Сабрина Джеффрис - Неприличная любовь

– Но…

– Ш-ш-ш. – Дэниел накрыл ее рот пальцем. – Я знаю, что мне нужно. Мне необходима ты, вся целиком, обнаженная, открытая моим ласкам. Остальное не важно.

Не отрывая глаз от Хелены, он развязал ее подвязки. Но когда очередь дошла до чулок, Дэниел не смог удержаться и посмотрел на ее ноги. Его дыхание участилось, когда он увидел здоровую ногу – это было произведение искусства, слишком совершенное для таких парней, как он. Дэниел стянул с нее чулок и переключил внимание на левую ногу. Конечно, она была не такая ровная и упругая, как правая, сквозь кожу проступали иссохшие мускулы, и все же ее вид вовсе не был ужасен, как думала Хелена.

– Я уверена, это самое отвратительное зрелище, которое ты когда-либо видел, – прошептала она.

Хелена смотрела на него испуганно и выжидательно, словно опасаясь, что он с ней согласится.

– Нет. – Он указал на своего Джона Томаса: – Вот самое отвратительное из всего, что я видел. И все же я не променяю его ни на какие сокровища.

– Да, он выглядит… довольно необычно.

– Так же как твоя нога – необычна и все-таки прекрасна. Есть женщины, которые находят мужской член довольно привлекательным. – Он наклонился и поцеловал ее искалеченную ногу, почувствовав, как она задрожала от его прикосновения. – А, кроме того, и твоей ноге, и моему «дружку» найдется хорошее применение, ты не находишь?

Она запустила пальцы ему в волосы.

– Не знаю насчет твоего «дружка», а моя нога пригодна только для одного – благодаря ней я хромаю.

– А мне нравится то, что ты хромаешь. – Он принялся покрывать ее ногу поцелуями от голени до бедер.

– Опять ты лжешь. – В глазах Хелены появилась боль.

– Вовсе нет. – Дэниел улыбнулся. – Из-за этого ты отказала всем поклонникам, и теперь будешь принадлежать только мне. – Он лег на Хелену сверху, раздвинув ей ноги, и обнял ее за плечи. – Но больше всего мне это нравится, потому что ты не станешь танцевать со всеми этими знатными лордами на балах, и я не сойду с ума от ревности.

Дэниел наклонил голову и начал целовать ее грудь, ласкать языком соски, пока ее дыхание не стало тяжелым и прерывистым.

– Но… с тобой… я тоже не смогу… танцевать.

– А я никогда не любил танцы. Только один, вот этот. – Он потерся своим Джоном Томасом о ее бедра. Лицо Хелены стало розовым, она разомкнула губы. – Скажи мне, любимая, ты хочешь станцевать со мной джигу на матрасе?

Хелена посмотрела на него со смущенной улыбкой:

– Да. – Ее ногти врезались Дэниелу в плечи. – Да, Дэнни. Сегодня я твоя.

«И не только сегодня», – мелькнуло у него в голове.

Дэниелу хотелось, чтобы она желала его так же сильно, как он ее. Он нащупывал ее чувствительные зоны, целовал ложбинку на шее, предплечье, соски и не мог остановиться. Каждый ее страстный вздох, всякий стон приносили ему бесконечное удовольствие. И только когда она начала изнемогать от желания, инстинктивно прижимаясь бедрами к его «дружку», он осторожно вошел в нее.

Боже, какая же у нее приятная щелка – теплая, влажная и тугая. Теперь Хелена полностью принадлежала ему. Но когда его стержень добрался до ее девственной плевы, Дэниел вдруг содрогнулся от мысли, что сейчас она отдаст себя во власть ему, сыну разбойника, в то время как могла бы найти, куда лучшую партию. Дэниел остановился. Если он овладеет Хеленой, она уже не сможет выйти замуж за человека её круга.

– Хелена, – прошептал он. – Послушай меня.

Ее ангельски прекрасное личико горело от желания.

– Что случилось, Дэнни?

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Да. – Хелена не колебалась. Она провела руками по его груди до талии и крепко прижала к себе, помогая проникнуть внутрь, несмотря на то, что мышцы ее плоти были зажаты. – Я хочу быть бесстыдной леди. Твоей леди.

Джон Томас Дэниела напрягся еще больше. Черт с ними, со всеми этими мужчинами ее круга. Ни один из них, возможно, не хотел ее так сильно, как он.

– Ну что ж, сейчас ты ею станешь, дьявол меня побери!

Он сделает ее счастливой. Как только кошмар с ее сестрой закончится, можно себе представить, как хорошо им будет вместе! А пока, при их первой близости, ему следует быть осторожным.

Дэниел накрыл ее губы своими и целовал долго и страстно, пока не почувствовал, что ее мышцы расслабились. Тогда он глубоко проник в нее, пробив ее девственность одним движением. Она вскрикнула, и Дэниел принялся покрывать ее лицо поцелуями.

– Самое страшное позади, – прошептал он, стараясь не двигаться. – Теперь станет легче, любимая, обещаю. Только расслабься.

– Не так уж это и страшно, – отозвалась Хелена, робко улыбаясь. – Я сталкивалась и не с такой болью. Продолжай, Дэнни. Я вполне способна это вынести.

