— Ты понятия не имеешь о моем прошлом!

— Ошибаешься.

— Но как ты можешь…

— Ты неглупа, поэтому сознаешь свою красоту. Ты умеешь флиртовать, очаровывать и обводить вокруг пальца. Тебе не занимать смелости, это бесспорно. Разумеется, тебе понадобилась стальная воля, чтобы противостоять Дилману, когда Скайлар сбежала. Ты дождалась, пока сестра пришлет тебе денег на дорогу, и последовала за ней. Да, ты отважная женщина. И вместе с тем ты слишком любишь кокетничать и исподтишка управлять людьми.

— Ты прав. Но, слушая тебя, можно подумать, что тебе не терпится отделаться от меня.

Он покачал головой:

— По-моему, ты не желаешь расставаться со мной.

— Майор, вы слишком высокого мнения о себе.

Как ни странно, она вдруг перестала мерзнуть. Гнев согрел ее.

Слоан стоял, скрестив руки на груди, продолжая пристально разглядывать ее.

В ответ Сабрина тоже скрестила руки на груди и уставилась на него в упор.

— Это зрелище для тебя не в новинку, — сообщила она.

Он улыбнулся:

— Видишь ли, память несовершенна. К тому же прошло немало времени…

— Можно мне взять одеяло? Надеюсь, ты уже увидел все мои недостатки?

— У тебя нет недостатков, Сабрина. Твое тело безупречно. — Он отвернулся так порывисто, что Сабрина чуть не вскрикнула от испуга, но Слоан просто подхватил одеяло и швырнул его ей.

Попятившись, она поспешно завернулась. В два длинных шага Слоан преодолел разделяющее их расстояние и положил ладони на ее плечи.

— Ты идеальна во всех отношениях, ты вызываешь острое желание и зависть у любого мужчины. Но это ничего не значит. Красота — пустяк, Сабрина, если ею обладает бессердечное существо.

— Тогда зачем же тебе мои клятвы? — болезненным шепотом откликнулась она.

— Я уже объяснял: некогда мне посчастливилось пробудить в тебе пламя. Я не верю, что оно угасло навсегда. Я намерен отыскать его. — Он помедлил, стиснув зубы, а затем пожал плечами. — И кроме того, я нахожу тебя желанной — чертовски желанной! Ты прекрасна, только святой не воспылал бы к тебе.

Внезапно он убрал руки и отвернулся. Присев у огня, Слоан вынул из седельной сумки крохотные походные чашки и разлил кофе.

Сабрина стояла не шевелясь, охваченная гневом.

Его слова уязвили ее больнее, чем можно было предположить.

Он просто хотел ее, не испытывая никаких чувств. Он пылал страстью к девчонке, которую, как он считал, ему прислали из салуна «Десять грошей».

Господи, ну почему она согласилась лечь с ним в постель?

Сабрина оказалась в ужасном положении. Восхищаясь Слоаном, она уступила ему, а теперь боялась испытать невыносимую боль…

Сабрина опустила голову. Возможно, она сама нанесла ему оскорбление, заговорив о разводе.

Как ни странно, Сабрина вдруг поняла, что хочет остаться с ним, но на собственных условиях. Жить в Мэйфэйре, а не в казарме. Не слышать ни о сиу, ни о других женщинах; не испытывать странных мук ревности…

— Кофе готов, — произнес он.

«Кофе готов»! И это после жестоких, безжалостных слов ровным тоном отозвалась она.

Отойдя в сторону, Сабрина отыскала свою свернутую постель, расстелила ее на полу и улеглась, закутавшись в одеяло и повернувшись спиной к Слоану.

Слоан промолчал. Типи наполнила тягостная тишина.

Спустя несколько минут он вытянулся на полу по другую сторону костра.

Сабрина изнемогала от усталости, но холод мешал ей заснуть. Она устроилась слишком далеко от огня.

Но Сабрина не шевелилась, не желая, чтобы Слоан понял, что она не спит. Вскоре ее вновь начала бить дрожь.

Через какое-то время Сабрина услышала странный лязгающий звук и поняла, что это стучат ее зубы, но не пошевелилась. К тому времени от усталости она не могла даже сдвинуться с места.

Внезапно она вздрогнула, услышав резкий возглас Слоана: — Черт возьми, Сабрина, ты глупа, как бизон! Она почувствовала, как сильные руки бесцеремонно поднимают ее. Слоан передвинул ее поближе к огню… и к своему горячему телу.

Только теперь Сабрина поняла, что он успел раздеться. Слоан завернулся в одеяло и вытянулся на своей постели.

Сабрина сонно смотрела на языки пламени и тени, пляшущие на стенах типи. Она чувствовала, как рука Слоана обнимает ее талию, как ее обволакивает его тепло. Костер давно догорел, одеяло было приятным на ощупь, но лишь тепло Слоана наконец усыпило ее.

Когда Сабрина проснулась, в щели стен типи пробивался дневной свет. Костер потух. Всходило солнце. Во сне Слоан сбросил одеяло.

Сабрина заметила, что и ее одеяло сбилось ниже талии, и быстро натянула его на грудь. Долгое время она лежала неподвижно, боясь, что Слоан проснется, и прикидывая, удастся ли ей быстро одеться, не разбудив его. И все же она лежала не дыша, пока не обнаружила, что… разглядывает его.

