Рэйчел Гибсон - Неприятности в Валентинов день

- Ты не должна была это делать.

Вокруг шеи у него висело белое полотенце, и Роб поднял один конец, чтобы просушить влажные волосы. Свободный рукав футболки соскользнул вниз по твердым буграм его мускулов к темным волоскам подмышки.

Татуировка в виде змеи вилась по мощному бицепсу, и что-то теплое и восхитительное разлилось в животе Кейт.

- Мой дед сказал… - Она нахмурилась и пихнула сумку Саттеру. - Не имеет значения.

Он развернулся и пошел в дом, не захватив сумку. Люстра, сделанная из рогов оленя, сияла сверху и отбрасывала блики на широкие плечи Роба, его спину и джинсы. Он взглянул на Кейт через плечо:

- Входи и закрой дверь.

- Ты живешь здесь один?

Саттер бросил полотенце на спинку кожаного дивана и взъерошил волосы пальцами.

- Да.

Она застала его прямо после душа. Роб бы даже не заметил, что она стоит у двери, если бы не подошел к окну около лестницы, на втором этаже, и не увидел ее.

Кейт, пройдя мимо него, поставила пакет с продуктами на кофейный столик и пересекла огромный зал.

- Ого, я никогда по-настоящему не видела озеро с этой стороны, - сказала она, подойдя к окну, которое занимало всю стену.

Роб взглянул на заметенный снегом берег чистого озера. Летом вода отражала густо растущие сосны и приобретала изумрудно-зеленый оттенок. Сейчас месяц только начал подниматься над зазубренными вершинами Сотута, окрашивая горы и озеро в светло-серый цвет.

- Тебе оно нравится? - спросил Роб, скользя взглядом вниз по пальто и брюкам Кейт до каблуков этих ее феминистских ботинок. Ни одна женщина, кроме его матери, не бывала в его доме. Присутствие здесь Кейт казалось немного неуместным, как будто звезда из твоего любимого порнофильма сошла с экрана и вступила в твою гостиную.

Роб так много думал о ней, что это приводило его в замешательство. Словно ему было шестнадцать, а не тридцать шесть.

- Оно великолепно, - Кейт заправила прядь волос за ухо. - Когда в детстве я приезжала в Госпел, бабушка обычно брала меня с собой на общественный пляж, - она указала направо в сторону города. Затем, подавшись вперед, прижала ладонь к стеклу, распрямив пальцы. Ее короткие, блестящие ногти были отчетливо видны. - Отсюда я могу увидеть пристань, - Кейт опустила руку и посмотрела на Роба. - Ой, прости, - нахмурившись, она повернулась к Саттеру. - Я оставила отпечаток руки на твоем чистом окне.

- Ничего страшного. Значит, у Мейбл будет чем заняться, когда она придет убираться на следующей неделе, - Роб сложил руки на груди и перенес вес тела на одну ногу. Его взгляд охватил гладкие, рыжие волосы, касающиеся стройной шеи. Он знал, что кожа, там, где шея переходит в плечи, была такой же нежной, какой выглядела.

- Твой дом прекрасен, Роб, - сказала Кейт. И это был первый раз, когда она назвала его по имени.

Конечно, Саттер представлял, как она произносит его имя. Но в таком контексте, за который, вероятно, получил бы пощечину. Пригласить Кейт зайти оказалось плохой идеей. Очень плохой. Он должен был указать своей гостье на дверь. А вместо этого услышал, как говорит:

- Хочешь увидеть все остальное?

- Конечно.

Теперь слишком поздно.

- Можешь оставить пальто здесь, если хочешь.

Он не предложил помочь ей. Он очень хорошо выучил этот урок в последний раз.

Кейт сняла пальто и положила его около пакета с продуктами. Она направилась к Робу, и его взгляд остановился на ее свитере, который облегал грудь и застегивался сбоку на пряжку. Черная кожаная пряжка. Такую было бы не сложно расстегнуть.

Не думай о пряжках.

Роб повернулся, и Кейт последовала за ним наверх. Первая комната, в которую они зашли, оказалась полна штанг и гантелей, и тренажеров. Перед зеркальной стеной стояла беговая дорожка и «Нордик трек».

- Ты действительно пользуешься всем этим? - Кейт закатала рукава, обнажая голубые вены на внутренней стороне изящных запястий.

- Почти каждый день.

Сначала Роб не мог отвести взгляд от ее шеи, теперь от ее запястий. Он чувствовал себя вампиром.

- Как-то раз я ходила в спортзал, - Кейт прошла в комнату и провела рукой по штанге. - «Золото на Фламинго-роуд». Я оплатила годовой абонемент и проходила три месяца. Боюсь, я не очень серьезно отношусь к фитнесу.

- Может быть, нужен кто-то, кто тебя бы мотивировал. - Роб смотрел, как ее ладонь и длинные пальцы скользят по лежащим в ряд хромированным гантелям. В своей прежней жизни он бы предложил себя, чтобы мотивировать Кейт.

- Нет, моя проблема не в этом. Я ходила со своей подругой Мэрилин, а она - фанатка степа. Она пыталась меня мотивировать, - Кейт покачала головой. - Но когда мои бедра начинали гореть огнем, я просто должна была прекратить тренировку и лечь. Я становлюсь нытиком, когда дело касается боли.

