По вечерам, он поздно ложится спать, постоянно работает в своем кабинете и практически игнорирует меня. Может, он не находит меня привлекательной? Он гей? Мои минеты были так плохи? Ожидание сводит с ума. А может, со мной что-то не так, и именно это мешает моему хозяину трахнуть меня? Живот сводит в ожидании, а это хуже чем реальные события. Мне нужно покончить с этим. Я часто задумываюсь о том, что он использует утренний душ для удовлетворения своей потребности, но я не настолько храбра, чтобы оправиться в ванную с проверкой.

Сначала я задумалась, может он ждёт первого шага от меня, хочет, чтобы я встала на колени или поцеловала его… но знаю, что это не так. Первые два раза, он не стеснялся брать то, что хотел от меня. Он приказал мне встать на колени и расстегнуть ему брюки, после чего гладил себя, пока я смотрела. Я знаю, что он не из робкого десятка, но это ещё больше запутывает.

Сексуальное напряжение, которое существует между нами, можно резать ножом. Весь воздух, который нас окружает, пропитывает реальная и внутренняя потребность. Каждую ночь я жду, что буду прижиматься к обнаженному по пояс, вкусно пахнущему, мускулистому мужчине, лежать в его объятьях и быть маленькой идеальной послушной наложницей. Какие могут быть проблемы? Чертовски запутанно. Он потратил миллион долларов, чтобы привести меня сюда, и я слишком хорошо знаю об этих деньгах. Каждый раз, когда звоню домой, когда слышу об успехах Бекки, каждый раз, когда брожу по комнатам особняка или ловлю свое отражение в зеркале, и вспоминаю, откуда появились мои дизайнерские шмотки, и это отправляет еще одну волну смятения сквозь меня. Мне нужно знать, что подразумевает эта договоренность, чего он ждёт от меня, и на каком этапе мы находимся.

Член ― единственная его часть, которую я четко понимаю. Он менее сдержан в своих желаниях. Но его разум походит на гребанный лабиринт. И у меня нет надежды на его решение. Я думала о противостоянии ему. Но в этот момент, чувствуя его горячее возбуждение, прижатое ко мне, я хочу кое-что совершенно другое.

Низкий рокот вырывается из его горла, когда он прижимается ближе. А его член устраивается между полушариями моей попы. Теплая потребность увлажняет мои трусики, заставляя их цепляться за мои чувствительные складки. Он поддается бедрами еще ближе, крадя мое дыхание, поскольку я чувствую каждый его жесткий изгиб. Его рука движется вдоль моего живота, медленно двигаясь вверх и я задерживаю дыхание, гадая где она остановится.

Желание пересиливает, и я хочу повернуть свое тело к его, желаю ощутить его твердую руку обхватывающую мою грудь, потирающую мои чувствительные соски. Его пальцы растопыриваются и касаются нижней части моей груди.

Его дыхание остается ровным и спокойным, напротив моего затылка, сонные звуки, которые он издаёт, лишь подгоняют меня. Как бы я хотела увидеть его лицо, но я очень боюсь двигаться, боюсь разрушить чары. Я подтягиваю свою футболку вверх, потому что хочу ощутить его руки на своей груди и сосках, но вместо этого, я откланяюсь назад к его твердому возбуждению, и он издает хмыканье. Этот звук заставляет сжаться мои внутренние мышцы.

― Софи? ― спрашивает он сонным и грубым голосом.

О, Боже. Он все еще спал, и я в ужасе.

Я откатываюсь в сторону от него и заглядываю между нами, туда, где его член напрягается под боксерами, пытаясь выйти и поприветствовать меня.

Пожалуйста, просто позволь мне позаботиться о нем.

Я кладу руку поверх его сердца и чувствую размеренный стук.

― Извини, это просто утренний стояк, ― говорит он, замечая, что мой взгляд направлен ниже пояса.

― Все в порядке, ― шепчу я. ― Ты… Ты… ― соберись, Софи. Отсутствие опыта означает, что я понятия не имею, как попросить то, чего хочу. Я мечтаю, как обхватываю его член рукой и поглаживаю. Я хочу, чтобы он поцеловал меня и прижал к кровати своим большим телом. Вместо этого, он продолжает наблюдать за мной, и небольшая складочка пролегает между его бровями. Он смотрит на меня, как на забавного ребенка, с которым понятия не имеет как себя вести.

―Я позабочусь об этом, ― говорит он, оставляя меня мокрой и заведенной до такой степени, что я могу закричать от отчаяния.


***


Я устала до чертиков.

За неделю, после того как я переехала, у меня выработался свой порядок, тот, который мне уже до смерти надоел, но по крайней мере, это установленный порядок. Я просыпаюсь утром, когда Колтон уже ушёл, чтобы работать в течение долгих часов, затем завтракаю и пью кофе, разговариваю с Бет, шеф-поваром Колтона, после чего переодеваюсь и выхожу на солнце читать книжку, свернувшись на одном из шезлонгов.

Позже, я либо плаваю в бассейне, либо бегаю на одной из беговых дорожек в спортзале. После этого, мой день немного распутывается. Я блуждаю по дому, сплю, переписываюсь с Беккой и в основном, просто жду возвращения Колтона домой. Пресное существование. Я хочу получить работу, мне нужно что-то, чем занять свои дни, кроме мыслей о Колтоне и моей странной новой жизни.