Он лежал, повернувшись к ней спиной. Его кожа имела ровный бронзовый оттенок, на ней отчетливо выделялись многочисленные шрамы. Сабрина нахмурилась, разглядывая их, затем заметила, что ниже пояса кожа Слоана светлее, чем на спине, и поняла, что в теплую погоду он привык ездить верхом полуобнаженным.

Но где — в кавалерии или среди сиу? По правде сказать, Слоан оказался сложен… бесподобно, призналась самой себе Сабрина: широкоплечий, мускулистый, тонкий в талии. Его ягодицы и бедра были на редкость упругими и сильными.

Сабрина перевела взгляд на затылок, покрытый густыми блестящими волосами, и ощутила желание прикоснуться к ним. Она отвела взгляд.

В этот момент Слоан повернулся лицом к ней. Он приподнял бровь, насмешливо улыбаясь.

Приподнявшись на локте, он обвел Сабрину бесцеремонным взглядом. Та опустила ресницы.

— Доброе утро, — произнес он.

Сабрина почувствовала, как румянец заливает ее щеки, и подтянула одеяло повыше.

— Доброе утро.

— Ты хорошо выспалась?

— Да, спасибо, — вежливо ответила она. Улыбка Слоана стала шире.

¦ Ты уже давно не спишь.

— Нет, я…

— Ты успела, в свою очередь, оценить мои достоинства? Сабрина смело выдержала его взгляд, готовая возразить, но вдруг любезно улыбнулась и сообщила:

— Я просто пыталась понять, почему ты пользуешься таким успехом.

— Ну и как, поняла? — Он улыбнулся. — С тех пор, как ты видела меня в последний раз, я ничуть не изменился.

— Ты весь покрыт шрамами.

— Новых среди них нет.

Сабрина робко прикоснулась к одной из тонких белых линий на груди Слоана:

— Откуда он? Он выглядит очень старым.

Слоан кивнул:

— Я заработал этот шрам еще в юности. Мне велели присматривать за лошадьми, когда вместе с ребятами постарше мы отправились в лагерь кроу, чтобы вернуть похищенных у нас лошадей.

— И что же?

Он пожал плечами:

— Я мечтал о чести и славе. Хотел нанести мастерский удар — поддразнить врага и умчаться.

— Но не сумел?

— Индеец кроу с большим ножом успел нанести ответный удар. Страх — на редкость унизительное чувство.

— Сражения с кроу научили тебя бояться. Так ты и стал военным.

— Жаль, что ты никогда не видела индейцев кроу. Сабрина с удивлением почувствовала на своем лице улыбку.

— А я думала, шрамы у тебя на груди — след какого-нибудь обряда сиу, о которых я наслышана, — смущенно призналась она и вздрогнула… — во время которых человека подвешивают на вертелах, продетых сквозь кожу груди…

Слоан покачал головой:

— А, танец Солнца! Мой отец умер прежде, чем я был готов участвовать в этом обряде, а в Джорджтауне подобные танцы не в моде.

— В Джорджтауне?

— Да, в доме моего деда бледнолицего. Сабрина кивнула.

Она знала, что Слоан жил в мире белых, но удивилась, обнаружив, что часть юности он провел на Востоке, рядом с ее домом.

— Когда-то ты упоминал, что твоим родным принадлежит особняк в Джорджтауне, но я не думала, что ты вырос там.

— На самом деле вырос я среди индейцев, а среди белых провел лишь несколько лет. Кстати, мой дед знаком с тобой.

Сабрина удивленно нахмурилась, но, подумав, вспомнила, что фамилия Трелони ей знакома. Она негромко ахнула:

— Ну конечно, полковник Трелони! Майкл Трелони! Рослый, величественный, но добродушный старик. Однажды он спас меня! — выпалила Сабрина, уставившись на Слоана. — Но я бы никогда не подумала… — начала она, но, поморщившись, осеклась.

— Понимаю. Я не унаследовал цвет его кожи, — с суховатой усмешкой объяснил Слоан. — Как он спас тебя?

— Иногда Дилман становился невыносимым. Однажды во время приема полковник Трелони, который пользовался влиянием в политических кругах — даже Дилман уважал его! — попросил меня рассказать ему о комнатных растениях и увел на веранду. — Внезапно она улыбнулась, наморщив нос. — Так я на целый день избавилась от Дилмана. Слоан усмехнулся:

— Что ж, я рад слышать, что мой дед оказал тебе такую услугу. Кстати, теперь он генерал. Он передал тебе подарок.

— Подарок? Мне?

— Да, как моей молодой жене. Показать?

Чтобы принести подарок, ему понадобится встать, отбросив одеяло.

— Это очень любезно со стороны генерала Трелони, но я посмотрю его подарок как-нибудь в другой раз.

Слоан кивнул так, словно понял, почему Сабрина предпочла дождаться более удобного случая, но спорить не стал. — Я появился на свет именно потому, что мой дед служил в армии. Вместе с ним моя мать оказалась в прериях, где и была похищена индейцами сиу.

— Должно быть, она перепугалась и возненавидела их.

Слоан покачал головой:

— Поначалу — может быть, но потом полюбила моего отца. После его смерти она увезла меня домой, в Джорджтаун, к моему деду. Мама принимала участие в работе дамских комитетов, бывала на вечеринках, вращалась в высших кругах общества, но так и не вышла замуж во второй раз.

— Значит, она…

— Она умерла пять лет назад.

— Прости. Мне очень жаль.

— Мне тоже. Она была замечательной женщиной.

— Должно быть, ты помнишь ее лучше, чем отца. Слоан пожал плечами: