— По уважительной причине.

— Конечно.

Я потянулся, меня уже тошнило от вопросов. Селена беседовала с очередным детективом, рассказывая ему одну и ту же проклятую историю. Я просто хотел вытащить ее отсюда куда-нибудь в безопасное место.

Наконец, детектив перестал допрашивать ее. Я оставил Ливи и подошел к Селене, приобняв ее.

— Все хорошо? — спросил я.

— Отлично, — ответила она. — Боже, Нэш, это какое-то безумие.

— Я знаю, но со мной ты в безопасности.

Она посмотрела на меня пару секунд.

— Я это знаю.

— Хочешь выбраться отсюда?

— Да, но у нас нет комнаты.

— Отель выделил нам другой номер, если ты хочешь покоя.

— Пойдем.

Я обнял ее рукой и повел к выходу. Никто не остановил нас, когда мы вошли в лифт и поднялись на верхний этаж. Мы не разговаривали, да и не должны были. Я думаю, мы оба знали, чего хотим. Мы двинулись по коридору, и я открыл дверь.

Номер оказался существенно меньшего, но зато вполне нормального размера. В нем была одна ванная комната и одна спальня с двуспальной кроватью.

Как только дверь захлопнулась, я прижал Селену к стенке и крепко поцеловал ее.

Она поцеловала меня в ответ, ни капельки не удивившись, обняла меня, ее губы были плотно прижаты к моим, а руки запустила в мои волосы.

Я жарился на чертовом огне. Мой член был охренительно твердым, и больше всего в этот момент я нуждался в ней.

Потому что единственное, о чем я думал, когда этот безумец прижал пистолет к ее голове, так это то, чтобы пусть он лучше убьет меня, а не ее. Я был готов принять пулю за нее, если это означало бы, что она будет спасена.

Я, по правде сказать, никогда прежде не испытывал своего рода привязанность к человеку. Я бы умер за свою страну или за мой отряд, но это было совсем другое дело. То, что я чувствовал по отношению к Селене в тот момент, было чем-то безрассудным и страстным. Я бы пошел на все ради нее, и именно поэтому я всадил пулю в череп этого отморозка.

Я бы убил за нее.

Как только я поцеловал Селену, то уже знал, что я хочу, и я собирался взять то, что желал больше всего.

Глава двадцать девятая: Селена

Он убил ради меня. Может быть, ему не следовало это делать, но, как бы то ни было, дело сделано. Как только он прижал свое сильное тело к моему, припечатав меня к стене, я тут же стала мокрой, и хотела его так сильно, что едва была способна думать.

Он рисковал собой ради меня. Он сделал свой ход и достаточно быстро, убив этого парня, как будто в этом не было ничего особенного. Он бил психопата сильно и быстро, ударив его, а затем добив. Он мог бы подыграть, но, могу сказать, что в тот момент, когда безумец стал мне угрожать, Нэш решил сделать ход. Я увидела это в его глазах.

Он заботился обо мне больше, чем, вероятно, сам готов был признать. Наблюдая за тем, как Нэш убивает ради меня, в тот самый момент я неожиданно осознала, что сама готова сделать ради него то же самое. Я сильно влюбилась в него, в его тело и ум, и после этой встряски и пережитого эмоционального ужаса в течение последних нескольких часов, я была готова отдать ему себя целиком.

Он запустил руки в мои тонкие шорты, и, минуя мои трусики, прижал пальцы к моему намокшему клитору.

— Ты, твою мать, такая мокрая, — прорычал он, — как всегда для меня.

— Нэш, я ничего не могу с этим поделать, — пробормотала я.

Он начал поглаживать, выписывая мягкие круги по клитору, и его удивительно чувственные прикосновения послали через мое сознание дрожь удовольствия по всему телу.

— Черт, — произнесла я. — О, Боже, это так хорошо.

— Ты— грязная девчонка, — проворчал он. — Ты думала об этом все утро, о грубом трахе со мной.

— Нэш, — прошептала я.

— Ты— моя жена, — хмыкнул он. — Моя гребаная девочка, Селена. Эта киска — моя.

Он ввел пальцы глубоко внутрь меня, и я громко застонала.

— Каждый дюйм тебя заставляет меня желать тебя.

— Да, — я часто и тяжело задышала, — Да, все, что ты хочешь.

Он отдернул меня от стены и подтолкнул в сторону кровати.

— Раздевайся, — приказал он.

