Но когда он вошел в комнату, недоброе предчувствие охватило его.

Да, его план был хорош. Жаль только, поделиться им было не с кем.

Заднее окно в комнате оказалось открытым нараспашку. Бешеный ветер влетал внутрь, трепал тяжелые занавески, рассыпал по ковру пепел и искры из горящего камина. Комната была пуста.

Габриель подбежал к окну. Ночь была беспросветно-черной, и найти в такой темноте человека, укрывшегося в ближайшем лесочке, было совершенно невозможно.

– Дьявол! – в сердцах закричал Габриель. – Дьявол, дьявол, дьявол!

Ветер подхватил его слова и унес прочь, навстречу надвигающемуся шторму.

Габриель осыпал себя проклятиями за то, что оставил свою пленницу одну, но разве мог он предположить, что она настолько глупа – или, напротив, хитра и смела, – чтобы бежать. Но что ждет ее, одну, в глухом ночном лесу в эту ужасную штормовую ночь?

4

Шторм разбушевался не на шутку. Ураганный ветер ломал сучья, сгибал до земли деревья. С небес обрушивались потоки воды. Шайна медленно, на ощупь пробиралась сквозь темный лес, спотыкаясь о торчащие из земли корни. То и дело небо озарялось вспышками молний, за которыми следовал глухой и грозный грохот грома. Шайна всегда боялась грозы. Вот и теперь она замирала при каждой вспышке молнии, при каждом раскате грома. Замирала, но затем снова и снова упрямо шла вперед, сквозь лесную чащу.

Юбки девушки давным-давно промокли, стали тяжелыми от впитавшейся в них воды. Волосы слиплись и мокрыми прядями прилипли ко лбу, лицо и руки были расцарапаны в кровь острыми сучками, ноги в размокших, разодранных туфельках покрылись синяками от острых камней и сучьев.

Несмотря на усталость, она не останавливалась. Ноги болели, все тело заледенело, но Шайна была даже рада непогоде: ведь она затрудняла поиски. А в том, что пират будет ее разыскивать, Шайна не сомневалась.

Девушка споткнулась в темноте о поваленное дерево и упала на землю. Она слышала свое частое неровное дыхание, пока искала руками опору, чтобы подняться. Заныло колено, которым она ударилась, падая, о торчащий из земли камень.

Когда Шайна сделала попытку встать, всю ногу – от бедра до щиколотки – пронзила острая боль. Девушка прижала ладони ко рту, стараясь заглушить крик: даже здесь, посреди леса, она продолжала бояться погони. Затем она упала на колени под проливным, непрекращающимся дождем.


Промокшая, замерзшая, она не могла сейчас думать ни о чем, кроме сухого теплого убежища. Но при этом нельзя было оставлять ни единого шанса тем, кто гнался за нею. Шайна понимала, что, когда Габриель с высокомерным видом предложил ей стать служанкой в его доме, на самом деле он имел в виду совсем другое. Он предлагал тогда ей свою постель.

Габриель, очевидно, подумает, что Меган Гордон сбежала от него, испугавшись тяжелой, нудной работы в глуши. Пусть думает. Спасибо Меган Гордон – она неплохо послужила Шайне. Но пора вернуться к действительности. Вспомнить о том, что она – дочь барона и никогда не будет ни любовницей пирата, ни тем более его служанкой. И слава богу, что из ее жизни навсегда исчез этот негодяй, считающий себя неотразимым красавцем!

Однако нужно было двигаться дальше. Шайна с трудом поднялась, одернула негнущимися пальцами тяжелые промокшие юбки и оглянулась. В кромешной ночной тьме она окончательно потеряла направление, после того как споткнулась и упала. Куда держать путь? Черные плотные облака скрывали луну, и Шайна не могла теперь даже приблизительно определить, где восток и где запад.

Но идти нужно. И Шайна пошла, молясь в душе о том, чтобы злая судьба не привела ее назад – к дому Габриеля.


Вскоре шторм стал утихать – медленно, постепенно. Шайна шла, все так же спотыкаясь о сучья и корни, промокшая до костей, озябшая, дрожащая от усталости и холода. Вскоре ей встретился раскидистый дуб, под ветвями которого было довольно сухо. Девушка решила остановиться и передохнуть в этом убежище.

Сначала Шайна пыталась свернуться калачиком на опавших листьях и немного поспать. Однако все ее попытки уснуть оказались безуспешными, и, рассудив трезво, Шайна поблагодарила небеса за то, что они не дали ей заснуть в лесу. Шторм начал стихать, и Габриель непременно начнет вскоре прочесывать лес. Хорошенькое дело – дать пирату застать себя спящей под деревом невдалеке от его дома. Нет, нужно собрать последние силы и идти. Нужно найти какое-нибудь жилище и искать там не только убежища от непогоды, но и защиты от Габриеля и его людей.

Сделав над собой усилие, Шайна поднялась на ноги, непослушными озябшими пальцами постаралась привести в порядок волосы и двинулась в путь. С каждой минутой, с каждым шагом шторм стихал. Черные облака быстро неслись по небу, в них начинали появляться просветы, а это значит, что вскоре выглянет луна. Нужно спешить, нужно успеть найти какое-нибудь пристанище до того времени, когда луна осветит лес и станет союзником Габриеля.

– Господи! Господи! – шептала Шайна. – Помоги мне! Я не смогу вернуться в тот дом, к тому человеку. Лучше умереть. Помоги, господи!

