- Добро пожаловать в Fuchs Falle, а если по-русски Лисий Капкан, - словно ничего не произошло, говорит Макс и выходит из машины.

Протягивает мне руку, а я до сих пор пребываю в глубоком ступоре. Клянусь, по телу пробежалась волна неистовой дрожи, а кожу на щеке жжет так сильно, что хочется приложить что-то холодное. Но в то же время мне, кажется, понравилось...

- Успокойся, я не сделал ничего плохого, - снова шепчет он мне на ухо. - Смотри, тут мы с тобой проведем не полных трое суток. Будет весело, - мужчина обнимает меня за талию и ведет прямо к воротом огромного особняка.

Масштабы резиденции или… Господи, как это назвать?! Имение? Дворянский удел? Как это называется в Германии?! Но этот особняк просто огромен!

Пока рассматриваю эту двухэтажную махину, из головы постепенно улетучивается то странное чувство, возникшее в автомобиле.

Помимо двух этажей, в дизайне дома имеется нечто напоминающее башню посередине, вписанную в общий прямоугольник строения. Огромные окна, балконы увешанные цветами, красивая терраса и, кажется, дубовые двухстворчатые двери - потрясающе…

___________

*- Ach... Soll ich am Straßenrand anhalten und für eine halbe Stunde aussteigen? Ach, wir sind schon angekommen! - Ох, может мне притормозить на обочине и выйти на полчаса? Увы, как жаль что мы уже приехали!

20

Пока я, разинув рот, осматриваю величественные стены и поражаюсь красотой этого места, Макс и Анселл снова о чем-то разговаривают и выгружают наши чемоданы из багажника.

В голову лезут всякие глупости о “событии” в машине. Зачем он это сделал? Для отвода глаз Анселла, однозначно же. Но можно было не целовать прямо так вот… ну… по-настоящему. Актеры же тоже отыгрывают свои роли при этом минимизируя интимные взаимодействия, так ведь?

Больше всего меня пугает моя реакция. Я, конечно, девица целованная, но когда тот же Егор или Антон проявляют подобные жесты - меня не колотит дрожью и я не превращаюсь в красный помидор от смущения.

Хорошо, ладно. Успокоились и продолжаем вести себя естественно. Один день максимального притворства и два дня отдыха. Максимилиан обещал показать мне Франкфурт, провести экскурсию и все это подальше от глаз его отца, чтобы я могла быть собой. Надеюсь хотя бы в этом он меня не обманул. Затем мы вернемся домой, он съедет из нашего дома и я больше не буду видеть его лицо даже в универе на лекциях.

Скорей бы уже.

Вокруг тишина, лишь ветер колышет кроны желтеющих деревьев. Судя по тому, что нас не встречают с порога - никого еще нет дома или в семье есть некий разлад… Боже, я же ничего не знаю про Макса! Один неловкий вопрос - и все зря!

Так, Ия, успокойся… Отвлечемся на что-нибудь.

Интересно, в какой из этих огромных комнат меня разместят и куда будет вид: на парк или личный сад за домом?

- А почему Лисий Капкан? - спрашиваю я у подходящего ко мне Максимилиана и тот заметно мрачнеет. - Если это секрет, то не рассказывай…

- Нет, не секрет, - качает головой он и усмехается. - Просто не ожидал подобного вопроса…

- А какого ожидал?

- Сколько здесь спален, есть ли джакузи, много ли прислуги и что-то в этом духе, что обычно интересует всех женщин, - кривится Майер.

- Я не все, - бросаю на него короткий обиженный взгляд, пока мы идем до двери.

- Знаю, поэтому здесь именно ты, - улыбается он. - Этот особняк принадлежал моему прадеду по материнской линии, а он увлекался охотой на лис, изобрел парочку примочек для охоты. Вот как-то так и пошло название - Лисий Капкан.

- А разве твоя мать не русская? - спрашиваю прежде, чем успеваю подумать о том, что могу разбередить былую рану.

- Не совсем так, - Макс быстро поднимается по ступенькам и останавливается напротив меня, протягивая руку. Принимаю его джентльменский жест и прикладываю всю силу воли, чтобы привыкнуть к его прикосновениям. - Правильнее будет сказать, что она из России. Прадед был коренным немцем, его дочь, моя бабка, вышла замуж за русского, но умерла при родах. Таким образом мою маму полностью воспитывали в русскоговорящей семье, но корни-то все равно немецкие. Мой отец помог маме выкупить этот дом, чтобы сохранить память семьи, а сейчас… - Майер прикусывает губу и замолкает, до сих пор сжимая мою ладонь в своей руке. На его лице отражается некое разочарование, но мужчина быстро возвращает привычную улыбку. - Идем в дом, все это слишком сложно и тонкостей тебе знать не обязательно.

Макс открывает незапертую массивную входную дверь и мы попадаем в огромный холл из которого ведут две высокие арки, по обе стороны от меня, и длинный коридор к лестнице.

Все выглядит безумно дорогим и блестящим, начиная от люстры и заканчивая паркетом. Да что уж там говорить, как будто даже дверные ручки тут полируют каждый день. Вся мебель смотрится массивной, раритетной, будто я попала не в дом где живут люди, а в самый настоящий музей. Я боюсь сделать лишний шаг с ворсистого ковра у входа, чтобы не оставить грязных следов и не прослыть свинюшкой…

Макс же, прямо в обуви проходит вдоль по широкому коридору, устланному ковровой дорожкой, и заглядывает во все двери, на ходу снимая свою куртку. Затем он возвращается и проходит через правую из арок, но возвращается уже слева от меня.

