«Качество и данная экранизация эпопеи вашей семейной жизни – это два несовместимых друг с другом понятия, а попросту: херня это, твое видео!» И умолял не мучить его более просмотрами.

Да сейчас! Лунь, он же упертый, как ишак багдадский, если чем загорелся – кранты, пока не «наиграется» в новое увлечение до отвращения, всех вокруг достанет. Правда как мужик с инженерным, научным мышлением он сначала досконально изучит и освоит занятие, а потом уж и остынет, когда натешится вдосталь.

Остается одно – ждать, пока эта видеозараза ему надоест.

А до тех пор терпеть, никуда не денешься, друг закадычный.

Вот так в очередной раз Красноярцев попал на просмотр «фильма о семье». Смотрел, куда деваться, откровенно и даже демонстративно маялся, никак не комментировал, а думал о делах, стараясь не фокусироваться на картинке на экране, как бы пропуская мимо сознания – прием, которому научился еще в институте, когда приходилось отсматривать огромное количество документальных метров, в основном снятых не самыми радивыми операторами. Называлось это «чтобы не портить глаз». А ему как пилой ржавой по нервам такие вот просмотры.

И вдруг что-то зацепило его в картинке на экране. Вот прямо как вспышка в том месте, где ей точно не положено появиться.

Алексей привык доверять интуиции, своему профессиональному чутью и точно знал: если, осматривая панораму через визор камеры, его вот так что-то цепляет, значит, верняк, получатся мощные кадры…

И тут в этой куче бестолкового, плоского видеоряда вдруг словно золото самородное сверкнуло.

– Подожди! – ухватил он Макса за руку, потом и вовсе пульт от видео у него отобрал, быстро прокрутил назад и поставил на замедленное воспроизведение.

Вот! Вот оно, золото! Вот эта девушка!

Забыв о других зрителях, да вообще обо всем окружающем, Красноярцев остановил картинку, поймав самый удачный ракурс, когда девушка двигалась на экране, увеличил картинку и всмотрелся в лицо незнакомки…

«Вот она!» – точно стукнула его неожиданная, громко прозвучавшая в мозгу мысль, и, только догнав сознанием эту мысль, он понял, что действительно это – Она!

Алексей обалдел, смотрел на нее и балдел – Его Женщина!

Никогда в жизни не задумывался: какая там его женщина, не его, есть ли вообще таковая в природе или все это придумки романистов, любовь – не любовь, не имел потребности задумываться о таких понятиях.

Женщин любил, они его ответно любили и даже очень, слава богу, их было много в его жизни, и увлечений, романов, порой бурных, хватало. Но к женскому вопросу Ярый относился легко и ровно. Есть – и замечательно, и великое тебе спасибо, что ты со мной живешь, спишь. Расстались – ну так бывает, нормально. Про какую-то настоящую любовь, про две половинки и семью он вообще не думал, находясь далеко вне этих рассуждений и категорий.

Он работал. Вот единственная любовь всей его жизни – это да! Его женщина и его половинка.

Только работая, Ярый чувствовал себя абсолютным, целым, растворялся в этом моменте где-то недалеко от Бога.

И вдруг эта девушка на экране! Как выстрел в мозг, как откровение! Словно всю жизнь жил в беспамятстве, но внезапно случился удар и память мгновенно проснулась – так вот же она! Твоя, родная!

Обалдеть!

– Что, понравилась? – откуда-то издалека, как через вату, донесся голос Макса.

И Алексей вылетел из некоего трансового, что ли, состояния, в которое попал, увидев девушку на экране.

– Что за девушка? Почему раньше не видел? – спросил он требовательно.

– Подруга Натахи, – пояснил Макс.

– Это Алиса Шумская, моя институтская подруга, – с энтузиазмом принялась рассказывать Наталья. – Когда мы с Максом поженились и уехали, мы с ней как-то незаметно потерялись, поначалу переписывались, перезванивались, потом на несколько лет тишина. А недавно случайно встретились и с радостью возобновили отношения. Нравится? – излучая небывалое довольствие, спросила она у Красноярцева, кивнув головой на экран, где застыла Алиса.

– Нравится, – кивнул он.

– Алиска классная, – улыбалась Наташа, разглядывая подругу на экране. – Совершенно потрясающая и особенная. Жванецкий как-то сказал, что он не придумывает острые и смешные высказывания, он мыслит юмором. Вот она такая же, только, с моей точки зрения, еще круче. Алиска человек-праздник – стоит ей где-то появиться и только говорить начать, сразу же цитатку бросит, анекдот легонький, хохму, и все уже валяются от смеха, а она еще и предложит какое-нибудь действие юморное, на ходу за пять секунд придумает какой-нибудь сценарий и роли распределит. Смотришь: уже все в энтузиазме полном что-то разыгрывают, ржут без остановки, и вокруг прямо сплошной КВН со Жванецким в одном флаконе. И главное, всех заведет, раздухарит и тихо свалит по своим делам, а народ продолжает играть и отрываться. Всегда такая была. Кстати, она состояла в команде нашего эмгэушного КВН, почти все сценарии писала и первым помощником капитана команды была. Вообще на ней весь креатив нашей команды держался.

– Это точно, – подтвердил Макс. – Завести народ на раз – это Алиса может, ей даже два не требуется.

– Так! Вы должны меня с ней срочно познакомить! – потребовал Алексей.

