Патриция Райс - Непорочная

Адриан взглянул в зеркало заднего обзора.

— Видите этот пикап? Он въехал сразу за нами. До того как ворота закрылись.

— Наверное, забыл свой номер, — ответила Фейт. — Удачи ему на выезде. Если он снова не проедет за нами, то застрянет. Для выезда тоже нужен код.

Забыв о пикапе, Адриан попытался сосредоточиться на поисках нужного бокса. Однако сделать это было не так просто — ведь рядом с ним сидела очаровательная женщина. Она надела его фланелевую рубашку, и ворот оказался так велик ей, что верхняя пуговица приходилась на верх ее груди. Причем она даже не застегнула эту проклятую пуговицу! И не надела бюстгальтер — он видел, как она спрятала его в сумку вместе с помятой блузкой. К тому же рубашка была длиннее юбки, и казалось, что на ней нет ничего, кроме этой рубашки. В таком наряде любая другая женщина выглядела бы неряхой, но Фейт со своими золотистыми волосами, спадавшими на плечи, походила на красавицу с обложки «Плейбоя».

— Вот здесь, — сказала она, потянувшись к сумочке, стоявшей на полу; при этом рубашка распахнулась, и теперь уже ничто не мешало Адриану любоваться округлостями ее грудей. — Где же у меня ключ?..

Пикап прогромыхал мимо, потом дал задний ход и вернулся к выезду. Фейт рылась в своей сумке в поисках ключа, а Адриан, вцепившись в рулевое колесо, заставлял себя смотреть на дверь бокса, а не на обнаженную грудь своей спутницы. «Забудь о ней, — говорил он себе. — Ведь через час она уедет, а тебе надо жить дальше… «

— Вот он. — Фейт показала маленький ключ на связке.

Выбравшись из машины, она направилась к боксу. Адриан с облегчением вздохнул и последовал за ней. Фейт без труда открыла замок, и они вместе подняли тяжелую дверь. Переступив порог, Адриан осмотрелся. Все коробки были аккуратно уложены и даже подписаны. «Какая педантичность… — Он покосился на свою спутницу. — Она наверняка была бы прекрасным секретарем».

— В этих в основном книги. — Фейт указала на коробки поменьше. — Не могу выбрасывать книги, но дома мне их некуда ставить.

— Хорошо, давайте пока не будем их трогать. — Закатав рукава рубашки, Адриан начал сдвигать в один ряд самые тяжелые коробки.

Фейт пробралась мимо него, чтобы отодрать скотч с верхней коробки в дальнем углу.

— Тут должны быть сувениры, ежегодники, открытки и прочее в том же роде.

Вытащив из кармана складной нож, Адриан принялся разрезать коробки одну за другой — чтобы Фейт не при шлось ломать ногти. О… как ему хотелось минувшей ночью, чтобы эти коготки впивались в его спину…

«Забудь, не думай об этом! « — одернул он себя.

Они перебирали всевозможные бумаги, папки, сувениры и памятные подарки — для всего этого теперь не находилось места в крохотной квартирке Фейт.

— Смотрите! — воскликнула она.

Адриан утер пот со лба — в боксе было ужасно жарко и душно — и, с трудом выпрямившись, посмотрел на Фейт. «Интересно, какое сокровище эта женщина откопала на сей раз, — подумал он. — Ведь она уже заполнила почти всю машину старыми фотографиями и книгами… «

Фейт вытащила из коробки куски ваты, затем — какой-то продолговатый предмет. В полумраке бокса Адриан не сразу разглядел, что именно она держала в руках.

— Надо отдать Тони должное, он умел делать подарки, — с улыбкой проговорила Фейт. — Никогда не видела ничего, столь же прекрасного…

Переступив через коробки, она пробралась поближе к двери — и Адриан замер, ошеломленный. Он узнал свою вазу. Фейт поднесла ее к свету — и ваза словно вспыхнула; серебристо-зеленая, с почти прозрачным зубчатым горлышком, она искрилась, сверкала, ослепляла…

Да, это была она, его ваза. Ваза, омытая кровавым потом. Он целый год, экспериментируя ночами, искал для нее идеальную глазурь и пробовал различные глины, пытаясь найти точную пропорцию алебастра и каолина. В конце концов ему удалось создать прекрасную вещь — во всяком случае, он гордился этой вазой. Но в результате продал ее Тони за гроши, когда срочно понадобились наличные для оплаты последнего семестра Белинды. Тони тогда сказал, что его жена «обожает керамику».

— Заверните ее как следует, если хотите забрать с собой. — Адриан отвернулся и направился в дальний угол бокса, чтобы открыть очередную коробку.

Черт побери, он еще мальчишкой знал, что не сможет — зарабатывать на жизнь своим художественным талантом. Значит, следовало шевелить мозгами. Но сейчас у него это не очень-то хорошо получалось, если он все еще искал этот проклятый ключ.

Нет, все-таки нужно искать… Он не сможет явиться домой неудачником.

Фейт со вздохом присела на одну из коробок. Было очевидно, что она уже не надеялась найти ключ.

— Мне очень хотелось бы познакомиться с этим мастером, — проговорила она, кивнув на вазу, которую по-прежнему держала в руках. — К сожалению, большинство гончаров предпочитают керамику попроще. Такую красоту, как этот фарфор, я видела только в Европе.

