— Боюсь, что не смогу, мэм, — отказался Тайсон. — Мэри Роуз не чувствует себя в безопасности в доме дяди.

— Вздор! Я ее мать, и она обязана слушаться меня. Здесь нет замужних дам, которые могли бы опекать ее. Немедленно идем, Мэри Роуз!

— Здравствуйте, мадам. Я леди Ашбернем, сестра его светлости. Он специально пригласил меня, чтобы соблюсти правила приличия.

«Превосходно», — подумала Гвинет, улыбаясь прелестной молодой женщине, стройной, длинноногой, полной энергии и так похожей на викария. Да, те же самые поразительно голубые глаза, что у брата.

Какое счастье! Она сдержала обещание, данное сестре и Лайону. Честно следовала их инструкциям. Спорила, отдавала дочери приказы — и вот что из этого вышло!

Она едва удержалась от смеха. Теперь ее миссия выполнена. Присутствие леди Ашбернем успокоит самых строгих критиков, и даже Лайон будет вынужден признать, что свояченица сделала все возможное.

— Рада познакомиться с вами, миледи, — сказала она, любуясь ослепительной улыбкой молодой дамы. Красавцы оба — что брат, что сестра. А викарий к тому же человек сообразительный.

— Мне пора ехать. Мэри Роуз, постарайся не слишком докучать его милости.

— Хорошо, мама. Ты не останешься на чашечку чая?

— О нет! — отказалась мать и кивнула кучеру, который помог ей подняться в экипаж, Гвинет поправила шаль, разгладила ленты на шляпке, наблюдая, как Мэри Роуз застенчиво улыбается викарию.

«Будь счастлива, дорогая», — подумала она, помахав дочери.

— Это твоя мать, Мэри Роуз? — осведомилась Синджен, Девушка кивнула, недоуменно глядя вслед шлейфу пыли, поднятому каретой. Сначала мать говорила все, что полагается, якобы желая вернуть ее в Велленс-Мэнор. Но на самом деле она вовсе не хотела, чтобы дочь ехала. Почему?

— Когда мы только познакомились с твоей матерью, она мне не очень понравилась, — признался Тайсон, — но сегодня, даже когда она говорила нелепости, мне показалось, что она искренне довольна создавшимся положением. Да, оригинальная женщина. Совсем не похожа на тех мамаш, с которыми мне довелось сталкиваться, но любит тебя. Интересно, что бы она придумала, если бы Синджен так и не объявилась?

— Мегги вбежала в гостиную и потащила меня за собой. Сказала, что я должна взять на себя роль дуэньи, потому что сама она чересчур молода и из-за этого никто не принимает ее всерьез, и буквально вытолкнула меня во двор. — Синджен проводила экипаж недоуменным взглядом и покачала головой. — Она не хотела, чтобы ты с ней ехала, хотя делала вид, что возмущена. Ну разве не странно?

— Нет, — решительно возразил Тайсон. — Гвинет Фордайс знает, что Эриксона вскоре наверняка пригласят в Велленс-Мэнор и позволят похитить Мэри Роуз. Она как может защищает дочь.

Во двор небрежной походкой вышла Мегги и, не глядя на взрослых, направилась к стаду гусей, громко загомонивших при виде девочки. Эта сценка раз повторялась за последние три дня. Только вчера гуси донимали Мегги оглушительным гоготом, пока она не скормила им весь хлеб, который удалось стащить из кухни. Девочка уже хорошо познакомилась с грозными птицами. Сейчас они окружат ее и потянутся к ней клювами.

— О Господи, — ахнула она, — совсем забыла! — Подобрав юбки, она метнулась к замку. — Сейчас принесу им хлеба.

— Мэри Роуз, а вдруг они ущипнут тебя за кривой палец? — поддел девушку Тайсон.

— Какой палец? — заинтересовалась Синджен.

— Только этого не хватало! Не дразнись, Синджен, пожалуйста! Представляешь, Тайсон успел увидеть мои пальцы.

— Правда? Как интересно! Можно подробнее?

— Помолчи, Синджен! А вот и Донателла. Я рад, что она спустилась. Надеюсь, ты успела насладиться ее обществом? — спросил Тайсон у Мэри Роуз.

— Более чем. Она уговаривала вернуться с ней в Велленс-Мэнор. Похоже, там все без меня истосковались. Как твоя спина?

— Думаю, что сумею дотащить тебя до гостиной и влить в рот чашку чая. Я слишком измучен, чтобы одолеть лестницу.

Синджен, тихо ахнув, уставилась на брата, преспокойно поднимавшегося на крыльцо. Сегодня он ведет себя не как обычно. Не зануда с вечно поджатыми губами, от которого и улыбки не дождешься. Нет, теперь он просто светится и, похоже, совершенно переменился: весел, остроумен. И самое главное — кажется по-настоящему счастливым! Сколько лет она его таким не видела, теперь уже и не вспомнить. Она была совсем девчонкой, когда Тайсон решил пойти по пути служения Богу и стал до того серьезным и благочестивым, что просто руки чесались придушить его.

Синджен немедленно дала себе слово, что, если понадобится, убьет любого, кто посмеет обидеть Мэри Роуз.

Войдя в гостиную, они первым дедом увидели Донателлу, стоявшую рядом с Колином в весьма интимной позе: подавшись вперед, она положила руку на его рукав. Синджен с одного взгляда оценила обстановку. Донателла в самом деле была прелестна, да и Колин совсем не выглядел несчастной жертвой, как в тех случаях, когда дамам удавалось загнать его в угол.

