Барбара Картленд - Непостижимое сердце

– Я не выйду за него замуж, мама! – Вирджиния Стьювизант Клей, ты сделаешь, как тебе сказано! Миссис Клей нетерпеливо поднялась со своего места и, пройдя по просторной, украшенной сверх всякой меры комнате, пристально посмотрела на свою дочь.

– Ты понимаешь, о чем говоришь, девочка? – спросила она сурово. – Ты отказываешься выйти замуж за англичанина, который вскоре станет герцогом! Герцогом! Слышишь? Их всего-навсего двадцать шесть – или двадцать девять! И ты сразу будешь герцогиней. Это отучит миссис Астор важничать и вести себя со мной так, будто я пустое место. Мне кажется, Вирджиния, я умру от счастья в тот день, когда увижу, как ты движешься к алтарю церкви как будущая герцогиня.

– Но, мама, он даже не видел меня! – возразила Вирджиния.

Какое это имеет значение? – без тени смущения задала вопрос миссис Клей. – На дворе 1902 год, начало нового века, но в Европе и, конечно, на Востоке браки всегда устраивали родители жениха и невесты. Очень разумный метод и, как выясняется, чрезвычайно хорош для любых пар.

– Ты знаешь не хуже меня, что этот человек…

– Маркиз Камберфордский, – уточнила миссис Клей.

– Так вот, этот маркиз, – продолжала Вирджиния, – женится на мне из-за моих денег. Ничто другое его не интересует.

– Смешно рассуждать подобным образом, Вирджиния, – не сдавалась ее мать. – Герцогиня моя старая приятельница, точнее, очень давняя подруга. Должно быть, почти десять лет назад мы с твоим отцом познакомились с ней, путешествуя по Европе, и она весьма учтиво пригласила нас на бал, который устраивала в своем замке.

– Тебе пришлось заплатить за билеты…

– Само собой разумеется, – раздраженно заметила миссис Клей. – Это был благотворительный бал, и я никогда не пыталась выдать его за что-то другое. Но позже я общалась с герцогиней и помогала ей в осуществлении разнообразных важных для нее проектов. И она была благодарна мне за это.

– Благодарна за деньги, – тихо произнесла Вирджиния, но миссис Клей притворилась, что не слышит ее.

– Итак, мы продолжали переписываться. Я регулярно посылала ее светлости подарки к Рождеству, за которые она неизменно горячо благодарила меня. И когда она упомянула о том, что, насколько ей известно, у меня есть дочь на выданье, ты поймешь, что я почувствовала: все те тысячи долларов, которые я посылала ей из года в год, начали, наконец, приносить дивиденды.

Но у меня нет ни малейшего желания принимать эти дивиденды, мама, и, хотя герцогиня, вероятно, очаровательна, ты ни разу не видела ее сына.

– Но я видела его фотографии, – ответила миссис Клей, – и, уверяю тебя, он очень красив. Во всех отношениях он не безбородый юнец. В прошлом году ему исполнилось двадцать восемь. Мужчина, Вирджиния! Мужчина, который присмотрит за тобой и позаботится о состоянии, которым так нелепо распорядился твой отец. Предполагалось, что оно будет целиком находиться под моим контролем, пока ты не выйдешь замуж.

– О, мама, неужели мы должны снова возвращаться к этому вопросу? Ты богата, очень богата, и то, что отец разделил свое состояние поровну между нами, конечно, не имеет значения. Насколько я понимаю, ты можешь завладеть моей долей – и тогда посмотрим, будет ли этот маркиз так интересоваться мною!

– Вирджиния, я думаю, ты самая неблагодарная девушка на свете! – воскликнула миссис Клей. – Сейчас тебе предоставляется возможность, о которой мечтает каждая девушка. Ты выйдешь замуж за одного из самых влиятельных мужчин в Англии, а правильнее сказать – в мире. Можешь представить, что скажут твои подруги? Подумай о Милли и о той девице Уиндроп, не помню ее имени. И о Нэнси Дьюп, и о Глориане. Они позеленеют от зависти, вот что с ними станет! Ведь тебя будут приглашать в Букингемский дворец, и ты, с короной на голове, станешь обедать с новыми королем и королевой.

– С тиарой, – поправила Вирджиния.

– Хорошо, пусть с тиарой, и я позабочусь, чтобы на свадьбе у тебя была самая красивая и великолепная тиара, какой нет ни у одной женщины в Англии.

Ты представляешь, что напишут о твоем бракосочетании в газетах?

– Я не выйду замуж за человека, которого ни разу не видела, – твердо сказала Вирджиния.

– Ты сделаешь, как тебе сказано, – сердито ответила мать. – Ходили слухи, что миссис Розенберг угрожала своей дочери хлыстом, потому что та отказывалась выйти замуж за герцога Мелчестержого. Что ж, к какой бы угрозе ни прибегала миссис Розенберг, она оказалась весьма эффективной, и, хотя Полин была, вероятно, одной из первых американских герцогинь в лондонском обществе, там найдется достаточно места еще для одной, и этой герцогиней станешь ты!

– Но у меня нет ни малейшего желания становиться герцогиней, мама. Почему ты не можешь понять? Кроме того, все изменилось.