У Дэниела екнуло сердце. Бедная девочка, ей пришлось перенести столько мучений, физических и моральных. И, похоже, она решила, что занятия любовью тоже весьма болезненный процесс.

– Боли больше не будет, – заверил он Хелену. – Никогда. Я больше не позволю тебе страдать.

Он начал двигаться медленно и осторожно, стараясь справиться со своим неистовым желанием. Но Хелена горячо отзывалась на каждое его прикосновение, искала его губы, сжимала пальцами его плечи. И, не осознавая, что делает, Дэниел начал входить в нее все глубже, настойчивее, стараясь проникнуть во все ее тайные уголки. Она была влажной, теплой, отзывчивой… Он полностью потерялся в ней, и ему стало страшно. Ни с одной женщиной он не смог бы так забыться. Его тянуло к Хелене с самого первого дня, и теперь эта тяга была настолько сильной, что ему казалось, он умрет, если не удовлетворит свое желание.

Но сначала надо доставить удовольствие ей. Он потянулся рукой к самой чувствительной точке между ее бедрами и принялся ее ласкать. Хелена застонала:

– Да, Дэнни, да… Боже мой, вот так… да…

Дэниел почувствовал, что его переполняет какая-то невероятная сила. Они были одним целым, вместе растворялись в наслаждении, которого он никогда раньше не знал. И когда она забилась под ним в любовной агонии, он с хриплым стоном, который разнесся по всему сараю, пролился в нее и почувствовал опустошение.

Когда Дэниел начал возвращаться к действительности, его переполнила такая радость, какую он никогда не испытывал. Вот где его место – рядом с ней, в ней, там, где она. Может быть, на этот раз Хелена уступила его напору из-за того, что ей хотелось узнать неизведанную сторону жизни. Но он заставит ее желать большего. Он сделает все, чтобы она захотела остаться с ним. Он не отпустит ее.

Хелена лежала в объятиях Дэниела, ощущая приятную усталость. Его дыхание слегка вздувало ей волосы, а рука нежно поглаживала живот. Она не могла припомнить, когда еще чувствовала себя в такой безопасности, такой защищенной и… желанной.

Поглядев вниз, Хелена увидела красное пятно между бедер. Ее девственность, доказательство того чудовищного поступка, который она совершила. Казалось бы, ей должно быть стыдно, но она ощущала только покой и тихую радость от того, что, наконец, стала по-настоящему близка с Дэниелом. Похоже, Розалинд не единственная в семье, у кого есть порочные наклонности.

– Дэниел, – прошептала Хелена.

– Да, любимая?

– У тебя когда-нибудь была… Я твоя первая девственница?

Он усмехнулся и поцеловал ее в плечо:

– Без сомнения. Моя первая благородная леди, если быть точным. – Он замолчал. – И последняя.

Пульс Хелены учащенно забился.

– Что ты имеешь в виду?

– Я собираюсь жениться на тебе, девочка. – Предательские мурашки пробежали по спине, но Хелена поспешила взять себя в руки. Она перевернулась на спину и посмотрела Дэниелу в лицо. Свет лампы падал так, что его черты были освещены только наполовину, и это напомнило ей о том, что в любую минуту он может придумать искусную ложь.

Однако взгляд Дэниела был открытым и серьезным.

– Я хочу жениться на тебе, Хелена, если, конечно, ты согласишься.

Надежда, радость и еще какое-то чувство, в котором она себе до сих пор не признавалась, наполнили ее сердце. Но она попыталась отбросить эмоции.

– Тебе вовсе не обязательно жениться на мне только из-за того, что ты меня обесчестил. Я знала, на что шла. Я сделала сознательный выбор стать… твоей любовницей.

Дэниел наклонился к ней и провел губами по ее щеке.

– А я имею серьезное намерение жениться на тебе. – В его глазах загорелись озорные искорки. – Не тебя одну обесчестили, знаешь ли. А как же я? Раз уж ты воспользовалась моей слабостью, то теперь, как честная девушка, должна выйти за меня замуж.

– Если бы все мужчины вступали в брак после своей первой близости, ты бы уже давно был женат. Сколько тогда тебе было лет – девятнадцать, двадцать? – усмехнулась она.

– Не уверен, что ты хочешь об этом услышать.

– Представь себе, хочу. Если ты намерен сделать меня своей женой, мне надо знать, во что я впутываюсь. Так сколько тебе было лет?

– Четырнадцать.

– Четырнадцать! Рановато ты начал трудиться на этой ниве…

– Мне немного помогли, – проворчал он. – Крауч и остальные ребята решили, что меня пора познакомить с этой стороной жизни. Так вот, они отвезли меня в гостиницу в Гастингсе и купили мне девушку легкого поведения. Тогда-то я и ступил на путь греха…

– Путь, который ты с тех пор тщательно мостишь. – Этими словами она выдала свою ревность, но ничего не могла поделать.

Дэниел погладил ее по щеке, его лицо стало озабоченным.

– Я больше не хочу лгать тебе, Хелена. Я вел довольно беспутную жизнь, у меня и впрямь было много женщин. Но я давно уже не легкомысленный юнец, мне хочется остепениться и иметь семью.