— Да, идея хорошая, мы давненько не собирались вместе, — с одобрением заметил Никита. — Я тоже поддерживаю.

— Только у меня небольшой вопрос, — задумчиво протянула Рита. — А как мы все расположимся на ночь? Обычно дачи не рассчитаны на такие глобальные вечеринки.

— Рит, поверь, у Андрея такая огромная дача, что места хватило бы и на параллельный класс, — улыбнулась Саша, которая, будучи с детства в дружеских отношениях с Андреем, наверняка, нередко там бывала. — Поэтому о расположении можно не волноваться. Главное решить, есть ли у вас желание провести столько времени всем классом.

— Желание-то, конечно, есть, да ещё какое! — оживилась Рита. — Значит, едем?

— Все согласны? — с улыбкой поинтересовался Андрей. — Просто мне бы хотелось, чтобы мы поехали полным составом, всё-таки неизвестно, когда ещё выпадет такая возможность выбраться куда-то с классом.

— Если едем, то едем все, правда ведь, ребят? — радостно говорила Карина, обводя взглядом каждого из одноклассников.

— Конечно, — кивнул Артем в эмоциях. — Ни у кого на завтра не было никаких планов?

— Были, — игриво улыбнулась Ярослава. — Посидеть с вами в кафешке и гулять допоздна, запечатлевая каждый момент.

— Значит, уже нет, — произнес Никита. — Тогда решено?

— Решено! — проговорила Вика, с энтузиазмом что-то уже обсуждая с Кариной. — Но мы ведь предварительно после линейки успеем забежать домой? Не сразу поедем?

— Это уже как вам удобно, — улыбнулся Андрей. — Лучше, конечно, сначала по домам, чтоб переодеться, взять всё необходимое.

— В общем, — заявил Артем с радостью в голосе, — предлагаю списаться сегодня в контакте и обсудить, по сколько сложимся, кому что купить, ну и различные другие организационные моменты. Идет?

— Да, сейчас мы все равно мало что успеем решить, — кивнула Рита с улыбкой.

— Ребят, значит, точно едем? — улыбался Андрей, как и многие из нас не в силах устоять перед предвкушением незабываемой ночи и незабываемого времяпровождения.

— Точно! — бодро проговорила Карина. — Это уже не обсуждается.

Я с чувством страха, неконтролируемого внутреннего волнения и соблазна слушала дискуссию ребят и замирала при мысли о том, что меня ждали целые сутки в компании безгранично любимого мною класса и…Дениса. Представлять, что мы встретим рассвет вместе, что мы проведем время рядом не за школьными партами, не в процессе вальса, а в неформальной обстановке, было очень сладостно, очень заманчиво, но бесконечно страшно и, как мне казалось, запретно. Спрашивать же о том, поедет ли Денис вместе со всеми, было бессмысленно, потому что его заинтригованное выражение лица говорило само за себя. И меня охватывала необъяснимая внутренняя тревога за то, чем обернется эта поездка.


25 мая


— Анжел, посмотри, тебе не кажется, что мне лучше собрать волосы в хвост? — в волнении говорила Карина, глядя в зеркало на свои золотистые длинные кудри. — Не нужно было на бигуди их накручивать, лучше б плойкой завила.

— Нет, нет, нет, ты выглядишь очень красиво, Карин! — произнесла я с восхищением, наслаждаясь этой потрясающе прекрасной девушкой, с недовольством смотрящей на своё отражение. Её волосы крупными рыжими прядями спускались вдоль лопаток, в меру скромное платье молочного цвета с тонким ремешком на поясе идеально подчеркивало тонкую талию Карины и прямые, словно созданные кистью художника ноги. Смотреть на свою сестру я могла часами, но вот она к себе относилась с огромной критикой и неудовлетворением. — Ничего не нужно менять, Карин. Ты обалденная!

— Не согласна ни с одним твоим словом, но спасибо, Анжел, — улыбнулась Карина, вздохнув и взяв со шкафчика тушь для ресниц. — А вот ты действительно красавица! Тебе очень идет это платье. Хочется скорее увидеть его с каблуками.

— А мне не нравится. Это платье с выпускного за девятый класс, — проговорила я, представляя его со стороны. Ничего примечательного в моем платье не было: черного цвета, простого прямого покроя, без всяких вставок или дополнений в виде пояса, пуговиц или бусинок. — Тогда я его купила просто от безысходности, да и ходить по магазинам часами в поисках не по мне.

— И правильно сделала, что купила именно его! Такое платье на все времена. Оно никогда не устареет.

— Не думаю, — улыбнулась я, принявшись складывать в пакет одежду, приготовленную мной с вечера на дачу. — Карин, главное — не забыть нам зубные щетки.

— Ты думаешь, они нам понадобятся? — заинтригованно посмотрела она на меня. — Мне кажется, этой ночью спать нам не придется. Ну, всё же на всякий случай да, нужно положить.

— Девчат, идемте завтракать, — мягко пропела мама, появившись в дверях комнаты, принеся с собой аппетитный, обволакивающий аромат гренок с кухни и только что сваренного кофе. — Какие же вы красивые, девочки, словами не передать! Паш, иди скорее сюда!