– В каком смысле? – резко спросила миссис Клей. – Только в том смысле, что все больше англичан приезжает в Америку и больше богатых американских семей путешествует по Европе, чем раньше. Только накануне твой дядя говорил, что они собираются строить новые трансатлантические лайнеры, чтобы перевозить людей в страны Старого Света, и что 1907 год станет годом небывалого подъема в кораблестроении.

– Так что, если мы вложим в это дело свои деньги, – продолжила Вирджиния, – мы заработаем еще больше долларов. Но во имя чего?

– Во имя чего? – переспросила миссис Клей, в нетерпении взмахнув рукой. – Перестанешь ли ты говорить о деньгах столь уничижительно, как делаешь всегда, Вирджиния? Ты должна радоваться, что у тебя их так много.

Мне от них мало радости, если это означает, что я должна выйти замуж за человека, с которым даже не знакома, которого я ни разу не видела и которого я интересую только потому, что принесу ему доллары.

– Но это вовсе не так! Мы с герцогиней давние приятельницы, и она написала мне, что, по ее мнению, брак ее сына и моей дочери станет блестящей кульминацией нашей долгой дружбы. В самом деле, что может быть восхитительнее или практичнее этого плана?

– Сколько же она просила тебя заплатить за привилегию для твоей дочери выйти замуж за английского аристократа? – уточнила Вирджиния.

– Не намерена отвечать на этот вопрос! На мой взгляд, подобное замечание звучит чрезвычайно вульгарно в устах юной девушки. Оставь все деловые вопросы на усмотрение мое и твоего дяди. И не подумаю рассказывать тебе об этом!

– Именно это я и подозревала, – вздохнула Вирджиния. – Герцогиня хочет получить определенную сумму. Она не довольствуется моим состоянием, которым будет распоряжаться ее сын, и запросила больше. Я слышала, как дядя говорил что-то об этом, но вы умолкли, когда я вошла в комнату. Так сколько же?

– Я сказала тебе, что это не твое дело.

– Но это мое дело! Ведь я жертва, не так ли, которую приносят на алтарь снобизма.

– Саркастические замечания подобного рода не помогут тебе снискать расположение в английском высшем обществе, – предупредила ее миссис Клей. – Не могу понять, почему у меня не такая милая, спокойная, послушная дочь, как эта девица Белмонт, которая иногда приходит к нам.

– Она приходит сюда потому, что ты приглашаешь ее, – возразила Вирджиния. – Мне она не подруга. Да она просто слабоумная, эта Белла Белмонт.

– Тем не менее она хорошенькая, так мило щебечет и ею легко управлять, – вздохнула миссис Клей. – Это все, что мне хотелось бы видеть в дочери.

– А ты получила меня.

– Да, я получила тебя. – повторила миссис Клей. – Итак, Вирджиния, ты выйдешь замуж за маркиза Камберфордского, даже если мне придется тащить тебя к алтарю с воплями. Прекратим спорить на этот счет и приступим к составлению списка твоего приданого. Времени остается мало. Жених прибудет через три недели.

– Тогда давай дождемся его прибытия, мама, прежде чем я дам тебе ответ.

– Это не главное, – с некоторым смущением ответила миссис Клей.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Вирджиния.

Миссис Клей прошлась по комнате, ее шелковые нижние юбки зашелестели под нарядом из зеленого атласа, украшенного гофрированными оборками из шифона.

– Маркиз торопится, – ответила миссис Клей. – Он прибудет 29 апреля, а на следующий день ты выйдешь замуж.

На мгновение воцарилась тишина, а затем последовал возглас крайнего недоумения:

– Выйти замуж на следующий день! Ты в своем уме, мама? У меня не больше желания выходить замуж за этого охотника за состоянием, чем лететь на Луну! Как он осмеливается предлагать подобное? – Тут девушка приложила руку ко лбу и, откинувшись на спинку кресла, негромко застонала.

– В чем дело, Вирджиния? У тебя опять болит голова?

– Я чувствую себя ужасно, – ответила Вирджиния. – Не знаю, что со мной, мама, но после лекарства, которое прописал мне последний доктор, мне стало еще хуже.

– Он считает, что у тебя анемия, – наставительно произнесла миссис Клей, – и хочет укрепить твои силы. Ты выпила свой бокал вина в одиннадцать часов?

– Я попыталась его выпить, но мне не удалось справиться с целым бокалом.

– Так вот, Вирджиния, знай, что, по словам доктора, красное вино способствует улучшению состояния крови. Как насчет бокала шерри перед ленчем?

– Нет, нет, ничего не хочу. – В голосе Вирджинии слышались слезы. – И конечно, я не в состоянии много съесть с такой головной болью.

– Ты должна по возможности поесть, – убеждала миссис Клей. – Я знаю, что повар приготовил те особые эклеры, которые ты так любишь. И я велела ему проследить, чтобы к чаю тебе подали ореховый пирог.

– Не хочу пирога, мама, меня от него тошнит!

– Нам следует что-то предпринять, чтобы на твоих щеках появился румянец до прибытия маркиза.

Вирджиния издала глубокий вздох.

– Послушай, мама, мы не можем продолжать наш спор подобным образом все три недели вплоть до его прибытия. Я не выйду замуж за этого англичанина, вне зависимости от его титула, и ничто не убедит меня сделать обратное!