Диана Холквист - Нет тебя прекрасней

Клео вздохнула: все это можно рассматривать как очередное доказательство теории, выдвинутой ее психоаналитиком, – Джош подсознательно ищет женщину, которую одобрила бы его мать. Он сблизился с этой Марго, и начался форменный кошмар, потому что Джош Тоби – востребованный актер, связанный множеством контрактов и обязательств. Он не принадлежит ни себе, ни своей женщине почти десять месяцев в году, и это сводило Марго с ума. Она ревновала и устраивала скандалы, поскольку чувствовала себя ненужной. «А вот я бы поняла, – думала Клео. – Я живу той же безумной жизнью и не стала бы портить ему редкие выходные глупыми сценами и смешной ревностью». В конце концов, Джош осознал, что подобные отношения не имеют будущего. Ему нужно либо изменить свою жизнь, либо расстаться с Марго. Разумеется, он сделал выбор в пользу работы, и Клео уважала его за это. Но надо сказать, подобное решение далось Джошу очень нелегко. Его буквально снедало чувство стыда и вины, он был совершенно не в состоянии работать около трех недель! Пару раз он даже заводил разговоры о том, что мог бы стать учителем и поехать в какую-то Богом забытую страну, куда девица отправилась нести свет в массы и залечивать свои душевные раны.

Клео тогда стоило больших усилий удержать его от опрометчивых поступков, которые свели бы на нет годы тяжелого труда.

Раздались мягкие, приглушенные белым ковром шаги, Клео подняла голову: Морин вернулась с балкона, принеся с собой соленый запах моря. Она наклонилась, чтобы взять со столика газету, и ее роскошные волосы закрыли лицо. Мо была абсолютно натуральной блондинкой, и ее локоны падали до самой талии. Сегодня она облачилась в стильное летнее платье – отбеленный холст, последний писк моды. Злопыхатели перешептывались, что Мо удалось получить работу у Клео Чен, поскольку она вписалась в цветовую гамму интерьера. Клео боготворила белый цвет. На самом деле это было чушью, но оживляло репортажи, а дурная реклама лучше, чем никакая, К тому же Клео обнаружила: как только люди начали воспринимать ее как перфекционистку, зацикленную на работе, к ней гораздо реже стали обращаться со всякими просьбами. А уж просьб всегда было предостаточно: рекомендации, работу, деньги, любовь, информацию, роли, автографы – люди постоянно требуют от нее чего-то, и это может свести с ума любого человека. Все актеры испытывают подобное давление и учатся защищаться от него. Но есть такие, как Джош, которые просто не способны отказать. Поэтому пришлось придумать этот несуществующий любовный роман. Конечно, поток просителей не иссяк окончательно, но существенно обмелел. Однако Джош был безнадежен. Если его и не просили, он сам искал, кому бы помочь. И вот вам, пожалуйста, ввязался в очередные проблемы.

– Он сказал, что хочет повидаться с Арти, своим старым другом, – говорила Мо. – Убедил меня в необходимости отдыха. Я предоставила ему возможность инкогнито поехать в Нью-Йорк. Ну вообще-то отдых ему действительно необходим, Клео. За последние одиннадцать месяцев у него было два выходных.

– С кем он собирался увидеться? С Арти? Это такой экспрессивный итальянец, дизайнер театральных костюмов? Тебе следовало поставить меня в известность, Мо.

«Он сам должен был сказать мне, – думала Клео, – сказать, а не убегать, как мальчишка».

– Ты уехала на съемки в Париж. Все звучало достаточно безобидно, и мне не хотелось тебя грузить лишними проблемами.

– Безобидно? Даты посмотри на это! – Она ткнула пальцем в снимок. – Он засунул свой язык ей в рот по самые гланды! А все эти чеки, которые он раздает официанткам и прочему сброду? Неужели ты не понимаешь, что он вышел из-под контроля, Мо?

– Я пытаюсь как-то привести ситуацию в норму. Например, я заблокировала его кредитки. Теперь он может давать деньги только наличными. Небольшие суммы, не крупнее пятисот долларов. Это не так заметно и вряд ли попадет в газеты. – Мо помолчала и добавила: – Он большой мальчик.

Клео покачала головой:

– Джош в Нью-Йорке один и без присмотра – это как неисправимый игрок, который вырвался в Вегас. Он опять позвонит родителям, они наговорят ему гадостей, он ударится в свое любимое занятие: займется самобичеванием и раздуванием углей в костре своего комплекса неполноценности. И знаешь, чем это кончится? Он свяжется с женщиной, которую, как он подсознательно уверен, могла бы одобрить его мать.

Мо задумчиво разглядывала сидящую на диване суперзвезду, и Клео не слишком нравился этот проницательный взгляд. Неужели агент по отношениям с общественностью догадалась, что за заботой Клео кроется нечто весьма личное? Иной раз чересчур умные сотрудники раздражают, думала Клео, старательно удерживая на лице маску презрительного раздражения.