Я сделала то, что он мне сказал, сняв футболку, лифчик, шорты, и отбросив трусики в сторону. Я стояла перед ним совершенно обнаженная. Его глаза пробежались по всему моему телу, прежде чем он схватил меня за бедра, крутанув, как волчок, а потом толкнул лицом вниз, положив мои руки на покрывало.

Он схватил меня за волосы, отклоняя мою голову чуть назад, чтобы прошептать мне на ухо:

— Я люблю эту офигительную киску, — сказал он и вошел пальцами глубоко внутрь меня. — Твою мать, Селена, мне нужна эта тугая, гребаная киска.

— Боже мой, Нэш, — пролепетала я, пока он входил в меня пальцами. — Я так сильно хочу почувствовать тебя внутри себя.

Он продолжал поглаживать меня пальцами, прижимал крепче свое тело к моему, его губы находились рядом с моим ухом, его руки удерживали мои волосы, пока он потирал мой клитор, трахая мою киску рукой.

— Я хочу попробовать тебя, — сказал он. — Жажду испробовать каждый дюйм твоего тела, желаю почувствовать твою киску, плотно обернутую вокруг моего толстого члена.

— Все, что ты хочешь, Нэш. Я хочу тебя.

Он отстранился, и вдруг я почувствовала его руки на своих бедрах и ахнула, когда его лицо прижалось к моей киске, его язык двигался внутри меня.

Он начал вылизывать меня со спины, его язык работал над моей киской, то входя внутрь, а затем скатываясь к моему клитору. Он так офигительно грязно лизал меня, можно сказать, поедал, вылизывая каждый сантиметр. Это посылало по моему телу волну удовольствия за волной, и я не могла поверить, насколько невероятно это ощущалось. Я была готова отдать ему всю себя, он же просто лизал меня, упиваясь моей мокрой киской, работая языком над моим клитором, а потом глубоко входя им в меня.

Это ощущалось невероятно. Я вцепилась пальцами в простыни и застонала в ткань.

— Твою мать, Нэш, — простонала я. – Боже мой, так хорошо.

— Ты невероятная на вкус, — сказал он. — Я хочу лизать эту киску весь гребаный день. Я хочу заставить тебя выкрикивать мое имя и кончать снова и снова.

Он шлепнул меня по ягодицам, пока лизал мою киску сзади. Он был сильным и властным, и я полностью растворилась в нем. Я чувствовала его язык, гуляющий вдоль моей киски, его сильные руки, сжимавшие мои бедра и шлепающие меня по заднице. Я застонала и сильнее вцепилась в простыни, произнося его имя снова и снова, желая его так сильно. В голове была пустота, только удовольствие потрясало меня.

Я чувствовал, что находилась на краю. Его язык продолжал работать надо мной, вылизывая, входя внутрь меня, облизывая вниз вдоль моей кожи, до моего клитора, его сильные руки сжимали мои бедра. Я громко застонала, теряя себя, мой мозг был пуст за исключением ощущения сплошного удовольствия и мыслей о Нэше.

И как только я почувствовала, что близка к кульминации, находясь так восхитительно близко, он отстранился.

— Нэш, — застонала я. — Пожалуйста. Не останавливайся.

Я оглянулась и увидела, как он разрывает упаковку презерватива и раскатывает его вниз по своему члену.

Я ахнула, когда он обхватил мои бедра и вошел глубоко в меня. Я была настолько мокрой, что он легко проскользнул внутрь, погружаясь глубоко. Это было невероятно. Одновременное ощущение удовольствия и боли поднялось в моем сознании, хотя удовольствия на этот раз все же было больше, чем боли.

Я привыкла к его размеру, и это было так невообразимо. Он начал двигаться внутри меня, медленно входя и выходя. Он потянул меня за волосы, поднимая мой подбородок

— Как мне нравится эта обалденно скользкая киска, — прошептал он. — Я хочу трахать ее, пока ты не закричишь мое имя.

Я могла только простонать в ответ. Я была на грани и наслаждалась этим, вся накопившаяся плохая энергия медленно отпускала меня. Нэш начал трахать меня сильнее, его член входил глубоко внутрь моей мокрой киски. Я приняла каждый сантиметр его, каждый миллиметр его толстого длинного члена. Я начала двигать бедрами по направлению к нему, желая большего.

— Вот, значит, как тебе нравится, — буркнул он. — Ты предпочитаешь грубо и жестко. Объезжай этот гребаный петух, девочка.