Единственным положительным моментом всего этого, является то, что Бекка была введена в испытательную программу и получает агрессивные дозы препарата, который кажется, работает, хоть и заставляет ее чувствовать себя слабой и изнуренной. Еще слишком рано говорить, что ее последнюю стадию рака удастся отправить в ремиссию, но мы все надеемся на это. И пока, я не жалею о своем решении. У меня есть еще пять месяцев, чтобы продолжить, но я не думаю, что смогу выдержать еще один день этой полной умственной и эмоциональной скуки. Мне нужна дополнительная стимуляция.

В шесть часов вся прислуга уходит, и я умывшись и переодевшись жду Колтона с работы. Схватив маленький светодиодный пульт, нажимаю на клавиатуру, в результате чего акустическая система объёмного звучания оживает, и я меняю музыку на что-то поднимающее настроение. Джазовая ритмичная группа, которую я никогда раньше не слышала, заполняет комнату. Я увеличиваю громкость на максимум и топаю на кухню босиком, чтобы найти то, что поможет мне взбодриться.

Я открываю дверь во встроенный винный шкаф, в котором всегда стоят прохладные одиннадцать градусов, и выбираю бутылку белого вина. Этикетка гордо объявляет о названии вина «Непослушная Девочка». Звучит идеально. После борьбы с пробкой, я наливаю себе большой бокал и сажусь за кухонный островок, в ожидании пока мой хозяин вернется домой.

Несмотря на отсутствие между нами физического контакта, он владеет моими днями и ночами. Мой график вращается вокруг него. Я в курсе, когда он просыпается, готовится к своему рабочему дню, принимает душ, ходит по комнате в темноте, роняет полотенце и переодевается в гардеробной, чтобы не разбудить меня. Ночь, когда он возвращается, самое счастливое время моего дня. Чтобы подготовиться к его приходу, я принимаю душ, укладываю волосы, наношу макияж и приветствую его, как давно утерянного друга. Пафосно, но это моя жизнь.

Я сижу, потягиваю вино и надеюсь, что сочетание вина и джазовой музыки, которая льётся из динамиков, поднимет мне настроение. Мой живот громко урчит. Боже, где он? Смотрю на часы. Позже, чем обычно. Я наливаю себе еще один бокал вина и продолжаю ждать. Как обычно, ужин готов на подогретом противне, и я не могу удержаться, чтобы не взглянуть, что же Бет оставила нам на сегодня. Вареная рыба, приправленная ароматными кусочками апельсина, запеченные в духовке корнеплоды и сливочный ризотто. Мой рот наполняется слюной, просто глядя на это, и я стаскиваю несколько овощей с каждой тарелки, убедившись, что порции остаются прежними. Я сую их в рот, жуя так, словно нарушаю многочисленные законы международного права. Чесночная морковь и пастернаки практически тают в моем рту, и я краду еще один кусочек прежде, чем накрыть тарелки крышками.

После двух бокалов вина, я чувствую себя слегка навеселе и снова хватаю пульт от звуковой системы. От этого крутого джаза у меня разболелась голова. Я рассеяно щелкаю посредством музыкального выбора, не зная, что ищу, пока не нахожу. Сердце колотится, музыка заполняет комнату, и мои губы раздвигаются в ленивой улыбке. Делаю еще один большой закрепляющий глоток своего вина и встаю со стула, но из-за резких движений, плюхаюсь обратно. Я танцую шимми и ползу через всю кухню, качая задом и двигая губами в такт тексту песни.

Я танцую, наблюдая за своим отражением, через комнату, в оконном стекле. Выставляю задницу и трясу ею. Как он может не хотеть этого?

― Что ты, черт возьми, делаешь? ― гремит голос Колтона позади меня.

Ох! Моя рука летит к сердцу, я оборачиваюсь, и моя спина мгновенно выпрямляется. Встречаю его глаза, придающие лицу забавное выражение. Мое лицо вспыхивает цветом пожарной машины, а рот открывается и закрывается, я понимаю, что попалась.

Колтон одет обычно, как всегда после возвращения домой с работы. Индивидуальный темный костюм, светлая рубашка и завязанный галстук. Сегодня, галстук висит вокруг его расстегнутого воротника рубашки, а под глазами темные круги.

Я принимаю решение за долю секунды, и двигаюсь к нему, все еще покачиваясь в такт музыки, хватаю его за галстук и подтягиваю ближе. Его тело трется о мое, и осознание его широкого мускулистого тела и пленительного аромата посылают эндорфины, несущиеся через мою кровь. Может быть, это вино, может, музыка или же отсутствия у меня контроля в новой среде, но какой бы ни была причина, я чувствую себя смелой. Живой, впервые за долгое время. Я тяну кончиками пальцев его галстук по всей длине, оценивая чувство тонкого шелка на моей коже. Колтон следит за моими движениями, но остается абсолютно тихим, в то время как его дыхание становится рваным.

Устав быть проигнорированный, я хватаю его галстук и делаю движение вперед-назад своими бедрами, перед его коленями, скользя тазом под ритм музыки, стараясь не касаться его. Просто пытаюсь показать ему, что я больше, чем маленькая девственная девочка, которую он видит во мне.