— Не возражаешь, если я врежу твоей кузине по физиономии? — осведомилась Синджен у Мэри Роуз.

— Может, не надо? Видишь ли, Синджен, его светлость поразительно красив, а Донателла обожает красивых джентльменов.

— Ну, уж этот красавец не для нее, — заверила Синджен и направилась прямехонько к мужу и маленькой потаскушке, которая цеплялась за его рукав, чересчур громко смеясь какой-то шутке Колина, возможно, не такой уж и остроумной. Зато сам он выглядел так, словно считал себя самым очаровательным и остроумным мужчиной во всем мире.

— А вот и Колин, любовь моя, — сладким тоном начала Синджен, — любовь всей моей жизни, мужчина, бесконечно восхваляющий мою красоту. Надеюсь, ты помнишь, что обещал сходить со мной в ту пещеру, о которой рассказывала Мегги? Она скрыта от посторонних глаз, ее никто не посещает. Там мы могли бы.., ах, не важно, не хочу быть неделикатной. Зато вполне готова доставить тебе несказанное удовольствие.

Она подвинулась ближе, почти оттолкнув Донателлу, приподнялась на цыпочки и прошептала:

— У меня такие планы на тебя, что ты голову потеряешь.

— Я вижу тебя насквозь, дорогая, — усмехнулся Колин, гладя жену по щеке. — Так и скажи, что ревнуешь. И несмотря на то что мы давно женаты, твоя ревность по-прежнему безмерно меня радует. Пещера, говоришь? И я потеряю голову?

— Ну да, — кивнула Синджен, хватая его за руку и поворачиваясь к Донателле с солнечной улыбкой, которая, как она надеялась, уравновесит убийственный холод в глазах. — Простите нас, но мы, можно считать, новобрачные и поэтому ищем темные, уютные уголки. Мой муж — весьма требовательный джентльмен. Так что прощайте, мисс Велленс.

— А я думала, что у них уже несколько детей, — пробормотала Донателла, озадаченно глядя на дверь. — Хотела бы и я уединиться с ним. Что за красавец! Мэри Роуз, ты, похоже, уже совсем поправилась. Готова вернуться со мной в Велленс-Мэнор?

— Мисс Велленс, — вежливо начал Тайсон, опуская Мэри Роуз на диванчик, обитый темно-синей парчой, — боюсь, вы слишком торопитесь. Вам пока придется обойтись без кузины.

— И долго, сэр?

— Я еще не решил. Посмотрим. Когда Мэри Роуз соберется домой, вам сообщат. Вы же вольны ехать в Велленс-Мэнор.

Донателла, кажется, растерялась, чего на памяти Мэри Роуз с ней не бывало. Кузина всегда знала, что делает, но на этот раз столкнулась с более сильным и хитрым противником. Нерешительно кивнув Мэри Роуз, она вышла из комнаты. Воцарившееся молчание прервал Паудер, который, покинув свой вечный пост у входа, приковылял в гостиную и, вежливо кашлянув, сообщил:

— Милорд, миссис Макфардл рвет и мечет. Не знаю, что ей и сказать. Без вас тут не обойтись.

— Спасибо, Паудер, — поблагодарил Тайсон, осторожно взял старика за руку и повел к знаменитому стулу у входа, К счастью, он был достаточно мягким, иначе худосочный Паудер на нем не усидел бы. — Мэри Роуз, — попросил он на ходу, — побеседуй с моей дочерью, когда она накормит гусей и соизволит вернуться.

— Я тоже присоединюсь к их беседе, — вызвался Майлз Макнили, входя в холл и улыбаясь при виде дворецкого, голова которого уже склонилась на грудь.

Тайсон разыскал миссис Макфардл на просторной кухне и без лишних предисловий хладнокровно объявил:

— Мэри Роуз лежит на диване в гостиной. Она, вне всякого сомнения, уже успела проголодаться. Если через десять минут вы не принесете ей поднос с пирожными и горячим чаем, то немедленно покинете Килдрамми. Если же, внося поднос в гостиную, вы не выкажете Мэри Роуз всяческого почтения и не станете мило улыбаться, то также немедленно покинете Килдрамми. Надеюсь, я достаточно ясно выразился, миссис Макфардл?

— Но она незаконнорожденная, милорд! Ей нельзя тут находиться. Общество порядочных людей не для нее. Здешние жители считают вас чересчур мягким, а многие называют распутником.., но это ведь не правда, да? Наверное, раз уж вы викарий, вам стоит следить за собой, чтобы не слишком ревностно заботиться о людях, которые этого не заслуживают. Да, все дело в излишке доброты, милорд. Лорд Бартуик не должен так себя вести. Мэри Роуз не подобает спать в вашей постели. Если она все еще настолько больна, что не может вернуться домой, пусть ночует со слугами. Всего один лестничный пролет, на третьем этаже. Там есть очаровательная комната, которая…

Тайсон снова ощутил непривычную ярость, поразившую и возмутившую его, — эмоциональную реакцию, вмиг уничтожившую всякий самоконтроль, которым он раньше так гордился.

— Довольно, миссис Макфардл, — процедил он. — Должен сообщить, что Мэри Роуз согласилась стать моей женой, Экономка застыла на месте. В ее глазах появился ужас.

— Либо вы примете ее как свою госпожу, леди Бартуик, и станете обращаться с ней соответственно, либо вы уволены, и немедленно. Решение за вами. А теперь мы ждем чая в гостиной. Десять минут, миссис Макфардл, не больше.

Круто повернувшись, Тайсон направился к выходу. За его спиной раздался тихий возглас изумления. Он остановился и счел нужным добавить: