— Господи, Сидни... ты вся течёшь, — стонет он мне в рот.

— Ммм... — это всё, на что я способна.

Большим пальцем он погружается в меня, а затем выходит и кружит по моему клитору.

— Охх, — с глухим стуком я откидываю голову к стене.

Стук в дверь заставляет нас обоих остановиться. Мы замираем. Наше тяжелое дыхание единственное, что нарушает повисшую тишину. Всего несколько жалких дюймов отделяют нас от окна, из которого льётся солнечный свет.

— Ждёшь кого-то? — шепчет Лотнер, всё ещё держа одну руку на моей груди, а второй крепко сжимая мою ногу. Большой палец все ещё прижат к клитору.

С ошарашенным видом я качаю головой, а затем вспоминаю о вчерашнем звонке, который я сделала, и разочарованно вздыхаю.

— Чёрт! — шепчу я.

Лотнер с любопытством выгибает бровь.

— Это Дэйн.

Я быстро опускаюсь на пол и поправляю шорты и топ, пока Лотнер пытается привести в порядок дыхание.

— Дэйн?

Я подхожу к двери.

— Да, Дэйн.

Открывая дверь, я молюсь, чтобы моё лицо не было таким же красным от смущения, каким оно мне казалось.

— Привет, Дэйн! — улыбаюсь я. — Спасибо за то, что делаешь это для меня.

Сворли ринулся к своей идее фикс в виде Дэйна. Тот же присел на корточки, чтобы погладить собаку, позволяя ему восторженно себя облизать.

— Привет, Дэйн, — руки Лотнера трясутся под моими руками, когда он прижимает меня спиной к себе.

— Лотнер, — Дэйн поднимает взгляд на него и улыбается.

Их приветствие едва ли можно назвать тёплым.

— И что же привело тебя сюда? — спрашивает Лотнер.

Дэйн поднимается, но прежде чем он отвечает, я говорю:

— Я позвонила Дэйну прошлым вечером, чтобы узнать, не будет ли он так добр, чтобы погулять со Сворли несколько часов, чтобы я могла пропылесосить и помыть полы.

Я беру поводок Сворли, лежащий у двери, и отдаю его Дэйну.

— Оу, ну это очень мило с твоей стороны, — натянуто улыбается Лотнер, не разжимая губ.

— Да, мило, — я выпутываюсь из собственнического захвата Лотнера и оглядываюсь назад, чтобы предупреждающе улыбнуться ему.

— А ты должно быть часть команды по уборке дома? — Дэйн указывает на Лотнера.

— Да, — говорю я, широко улыбаясь. — Лотнер пришёл, чтобы подстричь газон и вычистить «Кадиллак» Тревора. А потом ему предстоит почистить бассейн и проверить воду на химикаты.

Лотнер поджимает губы и косится на меня, медленно кивая.

— Да... — выдавливает он из себя. — Именно поэтому я здесь.

Он складывает одну руку на груди, положив локоть второй руки на неё. Сжав руку в кулак, он прошёлся большим пальцем, ТЕМ САМЫМ ПАЛЬЦЕМ, по губам, позволив кончику языка коснуться его.

Вот ТЕПЕРЬ я точно покраснела. Очень-очень покраснела.

— Так что я должна управиться за пару часов, — нервно улыбаюсь я Дэйну и глажу Сворли.

— Звучит круто! Сильно не перенапрягайтесь, — он разворачивается и спускается со Сворли по лестнице.

Я закрываю дверь, и спустя один удар сердца Лотнер оказывается возле меня, крепко прижимая меня к двери своим телом. Его руки находятся по обе стороны от моей головы.

— Итак... на чём мы остановились? — выдыхает он мне в шею.

Я толкаю его в грудь и проскакиваю у него под рукой.

— Не-а! Я сделала ударение на том, что МЫ должны убираться. Элизабет и Тревор будут дома к десяти вечера, — я поднимаю перчатки с пола. — Газонокосилка стоит в гараже. Мне нужно тебе показать, как заправлять и включать её? Оу, и не забудь перед этим собрать собачье дерьмо.

Он шлёпает меня по заднице, заставив взвизгнуть, а потом снимает свою футболку. Мой голодный взгляд залипает на его крепких точеных мышцах пресса, на которые так и хочется пускать слюни. Его футболка прилетает мне прямо в лицо, вырвав меня из оцепенения.

— Если тебе понадоблюсь я или это... — он указывает на своё полуобнаженное тело. — То мы будем на улице.

Какой хитрый засранец!

Полы помыты и пропылесосены. Ванные вычищены. Кухня вымыта, и запасы еды пополнены.

А в это время мой до умопомрачения красивый жеребец снова играет роль парня по бассейнам. Я в восторге! Двор идеально подстрижен. Лотнер тоже немного перфекционист. «Кадиллак» Тревора также доведен до совершенства и вычищен от шерсти Сворли.

— Взбалтываешь воду, «парень по бассейнам»? — мой голос низкий и соблазнительный.

Лотнер усмехается и подмигивает.

— Сделайте шаг назад, мэм. Не хочу, чтобы вы упали. Здесь нет спасателей, а это означает, что мне придётся спасти вас... голым, конечно же.

Я подхожу к нему сзади и провожу руками по его груди.

— Ммм... Никогда в своей жизни я не хотела быть в беде так сильно, как сейчас.

Я целую его спину, пока мои ногти царапают его жесткий пресс.