- Кажется, отец еще на работе, - говорит он, - оно и к лучшему, успеем отдохнуть после перелета, - Макс осматривает меня с головы до ног, бросает куртку прямо на пол и берется за чемоданы. - Раздевайся, я пока отнесу вещи в нашу комнату.

“Нашу комнату?” - моментально звонким эхом разносится в моей голове, пока я смотрю вслед Майеру, поднимающемуся по лестнице.

Не успеваю как следует поразмыслить об этом весьма важном вопросе сожительства, поскольку сзади меня кто-то резко хватает за плечи и я даже взвизгиваю.

- Ich will dich nicht stehlen, - смеется Анселл за моей спиной и более игривым тоном добавляет: - Nun, solange du die Braut meines Freundes bist…*

Стараюсь успокоить испуганное сердечко и поворачиваюсь к мужчине. А тот лишь улыбается во все тридцать два… Ох, понимать бы тебя, прекрасный незнакомец. Но не остается ничего, кроме как улыбнуться в ответ. Отхожу чуть в сторону, расстегиваю куртку и ее тут же ловят мужские руки, ловко отправляя на вешалку во встроенный в стену шкаф-купе. Оттуда же Анселл достает пару войлочных тапочек с надписью “willkommen”. Как никак, я же не хозяин дома, чтобы шастать по дорогим коврам в уличной обуви.

Сажусь на мягкий кожаный пуф и собираюсь расстегнуть молнию на своих сапогах, но ее похоже заело в районе голени. Черт! Я же хотела обновить себе обувь на осень…


- Ich helfe dir, Schatz*, - резко опускается передо мной на колени Анселл, все так же улыбаясь и небрежно смахивая свою белобрысую челку со лба в сторону. Не понимаю, что он говорит, даже близко, пока мужчина не перехватывает мою ногу за щиколотку. Я пытаюсь сопротивляться, но он буквально отбрасывает мои руки, и почти кладет ногу себе на плечо.

Если я считала что до этого мне было неловко, то сейчас втройне! Мне неприятно настолько, что хочется чем-то огреть этого человека! Где же Макс… Как мне общаться с его настойчивым товарищем?!

- Ой, ой, ой, не надо, спасибо. Я сама, честно, - начинаю тараторить и пытаюсь подняться с пуфика, но ничерта не выходит, вцепился как клещ. Спасибо, Господи, что я не в юбке.

- Hast du die angst verloren? - спасительный и весьма грозный голос Майера раздается в конце коридора. - Nimm deine hände von meiner Freundin oder ich breche sie dir!*

Анселл, присвистнув, тут же оставляет меня в покое. А я чувствую себя нелепо и ужасно неприятно. Я как будто игрушка, которой никто не знает как правильно играть, блин! Испытываю сильное желание отряхнуться, где руки немца меня совсем недавно касались.

Похоже что по моему взгляду Макс прекрасно понимает - ранее произошедший момент мне неприятен, поэтому уверенно подходит к товарищу и что-то очень злобно шипит ему на немецком, а тот кивает. После чего Максимилиан хватает растерянную меня за руку и тащит наверх.

- Будешь обжиматься с чужими мужиками по углам, Беликова, в наш спектакль уж точно никто не поверит, - язвительно шипит Майер, закрывая за моей спиной дверь огромной спальни. Шикарной, кстати, весьма шикарной. - Имей совесть, черт подери!

- Я не обжималась! Он не в моем вкусе, просто помог раздеться, - Макс запрокидывает голову и хохочет, но я не унимаюсь. - А у меня на сапогах заело молнию, и он просто был настойчив и пытался помочь… - собираюсь было и дальше оправдываться, но прикусываю язык.

С какой стати? Смешить его дальше? Пусть думает что хочет.

Замолкаю и обиженно стискиваю зубы, глядя на брождения Майера по комнате туда сюда. Он так сильно нервничает из-за успеха нашей театральной постановки? Насколько же ему важно наследство?... Макс подходит ко мне и пристально всматривается в глаза: неужели он думает, что я могла на полном серьезе флиртовать с Анселлом? Мужчина тяжело вздыхает и кивает мне на кресло.

- Сядь, что у тебя там с молнией, показывай, - он садится передо мной на пол и я показываю неработающую “собачку”.

- Нужно просто потянуть чуть сильнее, зажевало пару ниток от джинсов их нужно порвать…

- Я разберусь получше некоторых, что там зажевало, что куда тянуть и что рвать, - фыркает он, удерживая мою ногу. - Руки убери, мешаешь.

Кажется я только что нажила себе еще один отличный упрек на эти несколько дней…

Мужчина наклоняется и, просунув палец между сапогом и моей ногой, резко рвет запутавшиеся нитки. После чего медленно тянет их, одну за другой, как специально щекоча кожу. Берется за хвостик молнии и так же медленно расстегивает сапог где-то до середины, пока я затаив дыхание смотрю на сосредоточенное и все еще обиженное лицо Максимилиана.