Что, черт возьми, с ним творится? Он уже давно должен был просто забыть всё это и спокойно жить дальше, но он не забывал, ни на минуту. Он схватился за косяк двери и только и смог шагнуть за порог.


«Ты никогда не станешь человеком. Ты всегда будешь просто падалью, которая никому не нужна!»


Вздох дается с трудом.


«Посмотри на себя? Разве ты похож на человека? Да ты просто мерзкий гаденыш, который и гроша ломаного не стоит!»


Горло пережимает сильнее.


«Что? Ты думаешь, что будешь хоть кому-то нужен, да? – плевок. – Да никто, слышишь, никто и никогда даже не посмотрит в твою сторону не испытав ничего, кроме омерзения и жалости».


Грудь разрывается от боли.


«Ты думаешь, что ты лучше меня, да? А ты ничем не лучше! – грязный, противный смех. – Ты просто ошибка своей матери, к которой я не имею никакого отношения!»


Тук-тук-тук. Сердце барабанит с бешеной скоростью.


«Тебе кажется, что ты никогда не будешь пить, да? – он сунул ему гадкую бутылку прямо под нос. – А вот черта с два! Когда тебе будет так же хреново, как и мне, ты тоже приложишься к бутылке, и поверь мне, тварь, ты будешь хлебать это как успокоительное день за днем, даже не задумываясь о том, что кому-то это не нравится. Ты просто будешь этого хотеть, и тогда, тебя ничто не остановит…»


- Ма… Макс?! Боже мой! Что с тобой? Черт возьми, где этот дурацкий телефон?… Макс? Ты слышишь меня? – голос становился яснее. – Эй, очнись, прошу тебя.


Макс уловил еле заметное движение и, почувствовал покалывание в щеках – видимо, кто-то хлопал его по ним. Раскрыв глаза, он поморщился от яркого белого света и застонал от боли в голове, которая моментально отозвалась по всему его телу; только спустя пару секунд он ощутил, что лежит на полу. Холодный кафель, как ни странно, совершенно не вызывал у него дискомфорта, наоборот, он помогал ему оставаться в сознании и делать частые глубокие вздохи. Он осознал, что снова упал, а его тело, которое всё ещё немного дрожало, дало ему понять, что его снова сотрясали спазмы. Он почувствовал, что его щеки немного влажные и снова закрыл глаза, чтобы мысленно возненавидеть себя за такую слабость. Он не мог так жить, с каждым днем сил на то, чтобы просто это терпеть становилось все меньше, желание бороться покидало его ежесекундно, а непонимание того, за что и почему становилось все больше.


- Макс? – голос его сестры заставил его повернуть голову в её сторону. Её испуганные глаза сказали ему все отчетливее любых слов. Она ещё ни разу не была свидетелем того, как Макса бьют конвульсии. Никто и никогда ещё не видел его в подобном состоянии: беззащитного, напуганного, отчаявшегося. Он проклял себя за то, что не смог это предотвратить и за то, что до смерти перепугал свою маленькую девочку.


- Прости, - слова давались ему с трудом, но он должен был говорить. – Ты не должна была узнать об этом, а уж тем более видеть собственными глазами.


Дженнифер провела холодной тряпкой по его лбу, её губы дрожали, в глазах стояли слезы.


- Я ненавижу тебя за то, что ты так говоришь… ты перепугал меня… я… я совершенно не знала, что мне делать…


- Со мной всё нормально, малышка, - он поднял руку и дотронулся до её щеки. Затем привстал и облокотился спиной о тумбу. Комната все ещё плыла перед глазами, и держать веки открытыми было невыносимо трудно.


- Нормально? – её голос сорвался. – Вряд ли это так, – она немного помолчала, Макс тоже просто ждал, потому, что видел по её лицу, что она хочет что-то спросить. И, хотя, он был совершенно не в состоянии говорить, потому что до сих пор ещё до конца не пришел в себя, он знал, что ответит в любом случае. Он никогда не наплюет на семью. Она всегда будет для него важнее всего остального. – Это из-за него, да? Тебе тяжело видеть его в таком состоянии?


Макс кивнул. В горле у него пересохло, но он не обратил на это внимание. Сейчас только Дженнифер, только она существовала для него. Он должен был успокоить её.


- Я начинаю вспоминать… всё заново… - он сглотнул. – Всё так реально в этих картинках, что они просто снова и снова заставляют меня переживать те дни…


- Прости меня… Я такая дура, - её голос сорвался, слезы струились по её щекам, - знала же, что тебе тяжело находиться рядом с ним и все равно пригласила их на ужин…


- Ты не виновата, Джен. Ты…


Внезапно снова хлопнула дверь.


- Дженнифер? Максимилиан? Вы дома?


- Мама, - Дженнифер вздохнула и на её лице промелькнула тень улыбки, - слава Богу.


