— Вот мы и приехали. Ну, как тебе? — спросила Сандра.

— А что, очень даже мило, — ответила Джейн. Что еще она могла сказать о доме, который ничем не выделялся из множества точно таких же.

— Конечно, после респринского особняка тебе этот дом кажется игрушечным.

— Очень славненький дом, Сандра. Кроме шуток, — поспешила уверить ее Джейн. — Просто я думала, что ты по-прежнему живешь в Кембридже.

Муж Сандры Джастин ожидал их в гостиной. Первое, что бросилось в глаза Джейн, — чудовищно крошечные комнаты. Все сверкало новизной, от дивана и кресел до большой стенки, где стояли стереосистема, телевизор и несколько книг. За исключением вазы и репродукции картины Утрильо на стенах ничего не было. Большие окна в гостиной были задернуты аккуратными и совершенно новыми шторами. Центральное место занимал огромный камин от пола до потолка. Под ярко начищенной латунной переборкой пылали ярко-красные огни электрообогревателя.

— Ну как? — поинтересовался Джастин, указав на электрокамин.

— Может, великоват для этой комнаты… — тотчас откликнулась Джейн, пораженная столь большим камином.

— Нам еще здорово повезло, что отхватили такую вот штукенцию. Мы обставляем свое жилище в стиле «особый элитный». У нас отдельная столовая и четыре спальни, сад — самый большой в округе. Если вдруг надумаем переезжать, наличие такого сада сразу резко повысит стоимость дома, — с гордостью сообщил муж Сандры.

— Джастин! Тебя послушать, уши вянут — разговариваешь прямо как агент по продаже недвижимости. Неужели ты думаешь, Джейн так уж интересны подробности?

— Нет, отчего же, это очень интересно, — поспешила уверить подругу Джейн.

— Брось! Лучше пропустим по маленькой… Я, например, не откажусь. Думаю, и ты не прочь. Наливай, Джастин, а я пока покажу Джейн ее комнату.

Джейн двинулась за подругой на второй этаж. Комнатка оказалась простой, без претензий. На стенах были детские обои.

— О, Сандра, а я и не подумала, что стесняю тебя! Ведь дети…

— Перестань, вот твоя комната. Дети превосходно поживут вместе. Они очень даже рады.

— Но Джастин вроде бы говорил, что в доме четыре спальни?

— В общем, да. Четвертая спальня такая крошечная, что там и для кошки места не хватит. — Сандра рассмеялась.

— Послушай, Сандра, я останусь у тебя на выходные. А потом переберусь в Фулем. Мне там будет очень даже хорошо.

— Как же, размечталась! Я ведь всем пообещала, что присмотрю за тобой. Мне даже пришлось поклясться на Библии. — Говоря все это, Сандра ходила по комнате, постоянно что-то поправляя, разглаживая, одергивая шторы и скатерть, проверяя, свободны ли ящики шкафа и аккуратно ли застелена постель. — Ванная через проход. Встретимся внизу, в комнате отдыха.

«В гостиной», — мысленно поправила ее Джейн, крепко-накрепко запомнившая, что комнаты отдыха бывают только в отелях и аэропортах. Стены в ванной оказались очень веселенькими. Краны, ручки и все остальные детальки сверкали чистотой. Вообще каждый угол в этом доме кричал о чистоплотности хозяйки.

Комната отдыха, гостиная, столовая… Какая, к чертям, разница! Теперь Джейн могла говорить, как ей вздумается. И все-таки странно, что ее так покоробило сказанное Сандрой — «комната отдыха».

В гостиной на кофейном, с керамической столешницей столике стояли вазочки с солеными орешками и печеньем. Рядом на серебряном подносе выстроились пустые бокалы.

— Ну, чем отравимся? Ты как, Джейн?

— Отравимся?!

— Выпить что-нибудь хочешь? Может, шерри?

— Джин с тоником, если можно. Без лимона и со льдом.

— Извини, Джейн, со спиртным у нас туговато, — заявила Сандра. Джастин тут же взглянул на жену так, словно хотел испепелить ее взглядом. Сандра ответила ему столь же выразительно.

— Ну, в таком случае, что вы, то и я, — отозвалась Джейн. — Если есть шерри, то и отлично.

Пока Джастин разливал по бокалам, Сандра внимательно следила за действиями мужа. Руки ее почему-то постоянно что-то теребили, поправляли, оглаживали, распрямляли, — будь то мельчайшая складка на юбке или вовсе не заметная на кресле.

Джастин поставил перед Джейн бокал с шерри.

— Ну, — враз сказали супруги, а затем, немного смутившись, рассмеялись.

— Скажи пару слов, Джастин, — попросила Сандра.

— Я хотел лишь сказать, что мои родители пригласили всех нас послезавтра к себе на ужин. Надеюсь, Джейн, ты не откажешься?

— Я с удовольствием приду, спасибо огромное.

— Послушайте, — добавила Сандра, — если я найду кого-нибудь, кто бы посидел с детьми, можно неплохо отдохнуть в ресторане. Я бы заказала курицу с карри.

— Знаешь, Сандра, я привыкла ложиться рано… Но если вы хотите отдохнуть, то ради Бога! Я могу посидеть с детьми.

— Ну, едва ли это… — Джастин осекся на полуслове.

— Прекрасно, Джейн, мы непременно воспользуемся твоим предложением. — Сандра многозначительно взглянула на мужа.