Роб засмеялся, хотя предпочел бы, чтобы она не упоминала о горящих бедрах.

- Пойдем, - он вывел ее обратно на площадку второго этажа, с которой открывался вид на вход внизу и зал, и сказал, указывая на закрытую дверь: - Это комната моей дочери.

- Она часто приезжает?

- Амелия никогда не навещала меня здесь. Она живет в Сиэтле с матерью, но когда строился дом, я сделал для нее комнату.

- Сколько ей?

- Два года.

Роб указал на еще одну закрытую дверь.

- Это ванная, но не думаю, что ей когда-нибудь пользовались.

Они прошли мимо чего-то, что походило на альков с диваном, на котором Роб никогда не сидел, и большим растением, которое он никогда не поливал.

- Ты была замужем?

- Нет.

- А собиралась?

- Несколько раз, - Кейт невесело засмеялась. - По крайней мере, я так думала. Хотя они были другого мнения.

- Да уж, это проблема.

Они подошли к открытой двери в его спальню. Место, где он представлял Кейт обнаженной. Привязанной к его постели или стоящей на коленях в лунном свете. Роб размышлял, должен ли чувствовать себя свиньей из-за того, что столько думал о ее наготе. И спрашивал себя, считалось ли это, ведь Кейт об этом не знала, а он не планировал когда-нибудь что-нибудь делать из того, что представлял. Он прислонился плечом к дверному косяку и засунул руки в передние карманы «Левисов». Глядя, как она молча двигается по его комнате, Роб спросил себя, будет ли он когда-нибудь в состоянии отделить Кейт, смотрящую из окна его спальни, от Кейт, которая хотела заняться с ним сексом в первую их встречу. Он в этом сомневался. В его голове эти две Кейт были так переплетены, что когда Роб смотрел на нее, этот образ всегда был у него перед глазами

- Это твоя малышка? - спросила Кейт, остановившись перед развлекательным центром, заставленным фотографиями девочки.

- Да. Это Амелия.

Кейт наклонилась вперед, чтобы взглянуть на снимки поближе:

- Какая симпатичная. И очень похожа на тебя.

- Моя мать тоже так считает.

Кейт отступила назад, и ее взгляд переместился к огромному телевизору.

- Хоккеистам, должно быть, хорошо платят.

Итак, она кое-что о нем знала. Хотя это не было секретом. Все в городе знали.

- Да, это так.

- Какая команда?

- «Оттава Сенаторз», «Нью-Йорк Рейнджерс», «Детройт Ред Уингз», «Лос-Анджелес Кингз» и «Сиэтлские Чинуки».

Она взглянула на него:

- Похоже, ты немало попутешествовал.

- Да.

На самом деле, ему не нравилось разговаривать о прошлом. Это вызывало слишком много вопросов, на которые он не хотел отвечать. Слишком много воспоминаний, о которых он не хотел думать.

Ковер приглушал звук шагов. Кейт подошла и остановилась примерно в футе от Саттера.

- Ты был хорош?

Его взгляд скользнул к ее губам.

- А ты как думаешь?

Кейт склонила голову набок, как будто изучая его:

- Думаю, ты, скорее всего, был пугающим.

- Ты смотришь хоккей?

- Достаточно, чтобы понимать, что если бы ты катился на меня, я бы убралась с твоего пути, - она прикусила губу, и зубы скользнули по нежной плоти. - И я видела, как ты разделался с Уорсли.

Роб тихо засмеялся.

- Пойдем вниз, - сказал он прежде, чем уступил желанию тоже прикусить ее губу.

Он указал на еще две закрытые двери. Одна спальня была заполнена инструментами для вязания нимф. В другой стояли коробки с его хоккейными принадлежностями.

Роб и Кейт спустились на первый этаж и прошли по дому, через столовую в кухню. На гранитной столешнице и металлической плите лежали листы для охлаждения гранолы. Роб пристрастился к ней и сам ее готовил вот уже несколько лет. Он как раз был близок к тому, чтобы добиться идеального медово-миндального вкуса. Когда Саттер играл в хоккей, все парни высмеивали его за гранолу, но все потихоньку выпрашивали у него эту вкуснятину, когда никого не было поблизости.

Кейт остановилась рядом с разделочным столом в центре комнаты и подняла глаза на развешанные на крючках над ее головой кастрюли и сковородки.

- Кто пользуется всей этой утварью?

- Я. - Роб жил один и давным-давно научился готовить. Постоянные переезды и питание в ресторанах могут сильно надоесть. - Когда я здесь. - Он взял немного гранолы и поднес к губам Кейт. - Открой, - сказал он, держа пальцы перед ее ртом.

На лице Кейт появилось скептическое выражение, как будто она собиралась поспорить.

- Что в ней?

- Овес, льняное семя, мед. - Или, может быть, она просто нервничала. Робу нравилось думать, что он заставляет ее нервничать. - Ты знала, что пчела производит всего полторы чайной ложки меда за свою жизнь? Это потрясающе. А теперь открывай.

Роб смотрел Кейт в глаза, когда она откинула голову назад и открыла рот. Кончики его пальцев коснулись ее губ. Он положил гранолу ей в рот, как будто она была птичкой, и отступил назад.