Юлия Оайдер - Невеста для профессора

________________

*- Ist Sie mindestens achtzehn? - Ей хотя бы есть восемнадцать?

- Sie ist zwanzig Jahre alt, Dad. Du kannst mir nicht über das Alter deiner zukünftigen Frau sprechen. - Ей двадцать лет, папа. Не тебе говорить мне о возрасте будущей жены.

- Так как тебя зовут? - садится рядом и, оперев голову на свои сложенные в замок руки, спрашивает женщина. К слову, она говорит совершенно без акцента.

- Ия, - отвечаю я, слегка улыбнувшись. Сжимаю в руке столовую ложку и чувствую как начинает урчать в животе от дурманящего запаха мясного супа в моей тарелке. Как-то не особо с этой нервотрепкой заметила, что безумно проголодалась.

- Ах, нежная фиалка, иначе и не сказать! - смеется женщина. - Я, кстати, Розалинда, но можно просто Розали или Роза, как тебе угодно. Экономка этих вечно занятых оболтусов! А еще прачка, кухарка, медсестра, хороший друг и собеседник, когда приспичит, - сидящий рядом со мной Макс тихо усмехается. - Ох, до чего же ты хороша! Совсем не ровня для этого засранца, понятия не имею, что ты в нем нашла. Запомни, девочка моя, если он тебя обидит или предаст, - Розали указывает пальцем на неприметную дверь сбоку от столовой, завешенную плотной шторой, - два контрольных стука в эту дверь и я оторву к чертям собачьим его бубенцы!

Давлюсь смехом и даже Майер в открытую ржет в голос.

- Ах, тебе смешно, да? Я знаю какой пакостью ты можешь быть, Майер младший! - строго произносит Роза, но ее глаза сияют добротой и нежностью. - Ешь, не стесняйся, пока не остыло! Или ты соблюдаешь какую-то диету?

- Бог мой, Розали, да ты сама заговорила ее почти до голодного обморока, - смеется Макс.

- Ох, простите, я просто очень скучала, - Роза вскакивает так же быстро, как и оказалась рядом со мной. - Займусь закусками, если что - зовите.

Честно, не успеваю за потоком речи женщины, но несмотря на ее говорливость - она мне кажется самой добродушной и открытой в этом доме.

- Она хорошая, просто очень экспрессивная, - говорит Майер, когда мы остаемся наедине. - Без женской руки этот дом бы давно взорвался к чертям. К Розали всегда можно прийти за советом или помощью, имей это в виду…

- Да, да, я помню про два контрольных стука, - закусываю губу, чтобы снова не засмеяться.

Какое-то время мы молча едим, лишь изредка переглядываясь друг с другом. Я не знаю о чем говорить и он, видимо, тоже. Затем приходит Розали и как следует разбавляет наше молчание своими рассказами о детстве и юности Макса. Как я и подумала, их связывают достаточно теплые отношения. Макс и Роза не стесняясь подкалывают друг друга, пускают шуточки, которые были бы недопустимы для простой прислуги.

Розали и Макс проводят мне краткую экскурсию по дому и я в очередной раз поражаюсь его масштабам. Несколько спален с собственными ванными комнатами, бильярдный зал, библиотека, рабочие кабинеты… Но самое интересное, что все коридоры особняка увешаны картинами с изображениями природы и городских мотивов. Краски настолько яркие, настолько живые на фоне остального классического оформления, что я непроизвольно останавливаюсь и засматриваюсь на эти произведения искусства.

Вот чего Максу тут не жилось, с какой стати его дернул черт в Россию ехать?!

После чаепития и душевных разговоров, мы возвращаемся в нашу комнату. И вот тут снова вспоминаю, что я не просто гость. Общение с Розали меня знатно расслабило и даже рука Макса на моей талии не нервировала, все казалось естественным. Но сейчас, глядя на свой до сих пор не разобранный чемодан, я ощущаю напряжение и очень хочу поговорить с подругой. Поделиться, выговориться...

- Может быть с отцом так вышло только  лучшему, - вздыхает он и стаскивает с кровати пару подушек и одеяло на пол. - Сегодня мы были бы как на ладони, буквально под лупой, а вот завтра есть возможность смешаться с толпой, в случае чего.

- Может быть, - пожимаю плечами я и, прихватив телефон с пижамой, отправляюсь в ванную.

Быстро принимаю душ и оставляю воду в душевой кабине включенной, чтобы Майер не слышал моего разговора. Звоню подруге, спасибо интернету за возможность связи с близкими даже на разных концах света. По традиции рассказываю ей все, даже нелепый поцелуй в щеку, и Энжи ржет как лошадь.

- Удачи завтра и это, - смеется подруга, - придет ночью греться - сильно не бей. Любая другая душу бы дьяволу продала, чтобы с ним в одной койке рядом полежать!

- Ой, да ну тебя! - отключаю вызов и выхожу из комнаты, освещенной только прикроватной лампой.

Макс уже устроил себе лежбище на полу рядом с кроватью и то ли спит, то ли делает вид. Не знаю… Осторожно пробираюсь мимо него и залезаю на огромную кровать, чуть ли не по уши накрывшись одеялом. Выключаю лампу и боюсь дышать, прислушиваюсь к каждому звуку в комнате, к каждому возможному скрипу, но слышу лишь тиканье настенных часов.