— Мамуль, ты и сама до безумия красивая! — призналась я, любуясь и маминой аккуратной замысловатой прической, и в меру скромным макияжем, и её невероятно воздушным, легким платьем кремового оттенка, с которым как нельзя гармонично смотрелась цепочка с красивым, мятного цвета камнем, обладавшим довольно изощренным названием. Все в маме говорило о том, что эта женщина имела тончайший вкус и глубокую, не увядающую с годами красоту. Глядя на неё, я испытывала непередаваемую гордость.

— У меня сейчас голова закружится от такой красоты! — с улыбкой воскликнул дядя Паша, заходя следом за мамой в нашу комнату, на ходу застегивая пуговицы белой рубашки. — Кажется, вас опасно выпускать сегодня из дома.

— Пап, а нам опасно каждый день выпускать из дома такого видного мужчину, правда ведь, тётя Надь? — оторвавшись от нанесения туши на ресницы, заметила, улыбаясь, Карина. — Женщины так и норовят познакомится с тобой.

— Ещё бы! Папа у нас очень завидный мужчина, — с нежностью взглянув на своего любимого, проговорила мама. — Нам нужно обязательно всем вместе сегодня сфотографироваться, запечатлеть такую красоту.

— Обязательно нужно, — подтвердил дядя Паша, управившись с рубашкой. — Надь, завяжешь мне галстук?

— Да, конечно, пойдем. Девочки, а вы, как соберетесь, начинайте завтракать, иначе всё остынет. В кофеварке кофе, но если хотите, заваривайте себе чай, хорошо?

— Хорошо, — в один голос произнесли мы с Кариной в нетерпении.

Когда же после завтрака вся наша семья начала готовиться к выходу из дома, то волнение захлестнуло меня с новой силой. Это было вполне объяснимое, но неописуемое словами беспокойство, когда тебя без причины бросает в дрожь, и по всему телу, словно от холода, начинают бегать мурашки. Когда садится голос, мысли клубятся и мечутся скорым потоком, и становится трудно дышать при мысли о предстоящем мероприятии. А событие, которое ожидало тем утром нас, было настолько значимым, настолько страшным и одновременно радостным, что волей-неволей на глаза наворачивались слёзы.

Я надела свои новые босоножки, повесила на плечо черню, небольшую мамину сумку с длинным ремешком и вышла в подъезд в ожидании всех. Солнечный свет просачивался сквозь большие окна помещения, окутывая светлые стены волшебными бликами, и от вида этого внутри разливалось легкое, сладковатое тепло. "Ведь всё, что ни делается, всё к лучшему", — говорила я себе.

— Так, девушки, в какой магазин заедем за цветами? — поинтересовался дядя Паша с переднего сиденья, заводя машину. — Где делают красивые букеты?

— Давайте доедем до центральной площади? У нас ведь есть ещё время? — спросила мама, повернувшись к нам с Кариной. — Там большой выбор цветов, и к тому же они всегда свежие.

— Тогда, конечно, — кивнула довольно Карина, поправляя платье. — Я просто по делу цветов не большой эксперт.

— Взаимно, — улыбнулась я, глядя в окно.

— Ну всё, значит, едем, Паш. Девочки, музыку включить?

— Конечно, нам нужно немножко отвлечься с Анжелой, а то мы с ума сойдем от волнения, пока доедем до школы.

И через несколько секунд из мощных колонок автомобиля Карининого отца разлились мягкие звуки довольно популярной песни Loreen Euphoria, которая являлась одой из немногих нравившихся мне в подобном стиле. В ней таилась глубина, которая завораживала изнутри. То ли дело было в голосе исполнительницы, то ли в музыке, но когда я слышала эту песню, ставшую хитом во всем мире, кожа покрывалась мурашками.

Купив цветы, мы прямиком устремились в школу.

Из огромнейших колонок высотой около метра, которые обычно устанавливались на различных крупных школьных мероприятиях, громко лилась музыка, подростки пятых-седьмых классов пританцовывали, прячась от горячего солнца на ступеньках крыльца, парни из десятых классов настраивали аппаратуру, кто-то измудрялся, вешая огромнейший плакат "До свидания, школа!" над аркой у входа в здание школы. Одним словом, шла активная, волнительная подготовка к значимому, важному для каждого из нас торжеству, намеревавшемуся остаться в памяти одиннадцатиклассников ярким, ничем не смываемым пятном.

— Так, ну всё девчат, ни пуха, ни пера! — бодро проговорила мама, повернувшись к нам с Кариной. Я видела, что её глаза находились на мокром месте, и знала, что как только мы с Кариной выйдем из машины, она тут же даст слабинку и расплачется. — Всё будет хорошо, мы вами гордимся, девочки.

— Тёть Надь, — мягко протянула Карина, легонько коснувшись маминого плеча, — только не плачьте. Не сейчас точно. Нам с Анжелой будет только тяжелее от этого.

— Хорошо, я постараюсь, — улыбнулась мама. — Хотя, сегодня это будет непросто.

— Пап, проследи за этим, — наставительно заметила Карина. — Ну всё, мы побежали.

— Вы в машине пока будете? — поинтересовалась я, открывая дверцу.

— Да, подождем начала, иначе сейчас только мешаться там будем, — ответил дядя Паша с теплом. — Удачи вам, красавицы! Чувствую, вы сейчас покорите сердца половины школы.