Адриан молча пожал плечами. Он мог бы сказать ей, что невыгодно делать такие вещи, как эта, что американцы не станут платить за произведение искусства подлинную цену. Но ведь Фейт и сама все знала… К тому же у него больше не было намерения тратить время на подобные глупости. Так какой же смысл говорить об этом?

Фейт заглянула в вазу и нахмурилась, обнаружив в ней обрывок упаковки. Перевернув вазу вверх дном, она встряхнула ее и, запустив в горлышко пальцы, попыталась вытащить бумагу, но не дотянулась до нее.

— Господи, зачем же я туда ее засунула?

— Должно быть, случайно, — сказал Адриан. — На верное, очень нервничали. Удивляюсь, что вы не разбили ее о голову Тони.

— Он того не стоил, — пробормотала Фейт. — К тому же после отъезда я видела его всего лишь один-единственный раз — на вашем процессе. Не могла же я заявиться на судебное заседание с вазой в руках, — добавила она с улыбкой.

Адриан усмехнулся и снова подошел к Фейт. Взяв из ее рук вазу, он запустил в горлышко свои длинные пальцы и тотчас же вытащил бумагу.

— Уверены, что в спешке не завернули в нее свои бриллиантовые серьги? Вещица тяжелая…

Глаза Фейт расширились.

— Но я прекрасно помню, что не пользовалась такой бумагой, — пробормотала она. — Я использовала упаковочную бумагу для мебели.

Они молча уставились на скомканный клочок бумаги. Наконец Адриан не выдержал и протянул находку Фейт — как хозяйке. Он смотрел на нее затаив дыхание. Неужели предчувствие не обмануло его? Ведь именно такой бумагой Тони пользовался у себя в конторе…

Фейт осторожно развернула бумагу.

— Ключи, — прошептала она. — Ключи Тони…

Она показала Адриану серебряный брелок, на котором висели маленькие ключики — несомненно, от сейфов.

— Но какого черта? Почему он сунул их в вазу? — пробормотал Адриан. — Хорошо, что вы не ставили в вазу цветы — от воды ключи бы заржавели.

— Не думаю, что эти ключи ржавеют, — в задумчивости проговорила Фейт. — Кстати, они все разные…

— Давайте побыстрее упакуем все и поедем. Вы берете вазу с собой?

Фейт по-прежнему рассматривала ключи.

— Но если депозитные сейфы… — Она умолкла и снова задумалась.

— О чем вы думаете? — проворчал Адриан. — Давайте наведем здесь порядок и займемся поисками. Может быть, уже сегодня мы что-нибудь найдем.

Фейт пристально взглянула на него.

— Но если вы правы и Тони действительно скрылся с этими фондами…

— Что значит «если»? — перебил Адриан. — Черт по бери, он действительно украл все до цента. То есть все, что смог без этих ключей. Или вы думаете, что это не единственный комплект?

Фейт снова посмотрела на ключи. «Конечно, он мне не доверяет, — думала она. — До сих пор не доверяет, так как думает, что я каким-то образом замешана в аферах Тони. Но ведь и я ему не доверяю. Так что нам обоим придется с этим мириться».

Она протянула ему ключи.

— О втором комплекте я ничего не знаю. Но если его нет, то это чудо, что Тони не убил меня, обнаружив, что я упаковала все и уехала.

Адриан отдал ей вазу, а ключи опустил в карман. Не много помолчав, проговорил:

— Вы правы, с этими ключами действительно что-то не так… Возможно, у Тони сразу после суда было слишком много других проблем, поэтому он и не стал вас разыскивать. А потом уже не смог.

— Да, возможно, — кивнула Фейт. — Но почему же он сунул ключи в вазу? Что за странности?

Адриан промолчал, хотя думал о том же.

Выезжая из хранилища, они по-прежнему думали о «странностях» Тони. Поэтому и не заметили, как стоявший у выезда пикап проскочил в ворота следом за ними.

— Я не могу в таком виде явиться в банк и играть роль представителя фирмы. — Фейт одернула подол рубашки.

— Вы с Белиндой почти одного роста, — ответил Адриан. — Можно взять что-нибудь из ее вещей. Только я не знаю ее рабочего графика, и у меня нет ее телефона. Она живет в одном из муравейников — в многоквартирном доме. Попытаюсь отыскать… — Он вырулил на узкую улочку, затем повернул к эстакаде.

— Не знаю, будет ли достаточно конторских бумаг, — пробормотала Фейт. — Что, если они мне не поверят?

Она обернула вазу ватой и уложила ее в прочную коробку, которую на всякий случай держала на коленях — ведь эта ваза была настоящим сокровищем. Кроме того, они нашли в одной из коробок кое-какие документы Тони, но ей не хотелось думать об этих бумагах. Прошлое должно оставаться в прошлом.

— У вас есть печать Тони. Этого вполне достаточно. Вы полномочный представитель…

Адриан выругался и с силой крутанул руль, пытаясь избежать столкновения — прямо на них несся пикап, вы летевший из левого ряда. Но было уже слишком поздно, и он ничего не мог поделать. В следующее мгновение раз дался жуткий скрежет, их занесло на довольно высокий пандус. Почти тотчас же «фольксваген» накренился, и Фейт, сообразив, что они падают, громко закричала, прижимая к груди свою коробку. Затем раздался какой-то треск, и Фейт почувствовала резкую боль в виске. Уже теряя сознание, она услышала голос Адриана, выкрикивавшего ее имя.