Не знаю сколько времени так лежу и ворочаюсь, но не могу уснуть. Сердце в груди колотится как бешеное, а в голове мысли пляшут краковяк. Ох и хороша я завтра буду невеста, с синяками под глазами и заторможенная!

- Не спится? - вдруг спрашивает Макс и я замираю. - Эй, Беликова…?

- Да, не могу уснуть на новом месте, - все же решаю ответить.

Не зажигая света, Майер молча встает и покидает комнату, даже не прикрыв за собой дверь. Просто, блин, берет и уходит куда-то! Включаю ночник и долго смотрю в темноту коридора, виднеющегося сквозь щель приоткрытой двери. Пока думаю над тем, чтобы встать и запереться, Макс возвращается, держа в руках огромную коробку с мороженым и две десертные ложки.

- Садись, - спокойно говорит он, располагаясь на второй половине кровати. Протягивает мне одну из ложек и открывает картонное ведерко. - Мне тоже не спится, а значит пришло время познакомиться поближе.

Зачерпываю ложкой мороженое и отправляю в рот - не сомневалась, что оно окажется с соленой карамелью. Даже на душе как-то посветлело, хотя бы что-то привычное.

- Итак, - следует моему примеру Макс, - значит "Нарушители спокойствия"? Как давно и когда выход на большую сцену?

Долго смотрю ему в глаза, стараясь вспомнить откуда ему может быть известно название нашей группы. Ах, да, наверное он слышал его тогда в клубе и запомнил.

- Пою я всю жизнь, а вот группа собралась сравнительно недавно, - отвечаю и тянусь за новой порцией мороженого. - А большая сцена мне не светит, пока не напишу свой ориджинал.

- Так напиши, - пожимает плечами Майер. Застываю с открытым ртом и не донесенной до него ложкой мороженого. Смотрю в карие глаза и стараюсь понять шутит он или правда считает, что это так легко.

- Говоришь так, как будто это просто, как задачки по физике решать…

- Я решал не только задачки, я диссертации и научные работы писал, и все потому, что мне этого хотелось и я болел своим занятием, - наблюдаю как Макс снова соскребает с мороженого исключительно карамель. - Так… Когда ждать песню?

- У тебя ничего не слипнется? - не выдерживаю и киваю на полную ложку карамели в его руках.

- Не переводи тему, Беликова, - ехидно щурится Максимилиан и показательно облизывает ложку. - Напиши песню. Сядь и помучайся недельку, зато покажешь миру себя настоящую…

- Ты думаешь я не пыталась? - вздыхаю и опускаю взгляд на тару с мороженым. - Я уже давно мучаюсь, но такое ощущение, что внутри пусто. Как на душе, так и в голове слов с эмоциями не хватает.

- Это все отмазки, - фыркает он и снова соскабливает самое вкусное. Наблюдаю за тем, как тягучая янтарная субстанция растекается по ложке, а в ведерке ее становится все меньше. Сластена, Майер! А обо мне он совершенно не подумал! Может я тоже карамельку люблю...

- Ты же понимаешь, что принято есть мороженое с карамелью, а не лопать карамель из мороженого? - щурюсь я. - Я еще дома в прошлый раз заметила, что ты так делаешь! Не честно выходит, я ем пустой пломбир, а ты… Ай!

- Ох и ворчливой женой ты будешь, Беликова, - смеется Макс и неожиданно припечатывает мне по носу своей ложкой, вымазанной в карамели.

- Эй, зачем! - обиженно вытираю пострадавшую часть тела пальцем и облизываю его под цепким взглядом мужчины.

Вот уж не знаю, что происходит в его голове в данный момент, но детское желание отомстить во мне просыпается. Поднимаю на него псевдо-укоризненный взгляд и, окунув ложку в подтаявшее мороженое, пытаюсь совершить над Майером аналогичное действие, что и он со мной. Но мужчина оказывается скор на реакцию и попросту уворачивается, перекатившись на самый край кровати, но попутно мазнув мне карамелью вскользь по щеке и губам. Ржет, как сивый мерин и исполняет ложкой жест “салют”, словно шпагой.

Гвардеец кардинала хренов!

- Ну что за детский сад? - сдерживая смех стираю вкусняшку со щеки. - Господи, как хорошо что мне не нужно будет ходить на твои занятия! После этого я не смогу воспринимать тебя всерьез.

- А ты и не воспринимала, я вряд ли что-то потерял, - продолжает смеяться Макс. В его глазах сверкает ребяческий огонек и даже восторг. Черт побери, ему же реально весело! Да и мне, откровенно говоря…

- Совсем ничего не потерял, - фыркаю я и, отложив ложку, сгребаю подушку и швыряю ее в Майера.

Подушку-то он успевает отбросить в сторону, вот только сидя спиной на самом краю кровати, теряет равновесие и начинает падать. Интуитивно ловлю мужчину за горловину футболки и с кровати мы падаем уже вместе, потому что он попросту утаскивает меня за собой.

Ничего кроме “ауч” ни он, ни я не произносим. Лежим на полу в романтическом полумраке, смеемся и дышим друг другу в лицо. Мои распущенные волосы водопадом стекают по обе стороны от наших лиц и меня вдруг накрывает осознанием непростительной близости к Максу. Я бы сказала, опасной и будоражащей. Улыбка сама собой утекает с моего лица и я боюсь пошевелиться, каменею под его странным взглядом. Попадаю под влияние его неведомой гипнотической притягательности что ли…