– Ты чего, Мишаня? – смеялся Алексей. – Все хорошо!
И все сразу изменилось вокруг – Мишка хохотал и просил подкинуть его еще и еще раз, вокруг них бегал возбужденный Темка, от избытка чувств громко декламируя какое-то детское четверостишие, подошла Алиса, подтянулись остальные «члены общины».
Все гомонили, смеялись, радовались его приезду, и Красноярцев, поставив на землю Мишку, подхватил теперь Темку и подкинул его пару раз под разудалый счастливый смех ребенка. И, поставив пацана на землю, сообщил мальчишкам, что привез им сладостей и большого воздушного змея, которого они попробуют завтра запустить. А для взрослых целую кучу всяких вкусностей, какие только смог сообразить.
Еще вчера Алексей узнал, что Алиса вегетарианка, да и вся остальная семья мясо практически не ест, отдавая предпочтение рыбе и лишь иногда готовя индейку. Он заехал на рынок и, руководствуясь этими знаниями, накупил всякого, что ему показалось достойным.
Тут же решили делать шашлык из семги и овощи на гриле, принялись весело и дружно готовить, задействовав всех домочадцев, даже мальчишки выполняли какие-то поручения, став на время младшими поварятами.
А Красноярцев как главный и важный гость был освобожден от любой занятости и получил распоряжение сидеть и отдыхать.
Ах, какой же у них получился прекрасный вечер! Сказочный! Настоящий вечер отдыха!
Стол раздвинули и перенесли на участок под яблони, Павел Наумович вынес на веранду и пристроил на перилах приемник, настроенный на радиоволну «Ностальжи», так что музыкальное сопровождение получилось исключительно приятное.
Стол накрыли, шашлыки и гриль жарились, и начались те самые, о которых Алексею мечталось весь сегодняшний день, неторопливые дачные посиделки с плавно текущей беседой, с длинными паузами в ней, когда слушали особо понравившуюся мелодию, с постепенной и несуетливой переменой блюд с салатов и холодных закусок на горячее, с горячего на чай – запахи леса, травы, цветов и теплой хвои, птичий гомон, шум дачного поселка, далекие звонкие детские голоса, музыка из радиоприемника и тихое, несуетное душевное умиротворение…
Красноярцев плыл во всем этом блаженстве, наслаждаясь вечером и позволив себе наконец по-настоящему расслабиться, отодвинув все нелегкие думы, горести и дела.
А потом они пошли с Алисой гулять по поселку и окрестностям.
Боже, он совершенно забыл, какое это удовольствие – просто гулять с девушкой неторопливым шагом и разговаривать.
Хотя… Этот момент оказался для него несколько напряженным – поговорить-то как раз Красноярцеву с ней хотелось и не терпелось о самом серьезном и важном, но начал он с легкой формы извинения:
– Ты извини, у меня настолько голова забита всеми делами сразу, что я и не сообразил спросить тебя о муже, когда ты упомянула, что живешь со свекром. Естественно, логично оказалось бы понять, что имелся у тебя и муж. Но ты сказала, что не замужем, и я не спросил. Значит, ты вдова?
– Да.
– Отчего он умер? – мягким тоном, осторожничая, спросил Алексей.
– От тяжелого генетического заболевания, – ровным тоном ответила Алиса, глядя куда-то вдаль.
– Понятно, – вздохнул Красноярцев и спросил с еще большей осторожностью: – Ты его любила?
– Это уже немного иная тема, – слегка улыбнувшись, посмотрела на него Алиса.
– Для меня очень важная, – подчеркнул Алексей, остановился, придержал ее рукой, понуждая тоже остановиться, и, посмотрев ей в глаза, разъяснил: – Ты понимаешь, о чем я хотел с тобой поговорить?
– О реформах? – усмехнулась Алиса.
– Да, о них, – кивнул Алексей. – Реформах нашей с тобой жизни. Теперь стало понятно, что мальчики прекрасно поладили и семье твоей мы с Мишей понравились. Теперь спокойно можно пожениться.
Она вдохнула глубоко, выдохнула, снова посмотрела куда-то вдаль, на лес за рекой, помолчала, что-то обдумывая, и перевела взгляд на него.
– Ты совершенно ничего обо мне не знаешь, Леша, – напомнила Алиса.
– Так расскажи, – предложил он простое решение.
– Что? – сильно удивилась Алиса.
– Как что? – пожал он плечами. – Свою жизнь.
– Всю? – недоумевала она.
– А что у тебя настолько насыщенное и загадочное прошлое, что о нем невозможно рассказать? – иронично усмехнулся Красноярцев.
– Нет, просто я никогда и никому не рассказывала о своей жизни и о себе.
– Почему? – поразился Алексей.
– Почему?.. – задумчиво повторила она за ним и снова посмотрела вдаль. – Потому что близкие и так знают, что им необходимо, а посторонних я в свою жизнь не посвящаю.
Он медленно положил свою ладонь ей на щеку, осторожно повернул ее лицо к себе и тихо сказал, глядя ей в глаза:
– Я не посторонний, я как раз близкий и родной, по крайней мере очень надеюсь им стать в ближайшее время. Мне можно рассказать все твои страшные тайны.
– Боюсь огорчить, – улыбнулась саркастически она, – но у меня нет страшных тайн, Красноярцев.