И тут, словно в ответ на свою молитву, Шайна увидела неяркий мерцающий свет. Сердце бешено забилось у нее в груди – в страхе и надежде…

Когда Шайна осторожно подкралась поближе, до нее донеслись мужские голоса.

Тихонько, шаг за шагом, похожая на пугливого олененка, готового в любую секунду броситься наутек, Шайна добралась до края небольшой лужайки и выглянула в просвет между деревьями. Мерцающий свет, который она увидела, был светом двух фонарей, горевших на боковых стенках кареты. Сама же карета глубоко завязла в размокшей от ливня земле.

– Подставляй плечо, плечо подставляй, говорю! – послышался уверенный мужской голос.

Шайна посмотрела из своего укрытия на говорившего. Он был чуть ниже Габриеля Форчуна, не так крепок, как пират, не так ладно сложен, но в его лице, в его глазах было нечто, располагающее к этому человеку. В легких сапогах, в которые были заправлены кожаные бриджи, он явно был одет не по погоде. Под коричневым плащом из тонкого сукна при движении становились видны оборки и белоснежные манжеты его рубашки. Темно-каштановые длинные волосы незнакомца покрывала треуголка.

Когда мужчина повернулся, Шайна рассмотрела его лицо. Он не был неотразимым и роковым красавцем вроде Габриеля. Нет, лицо мужчины было обычным, не лишенным привлекательности, но не более того.

Дрожа от холода и страха, Шайна продолжала оставаться в своем укрытии. Она понимала, что рано или поздно колеса кареты будут освобождены из грязи, затем незнакомец усядется в карету, кучер – на облучок, слуги – на запятки, и – все. Они ускачут, а она останется в темном лесу и будет ожидать, когда же ее обнаружит Габриель со своей бандой.

Но не рискованно ли обращаться за помощью к этому незнакомцу? Кто может поручиться, что он – не приятель Габриеля? А может, он еще больший мерзавец, чем мистер Форчун? А может, этот мужчина тоже пират? Она откроется этому незнакомцу, а тот отвезет ее прямо в дом Габриеля. И что тогда?

Нет, лучше попытаться самой добраться до ближайшей гостиницы.

Да, но если хозяин гостиницы – друг Габриеля? Тогда ее дальнейшая судьба тоже ясна – он вернет Шайну в дом Форчуна.

Шайна так и стояла в нерешительности. Тем временем человек в плаще принялся погонять лошадей, а трое его спутников дружно налегли на увязшую по самые оси карету. Лошади напряглись, захрапели, с трудом вытаскивая копыта из липкой грязи, и карета наконец дрогнула и подалась вперед.

Они сделали одну попытку вытащить карету из грязи. Еще одну…

На третий раз им удалось освободить колеса и выкатить карету на твердую почву.

– Дьявол! – в сердцах воскликнул кучер, вытирая шапкой вспотевший лоб. – Я уж думал, что мы никогда ее не вытащим!

– Я тоже потерял надежду, – согласился с ним человек в плаще. – Но мы сделали это. Наконец. Ну а теперь – вперед!

Двое слуг тем временем поправили упряжь. Кучер забрался на облучок и взялся за вожжи. Джентльмен поставил ногу на ступеньку кареты.

Шайне нельзя было больше медлить. Она решилась и выскочила из своего укрытия с криком:

– Подождите! Ради всего святого, подождите!

Мужчина удивленно замер, услышав ее крик. Замерли в изумлении и его слуги, забыв даже вытащить оружие.

Увидев лица мужчин, стоящих возле кареты, Шайна покраснела. Она представила, как выглядит ее прическа и как ужасно смотрятся синяки и царапины на лбу и щеках. Бессознательно она убрала со лба прилипшие пряди волос и одернула юбки.

– Святой боже! – воскликнул человек в плаще. – Что с вами случилось, дитя мое?

Безуспешно пытаясь унять дрожь, Шайна подошла поближе.

– Прошу вас, сэр! – едва слышно выдохнула она, борясь со слезами, выступившими на глазах. – Не дайте ему найти меня! Увезите меня подальше отсюда – прошу вас! Прошу! Ведь если он найдет меня… Если он снова похитит меня…

Ком подкатил к горлу Шайны, и она замолчала, закрыв лицо руками. Незнакомец подошел поближе.

– Кто? – отрывисто спросил он, вглядываясь через плечо Шайны в мрачную темноту леса. – Кто гонится за вами? И что вы имели в виду, когда сказали: «Если он вновь похитит меня»?

– Габриель Форчун, – прошептала Шайна, дрожа от страха.

– Какой Форчун? Пират?

Шайна утвердительно кивнула.

– Он похитил меня с борта судна… Мне удалось бежать. Не дайте ему меня найти! Пожалуйста, спасите меня! Вы поможете мне?

Шайна дотронулась до рукава мужчины, ощутила под пальцами мокрое сукно. Ее огромные, наполненные слезами глаза с мольбой смотрели на незнакомца.

– Успокойтесь, – мягко сказал он. – Я помогу вам, конечно же, помогу. Садитесь в карету. Мы уедем раньше, чем этот мерзавец сумеет напасть на ваш след.

В карете мужчина заботливо укутал Шайну шерстяным пледом. Она уютно пристроилась на бархатных подушках и только теперь впервые по-настоящему поверила, что ей удалось все-таки убежать от Габриеля Форчуна и от той судьбы, которую тот готовил для своей пленницы.