– Мне и одной хорошо.

– Знаю, но, пока ты не сможешь вернуться домой, тебе лучше работать в моей квартире, а ночевать у родителей. – Дверцы кабины разъехались. – После тебя!

Она вышла и развернулась к нему лицом:

– Похоже, ты уже обо всем распорядился за меня…

Да, в самом деле… Но сейчас ему было все равно, что она подумает. Он хотел, чтобы она жила в доме его матери. И точка. На тот случай, если что-нибудь еще пойдет не так. А судя по тому, как развивались события, Аманду ждут нелегкие времена.

– Сделай мне одолжение. Мама будет хорошо тебя кормить, и ты отлично выспишься. Если бы моя квартира была обставлена, я бы настоял, чтобы ты осталась там, – он сдвинул брови, – со мной. Но поскольку об этом не может быть и речи, выбираем второй вариант: дом моих родителей.

Глаза у нее наполнились слезами, и она пару раз моргнула.

– Я не хотел тебя обидеть.

– Ты меня не обидел. Просто… Спасибо. Я могла бы позвонить отцу, но у них нет лишней комнаты. Как и у Лекси. В ее домике всего одна спальня, к тому же мне меньше всего хочется, чтобы меня допрашивал ее приятель-детектив. Да и как говорить о том, чего я сама толком не понимаю? А ты даешь мне место, где можно работать и спать, и я не могу в это поверить. Я столько времени была одна, и вдруг ты ворвался в мою жизнь – и именно сейчас, когда мне нужна помощь!

Ну и ладно. «Лишние очки в твою пользу». Но сейчас речь не об очках – по крайней мере, не совсем о них. Он делает все, что нужно, потому что считает ее своим другом… и надеялся, что она станет для него больше, чем просто друг…

Он поцеловал ее в макушку, ненадолго задержался, вдыхая аромат ее волос.

– Главное, не забудь то, что ты сейчас сказала, когда будешь злиться на меня.


Аманда вошла в банк с высоко поднятой головой, стараясь не растерять остатки самообладания. Временно бездомная и лишенная студии, а теперь еще вдобавок не имеющая доступа к деньгам! Кому-то придется долго объясняться.

В очереди к кассирам стояли несколько клиентов, но Дэвид повернул влево, к пяти столикам, за которыми сидели сотрудники банка. Вот была бы картина, если бы клиентка, раздраженная, на грани психоза, сейчас хлопнулась в обморок у всех на виду!

Старинные мраморные колонны и полы напомнили Аманде обо всех причинах, по которым она готова была влюбиться в свой дом. Тот, из которого ее выкинули и… При одной мысли о доме кровь в ней закипела. Она велела себе на время забыть о своем жилище и решать проблемы по мере их поступления.

– Доброе утро! – обратилась к ней сотрудница банка. Пустые стулья у ее столика указывали на то, что она свободна.

– Я подожду тебя здесь, – сказал Дэвид.

Сейчас ее жизнь была для него открытой книгой, и все же она была благодарна ему за то, что он не лезет в ее личное пространство.

Судя по табличке на столе, сотрудницу банка звали Элизабет Нельсон.

Аманда поставила сумку на пол и села возле ее стола.

– Доброе утро. Меня зовут Аманда Леблан. В вашем банке у меня несколько счетов. Похоже, с ними возникли проблемы.

– Очень жаль. В чем проблема?

Предъявив удостоверение личности, Аманда стала ждать, пока Элизабет Нельсон что-то набирает на клавиатуре. Прошло несколько минут.

– Я вижу, в чем проблема, – сказала Элизабет Нельсон, – но мне нужно посоветоваться с управляющим. Пожалуйста, подождите.

Не дожидаясь ответа, она встала и поспешила к кабинету в дальнем конце зала. Аманда чуть сместилась вбок и посмотрела на Дэвида. Тот отошел от колонны, у которой стоял, и приблизился к ней.

– В чем дело?

– Мисс Леблан!

Оба подняли головы.

– Здравствуйте, – обратилась Элизабет Нельсон к Дэвиду.

– Здрасте. – Он пожал ей руку. – Дэвид Хеннингс. Я друг Аманды.

Мисс Нельсон осталась стоять. Это дурной признак. Лицо у нее сделалось равнодушным.

– Мисс Леблан, прошу вас следовать за мной. С вами хочет поговорить управляющий отделением. Сюда, пожалуйста. – Элизабет Нельсон указала в сторону кабинета.

У Аманды участился пульс и снова разболелась голова. Она ненадолго зажмурилась, стараясь сосредоточиться. Скоро все закончится. Что бы там ни было, она справится. Но как же ей надоели все эти проблемы!

Она встала и снова посмотрела на Дэвида. Тот вопросительно склонил голову. В ее теперешнем состоянии, возможно, и неплохо, если будут лишние глаза и уши. К тому же он юрист.

– Пойдем со мной. Пожалуйста! – Она протянула ему руку.

Он шагал рядом с ней так уверенно, что она невольно успокоилась. Глядя на него, она подумала: «Дэвид мне поможет. Что бы ни случилось!»

– Мы справимся, – сказал он.

Невозможно не полюбить юриста! Особенно когда он на твоей стороне.

Введя их в кабинет управляющего отделением, Элизабет Нельсон закрыла дверь и вышла. Все хуже и хуже!

– Мисс Леблан, меня зовут Мариэтта Кларк.

