Да мне было действительно страшно. В кое то веки я познакомилась с интересным молодым человеком. А сейчас болась нашей встречи как огня. Но так же сильно хотела его увидеть.

- Так, Варь, не кисни. С завтрашнего дня я объявляю марафон по улучшению нашей внешности. 

- Какой еще марафон?

- Бегать будем!

- Точно Анют! Надо уже что-то делать со всем этим жиром, - согласилась я, вспоминая себя в школьные годы.

Раньше, в далекие далекие детские годы я была тростинкой. Настолько худой, что казалось, если посильнее подует ветер, я улечу за ним в неизвестном направлении.

Меня этот факт совсем не беспокоил. Я ела очень мало и мне этого хватало, чтобы быть жизнерадостной и учиться на пятерки.

Такой я была до шестого класса, пока врачи на очередном медосмотре не поставили мне предположительный диагноз – нервная анорексия.

Вот тогда то родители стали бить тревогу. Моя мама работала в больнице, и куча добрых и хороших врачей насоветовали ей положить меня в больницу.

Я была против. Помню, как сильно расстроилась из-за этого и весь день ела все что только можно, лишь бы немного набрать веса.Но  все было безрезультатно. И  родители, может к счастью а может и нет, все-таки согласились на лечение. 

Так я попала в больницу. Диагноз не подтвердился, и с психикой у меня,  слава богу, было  все в порядке.  Тогда меня перевели в отделение гастроэнтерологии , чтобы проверить еще один диагноз – дистрофия. Но и он не подтвердился.

Оказалось, что я абсолютно здоровый ребенок. 

После месяца скитаний по больницам, очутившись наконец дома, я была так растеряна и напугана, что стала есть за троих.

В итоге, мой вес стал потихоньку приходить в норму. Но было бы смешно, если б не так грустно. Привычка много есть сыграла злую шутку, и  к десятому классу из стройной девушки я превратилась в пышку.

- Ой, Варь, я ж совсем забыла, - отвлекла меня Аня от болезненных воспоминаний.

- Чего?

- Сейчас погоди, - подруга залезла в свою пляжную сумку, достала оттуда маленький листок бумаги и протянула мне.

- Это что? – на листке был записан номер телефона.

- Работа! Ты же ищешь?

- Ищу.

- Ну вот. Требуется репетитор для девочки. Зарплата хорошая. Детей ты любишь, - хихикнула она.

- Ой. Спасибо. Мама что ли нашла? А по какому предмету?

У Ани мама работала в центре занятости населения. И я сразу все поняла.

- Конечно мама.  Я ей случайно рассказала про тебя, а она мне вчера вечером этот номер дала. Сказала – такие вакансии долго не задерживаются, поэтому звони прямо сегодня. А предметы, не знаю. Школьная программа наверное.

- Анютка, спасибо большое, - обрадовалась я. - А я как-то про репетиторство не думала даже.  Только бы приняли еще.

- Да не за что. Ты свои дипломы возьми с олимпиад, и тебя точно возьмут. Знания у тебя свежие. Так что вперед и с песней!

- Спасибо, - еще раз поблагодарила я подругу.

Я положила листочек в сумку и с улыбкой легла на спину.

Настроение мое поднялось, и я загорелась новой возможностью. Ведь за это время я так и не нашла подходящую работу.

Я никогда не занималась репетиторством, если не брать в расчет троечников, которым иногда что-то объясняла. Но попробовать мне очень хотелось, тем более если будет хорошая зарплата.

- Может по мороженке? – услышала я вновь голос подруги.

- Давай. Ой, нет, - вспомнила я, вновь нахмурившись. – Я не буду. Надо худеть уже.

- Точно! Я не подумала. Жалко, - буркнула Аня, тяжело вздохнув.

- Но ты то ешь. Не смотри на меня.

- Неет. Я тебя не брошу. Нет - так нет.

- Может тогда яблочко? Я взяла с собой несколько штук. Садовые. Свои, - предложила я.

- Давай. Витаминчиками похрустим.

Я угостила подругу, и мы снова улеглись на клетчатое покрывало, наслаждаясь жгучими лучами летнего солнца.

3 глава

Марк

- Итак. Марк, подвижки есть. Небольшие, но все же они имеются. А значит мы тратим время не в холостую, - слишком оптимистично сказал Богдан Яковлевич и что-то записал у себя в старом потрёпанном блокноте.

Знаком я  с ним был вот уже два месяца, и все эти дни меня интересовал один вопрос. Почему он с такой хорошей зарплатой не может купить нормальный блокнот, а ходит с этой дряхлой серой книжицей, напоминающей старую помятую газету?

Богдан продолжал  что-то говорить, но слушал я его вполуха, понимая что подвижек нет. Совсем! НИКАКИХ!

По счету это был уже третий психолог, который три раза в неделю приходил к нам домой и с настойчивостью внушал мне и моей маме, что его новомодное лечение не проходит даром. Конечно, я его понимал. Ему платили большие бабки за это и он должен был как-то их оправдать.

Я с тоской и грустью вновь посмотрел на уродливый  блокнот. Он очень напоминал мою сегодняшнюю жизнь.

