Я давлюсь чаем.

— Нет, — я не могу перестать кашлять. — В смысле, — откашливаясь, я замечаю его самоуверенную улыбку, — можешь надеть футболку или оставить так. Почему меня это должно волновать?

Боже, Сидни, ты можешь сегодня не быть такой катастрофой?

Звук открывающегося входа для собаки отвлекает меня.

Сворли спрыгивает с лестницы на террасе. Аарон наклоняется, как линейный монтёр в ожидании слишком пылких приветствий, но проблема состоит в том, что чем ближе Сворли приближается, тем лучше я понимаю, что бежит он не к Аарону, он бежит к...

— Твою мать! — я катапультирую спиной в бассейн.

Моё тело погружается на дно, а когда я открываю глаза, то вижу размытую увеличенную картинку мистера Ходячий Секс, который стоит на краю бассейна и смотрит на меня. Я размышляю над тем, как долго смогу продержаться без воздуха. Возможно, он решит уйти, и я смогу всплыть из глубин своего личного ада без публики.

Да! Вот оно. Я смогу это сделать.

Я по-прежнему держу свой рекорд со старшей школы, когда занималась плаваньем. Задержать воздух до тех пор, пока он не уйдёт должно быть легко. Только если он не решит побыть героем и не прыгнет в бассейн, чтобы спасти меня. Это тоже неплохой сценарий. Тогда хотя бы мы оба намочим одежду.

Словно дырявый плот я выпускаю один пузырёк воздуха и сажусь на дно бассейна. Ха! Он достаёт всё из своих карманов. Кажется, не только я здесь буду утопающей крысой. Постойте. Какого чёрта? Нет, он не собирается. Ох, святой Боже, он собирается нырять. Ходячий Секс прыгает в бассейн без шорт. И нижнего белья! Две знаменитые нотки из «Челюстей» играют у меня в голове, пока я вскарабкиваюсь на поверхность в противоположную сторону от него, отчаянно пытаясь убраться подальше.

Приятное облегчение воздуха, наполняющего мои лёгкие, раздавлено тревогой, что голый незнакомый парень преследует меня.

— О боже! Что ты делаешь? — у меня вырывается безумный крик вместе с остатками воздуха в лёгких, пока я плыву к лестнице, едва сбежав от него. Я выпрыгиваю из бассейна с нечеловеческой скоростью. Обняв себя, я бегу к домику у бассейна. Сердце выпрыгивает из груди, а всё тело трясется, пока я шарю в поисках полотенца.

— Вода сегодня классная, — его голос звучит за моей спиной.

Я резко оборачиваюсь и задерживаю дыхание, широко раскрыв глаза. Мокрое, голое, греховное, как «горячая помадка на сливочном мороженом», тело приветствует меня всего в нескольких шагах. Ладони сжаты в кулак, а руки немного скрещены в запястьях, закрывая часть его причиндалов спереди. Идеальная обложка для «Спортс Иллюстрэйтед» стоит прямо передо мной, и всё, что мне сейчас хочется сделать, это врезать ему по лицу, чтобы стереть эту его тупую ухмылку. Ну а затем, конечно же, я бы хотела запрыгнуть на него и потереться всеми чувствительными частями тела о него, потому что прямо сейчас я такая злая и такая возбуждённая, что мне потребуется запрыгнуть в бассейн ещё раз, прежде чем я самовоспламенюсь.

— Заканчивай тут и выметайся, — бормочу я, протягивая ему полотенце, а затем шагаю обратно в дом. По пути я встречаю Сворли, развалившегося в кресле для отдыха у бассейна.

— Ты исчадие ада, а не собака! — говорю я ему сердито.

Надеясь, что он уже ушёл, я завязываю мокрые волосы в хвост, надеваю сухие шорты и на цыпочках спускаюсь вниз, на мне надета футболка из Ирландии, на которой написано: «Дублин к вашим услугам». К сожалению, футболка не принесла удачу ирландского народа. Он всё ещё здесь, сидит на высоком табурете на кухне.

Увидев меня, он встает.

— Эй, я думаю, мы не с того начали, — говорит он, его улыбка светится в миллион ватт.

— Ты закончил? — спрашиваю я, облокачиваясь на шкафчики и упирая руки в бока.

— Закончил?

— С бассейном, — отвечаю я раздраженно.

Он закатывает глаза.

— Конечно, закончил.

— И что это должно означать?

Он кривится и уже готов ответить мне что-то, но у меня вибрирует мобильный в заднем кармане шорт.

— Да?

— Привет, Сидни. Это Элизабет. Мы только что вышли из самолёта, и я хотела убедиться, что ты уже привыкла к дому и хотела спросить, не возникло ли каких-либо проблем со Сворли?

— У Сворли... эм... были некоторые проблемы с животом этим утром, поэтому я отвозила его к доктору Эбботу. Он считает, что это из-за нервов или что-то вроде того, но после посещения доктора с ним всё нормально.

Думаю, слишком рано говорить ей, что Сворли, возможно, будет прикован к столбу во дворе к тому времени, как они вернутся домой.

— Ох, милая, мне жаль, что тебе пришлось иметь с этим дело, но спасибо. Больше никаких проблем за такое короткое время?

— Вроде нет. Аарон пришёл, чтобы проверить бассейн сегодня, — говорю я и кошусь на него.

Он покусывает губу, избегая зрительного контакта со мной и стоит, потирая шею. Такое поведение прямо пропорционально поведению парня, который появился на пороге дома час назад.

