А прямо сейчас этот самый человек находился так близко ко мне, что я могла потереться об него своим носом, всего лишь слегка подавшись вперёд. - Ответь мне, Лола. - Он делает вдох, легко касаясь моей талии и задирая вверх рубашку, которую я так и не сняла после фотосессии. - Почему ты борешься с этим? Я могу сказать, что прошлой ночью в ванной ты хотела меня.

Меня заполняют картинки его твёрдого тела, прижимающего меня к кафельному полу.

- Я уже сказала тебе. - Мой голос становится громче, наполняемый энергией моего страха. - Я не хочу навредить группе, мать твою!

- Я думал, что ты крутая. - Он не повышает на меня голос. Он звучит жёстко и глухо, принуждая меня слушать каждое слово что он говорит. Я зависима от его голоса. -Ты думаешь, что я не переживаю за группу? - Он дёргает меня, крепко припечатывая к стене так, что кости внутри меня вибрируют. - Ты думаешь, что мне наплевать? Лола, дело не в этом! Речь идёт о том, чтобы быть готовыми, сильными, чтобы пойти на такой риск, чёрт побери!

Я не могу двигаться. Я едва стою на ногах, лишь его руки удерживают меня. Рискнуть? Я знаю, что значит пойти на риск. Шон обвинил меня в том, что я не готова к этой группе. Он заставил меня пройти прослушивание, из-за него я увидела, какую возможность могу упустить.

Но это не то же самое.

Тогда что?

В коридоре послышался шум. Дрезден отпустил меня, отступая назад, и направился к микрофону. Я стою напротив стены, со страхом взирая наружу. Если мой разум вырвали бы наружу, выставляя его на всеобщее обозрение, то это было бы ещё хуже.

Кольт опрокидывает в себя содержимое стаканчика, сопровождаемый ворчанием Портера, входящего следом за ним в комнату. - Меня не волнует, если это была последняя чашка кофе, - говорит барабанщик. - Ты выпил три долбанные чашки, я заслуживаю хотя бы одну ... - Он останавливается, заметив меня на том месте, где я стояла.

Ох, блядь.

Медленно облизывая губы, я стараюсь заговорить. Я должно быть выгляжу подозрительно с этим своим диким взглядом, раскрасневшимися щеками и тяжёлым дыханием. Твёрдые соски выделяются, словно пики, через мою рубашку.

- Лола, - спросил он осторожно, - ты в порядке?

Я не отвечаю сразу же. Портер врезается в барабанщика, эти двое сталкиваются, выплёскивая кофе. - Мать твою, Кольт. Почему тебе надо стоять прямо за занавеской?

- Нахрена ты идёшь прямо на меня! - кричит он, вытирая рубашку.

Пока продолжается перепалка, я отталкиваюсь от стены. Надеюсь, никто не будет трогать её, потому что её поверхность ощущается как раскалённая лава, после моего тела. Пересекая комнату, я выбегаю через занавес и исчезаю до того, как кто-нибудь посмеет остановить меня.

Я знаю, что только одна пара глаз смотрела мне в след, когда я покидала комнату. Зелёные глубины Дрездена заклеймили меня так, будто высекли тату на моём плече.

Мне нужен воздух, мне просто нужен воздух. В коридоре я одна. Бренда присоединилась к автобусу, на котором перемещался персонал, сразу после того, как мы забрали пиццу. Водитель натянул тонкую простыню в передней части автобуса, устроив для себя немного личного пространства, пока тихо подпевал радио.

Заняв место подальше, я приоткрываю одно из тонированных окон. Прохладный ветерок забирается вовнутрь, приятно покалывая лицо. Тот мира снаружи пролетает как движущиеся картинки. Горы, лазурные небеса и такие густые облака, что кажется, что можешь удержать их в руках.

И, тогда, я понимаю, где мы.

Мы пересекли границу Колорадо. Это значит, что мы прибудем на место ... я достаю свой телефон, смотря на время. Неужели уже шесть вечера? Мы прибудем завтра утром. Не могу поверить. Всё, произошедшее с Дрезденом, покидает мою реальность.

Вскоре я увижу место, где я отыграю своё первое шоу. Мой первый самой настоящий концерт. Сжав телефон покрепче, я начинаю писать сообщение Шону. Он единственный, с кем я могу поговорить об этом. Он поймёт, как боль и возбуждение снедают мою плоть изнутри.

«Привет»,- пишу я ему. - «Мы уже скоро приедем. Я сейчас просто описаюсь».

Нажимаю кнопку, чтобы отправить это, жду в нетерпении. Моё сердце делает удар, затем второй, а потом ещё пятнадцать, прежде чем мой телефон начинает жужжать. Слова Шона отражаются на моём мерцающем экране.

«Привыкай к этому чувству».

Беспомощно улыбаясь, я убираю телефон. Мне нравится думать, что он прав. Я уверена, что хочу, чтобы это было так. Может ли всё это быть правдой? Я, Лола Купер, собираюсь выступать на сцене для тысяч людей.