В отличие от мисс Нельсон Мариэтта Кларк оказалась женщиной в возрасте; на вид ей можно было дать лет пятьдесят пять. Темно-синий жакет был застегнут на все пуговицы, волосы уложены тугим пучком.

Две женщины пожали друг другу руки. Аманда представила Дэвида. Мариэтта Кларк пригласила их садиться.

Не чувствуя себя в настроении для светских бесед, Аманда сразу приступила к делу:

– Спасибо. Простите, что сразу о главном, но что за проблема с моим счетом?

– Сожалею, но ваши счета заморожены. Такое распоряжение мы получили утром из прокуратуры округа Кук.

Дэвид, явно спеша, открыл дверь кабинета и пропустил ее вперед. Аманда заглянула ему в лицо:

– Почему мои счета заморозили?

– Пока не знаю. Но мой брат – помощник прокурора. Позвоним ему и все узнаем.


Дэвид и Аманда вошли в кафе, расположенное в двух кварталах от офиса Зака, и заняли пустой столик в углу. Несколько клиентов болтали с друзьями или уткнулись в свои планшеты и не обращали на них внимания. Зак грамотно выбрал место встречи.

Вскоре появился Зак, поздоровался с братом и одарил Аманду фирменной улыбкой Хеннингсов. Затем сел между ними и облокотился о стол.

– Сообщить могу немного. Я говорил с сотрудником, выписавшим ордер. Аманду подозревают в нарушении Закона о защите прав потребителей. Я бы советовал нанять адвоката.

Только этого не хватало!

– В чем конкретно ее подозревают? – Дэвид не сводил взгляда с Зака.

– Судя по тому, что мне удалось узнать, Аманде приписывают мошенничество с микрозаймами, компаниями, которые выдают так называемые «кредиты до получки». Чаще всего такие действия квалифицируются как мошенничество. Сегодня прокуратура рассмотрела дело ex parte… Это значит, что они не были обязаны извещать ее о слушании.

Мошенничества с микрозаймами, насколько знал Дэвид, не считались самыми опасными преступлениями. И он совершенно точно знал, что обвинения, предъявленные Аманде, – полная ерунда. Кто-то методично губил жизнь Аманды.

– Это не я! Я ни разу в жизни не обращалась в микрокредитные организации! – воскликнула Аманда. – Как они могут взять и заморозить мои счета?

Дэвид помахал рукой в воздухе:

– Все это чушь. Но… временно заморозить твои счета прокуратура действительно может. Отчуждение активов позволяет прокуратуре заморозить счета, которые, по их мнению, замешаны в преступной деятельности. – Он обернулся к Заку: – Кто подал иск?

– Симеон Дэвис, – ответил Зак и спросил Аманду: – Знаете такого? Может быть, он был вашим клиентом?

– Или, – добавил Дэвид, – он имеет на тебя зуб?

– Дэвид, за много лет я имела дело со многими людьми. Возможно, он работает в магазине, где я покупаю кисти и краски. Я точно знаю, что он не мой клиент; и я не имела дел с человеком, которого так зовут.

Похлопав Аманду по спине, Зак неуклюже, по-медвежьи обнял старшего брата и удалился. Дэвид не ладил с Пенни, но с Заком они всегда были заодно…

– Нам нужно как можно скорее разыскать Симеона Дэвиса и выяснить, почему он обвиняет тебя в мошенничестве, – поднялся Дэвид.


Дэвид заметил свободное место у дома и припарковался. Не успел он заглушить мотор, как зазвонил его мобильник.

– Сигнализация не включена, – предупредил он, передавая ей связку ключей. – Иди вперед, а я поговорю и приду.

Вот и хорошо. За те несколько минут, что он будет разговаривать, она успеет заварить чай и подумать, как быть дальше.

Так как она не знала, который ключ от входной двери, то стала пробовать все подряд. Подошел второй. Аманда толкнула дверь и вошла в квартиру. В гостиной еще не сделали освещения, пришлось включить плиту, чтобы был хоть какой-то свет.

Дэвиду обязательно нужно повесить жалюзи или занавеску на стеклянную дверь черного хода, чтобы прохожие не заглядывали внутрь.

Засов! Боже правый…

Перед тем как они ушли, Дэвид обошел всю квартиру. Засов на двери черного хода он задвинул у нее на глазах, перевел продолговатую ручку в вертикальное положение. Вертикально – значит закрыто.

Почему же сейчас ручка расположена горизонтально?

Лекси! У нее есть ключ. Наверное, она заходила после того, как они уехали, и забыла закрыть дверь… Издали Аманде показалось, что дверь черного хода не пострадала. Так что, скорее всего, это действительно Лекси. Она медленно выдохнула. Из-за постоянного стресса она вечно подозревает худшее. Вот что бывает, если выйти из зоны комфорта. Эмоциональное напряжение доведет ее до паранойи. До нервного срыва.

«Мне нужно как можно скорее вернуться в прежнюю спокойную, даже скучную, жизнь».

Она шагнула вперед и услышала какой-то шорох в гостевой комнате – той самой, где она устроила временную студию. Паранойя, говорите? Послышался щелчок, а потом скрежет. Как будто что-то тащили по полу. Нет, у нее никакая не паранойя и не слуховые галлюцинации.

В той комнате двигают стол или мольберт.

Наверное, туда зашел рабочий. Но ведь Дэвид обещал, что запретит вести в той комнате работы на то время, пока там расположилась она. Более того, он никому не велел туда заходить!