– Вот так прямо понравилась, Ярый? – хохотнул Макс.

– Прямо вот так, по-моему, это очевидно, – пожал плечами Красноярцев.

Он приступил к выяснению у Натальи всяческих подробностей про девушку Алису и поразился, когда выяснилось, что она про подругу-то любимую ничего толком и не знает.

– Как это? – припух Ярый. – Ты не знаешь, где она живет?

– Не-ет, – протянула совершенно растерянно Наталья, только сейчас осознав в полной мере, что и на самом деле мало что знает про Алису.

– Ну, хоть в Москве? – допрашивал недовольным тоном следователя Алексей.

– Она москвичка, это точно! – уверила Наталья. – Это я еще с института помню.

– Ну, а где она живет, адрес ты ее знаешь?

– Не-ет, – снова расстроенно протянула Наташа.

– Ты что, за пять лет учебы ни разу у нее в гостях не была?

– Нет. Мы в основном у меня дома бывали, мои родители живут рядом с универом.

– Так! – заводился раздражением Красноярцев. – А чем она занимается? Где работает? Ты хоть что-то про нее знаешь?

Оказалось, что нет.

На любой вопрос – нет, даже отчества Алисы Наталья не знала. Да что отчества! Она понятия не имела, где та живет, с кем, есть ли вообще у подруги родители и семья, где и кем работает и чем вообще в жизни занимается…

– Ну, Натаха, ты даешь… – обалдев, покрутив головой и разведя бессильным жестом руки в стороны, комментировал Красноярцев.

– Да, это все Алиска виновата! – возмутилась Наталья. – Мозги вечно запудрит, рассмешит, заболтает своими шуточками, так что и забудешь, о чем спросила!

– Ты хотя бы знаешь, замужем ли она? – предпринял последнюю попытку что-то разузнать Красноярцев.

– Вроде бы нет, – с сомнением ответила она. – Вроде бы она говорила, что не замужем.

– Понятно, – разочарованно вздохнул он, но от дальнейших выяснений не отказался и распорядился командирским тоном: – Сосредоточься и вспоминай все, что сможешь.

– Ну… Она москвичка, родственники… не знаю. Но она-а-а… – задумчиво протянула Наташа, помогая себе покачиванием руки с оттопыренным указательным пальцем – …жила одна-а, по-моему, с класса девятого или вообще восьмого.

– В каком смысле одна? – удивился Алексей. – Сирота, что ли?

– Нет, не сирота, точно, – покачала головой Наталья. – Алиса говорила, что родители где-то за границей, а она живет одна в трехкомнатной, что ли, квартире. Точно-точно! – воодушевилась молодая женщина, аж глаза загорелись. – Я помню! Она сказала мне это на пятом курсе. Я еще удивилась, как это одна с восьмого класса, а Алиса так плечами пожала: нормально, говорит, родители звонят постоянно, да и дед за мной тут приглядывает. Вот этот разговор помню, уж очень меня тогда поразило, что она лет с четырнадцати самостоятельно живет. Ну, что еще? – сдвинув брови, старательно вспоминала она. – А! Еще Алиска всегда занималась йогой, причем всерьез, на уровне мастера, я ей несколько раз, помнится, предлагала: так преподавала бы, денег до фига заработала бы, а она смеялась, что у нее уже не тот уровень, на котором преподают ради денег. Вот. Что еще? Ну, она в Индию часто ездила, ну это понятно, мы же где учились, не на планктон все же офисный. – Она потужилась, вспоминая, и виновато призналась: – Все, наверное.

– Понятно, – повторил Красноярцев. – Загадочная личность ваша девушка Алиса. – И вдруг разулыбался: – Ну что ж, тем лучше!

И развил бурную деятельность, заставив Макса с Наташей перетряхнуть свою видеотеку и найти записи, в которых фигурировала Алиса. Тут же скинул все, что удалось обнаружить, на свой диск, а заодно и переправил почтой к себе на комп.

Просидел пару дней за аппаратурой в телецентре, смонтировав отдельный фильм исключительно про Алису из всего мусора, что скачал, отцифровал и максимально улучшил изображение, насколько это было возможно. А несколько самых удачных кадров сделал заставками на экраны всех своих гаджетов, даже пару снимков распечатал, вставил в рамки и поставил дома.

Не просто запал на девушку – каким-то необъяснимым сверхъестественным образом Красноярцев с полной ясностью теперь знал – его человек, его женщина. Без вариантов.

И слава богу, что без вариантов!

Разумеется, они встретились, а как же.

После того как он увидел Алису на экране и все понял про нее и про себя, иначе быть просто не могло, но встретились несколько экстравагантно.

Самолет, на котором должна была лететь их съемочная группа, задержали в Красноярске почти на сутки, которые пришлось проторчать в аэропорту, поскольку рейс откладывали каждый час, вместо того чтобы перенести на конкретное время.

Замученный этим ожиданием, перелетом, сменой часовых поясов, снегопадом, засыпавшим Москву, Алексей добрался до дома, радуясь хотя бы тому, что не пришлось тащиться в Останкино со всей группой и аппаратурой, ребята его отпустили, загрузившись в два микроавтобуса, заботливо присланные в аэропорт начальством. Бросив вещи, Ярый принял душ, сварил пару чашек крепкого кофе, чтобы хоть как-то взбодриться, и отправился к Максу на день рождения.