Она была такой же серой и мрачной. В ней не было ни клубов, ни поездок, ни девочек. Шумные встречи с друзьями будто канули в лету. Обучение я проходил прямо не выходя из дома – дистанционно. Крайне редко выходил днем за пределы придомовой территории.

Все что у меня осталось это пара друзей и ночные прогулки на мотоцикле.

- Ну что, теперь до понедельника? – спросил Богдан Яковлевич.

- Угу, - я облегчённо выдохнул, понимая, что наш «сеанс» подошел к концу.

- Хорошо. И Марк, не забывай мои рекомендации. Почаще выходи в свет и общайся с дамами.

Я промолчал, давая ему время убрать свои вещи в коричневый портфель и наконец покинуть мою комнату.

- До свидания, - сказал он и вышел за дверь.

Я снова остался один в огромном доме.

Вечером будет не так скучно. Придет Сабина из школы. Но не надолго. Буквально на пять минут, чтобы забросить рюкзак и переодеться для встречи с друзьями.

А позже и мама приедет уставшая с работы.

Завидовал ли я им? Наверное да. Они были свободны и  могли в любую секунду уйти куда угодно и общаться с кем захотят.

Я же был скован своим страхом. Своей дикой, убивающей, разрушающей и просто до абсурда тупой фобией… Черт…

Я боялся прикосновений… Не всех, а женских. Мама с сестрой были не в счет. С ними я мог спокойно общаться, не ощущая в груди тошноту, а на горле тугую удавку.

Гаптофобия – так называлась моя болезнь. Боязнь прикосновений противоположного пола.

Я спустился вниз, надел обувь и вышел во двор. Лето. Жара. Погода крутая.  А я один.

Вот уже прошёл  почти целый год с тех пор, как у меня появились признаки этой странной фобии.

Тот день я запомнил на всю жизнь…

Год назад..

Я ехал за своей девушкой Витой, чтобы вместе отправиться к друзьям на дачу и потусоваться.

Стояло лето. Настроение было шикарное. В колонках моей черной мазды звучал зажигательный клубный трек.

Я предвкушал веселую вечеринку с шашлыками и отличной шумной компанией, как вдруг на трассе увидел  внедорожник своего папы. 

Это было очень странно. Ведь отца не должно было быть в городе. Он уехал еще вчера в командировку на  целую неделю.

Я обогнал впереди идущую машину и поравнялся с ним. Посмотрел в окно и не поверил той картинке, которую увидел.

Мой папа ехал не один, а с молоденькой симпатичной брюнеткой. Она улыбалась ему…

Дикий адреналин застучал в висках, а ярость взяла верх над разумом. Я посигналил и открыл форточку.

Отец, заметив меня, побледнел, как покойник, но потом взял себя в руки и, улыбнувшись, помахал рукой.

Вот же урод. Думал - я такой тупой, что не отличу коллегу по работе от любовницы.

Я посигналил еще раз  и показал рукой, чтобы он  тоже открыл окно. Но он сорвался с места и уехал.

Я принял левую сторону и остановился у обочины. С силой, до боли, сжимая  руль, громко матюгнулся.

Он не мог так поступить с нами, с мамой… Просто не имел на это гребаного права!

Что ему не хватало? Мама была самой красивой из всех женщин, которых я когда либо видел. Для своих сорока четырех лет она выглядела очень молодой. Всегда ухоженная и стильная. Добрая и строгая, деловая и домашняя. Она могла быть разной. И как он мог так с ней поступить?

Может это все-таки коллега? Хм. Усмехнулся я сам себе. Если это девушка - одна из сотрудников «Градстрой – Вида», то тогда я плюшевый мишка из Винни-Пуха.

Нет. Черт! Черт! Черт! Я трижды стукнул кулаком по рулю.

Брюнетка. Короткие, слегка вьющиеся волосы, слишком длинный нос для такого маленького  личика и пухлые,  явно обколотые губы с бордовой помадой. Кого-то она мне напоминала. Я ее уже видел. Точно! Видел. Но никак не мог вспомнить где и когда именно.

Жесть.

Я схватил смартфон и стал искать в контактах номер мамы. Я знал, что причиню ей боль этой новостью, но и молчать  не мог.

Нашел. Уже почти нажал на зеленую кнопку. Как вдруг пришло сообщение. От папы.

Папа: «Я в командировке. Маме ни слова. Дома буду - поговорим»

Что? Он еще думает, что я стану его выгораживать?

Да, папу я любил и уважал. Но здесь я не стану его  поддерживать ни за что на свете!

Значит - я прав. Эта девушка не просто коллега.

Я сбросил дурацкое  сообщение и дрожащими от злости руками снова нашел мамин номер.

- Алло, Марк? Я в банке! Что-то срочное? – обеспокоено спросила она.

И тут я вспомнил. Твою ж…  Вспомнил,  где видел эту брюнетку из отцовской машины. Я сглотнул тяжелый ком и попытался ответить на мамин вопрос. Но в горле все онемело, и я не смог вымолвить ни слова.

Я наверно на секунду выпал из реальности.

- Марк? Алло? – потеряла меня мама.