– Тогда тем более опасаться тебе нечего и можно свободно рассказать о своей жизни, – уверил он.
– Это не так просто, – все улыбалась немного загадочно и печально она.
И, положив свою ладошку поверх его руки, сняла его ладонь со своей щеки и двинулась вперед.
– Значит, все же есть какие-то сложности и тайны? – в два шага догнал ее Ярый и подстроился под ее неторопливую походку.
– Не то чтобы тайны и сложности, – задумчиво попыталась объяснить Алиса, – дело в том, что моя жизнь нестандартна и большинству людей покажется ненормальной.
– Я догадываюсь, – кивнул Алексей. – Судя по тому, какой институт и факультет ты окончила. Но от этого становится еще интересней. – И повторил настойчиво: – Расскажи.
– Ну… – протянула Алиса, – хорошо, я попробую. Только начать следует с моего папы, – подумала и уточнила: – Даже скорее с дедушки.
Марк Александрович Шумской работал на высокой должности в Министерстве торговли Советского Союза. И в далеком шестьдесят четвертом году был направлен торгпредом на работу в посольство Советского Союза в Индию. То есть торговым представителем страны, осуществляющим внешнеэкономическую деятельность и политику государства.
Командировка намечалось длительной, и потому с Марком Александровичем в таинственную Индию отправилась и его семья – жена Жанна Игнатьевна и одиннадцатилетний сын Виктор.
Разумеется, работникам посольства и членам их семей многое было запрещено, но все же некоторые послабления имелись, не в пример посольским в странах Европы и уж тем более США. Во-первых, Индия считалась страной третьего мира, во-вторых, дружественной Советскому Союзу, а в-третьих, уровень жизни в ней был таков, что вряд ли бы вызвал желание эмигрировать у какого-нибудь неосознанного товарища. Хотя имелись и подводные камни – то есть возможность быть завербованными иностранными разведками европейских стран и особенно разведкой США, главного соперника и врага того времени.
Понятное дело, что существовали определенные ограничивающие инструкции и правила поведения, но взаперти на территории посольства, без права общения с внешним миром, никто не сидел, даже посольские дети – и в город ходили на экскурсии, и с местными жителями общались. Правда, опосредованно, через переводчиков и работников посольства, но общались.
Однажды в рамках советско-индийской дружбы министерство культуры Индии устроило для детей посольства серию познавательных экскурсий по самым известным историческим места и памятникам культуры. В том числе была одна экскурсия, на которой им представили настоящих йогов.
А потом кое-кто из этих йогов продемонстрировал детям возможности своего тела, исполнив несколько асан и погружение в медитацию, во время которой они останавливали биение сердца и дыхание.
Все ребята, да и взрослые очень впечатлились и еще несколько дней обсуждали только этих загадочных йогов… все, кроме Вити Шумского.
Он ничего не обсуждал, погрузившись в какие-то свои сложные размышления. Мальчик не просто впечатлился – он был настолько поражен и обескуражен тем, что увидел, настолько сильно эмоционально потрясен возможностями человеческого тела, что перед его мысленным взором все стояли эти таинственные и необыкновенные люди – йоги.
Проведя в этом задумчивом потрясенном состоянии несколько дней, он обратился к отцу с вопросом: где и как можно познакомиться и пообщаться подольше с йогами и научиться этой самой загадочной йоге?
Марк Александрович никогда не был идейным утопистом и карьеристом до жути, боявшимся нарушить какие-нибудь правила и лишиться своего кресла, все в балансе – и политику понимал верно, и неписаные законы-интриги посольской жизни знал досконально, но при этом не лишился трезвой разумности и рассудительности. Да к тому же и отцом был хорошим и внимательным. Поэтому он объяснил двенадцатилетнему сыну, что йога в нашей стране запрещена как одно из религиозно-культовых занятий, и мальчик должен это четко понимать и отдавать себе отчет, какие возможны последствия такого увлечения, но если сыну так сильно хочется, то можно что-то придумать.
Сыну не просто очень хотелось, он не мог думать ни о чем другом, ему каждую ночь снились таинственные йоги.
Марк Александрович поговорил с послом один на один в специальной комнате без прослушки и поведал о таком сильном увлечении Вити. А тот послушал, задумался, да и скажи:
– Ладно, под мою ответственность разрешу в виде исключения, – и поделился политической интригой: – Есть неофициальная установка познавать страну и ее устои глубже. Сам понимаешь, что это значит. Пойдет увлечение твоего сына под эту статью, если так уж сильно увлекся. Постараюсь у индийских товарищей найти для него самого лучшего мастера. Попробуем, посмотрим, что получится.
Как ни странно, и спецслужбы дали добро, и Центр не запретил, повезло, одним словом, Вите. Но это было не самое большое его везение в жизни, а, скажем так, сопутствующее. Самое главное везение Виктора Шумского, определившее всю его дальнейшую жизнь, состояло в том, что сам министр культуры Индии по дружеской просьбе советского посла во время какого-то приема сам лично поговорил с одним из великих мастеров йоги, и тот согласился принять и посмотреть русского мальчика.
"Неправильная невеста" отзывы
Отзывы читателей о книге "Неправильная невеста". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Неправильная невеста" друзьям в соцсетях.