— Не начинай то, что не сможешь закончить, — предупреждает он меня, проводя скиммером по поверхности воды.

— А кто сказал, что не смогу? — моя правая рука скользит под его шорты.

Он хватает её и отталкивает в сторону.

— Одного «почти» мне уже достаточно на сегодня. Уже скоро пять часов и я уверен, что твой любимый ветеринар в любую минуту может объявиться на пороге с твоим любимым псом. И если ты настаиваешь на том, чтобы начать что-то сейчас, то я не остановлюсь... я повторяю, не остановлюсь, и мне будет плевать, кто смотрит на нас.

Он отпускает моё запястье, и я запускаю обе руки в его передние карманы.

— Боже ты мой, как это дерзко с вашей стороны, доктор Салливан.

— Последнее предупреждение, Сид.

Я вытаскиваю свои шаловливые руки из его карманов и шлёпаю его по заднице точно так же, как до этого он делал мне.

— Скучно с тобой, — говорю я и медленно шагаю в дом.

— Ох, со мной очень даже нескучно... просто подожди немного, — кричит он мне вдогонку.

И как по команде входная дверь открывается и ко мне подбегает Сворли.

— Привет, Сворли. Повеселился с Солью и Перцем? — я снимаю с него поводок, и он выбегает сквозь проём в двери к Лотнеру.

— Спасибо, Дэйн. Я действительно очень благодарна тебе за помощь. Мы много чего успели сделать. Надеюсь, Сворли не сильно выпачкает пол за следующие пару часов.

Дэйн смеётся.

— Я бы не беспокоился на этот счёт. В конце концов, Сворли их пёс. Ты не сможешь всё оставить в идеальной чистоте, если только не замкнёшь его снаружи или не запрёшь в будке.

— Правда, — признаю я.

— Ну... — Дэйн покачивается с пятки на носок.

— Да, ну... в случае, если у меня не будет возможности увидеться с тобой перед отъездом, то это было весело, — я шагаю к нему и обнимаю.

— Эй, если будешь на западе снова, позвони мне, сходим пообедать вместе или что-то в этом роде.

Я киваю, и он открывает дверь.

— Наслаждайся Парижем.

— Хорошо, спасибо!

Дверь закрывается, и я оборачиваюсь.

Лотнер стоит, прислонившись к стене возле кухни, засунув руки в карманы.

— Останься со мной.

Я не могу понять выражение его лица или интонацию, с которой он это сказал. «Останься» — слишком неопределённо, и я не могу понять, какое именно «останься» он имеет в виду.

— Остаться?

— Пока не наступит время уезжать, — он опускает взгляд в пол. Он такой большой и сильный, но в этот самый момент я вижу печальную уязвимость, которая вырывает из меня все эмоции, моё сердце и мою решительность.

— Но это только пять дней.

Он кивает.

— Я воспользуюсь всем временем, которое у меня есть.

— Уверена, что Элизабет с Тревором думают, что я останусь у них до своего отъезда. Что я должна сказать им? «Эй, я познакомилась с этим парнем, который вскружил мне голову с помощью цветов, выпечки и сладкого чая. У нас был крышесносный секс на вашей кровати. О, и кстати, я собираюсь остановиться у него, а не у вас до своего отъезда в Париж».

Он ухмыляется.

— Да, вполне можно и так сказать. Кроме той части о выпечке и сладком чае... это вроде как личное. Ты так не считаешь?

Я изо всех сил пытаюсь сохранить невозмутимый вид. Элизабет с Тревором огорошили меня своим внезапным приездом, и сейчас Лотнер занимается тем же самым.

— Если я не останусь у них, то мне нужно попытаться поменять билеты, чтобы съездить домой и увидеться с отцом.

Он отталкивается от стены и сокращает расстояние между нами. Веки тяжелеют и опускаются, когда его рука касается моей щеки. Его большой палец легонько проходит по моей нижней губе.

— Ты не хочешь остаться со мной? Или думаешь, что не должна этого хотеть?

На нём всё ещё нет футболки, и я могу поклясться, что чувствую жар, исходящий от его груди, который притягивает меня к себе, словно это тепло солнца. Я подхожу и оборачиваю руки вокруг Лотнера. Время ускользает слишком быстро. Я должна сказать ему, что пять дней не будут иметь никакого значения. Я должна поехать домой и увидеться с папой. Я должна уже, наконец, позволить разбить себе сердце, чтобы оно поскорее начало заживать. Я должна... должна... должна. История повторяется снова. В первый день, когда Лотнер позвал меня на пляж, я перебирала все причины, чтобы не идти с ним, но при этом в итоге проигнорировала каждую из них.

— Пойду упакую вещи.

Я складываю вещи, пока Лотнер кормит Сворли. Оставляю небольшую записку для Элизабет и Тревора, чтобы они, по крайней мере, не беспокоились обо мне. Хотя моя милая тётушка Элизабет не даст мне так просто соскочить с этой темы. Уже жду от неё звонка завтра утром, где она первым делом потребует от меня рассказать ей всё.

«Добро пожаловать домой. Надеюсь, Тревору уже лучше. Я останусь у друга до отъезда в Париж. Напишите мне, когда прочтёте эту записку, чтобы я знала, что вы добрались домой в целости и сохранности, и что Сворли будет накормлен завтра утром. С любовью, Сидни».

— Это всё? — Лотнер указывает на два больших чемодана, небольшую ручную кладь, сумку для ноутбука и сумочку, что кучей стоят у входной двери.