- Не вопрос.- ответил Димка.

Если бы кто-то сейчас спросил у Павла, зачем он это сделал, он бы скорее всего не смог объяснить.

Всякое было. И взятки пытались сунуть, чтоб глаза на недочеты в работе закрывала, и с подарками подкатывали, из расчёта на благодарность со всеми вытекающими последствиями.


Инна умела отбить желание вручить подношение. Умела отбить не сбиваясь с нужного тона, не переходя на личности, корректно, со сверкающей ледяной улыбкой.


Последний раз, это кажется серьги какие-то были - бывший работодатель предпринимал попытку одарить. Одарить приглашая на ужин, с намеком, на продолжение. После той, неудачной попытки, Инна работу и потеряла.


Не суть. Коньки для Даньки и теплую куртку для нее - вручить еще никто не пытался. И.... Как ни странно, Инна не почувствовала возмущения.

Сожаление, что принять не сможет - да почувствовала, а возмущение - нет.


Отчего-то воздушное пуховое облачко цвета слоновой кости, воспринимались, как тот мягкий шарф - настоящей, невиданной ею доселе заботой. А коньки для Даньки - вниманием к ее малышу воспринимались. Неожиданным, но приятным вниманием от постороннего человека. Реально приятным.


Особенно на фоне не повернувшего головы к ребенку Трофмиова.


И не хочется думать, с чего бы этому постороннему человеку, заботу о ней и внимание к Дане проявлять. Дожила...

Инна поднялась, неловко выбралась из-за стола, отступила назад, к забитому разноцветными папками стеллажу.


- Спасибо вам Павел, только потратились вы напрасно, я не могу это принять. - кивнула на парку Монклер. прикрывающую коробку с коньками. - во-первых: существует понятие профессиональной этики, не допускающее получение персоналом подарков от гостей. Во-вторых - это очень дорого.


Павел Барановский, задумчиво потер подбородок.


- Профессиональная этика значит. Ладно.

Сунул руку в карман куртки, достал смартфон, нажал на вызов.


- Николай, я в твоем офисе, ты мне срочно нужен.


Не прошло и минуты, запыхавшийся управляющий ввалился в кабинетик.


- Что случилось? - спросил испуганно.


- Я съезжаю, немедленно меня выселяй!- радостно сообщил Барановский.


- В смысле съезжаешь? Куда? - хлопнул глазами парень.


- Коля, слишком много вопросов: выселяй говорю, минут на пять - потом снова заселишь. Инна Сергеевна не может теплую куртку от меня принять, покуда я есть гость. Мы же не допустим, чтоб она из-за такого недоразумения замерзла.


- Не допустим! - Николай мотнул головой, пробрался к столу, оперевшись рукой о столешницу, клацнул компьютерной мышкой, постучал по клавишам...


- Все Павел, сдавай ключи!


- С удовольствием! Барановский звякнул ключами, передал их Николаю, а затем, подхватив пакет, шагнул к вешалке, снял с плечиков Иннино пальто, быстро сложил, сунул в пакет, пакет протянул управляющему.


- Коль, отнеси пожалуйста в коттедж Инны Сергеевны. Как можно скорей отнеси. И бегом назад, меня заселять.

Она должна была прекратить этот балаган. Забрать свое пальто, и строго сказать что-нибудь назидательное. Должна была. Но почему-то не прекратила. Оставалась сторонним, еле сдерживающим смех наблюдателем.


Цирк Шапито.


Управляющий Коля, с пакетом рванул на выход.


Павел развернулся к Инне, и уже безо всякого юмора, совершенно серьезно сказал:


- Инна. Не забивай себе голову, я действительно не хочу чтобы ты замерзла и простудилась. И не допущу. Тебя это ни к чему не обязывает. Самохины на радостях и себе накупили коньков и клюшек, собирается целая хоккейная команда - после обеда опробуем лед. Сынишке твоему понравится. Вот увидишь.


 Дане понравится, в этом я и не сомневаюсь, мысленно откликнулась  Инна.


И в этот момент, ее телефон  зазвонил.

- Евгеньевич прибыл, пора выезжать на базу. - сказала взглянув на экран.


Павел помог надеть невесомый Монклер, проводил до машины, дверцу придерживал, пока на сиденье усаживалась.


Евгеньевич одобрительно крякнул, взглянув на Иннну, а как только автомобиль тронулся, глубокомысленно изрек.


- Я то все думал: ну как она в этом пальтишке фасонистом, если северяк задует? А он думать не стал, взял и сделал. Настоящий мужик - не мокрица.

8

Груженый бревнами лесовоз,  съехал мордой в кювет, длинным кузовом - перекрыл обе полосы трассы. Видимо на гололед попал.


Евгеньевич чертыхаясь сдал назад, вырулил вправо - на проселочную дорогу.


- В объезд придется, иначе здесь можно до темноты проторчать,- мрачно сказал, взглянув на Инну в зеркало заднего вида.


- В объезд, так в объезд.- согласилась она.


Данька под присмотром: нянечки обещали накормить если Инна задержится. Да и вообще - не на отдых с ребенком приехала. Итак себе много чего позволила. Лишнего. Да- аа. Барановский Павел...

