Строгов усадил ее и довольно выдал:

– Конечно! Как без такой красавицы?

Стас обнял их, и они счастливо заговорили, как птенцы, греясь в тепле рук.

Я же была в растерянности. Совсем не знала, как быть. Считала, что Стас может подумать, что это я им сказала. Не хотелось, чтобы он считал, что я требую от него признания и предложения руки и сердца.

Посмотрела на них и проговорила:

– Так, давайте мыться и спать.

– А мультик?

– Идите смотрите, а мы пока чай попьем, – предложил Строгов, и я усмехнулась, замечая, как заблестели глаза детей. Они кивнули и побежали, а мы остались одни.

Я посмотрела на довольного Стаса и призналась:

– Бабушка приходила в детский сад. Кричала, что ты… мой любовник и что Олег предал отца, раз собирается забыть его и поменять отца. Еще кучу гадостей…

– А воспитатели куда смотрели? – сурово спросил он.

– Вроде пытались выпроводить. Знаешь, сегодня последний день, поэтому даже не стала разбираться. С внуком не увидится, пока не извинится. А так… больше не хочу их видеть. Никого. Устала.

Строгов улыбнулся и, встав, потянул меня к себе, серьезно предлагая:

– Я могу сходить к ней.

Засмеялась и спросила:

– Что, новых эмоций и ощущений захотелось?

Он пожал плечами, и, обняв, выдал:

– Не хочу, чтобы ты расстраивалась.

– Ничего, я справлюсь.

– Отдала заявление?

– Да, Сусиков подписал, и с девочками чай попила.

– Все так страшно с ним? Говорил же, что мне нужно с тобой, – серьезно выдал мужчина.

– Да нет, просто неприятно.

– Понимаю. Завтра будет новый день.

– Да, – улыбнулась и предупредила: – К трем часам пойду за деньгами и трудовой.

– Могу отвезти.

– Буду рада, – прошептала и, посмотрев на дверь, нежно поцеловала в губы.

– Они согласны, чтобы я был папой, а ты смотришь по углам, – вдруг ревностно выдал он.

– Ну… я пока не могу привыкнуть…

– Не поверю, что такая серьезная красавица может чего-то бояться.

– Ну, я ведь женщина, – с улыбкой напомнила.

Он провел по спине и хрипло выдал:

– Поверь, я это понял с первой секунды, как тебя увидел.

– А я думала, что ты плохо себя чувствовал, – напомнила ему, слегка прикасаясь к губам.

– Но даже в темноте был поражен твоей красотой.

Улыбнулась и провела по сильным рукам, кокетливо замечая:

– Оказывается, ты еще и романтик.

– Нет, но отлично притворяюсь, – нагло выдал он и накрыл мои губы в нежном поцелуе, постепенно перерастающим в страстный и чувственный.

Глава 17

17 апреля, среда

Проснулась я оттого, что не ощущала тепла. Поднялась и поняла, что Стаса нет. В сердце кольнуло, и дрожь пошла по телу – не к добру. Включила свет и, заметив, что теплых вещей нет, испугалась. Натянула джинсы и кофту, так как температура на улице была минус пять, и вышла из комнаты. И здесь его не было. Взглянув в окошко, увидела снег, падающий хлопьями. Поразительно. А я позавчера теплые вещи убрала.

Достала теплые ботинки и пуховик и вышла на улицу. Заметив свечение от фар, поняла, что Строгов в машине, собирается уезжать.

«Зачем? Куда?»

Резко бросилась к нему. Не думала о глупостях, лишь плохое предчувствие не давало покоя. Все во мне говорило, чтобы не пустить его. Готова была на все, чтобы только не допустить беды. Открыла дверь и бросилась к машине, когда Строгов собрался отъезжать. Ударила по стеклу и посмотрела внутрь, замечая взволнованный взгляд мужчины.

Стас заглушил машину и вышел. Я поскорее обошла и взволнованно спросила:

– Ты куда?

– Анюта… – начал он, но я видела, что правду не скажет, а только попытается успокоить.

– Стас, я спросила, куда ты собрался в пять утра? – резко выдала, желая знать правду.

Он вздохнул и нехотя выдал:

– Мне позвонил Давыдов. Договорился о встрече.

Внутри все оборвалось. Я подошла ближе и, вцепившись в его куртку, воскликнула:

– Нет. Ты никуда не поедешь!

– Анюта, со мной все будет хорошо, – уверенно выдал он.

– Нет! Не будет! Не будет! Так и Николай говорил, когда поехал разбираться, а потом его в лесу мертвого нашли.

– Да пойми ты… я ведь и докажу, что Давыдов твоего мужа убил. Справедливость восторжествует. Ведь твой муж не единственный кого он убрал, там есть и юная девушка…

Ничего не поняла. Нахмурилась и прошептала:

– Какая девушка? Ты о чем говоришь?

– У Сереги есть двоюродный брат. Его дочь. Лиза.

– То есть… ты…

– Серегу отстранили, я помогаю ему.

– Подожди, но как…

– Меня подстрелили его люди, когда я назначил ему встречу. Но там невозможно было доказать. И тогда ты меня пасла.

– Подожди! Подожди… Ты один назначил встречу ему, чтобы разобраться? А он отправил людей?