Лицо Дрездена всплывает в моей голове. И в моём сердце тоже; его улыбка и то, как печально звучал его голос, когда мы разговаривали. Он хочет, чтобы я рискнула. Но ...

Не каждый риск стоит того.

Просто разглядываю красивый пейзаж, пробегающий снаружи, но этого недостаточно, чтобы избавить себя от чувства вины. Дрезден что-то сделал, взрастил что-то внутри меня. Частичку, которая хотела, чтобы я пошла на тот риск, о котором он меня просит, послав всё ко всем чертям.

Рукой поглаживаю свой телефон.

Как он может просить меня рискнуть всем, когда я совсем не готова потерять всё это?


Глава 3

Дрезден

Небо снаружи имело бледно-голубой цвет, но я не спал с тех пор, как оно начало трещать как яйцо с ярко-оранжевыми полосами. Спать было довольно трудно, когда такое творилось вокруг. Лола занимала все обрывки снов, что были у меня. Постоянно дразнила меня, хотя и не была рядом. Я хотел схватить её, а потом просыпался в поту.

Когда рассвело, я оставил эти попытки.

Мы должны будем ехать всю ночь. Одев сегодня потёртые рваные джинсы и белый свитер с длинным рукавом, я сел в кресло автобуса и просто ... смотрел. Денвер предстал во всей своей красе.

Я никогда раньше не играл в Колорадо.

Однажды, когда я был моложе, я видел, как Wingless Harpies играли в «Филлмор». Я пошёл туда с отцом и вернулся, когда он напился до смерти, но прежде, чем она начал использовать меня в качестве живой мишени, для своей слепой ярости.

Я обхватил низ спины, там полыхала фантомная боль.

Теперь я здесь, играю на сцене. От этого меня должна переполнять гордость. Вместо этого я чувствую тревогу. Я не позволю себе ощущать себя счастливым до того, как шоу пройдёт без сучка и задоринки. Тогда я позволю себе немного расслабиться.

Всё должно пройти идеально. Я наблюдал за Лолой, когда она пробиралась сквозь занавеску вдоль автобуса. Если всё пройдёт так хорошо, как я того желаю, то у неё будет всё, чего бы она ни хотела.

И я начну терять её ещё быстрее.

Увидев меня, она застыла, как если бы я был призраком. Потирая уголок своего носа, я отвернулся. Было ошибкой взять Лолу в группу. Нет, напоминаю я себе самому. Она просто идеальна для группы. Она – то, что нам нужно. Это просто означает, что если позволить ей расцвести, то это унесёт её как одуванчик на ветру.

Если только я не смогу добраться до неё первым. Если смогу обвить её своей рукой, её разлетающиеся ростки - тогда это всё не важно. Она сможет цвести, но я поймаю её прежде, чем она улетит прочь. До того, как она упорхнёт в объятия кого-то другого.

Воспоминание о её вспышке боли, когда я загнал её в вчера в угол, посылает дрожь по всему телу. Я был так близок к тому, чтобы поцеловать её. Я воспротивился только тогда, когда услышал её доводы. Она беспокоилась о группе?

Нет, она беспокоится о себе.

Я хочу, чтобы она увидела, что это стоило того, чтобы пойти на риск, чтобы погрузиться в глубокую яму желания, падения и соблазна вместе со мной.

Скорее всего, выхода нет. Впиваюсь в сиденье своими пальцами. Нет. Я обязательно найду решение.

- Ладно, - кричит водитель,- я подъезжаю к задней стоянке "Филлмор". Охрана должна увести народ с территории, но она довольно-таки открытая, так что будьте начеку.

Перспектива нападения фанатов не пугала меня. Развернувшись, я обнаруживаю, что Лола смотрит на меня. Взмахнув чёрными волосами, она снова смотрит через окно. Не хочу, чтобы фанаты или пресса пугали её. Разумная часть меня знает, что она должна увидеть это, справиться с этим самостоятельно. Добро пожаловать в рок-звёзды, цинично думаю я.

Кольт и Портер присоединились к нам, как только автобус припарковался. Было ещё довольно рано, поэтому не думаю, что множество людей будет толпиться рядом с местом проведения концерта. С нетерпением я выбираюсь из автобуса, вдыхая свежий воздух.

Кругом гастрольные автобусы и автомобили: это другие группы и команда шоу. Маленькие кары, принадлежащие «Филлмор», припаркованы на стоянке, в меня ударяет аромат горького кофе и запах машинного масла. Прежде чем я следую за Портером и Кольтом, чтобы чего-нибудь перехватить, появляется Бренда, преграждая нам путь.

- Привет! Вы проснулись, отлично. Мне нужно проверить всё для предстоящего вечера.

- После. - Отодвинув её, я шагаю в сторону маффина, на котором красуется моё имя.

- Мне надо поесть. - Её рука хватает моё плечо. На секунду я задумываюсь о том, чтобы оттолкнуть её. Вместо этого мои ноги задерживаются на цементе. Смотрю на неё одним глазом. - Могу я есть и разговаривать? Я очень талантливый.