— Не бойся, Джастин, я не заразная! Я никого не укушу. Если кому и делаю больно, то лишь себе самой. Обещаю, что дети будут в целости и сохранности, — обратилась Джейн к Джастину, лицо которого в этот момент приобрело свекольный оттенок.

— Джейн, я вовсе не имел в виду…

— Да ладно, Джастин. — Джейн добродушно рассмеялась, и атмосфера тут же разрядилась.

Из гостей вернулись дети. Сандра отправилась с ними в ванную, и Джейн с Джастином остались вдвоём. За время, что они не виделись, у него вырос небольшой живот, прежняя моложавость куда-то улетучилась. Пальцы его были короткие и толстые, и какие-то неприятно влажные. Джастин начал разговор, вернее не разговор, а наставление. Джейн слушала вполуха, интуитивно чувствуя, что перед ней — один из тех, кого интересует лишь собственное мнение. Джейн вдруг ощутила острую неприязнь к этому человеку.

Наконец супруги отправились в ресторан, а Джейн устроилась в гостиной. Детишки со спокойным любопытством принялись разглядывать ее. Джейн попыталась разговорить их, однако в ответ не услышала ни слова. На нее по-прежнему пялились две пары наивных круглых глаз, два ангельских личика. Наконец она предложила им что-нибудь почитать.

— Не нужно, — сказал пятилетний Лэнс.

— Надо добавлять «пожалуйста», — поправила его Джейн.

— Отвяжись! — ответил ребенок.

— Отвязись, — словно эхо повторила его маленькая сестричка.

— Ну, едва ли так можно разговаривать с женщиной, которая много старше вас. — Джейн сейчас испытала скорее удивление, чем шок.

— Нечего тебе тут делать, в нашем доме. Ты плохая! — безапелляционно заявил малыш.

— Пахая, — эхом откликнулась его сестренка.

— Что ж, не могу сказать, что вы кажетесь мне очень уж хорошими детьми, — сердито заметила Джейн. — Если вы и впредь будете мне грубить, я не буду вас развлекать. Немедленно отправляйтесь в постель.

— Фигушки!

— Фиуски…

— Или вы немедленно отправитесь в постель, или я отшлепаю вас как следует!

— Шлепнешь, я бабке пожалуюсь.

— Можешь жаловаться кому угодно. Уверена, когда она узнает, как ты себя вел, то согласится со мной.

— Мамка никогда нас не шлепает, — с явной гордостью заявил малыш.

— А следовало бы изредка, — сказала Джейн, не вполне представляя, как с достоинством выйти из этой ситуации. Она никогда не питала особенной симпатии к детям, вернее, за исключением собственного сына, вообще детей не любила. Лэнс сейчас вытянул язык лопатой, и у нее зачесались руки хлопнуть мальчишку пониже спины. — Ну-ка, марш в постель, — тихо, но твердо проговорила она.

— Не-а, не-а!

— Не-а.

— В постель, я сказала! — крикнула Джейн.

Маленькая девочка в страхе расплакалась и выбежала из комнаты. Однако малыш продолжал угрожающе пялиться на нее. Неожиданно он сделал Джейн «рожки», показал язык и лишь тогда выскочил вслед за сестрой. Джейн так и не сумела схватить его.

Она наполнила свой бокал отвратительным шерри, выпив, пожалела, что в доме не оказалось джина. Затем она наскоро перебрала диски, но тут была собрана одна лишь эстрадная музыка. Странно, а ведь Сандра любила классику. Сидя на скользком, обтянутом «дралоном» кресле, Джейн с грустью вспомнила о некогда привычной старинной мебели, обитой бархатом и кретоном.

Да, что и говорить, сцена с детьми получилась из ряда вон. Они вели себя ужасно, — с этим согласился бы всякий, кто любил детей куда больше, чем она. И лица-то у них совсем не ангельские. Прямо монстры какие-то. Джейн почему-то думала, что у Сандры, знавшей, что такое счастливое детство, дети будут идеальными.

И почему Сандра так похудела? И нервозность в ней какая-то… Куда делась та беззаботность, которой прежде отличалась подруга? Да, очень и очень странно. И ей это вовсе не кажется, так оно и есть на самом деле! За время, проведенное в больнице, она почувствовала в себе некую способность быстро и безошибочно схватывать настроения людей, царящую вокруг атмосферу. Правда, не ясно, появилась ли эта способность в результате ее заболевания, как проявление этого самого заболевания, или же выработалась для того, чтобы оградить ее от других, находившихся в еще более опасном психическом состоянии. В этом доме ощущалась нездоровая атмосфера нервного напряжения, граничащая с агрессивностью.

Джейн огляделась по сторонам. Ужасно обставленная комната была начисто лишена индивидуальности. Она почувствовала легкий приступ клаустрофобии. Особенно из-за этого дурацкого бутафорского камина, который занимал половину комнаты, делая ее еще более дурацкой.

Она резко выпрямила спину. Да что это с ней?.. Как-то незаметно для самой себя она привыкла к стандартам уровня жизни Алистера и его семейства. Эти стандарты теперь она воспринимала как норму, как ординар. Оказавшись без удобных и привычных вещей, она испытывала дискомфорт, а сейчас в доме подруги она вдруг поняла, что подобное нищенское существование ее больше не устраивает. А ведь еще в школьные годы собственный дом ей представлялся пределом мечтаний. И вот теперь, пятнадцать лет спустя, подобное вызывает у нее лишь презрительную усмешку.