Как там Евгеньевич выразился? Настоящий мужик, не мокрица.


Настоящий, не настоящий, а о сыне её подумал. В отличии...


Перед глазами вновь картинка - Даня бегущий с восторженными восклицаниями, удаляющаяся спина Трофимова. Отчетливая картинка.


Инна встряхнулась.


Да что ж, я опять копаюсь в поступках Трофимова? Все просто: поддавшись сиюминутному порыву, загорелся человек - захотел поиграть а папу. Потом порыв прошел. Смыло порыв. Случившимся в апартаментах элитного жилого комплекса - потопом.

Сразу после Данькиного рождения, соседка Надежда, настойчиво уговаривала Инну - сообщить о рождении ребенка Трофимову.


- Инн, ваши с ним отношения - это ваши с ним отношения. Ребенок не виноват, ему отец нужен. Пусть даже приходящий. - уговаривала Надежда.


Имела право уговаривать, она была единственным близким человеком, оказавшимся рядом с Инной во время беременности. Без нее, Инна наверное сошла бы с ума.


Инна имела право молчать. Стопор у нее тогда был, ей казалось - умрет если голос Трофимова услышит.

Да, ей конечно хотелось, чтобы в Данькиной жизни, присутствовал мужчина. Понимала, что для мальчика это важно, и что уж греха таить, и сомнения в душу закрадывались: не поступает ли она эгоистично лишив Егора сына, а Даню отца? Закрадывались. Но поехать к Трофимову и сообщить ему о ребенке, всё равно не могла решиться.


Вот сегодня, он о нем узнал. Обрадовался мать его! И результат...Да черт бы с ним, без него обходились, и дальше обойдемся!

Инна посмотрела в окно. Деревья в низине, покрылись инеем, будто бархатом белым затянуты, чудно смотрятся на фоне растущих в отдалении зеленых сосен.


- Там ручей. Не перемерз, оттого и иней - раз морозы пришли - перемерзнет,- проследив за ее взглядом, сообщил Евгеньевич. И подумав, продолжил,- из болота течет, здесь неподалеку болото, где Александра с Игнатом познакомились. Там же и поженились. На болоте.

Инна подумала, что Евгеньевич пошутил. Еще подумала, что за настоящего мужика, можно и на болоте замуж выйти. Всяко лучше, чем в замке - за мокрицу.


Мне в любом случае - это больше не грозит. Не во дворцах, не в топях болотных. Одного раза хватило. - усмехнулась мысленно.


На базе экстремального отдыха, они задержались дольше, чем Инна планировала. Компьютер завис - пришлось ждать: пока  подъедет айтишник, пока разберется. Инна слегка занервничала, хоть и знала, что Данька под присмотром, и голодным не останется, но.... Всё-таки нельзя брать в командировки ребенка. Вроде и углубился в рабочий процесс, и в тоже время - постоянно отвлекаешься.

В яхт клуб они вернулись, уже в едва наметившихся сумерках. Инна как только Евгеньевич заглушил двигатель, стремглав понеслась в детский теремок - к сыну.


Данила растянувшись на мягком ковре, собирал крупные, разноцветные детали конструктора. Напротив Даньки, улеглась на ковер очаровательная белокурая малышка - приблизительно его возраста. Подперев ладонями щечки - наблюдала за его действиями. Нянечки выкладывали на столик: альбомы для рисования, кисти, краски.

- Даня! Это будет наш с тобой дом? - спросила малышка, болтнув ножками.


- Нет, мы с тобой в таком не поместимся. Этот понарошку, нам с тобой я потом построю. Настоящий!- авторитетно заявляет Инннин трехлетний сын.


- Вместе построим! Большой! Как у нас! У папы с мамой, и у меня, и у братиков! Мы их всех пригласим в гости. Папа купит нам много конфет! - радостно тараторит девчушка.


- Мы их лучше жить к себе возьмем. Всех. И мою маму возьмем - обязательно. Мамочку одну оставлять нельзя. Ей будет плохо одной. - задумчиво взглянув на малышку, отвечает Данила.

У Инны защемило внутри. Тронули рассуждения сынишки. Или нервишки начинают сдавать, как не строй из себя железную леди - нервную систему из металла не выкуешь.


Она уже собралась обозначить свое присутствие, окликнуть сынишку, как вдруг, кто-то подошедший сзади, положил на ее плечо руку. И она услышала шепот Павла Барановского:


- Инна. Ты с такой скоростью мимо нас с Самохиным пронеслась, что я испугался - подумал случилось что. Рванул за тобой. Больше так не делай, если не хочешь чтобы я инфаркт схлопотал. - это он тихо сказал. А громко:

- Я тут уловил краем уха: вы места в своем будущем доме распределяете? Для меня местечко найдется?

На выступление Павла, обернулись и дети, и взрослые. Даня просиял, увидев стоящую в дверном проеме маму.


Белокурая девчушка, вскочила на ножки.


- Дядя Паша, ты с нами хочешь? Возьмем! Если Даня на мне жениться не передумает! - девчушка замерла, на секунду задумалась, и тут же, прищурившись, медленно повернулась к Даньке. - а если передумает, я догоню и надеру уши! И как миленький, обратно надумает!- для убедительности уперла ручки в бока.