- Иди к ней, я скоро выйду к вам.


- Ты уверен? – Дженнифер смерила его обеспокоенным взглядом. – Ты точно в порядке?


- Да, уже все прошло.


Дженнифер кивнула и крепко поцеловала брата в лоб. Она не знала, как сильно болели его шрамы и что дышать было все ещё невыносимо тяжело. Он поднял руки, чтобы посмотреть на них и увидел, как они трясутся. Кошмары прошлого будут преследовать его вечно. Они никогда не покинут человека, который все еще боится заглянуть своим страхам в лицо. Спустя столько лет он боялся в один прекрасный момент очнуться и понять, что он снова тот двенадцатилетний мальчишка, которым он был. Что он снова терпит побои, крики, а над ним нависает все тот же пьяный мужик, который говорит ему вещи, о которых он так хотел бы забыть. Забыть и никогда не вспоминать. С этими мыслями он запрокинул голову назад и опустил веки. Он боялся снова открыть глаза.


***

- Здесь очень красиво, - Сара улыбнулась, принимая у официанта меню. – Спасибо.


- Рад, что тебе нравится.


- Как ты откопал это место? Я не знала, что у нас в Нью-Йорке такие есть, - Сара, казалось бы, просто заворожена внешней обстановкой ресторана. Увидев её сияющие глаза, Макс понял, что не прогадал. Не зря он созванивался со своим приятелем ещё несколько дней назад, ведь забронировать столик в таком месте практически не предоставляется реальным. Этот небольшой уютный деревянный домик считался фаворитом среди самых необычных мест Нью-Йорка, о нем знали исключительно гурманы, и не было ничего удивительного в том, что Сара была здесь впервые. Он располагался недалеко от причала, но так, что с него открывался великолепный обзор на Бруклинский мост и на залив Ист-Ривер. Сара обожала находиться у воды. Макс знал, что именно шум прибоя, всплески, брызги, звуки катеров, всё это, как ничто другое успокаивали её, около всего этого она просто ощущала себя как-то иначе. Поэтому она часто приезжала ближе к воде, уставая от пыли городских дорог, которая, со временем начинала её душить, но больше всего на свете она была зачарована этим мостом. Он помнил, как она часами могла говорить о нем, а когда выпадал удобный случай – днями напролет неустанно на него любоваться. Особенно ночью. В это время суток он выглядел словно величественный король, с тысячами ярких огней, на фоне массивных каменных арок, уходящих в самую глубь воды, он напоминал средневековые постройки, хотя ему и было всего тридцать лет. И почему ему раньше не пришло в голову свозить её в это место под открытым небом?


- Мой хороший знакомый владеет этим местом, - Макс улыбнулся. – Иногда чертовски выгодно водить дружбу со своими коллегами.


- Ммм, согласна, место великолепное, - Сара задержала свой взгляд на роскошном виде и невольно улыбнулась, а затем сосредоточилась на меню и прикусила губу. Дьявол, она что, не могла этого не делать? Этот её жест всегда моментально отключал все работающие части его мозга, уступая место обычным животным инстинктам. Когда-нибудь, эта женщина сделает из него чертового подкаблучника.


- Какое вино предпочитаешь? – Макс попытался отвлечься и тоже уставился в меню.


- Я полностью полагаюсь на твой вкус.


Макс кивнул.


- Значит, красное, полусладкое, - Он заметил, как Сара улыбнулась и тоже не сдержался. Он всегда знал, какое вино она пила. И внезапно поймал себя на мысли, что вообще почти все о ней знает: её любимые фильмы, любимую музыку, любимые книги, её вкусы в еде и предпочтения в путешествиях, он знал её прошлое и практически всегда знал, о чем она думает, или что чувствует. Единственное, что до сих пор оставалось для него загадкой, это то, как помочь ей снова жить так, как раньше. Но он вне всякого сомнения был настроен хотя бы попытаться вернуть ей прошлую жизнь, он точно знал, что сделает всё от него зависящее, чтобы Сара снова улыбалась.


- С тобой всё в порядке? - Сара прервала его размышления, поймав на себе его задумчивый взгляд.


- Да, - он словно очнулся ото сна и отвел взгляд, - просто задумался.


- Максимилиан Пирс задумался, - Сара усмехнулась, - это картина века.


- Я попросил бы без всевозможных грязных шуточек, мисс Бейли, - на его лице появилось насмешливое выражение.


- Что вы, мистер Пирс, - Сара театрально приложила руку чуть выше сердца. – Я об этом даже и не думала.


Он весело покачал головой.


- Была бы ты моей женой, уже бы пожалела о сказанных словах.


Краем глаза Макс заметил, как Сара снова улыбнулась. И почему-то он почувствовал огромное облегчение от того, что его слова не возымели обратного эффекта.