В решении отправить «Винд-Уэст» в плавание как можно быстрее свою роль сыграл и фактор конкуренции. Лок узнал, что «Латэм и К0» собирается выпустить «Одиссея» на калифорнийскую линию. Опередить их — это было делом чести и какой-то компенсацией за унижение в суде, когда у него отняли его детище. Достройка «Аргонавта» и ремонт «Винд-Уэста» съели большую часть немалой суммы, вырученной за чай, доставленный Дайланом, и за «Тетушку Таг», построенную им, но ради того, чтобы утереть нос Латэмам, стоило рискнуть и кое-чем пожертвовать.

Как бы то ни было, «Винд-Уэст» с гружеными трюмами ожидает утреннего прилива, чтобы отправиться в Калифорнию.

— Только смотри — не прельстись этими золотыми россыпями, а то еще бросишь «Винд-Уэст» в бухте Фриско и подашься в старатели! — Лок шутливо погрозил брату пальцем. — Мы на этих искателях счастья больше заработаем, чем они сами в своих ямах.

— Не бойся, братишка, — со смехом отозвался Дайлан. — Я во Фриско не задержусь. Оттуда сразу в Китай — поспею как раз к новому урожаю чая, и опять первым — сюда. Только закончи к этому времени «Аргонавта», чтобы я его мог опробовать.

Лок скривил губы.

— Ставлю слиток золота — ты его увидишь в Кантоне, когда туда прибудешь, а уж на обратном пути он тебя обставит, как пить дать!

— Заметано! — Дайлан снова широко улыбнулся.

Констанс поежилась. Лок никогда зря не хвастался, но «Аргонавт» стал для него чем-то вроде культа. Он буквально ни о чем другом не мог думать, как только о том, что этот корабль его прославит и восстановит раз и навсегда доброе имя Мак-Кинов. Интересно, есть ли жертва, на которую он не пошел бы ради воплощения этой своей мечты? Нет, лучше об этом не думать. Наверняка он всем пожертвует. И ею тоже?

— Вот это пари! Прямо сюжет для Готорна! Верно, Констанс?

— Ну, просто будет ясно, какой из проектов Лока лучше, — отозвалась Констанс. — Состязание с самим собой.

Они вроде бы достигли с Локом той ночью негласной договоренности насчет Дайлана; этих собственнических порывов с его стороны с тех пор не было, и, кстати, это было не так уж неприятно — его приступ ревности, хотя то, как он потом пытался из себя что-то строить, — вот это было хуже, но, слава Богу, все как будто улеглось.

— Здорово сказано. Кара! — Дайлан одобрительно кивнул. — Такая красивая и талантливая, и вдобавок еще и дипломат! Братишка, ты, надеюсь, понимаешь, какое сокровище отхватил?

— Ну, ты столько комплиментов ей наговорил, что трудно не понять. Хорошо, что ты отплываешь, а то она совсем носик задерет.

— У нее есть основания — какой успех ее «Набросков»! — вмешалась Элспет с явной целью не дать подругу в обиду.

— Рад, что был с тобой в зените твоей славы! — Дайлан поцеловал руку Констанс. — Можно на экземплярчик надеяться?

— Хватит тебе, бандит! — Констанс засмеялась, смущенная. — В краску вогнал!

Но что, правда, то, правда — тираж ее альбома разошелся почти мгновенно. Появилось несколько благожелательных рецензий — она и не рассчитывала на такой успех. Набралась уже храбрости потихоньку послать экземпляр Алексу, с запиской, мол, надеюсь доставить удовольствие, что ты увидишь страну, где жил твой сын.

Элспет тоже купалась в лучах этой славы — еще бы, — ведь это она буквально забрасывала Констанс вопросами о Сандвичевых островах. Она охотно отвечала, но некоторые из них ставили ее в тупик. Элспет, к примеру, упорно интересовалась: кто этот персонаж, часто встречавшийся в ее картинах, — пожилая островитянка с добродушным и в то же время каким-то аристократически-холеным лицом. Лицо это казалось странно знакомым, но вспомнить, кому оно принадлежало, Констанс никак не могла, и оно уже стало ей сниться. Не желая беспокоить Лока, полностью погруженного в дела верфи, она не говорила ему об этом, как и о том, что ее опять начали мучить кошмары, — эти белые драконы…

Констанс слегка вздрогнула от своих мыслей и поплотнее прижалась к Локу. На водную поверхность она смотреть побаивалась — а вдруг опять голова закружится? — и решила вместо этого сосредоточиться на мужественном профиле своего благоверного.

— Конни? — Лицо его осветилось разноцветными бликами, и его выражение уловить было трудно. Он слегка удивленно вскинул брови и прошептал ей на ухо:

— Замерзла?

— Нет. — День такой длинный. Чудесно, но утомительно.

— По-моему, это последний залп. Сейчас толпа немножко разойдется — и поедем.

Она повернулась, было, чтобы увидеть последнюю вспышку фейерверка, но пляска огня на воде, как она и думала, вызвала у нее легкое головокружение. Она поспешно перевела взгляд в сторону города. Веселье у рынка Куинси и у доков вблизи таможни было в полном разгаре. Медный кузнечик, известный морякам всего мира, смотрел на праздничную толпу с крыши Фанни Холла, здания, известного также под именем «Колыбели Свободы» — там в свое время революционеры устраивали свои сборища. Китайские фонарики светлячками расцвечивали улицы. Последние искры падали на землю, и только звезды светили с неба. Толпа, как одно живое существо, громко разразившись последним взрывом аплодисментов, начала расходиться. Тронув лошадей, Лок повернулся к Констанс и обнаружил, что ее взгляд обращен не на Банкер-стрит, а совсем в другую сторону, и взгляд этот какой-то странно удивительный.

