Но оказалось, проще сказать, чем сделать. Как прикажете искать укрытие посреди вражеской территории?

Уже почти рассвело, когда Габриэл и Талия наконец вышли из-под сени деревьев и увидели ферму на берегу широкого протока.

Даже издалека было видно, что дом сожжён, уцелели только обугленные кирпичные стены. К счастью, большой амбар с другой стороны двора остался почти нетронутым.

Остановившись, Габриэл положил руки на плечи Талии. При виде её усталых глаз и утомлённо поникших плеч сжималось сердце. Кудри спутались, разорванное платье было безнадёжно испорчено.

Талия едва держалась на ногах, но ни разу не пожаловалась и не требовала, чтобы он нёс её на руках хотя бы через самые трудные участки пути. Впрочем, чему удивляться? Эта женщина сбежала через окно и в одиночку атаковала здоровенного французского солдата, чтобы вызволить своего мужа.

Габриэлу до сих пор не приходилось встречать таких храбрых женщин. Тем более в обществе.

Вообразить страшно, что бы началось, окажись в подобной ситуации матушка или ещё кто-нибудь из знакомых дам. Истерики, обмороки, требования немедленно доставить их домой – очевидно, при помощи магии…

Габриэл невольно улыбнулся, ощутив гордость за жену. Какая ирония!

Всего месяц назад он был убеждён, что она недостойна стать его женой. А теперь вынужден признать, что Талия намного превосходит тех, в чьих жилах течет благородная кровь.

У этой женщины прекрасная душа, а не просто красивая оболочка.

– Ждите здесь, – велел Габриэл.

Талия насторожилась:

– Куда вы?

Габриэл указал на ферму.

– Вы едва ноги переставляете. Надо немного передохнуть.

– Скоро Жак обнаружит, что мы сбежали, – заспорила Талия. – Нас начнут искать.

Габриэл заправил ей за ухо выбившуюся прядь, обратив внимание на синяки под глазами.

– Жак не знает, в какую сторону мы направились, – успокаивающе произнёс он. – А если свалимся от изнеможения посреди дороги, нас уж точно поймают.

Талия закатила глаза.

– Вы всегда всё делаете по-своему?

– Разумеется, я же граф, – шутливо приосанившись, произнёс Габриэл. Талия улыбнулась, щёки чуть разрумянились. – Мой удел – распоряжаться простыми смертными. Кроме того, я всегда прав, а значит, все должны склоняться передо мной…

Талия прижала ладонь к его губам.

– Прошу вас, не продолжайте. Слушать противно.

Взяв руку Талии в свою, Габриэл поцеловал её пальцы и посмотрел в сторону фермы.

– Отдохните пока. Я сейчас.

Талия закусила губу. В глазах читалось беспокойство.

– Габриэл…

– Не волнуйтесь, – произнёс он. – Только проверю, нет ли кого поблизости. Не успеете оглянуться, я уже вернусь.

– А вдруг в вас выстрелят?

– Не надейтесь, что сможете так просто от меня избавиться, – улыбнулся Габриэл, но, взглянув на неё, тут же посерьёзнел. – Пока не вернусь, не сходите с места.

Талия устало отмахнулась:

– Даже если бы захотела, не смогла бы.

– Вот и замечательно. Услышал Господь мои молитвы, – пробормотал Габриэл, развернувшись и зашагав по росистому лугу.

Мельком осмотрев сгоревший дом, Габриэл подошёл к каменному амбару. От пожара пострадала только черепичная крыша, и то несильно. Он распахнул массивную деревянную дверь и самым тщательным образом осмотрел оба этажа, прежде чем направился к другим хозяйственным постройкам.

Только убедившись, что никакой угрозы нет, Габриэл вернулся к Талии. Больно было видеть, как она сидит прямо на голой земле, бессильно склонив голову.

Чёрт возьми, он же её муж и должен о ней заботиться.

Графиня Эшкомбская не должна подвергаться опасности. Или терпеть тяжёлые условия жизни.

Это совершенно неприемлемо.

Впредь он её за порог одну не выпустит.

Решив даже не думать, что по этому поводу сказала бы Талия, Габриэл наклонился и подхватил её на руки. Чувствуя, как доверчиво она прижалась к его груди, Габриэл ещё больше утвердился в своём намерении защищать её. Несмотря на пышные формы, Талия оказалась лёгкой как пёрышко.

Теперь нужно следить, чтобы она ела как следует, подумал Габриэл. А то начнут говорить, будто он свою жену держит впроголодь.

Габриэл нёс Талию через луг, и тут она открыла глаза.

– Что вы делаете?

– Пора уложить вас в постель.

– Не говорите глупостей, – жалобно произнесла она. От усталости слова звучали невнятно. – Откуда здесь постель? Что угодно бы отдала за мягкую перину…

Габриэл улыбнулся. Сейчас он бы и сам от постели не отказался… Но только вместе с Талией.

Как давно он этого желал!

Габриэл изобразил улыбку.

– А хорошая жена сказала бы, что с мужем ей везде хорошо.

– Ну и дура эта ваша хорошая жена, – заплетающимся языком выговорила Талия, однако с готовностью прислонила голову к его плечу. – А я хочу мягкий матрас, перьевую подушку и льняные простыни.

Габриэл только покачал головой. Даже в таком состоянии она продолжала с ним спорить.