– Кто эта женщина? – спросила она.

– Дизайнер театральных костюмов. Через несколько часов я буду знать больше. Этот снимок прислала мне женщина по имени Саманта Оливия. Она работает в театре на какой-то маленькой должности. Сегодня утром я разговаривала с ней по телефону. Она утверждает, что Джош собирается играть на Бродвее. Театральная постановка «Ромео и Джульетты». Арти и эта женщина занимаются костюмами к спектаклю.

Клео вскочила, не в силах более сохранять даже видимость спокойствия.

– Он не может выйти на сцену! – воскликнула она. Речь уже шла не только о ее чувствах, но о карьере Джоша. Теперь любые ее действия будут оправданны. – Помнишь, что случилось, когда Джош вышел на сцену перед живой аудиторией? Он чуть в обморок не упал и еле убрался оттуда. Потом он сослался на болезнь, и скандал удалось замять. Но если снова все повторится, то второй раз нам не удастся списать его провал на желудочный грипп. Его репутация и карьера будут загублены!

Мо пожала плечами:

– Это его выбор. И он решил попробовать себя в театре.

– Но мы его друзья, Мо! – воскликнула Клео. – Мы должны поехать в Нью-Йорк и спасти его от него самого. Иначе он кончит, как тот бедняга в пьесе, – просто умрет!

Мо вздохнула, покачала головой, но затем вдруг просветлела лицом и спокойно сказала:

– Вообще-то я уже заказала билеты. Наш самолет вылетает через два часа.

Жасмин работает. В комнате царит полумрак, и единственное ярко освещенное место – ее рабочий стол. Девушка рисует эскиз за эскизом и собирается провести за этим занятием всю ночь. Она вернулась из театра окрыленная, быстренько приняла душ и завернулась в банный халат, не желая тратить время даже на одевание. Если она успеет достаточно много, то поспит перед рассветом час или два, но лучше все же поработать, пока свежи впечатления и идеи приходят в голову одна за другой. Да и мистер Макманн недвусмысленно дал понять, что хочет увидеть эскизы как можно скорее.

Она приклеила к окну список действующих лиц и всех костюмов, в которых они появляются в течение спектакля. Заканчивая один эскиз, Жасмин сверяется со списком, берет очередной лист и принимается рисовать следующий костюм для нового – или того же самого – персонажа.

После ее триумфа пребывание в театре показалось утомительным, но не страшным. Все специалисты переосмысливали свои идеи в соответствии с новой концепцией. Спорить никто не решился, поскольку стало совершенно очевидно, что мистер Макманн поддерживает идеи «Артуро» на сто процентов. Сперва Жасмин была подвергнута допросу осветителями, затем монтажерами, после чего ее загнали в угол звукооператоры. Все они нуждались в дополнительной информации, и Жасмин старалась помочь по мере сил, на ходу развивая и детализируя спонтанно родившуюся концепцию спектакля. Она с симпатией смотрела на людей, задающих ей все новые и новые вопросы, потому что знала: большинство из них проведет этот вечер так же, как она сама, то есть по возвращении домой засядет за работу. И каждый не пожалеет сил и таланта для воплощения недавно услышанных идей в жизнь. Жасмин достала из папки наброски костюмов для членов семьи Ромео. Итак, супермодные тройки с блестящими желтыми ботинками. Пожалуй, Меркуцио нужно добавить аксессуаров, например очки в золотой оправе… Так лучше.

И в это время сквозь открытое окно с улицы донесся удивительно знакомый голос:

Джош.

Она вскочила, разбросав бумаги. Забыла, совсем забыла: он же обещал прийти поработать над образом и усовершенствовать маскировку. Жасмин подбежала к окну и выглянула на улицу.

Сердце заколотилось бешено, во рту пересохло. Может, притвориться, что ее нет дома? В смысле, что там, внизу, на улице, никого нет? Но такой поступок будет крайним проявлением черной неблагодарности, ведь сегодня Джош спас ее. Да и вообще, он же не в гости пришел, а по делу, и речь идет о работе. Бизнес! Дрожащими руками Жасмин открыла окно. В грудь ударил прохладный воздух, Джош стоял внизу, картинно раскинув руки и ожидая аплодисментов.

– Переврал последнюю строчку! – безжалостно крикнула она.

– Черт! – Руки упали. Но он тут же вновь принял драматическую позу и принялся декламировать:

– А ну заткнись! Я смотрю свой сериал! – Двумя этажами ниже распахнулось окно, и пронзительный голос миссис Литтл прорезал вечерний воздух.

О, как я глуп! С ней говорят другие. Две самых ярких звездочки, спеша По делу с неба отлучиться, просят Ее глаза покамест посверкать. Ах, если бы глаза ее на деле. Переместились на небесный свод! При их сиянье птицы бы запели, Принявши ночь за солнечный восход.

– Да я тебя просто убью! – вопила взбешенная соседка.