— Что это? — спросила она с тревогой в голосе, показывая пальцем на какое-то зарево, поднимавшееся за крышами домов. И тут донесся звон колоколов, а ветер донес до них явственный запах гари.

— Боже! — воскликнула Элспет. — Какая-то пьянь устроила пожар — вся набережная горит!

Дело было гораздо хуже. Горела не набережная — горел их «Винд-Уэст»! Бросив вожжи Констанс и крикнув ей, чтобы она не вылезала из коляски, Лок врезался в толпу, окружавшую место пожара. Дайлан рванулся за ним. Прибыли уже две пожарные команды, вовсю качавших воду и направлявших шланги на горящий корабль. Выглядело это впечатляюще, но результатов особых не давало — огонь бушевал уже на мачтах. Выстроилась даже цепочка людей, передававших друг другу ведра с водой, но от этого толку было еще меньше.

— Господи, да что же это? — в отчаянии прокричал Дайлан. — Где вахтенные? Головы поснимаю!

Лок мрачно кивнул. Ведь «Винд-Уэст» был загружен по самую ватерлинию — столько было связано с этим грузом! Проклятая судьба! Вот и главный пожарный в клеенчатом комбинезоне покрикивает в мегафон. Лок продрался к нему.

— Мы — хозяева! Как это произошло?

— Что я — репортер хроники? — рявкнул брандмейстер. — Случайная искра, какой-нибудь матрос трубку выбил, пьяный с факелом, этот дурацкий парад — откуда я знаю? Мотайте отсюда! Сейчас мы его отведем от причала, пока пакгаузы не занялись! Джонсон! Буксиры готовы?

— Сдаешься? — прохрипел Дайлан. — Груз, понимаешь, груз! Мы не застрахованы! Дай нам попробовать спасти груз!

Брандмейстер вылупил на него покрасневшие от дыма глаза.

— Я должен оттащить его на глубину. Не могу рисковать городом ради одного корабля. — Он запнулся, увидев лица братьев. — Извините.

Лок посмотрел, как быстро распространяется пламя по реям, потом на Дайлана.

— Топоры!

Дайлан сразу понял план брата.

— Точно!

Топоры были тут как тут. Схватив у пожарных по одному, братья рванулись к дымящемуся трапу, не обращая внимания на протестующие крики.

Пламени на палубе не было — только в некоторых местах догорали упавшие паруса и ванты. Совсем немного пламени было на бизань и грот-мачте, но фок-мачта была вся в огне. Лок и Дайлан устремились к грот-мачте, взмахнули топорами — полетели щепки твердой дубовой древесины.

Страшный жар сверху сразу опалил им брови и волосы. Каждый следующий удар давался труднее предыдущего. Задыхаясь, кашляя от удушья, они обрушивали на мачту удар за ударом в бешеном, сверхчеловеческом темпе.

— Они хотят срубить мачту! — крикнул один из пожарных. — Давайте, ребята, поможем! Обливай их!

Тоненькая струйка одного из шлангов, направленная в их сторону, не принесла особого облегчения. Смесь воды, пара и сажи чуть не ослепила смельчаков. Не уменьшилась и опасность от многопудового, обуглившегося такелажа и дымящихся парусов: рухнет все это — и конец… Но хоть дышать стало легче. Если им удастся свалить грот-мачту так, чтобы она, падая за борт, сшибла горящую фон-мачту и увлекла бы ее за собой — тогда не все еще потеряно…

Лок рубил все яростней. Удары отдавались в теле мучительной, судорожной болью. Краем уха он услышал приказ — рубить концы.

— Подождите, так вашу!.. — заорал он, вкладывая всю свою могучую силу в очередной удар топора.

Раздался пронзительный скрипящий звук. Вот оно! Неужели?

— Лок, берегись!

Грот-мачта наклонилась к нему и переломилась с грохотом взрыва, но одновременно рухнула и фок-мачта! Обе столкнулись в воздухе и, вместо того, чтобы свалиться за борт, грохнулись прямо на палубу. Реи пронзили ее, как гарпун кожу кита.

К счастью, Лока всего лишь придавило тлеющим парусом, он упал и вскрикнул:

— Где Дайлан?

До этого момента страх был где-то глубоко внутри, — главное — спасти «Винд-Уэст». Но вдруг его охватил самый настоящий ужас.

— Нет, Дайлан, нет!

Корпус «Винд-Уэста» вдруг накренился и вздрогнул — это буксир потянул его от пирса. Лок с трудом выбрался из-под кусков парусины и обрывков вант. Что-то больно ударило его в скулу, и он снова упал. Борясь с удушьем, он пробирался туда, где, по его предположению, должен был быть Дайлан, — а вдруг только тело Дайлана?

Резкими движениями он отбрасывал тлеющие обрывки парусов и обломки такелажа, не замечая, что ладони вздулись пузырями от ожогов.

— Дайлан! — голос Лока оборвался. — О, Боже!

Дайлан лежал неподвижно, придавленный деревянным брусом, который только что был частью оснастки «Винд-Уэста». Лицо в крови, рука вывернута.

Холодный пот прошиб Лока. В ушах звенело, один глаз ничего не видел, но он собрал остатки сил, приподнял брус, вытащил из-под него Дайлана. Вокруг пламя уже бушевало вовсю. «Ну, все, кораблю конец», — как-то вяло подумал Лок. Впрочем, сейчас не это главное. Последним усилием воли он подхватил брата под мышки и перевалился вместе с ним за борт, прямо в море.