– Что же мне с вами делать?

– Что хотите.

– Опасное предложение.

Взгляды их встретились. В глазах обоих читалось страстное обещание. Талия чуть напряглась, но тут же снова опустила ресницы.

Однако Габриэл уже всё понял.

Да, его супруга из скромной серой мышки превратилась в строптивую и своенравную особу, однако она испытывала к нему те же чувства, что и он к ней.

Обнадёженный, Габриэл вошёл в амбар и пересёк дощатый пол, направляясь в дальний угол, где была свалена охапка сена.

Воздух внутри был затхлый, свежего дыхания рассвета здесь совсем не ощущалось. Розоватый свет проникал лишь через щели в ставнях. На чердаке копошились мыши. Но, по крайней мере, здесь было относительно чисто.

Вдоль одной стены был аккуратно расставлен фермерский инвентарь, рядом лежали несколько предметов домашней утвари – очевидно, то немногое, что удалось вынести из огня. Скорее всего, по окончании войны хозяева намеревались вернуться.

– Вот так, – проговорил Габриэл, укладывая Талию на сено. – Конечно, не слишком комфортно, но всё же лучше, чем на голой земле. Ну-ка, дайте ваши вещи.

Габриэл подложил под голову Талии узелок. Затем, стянув узкий сюртук, заботливо набросил его жене на плечи. Только убедившись, что обеспечил Талии максимально возможный комфорт, лёг рядом и прижал её к себе.

Талия застыла.

– Габриэл…

– Тсс. – Он прижал палец к её губам. – У нас всего несколько часов. Закрывайте глаза и засыпайте.

Уже приготовившись, что Талия, как всегда, начнёт спорить, Габриэл удивился, когда она послушно прильнула к нему и с тихим вздохом закрыла глаза. Не прошло и пары минут, как Талия погрузилась в глубокий сон.

Едва осмеливаясь дышать, Габриэл убрал тёмные кудри с её щеки и коснулся губами лба, наслаждаясь приятным ароматом сирени. Долгое время он просто любовался её прекрасным бледным лицом, ощущая, как понемногу отступает страх, преследующий его со дня исчезновения Талии.

Затем, чувствуя себя до смешного счастливым, Габриэл поцеловал Талию в шею и только после этого позволил себе погрузиться в крепкий, здоровый сон.


Около девяти часов Габриэл проснулся от боли в онемевшей шее и урчания пустого желудка. За то время, пока они спали, небо затянули свинцовые тучи.

Стараясь не разбудить жену, Габриэл тихонько вышел из амбара, чтобы размять затёкшие мышцы. Кроме того, необходимо было обследовать местность. Конечно, амбар находится достаточно далеко от замка Жака, однако нельзя забывать, что они до сих пор на вражеской территории. Габриэл не собирался терять бдительность, пока не ступит на родную девонширскую землю.

Через полчаса Габриэл удостоверился, что поблизости никто не прячется. Ещё полчаса ушло на то, чтобы искупаться в протекающей поблизости реке. Габриэл нашёл три ведра, два наполнил водой, в третье же сложил собранные в саду яблоки.

Когда Габриэл шагал обратно к амбару, с неба закапали первые капли дождя. Габриэл захлопнул дверь, чтобы внутрь не проникала сырость. Кроме того, он хотел заглушить далёкие раскаты грома. Помещение погрузилось в наполненный запахом сена полумрак.

С удивлением Габриэл осознал, что отсутствие всяких удобств почему-то его не смущает.

Необычно для человека, с детства привыкшего к неге и роскоши.

Возможно, объяснялось это просто – в первый раз с тех пор, как к Габриэлу перешёл отцовский титул, секретари не осаждали его отчётами о состоянии дел в многочисленных имениях. Сюда не приходили ни письма от поверенного, ни нескончаемые счета. Не говоря уже об обязанностях, накладываемых членством в палате лордов. Вокруг не суетились слуги. Не нужно было выслушивать ни постоянные жалобы матери, ни эгоистичные требования брата.

Здесь Габриэл был наедине со своей женой.

Кто бы мог подумать, что это такое блаженство?

Встав на колени рядом с Талией, Габриэл опустил тщательно вымытый черпак в одно из вёдер с водой и разложил несколько яблок на собственном платке. Завтрак, конечно, скромный, но придётся обходиться чем есть.

Талия зашевелилась, и Габриэл с улыбкой повернулся к ней. В полусне жена инстинктивно протянула руку туда, где раньше лежал он, а когда нащупала пустое место, тут же открыла глаза.

– Габриэл!

– Я здесь, моя строптивая жёнушка, – успокаивающе произнёс он. – Заметьте, я пришёл к вам не с пустыми руками.

Сонно моргая, Талия села. При виде яблок глаза её округлились.

– Где вы их раздобыли?

– Нарвал в саду. А ещё принёс воды.

Талия повернулась к Габриэлу. Вид у него был, мягко говоря, непрезентабельный, и он сам это понимал. Волосы ещё не высохли после купания и от влажности начали завиваться, к тому же причесаться было нечем, и Габриэл пригладил их как мог. Подбородок небритый, тонкая льняная рубашка совершенно неприличным образом распахнута на груди.

Должно быть, в таком виде граф Эшкомбский походил на лесного разбойника, однако зрачки Талии расширились, а дыхание участилось.