— Аарон? Правда? Он не должен был приходить вплоть до следующей недели. Я думала, что он всё ещё восстанавливается после шунтирования желудка. Бедный парень, он такой толстый. Думаю, именно поэтому Тревор нанял его. Ну, знаешь, отчаявшиеся домохозяйки, горячие парни по бассейнам. В любом случае, думаю, что это будет одно небольшое отвлечение на следующей неделе. У тебя есть номера наших мобильных телефонов? Без раздумий звони, если появятся какие-то вопросы.

«Аарон» поднимает свои широко раскрытые глаза на меня, пока я выслушиваю Элизабет и ищу пути к отступлению на кухне. Не отрывая от него глаз, я медленно завожу руку за спину и хватаю за ручку большой нож для разделки мяса, который лежит на деревянной доске.

— Спасибо, Элизабет, наслаждайтесь поездкой.

Держа телефон в одной руке, а нож в другой, чтобы он чётко мог видеть его, я продолжаю отодвигаться от него подальше.

— Слушай, я не знаю, кто ты, нахрен, такой, но я тебе настоятельно советую свалить отсюда, пока я не позвонила в полицию или... не порезала тебя!

Его взгляд мечется между мной и ножом, но по-прежнему он выглядит так, будто это для него одно сплошное развлечение, и в уголках его рта появляется улыбка.

— Порезать меня? — спрашивает он, выгнув бровь.

Отчаянно размахивая ножом в воздухе, я рычу:

— Да, порезать, заколоть, кастрировать!

Прищуренные голубые глаза, мерцающие озорством, смотрят на меня.

— Кастрировать меня?

— Да, я отрежу твой член! — и я рисую ножом в воздухе букву Х.

— Кастрация лишила бы меня моих яй....

— Проваливай! — делаю выпад в его сторону.

Отпрыгивая назад, он поднимает руки вверх.

— Хорошо, хорошо. Боже, расслабься. Я ухожу.

Находясь на безопасном расстоянии от него, я довожу его до двери. Она захлопывается, и я быстро закрываю дверь на засов. Я застываю в полуобороте, когда слышу, как кто-то стучится в окно. Сжав лицо с обеих сторон, он заглядывает внутрь. Его улыбка сексуальная, но учитывая некоторые обстоятельства, она кажется мне немного жутковатой.

— Не хочешь сходить на пляж завтра?

Нахмурившись, я машу ножом в его сторону. Покачав головой, он идет к своему «ФоРаннеру». Я жду, пока он уедет, а затем убегаю на кухню.

2 глава

4 июня 2010 г.

Сворли будит меня слишком рано. Его график кормления подходит жаворонкам, коим я не являюсь.

— Уйди отсюда, собака! — стону я, пока он своим мокрым языком пытается разлепить мне веки.

На часах полшестого и солнце начинает рассеивать полумрак. Я скучаю по рулонным затемняющим шторам, которыми пользовалась во время некоторых своих приключений в роли хаусситтера. Здесь же прозрачные оконные шторы намекают Элизабет и Тревору, что нужно вставать с первыми лучами солнца.

— Хорошо, ладно, пойдём накормим тебя.

Сложно обижаться на Сворли. Из-за этого, по крайней мере. Он не ел в течение двадцати четырех часов по указаниям доктора Эббота. Это напомнило мне о том, что он, возможно, зайдет к нам домой. Сворли нужно выгулять, или побегать с ним спустя час после того, как он поест, поэтому я переодеваюсь в свои шорты и борцовку для бега.

Завязав волосы в хвост, я смотрю в светло-карие глаза, глядящие на меня из зеркала. Но мой блуждающий разум видит другое отражение — самые яркие голубые ирисы, которые я когда-либо видела. Его улыбка, беспорядочные светлые волосы, а тело... о боже. Накачанные мышцы. Волевой подбородок. Полные губы.

Покачав головой, я пытаюсь отогнать абсурдность всего того, что творится у меня в голове. Сегодня новый день и я должна думать, что всё станет менее... дерьмово.

Я прокручиваю е-мейлы и сообщения, потягивая кокосовое молоко на террасе. Конечно же, одно из них от Эйвери.

Привет, Сэм. Прости, что не перезвонила тебе прошлым вечером. Я пошла погулять с друзьями и так вышло, что я выпила слишком много и проснулась... ну, думаю, ты догадаешься:) Позвони мне потом. Думаю, ты должна закончить один рассказ;)

— Ладно, пёс, на дворе 7:30. Давай сделаем это, чтобы вернуться пораньше и умостить наши задницы у бассейна, а потом отдыхать там весь день.

Я не только состояла в команде по плаванью в старшей школе, но также играла и в футбол. В колледже я продолжила заниматься футболом, к которому добавились волейбол и флаг-футбол. Хотя я не выбрала бег в качестве активного вида деятельности. Стук по тротуару миля за милей не «очищает мои мысли». Уверена, хирурги-ортопеды любят бегунов — замена сустава к пятидесяти годам и всё такое. Я пас, спасибо большое.

На крыльце я пристегиваю поводок к ошейнику Сворли.

— Мы пробежим две мили, а затем пойдём домой. Если тебе будет нужно потренироваться подольше, я привяжу ремнём твою гиперактивную задницу к беговой дорожке до конца дня. Capiche (прим. пер. — понял)?

— Ты можешь просто привязать его поводок к бамперу машины и поехать по городу.