– Анюта, я не могу разговаривать. Мне нужно ехать. Завтра… вернее, уже сегодня у нас все будет хорошо. Мы уедем и забудем эту деревню и все, что случилось как страшный сон. Будем счастливы, – убежденно говорил Строгов, сжимая мои плечи.

– Нет, это слишком опасно. Опасно! Пожалуйста, не нужно, – упрашивала, не собираясь его отпускать. Плевать на разборки. Я хотела, чтобы он жил и мечтала быть с ним счастливой. А сейчас… Николай тоже думал, что все хорошо, но случилось несчастье – его убили.

Рывок, Стас поднял меня, закинул на плечо, и понес к дому. Начала бить его по спине и кричать:

– Немедленно поставь меня!

– С ребятишками нужно быть. С ними. Я приеду, и потом обещаю – все у нас будет хорошо.

– Нет, Стас, пожалуйста. Пожалуйста, – почти кричала, злясь, что он не понимает. Зачем нужно рисковать? Зачем?

– Ань, прекрати драться! Я сильнее, и мне нужно ехать.

– Тогда возьми меня, – с надеждой просипела, считая, что Давыдов ничего не сделает Стасу. – Возьми, чтобы я была уверена, что все будет хорошо. Пожалуйста!

– Нет, ты с детьми. Никуда. Ни до какого леса. Поняла? – с этими грозными словами он открыл дверь и поставил меня на ноги.

– Будь здесь.

Я только сделала шаг к нему, как услышала плач. Обернулась и посмотрела в сторону детской комнаты. Дочка.

– Соня пить хочет. Иди, – выдал Стас, делая шаг от меня к двери.

– Пожалуйста, не уходи, – заклинала его, но мужчина лишь дернул на себя и горячо поцеловал, шепча на ухо: – Иди к дочери. Все будет хорошо. Я знаю.

Стояла и смотрела, как он уходит, а внутри бушевала буря. Дочь еще сильнее заплакала, и я бросилась к ней. Оказавшись у кровати, погладила по голове, успокаивая свою девочку. Когда она посмотрела на меня, ласково прошептала:

– Ну все, маленькая, успокойся. Я здесь.

– Мама, я пить хочу, – пролепетала малышка, хватаясь за мою руку.

Дала воды и укрыла одеялом, чувствуя, что готова разреветься от отчаяния. Дождавшись, когда дочь уснет, пошла на улицу. Естественно, я не планировала бегать по лесам, но не могла спокойно сидеть.

Снег все сыпал и сыпал, а мороз щипал за лицо. Разыгралась настоящая зима в апреле, но я этого совсем не замечала, словно это нормально. Я стояла на дороге и смотрела вдаль.

Через время я дрожала от холода, слыша стук своих зубов. Реветь уже не могла, потому как горло першило от боли. Время остановилось и, казалось, прошла вечность.

Сто раз выходила на дорогу, но ничего не видела. Ничего.

«Как же так? Почему он так долго? Что там происходит?»

* * *

Когда услышала звуки, быстро бросилась на улицу. К воротам подъехало несколько машин, в том числе и Сергея. В машине Стаса сидел неизвестный мужчина в форме, поэтому на мгновение застопорилась, не зная, что и думать. Я бросилась к Сергею, и когда добежала, заметила на пассажирском сидении Строгова. Застыла на месте и смотрела, как он осторожно выходит, открывая рукой дверцу, отмечая, что плечо пуховика в крови. Бросилась к нему и, не прислоняясь, прошептала:

– Боже мой… В тебя стреляли. Сумасшедший, зачем же ты поехал?

– Все хорошо. Пуля чуть задела, – выдавливая улыбку, подбодрил он меня. – Главное, что теперь Давыдов за все ответит.

Осторожно обняла его за шею, дрожа всем телом. Эмоции зашкаливали, была счастлива, что он жив. С нежностью всматриваясь в любимые уставшие глаза, попросила:

– Пойдем домой? – мужчина сделал шаг ко мне, но скривился, поэтому испуганно выдала: – О боже! Нужно вызвать скорую…

– Я уже вызвал, в пути, – заверил Сергей, оказавшись рядом, с недовольством осматривая рану друга, и добавил: – Рад, что все хорошо.

– Пойдемте в дом? – пригласила, желая поскорее оказаться внутри, чтобы позаботиться о своем герое.

Мужчины кивнули, а Сергей пообещал, что подойдет чуть позже. Мы прошли в дом, и я усадила Стаса в кухне на стул, а сама поставила чайник на плиту, желая обработать рану и напоить горячим чаем.

Услышав шорох, обернулась. Мужчина пытался снять верхнюю одежду. Подошла ближе и помогла снять пуховик. Пораженно смотрела на бронежилет с дыркой от прострела и поспешила избавиться от него, проверяя на раны.

– Анюта, все нормально. Только плечо, там царапнуло.

Прижалась к его телу, закрыла глаза от счастья и призналась:

– Как ты меня напугал. Я чуть с ума не сошла.

Он задумчиво посмотрел, а когда хотел отойти, притянул и спросил:

– Я бы вернулся к тебе… – сделал паузу, жадно поедая глазами, и убежденно добавил: – Знал, что все будет нормально.

– Это он… убил Николая? – спросила, прекрасно зная ответ, но отчаянно желала услышать.

Мужчина кивнул, сжимая мою ладонь, и произнес: