Нет-нет, лучше сидеть здесь и ждать, пока кто-то не придёт.

Живот урчит в протесте.

Может, тогда зайти к Артуру?

И что будет?

Я не хочу его видеть. Терпеть рядом с собой.

После того, как он сказал мне, что ему нет до нас никакого дела. Но ведь если я сдохну от голода, ему будет плохо, да?

Денег не получит.

Я всё же решаюсь и неторопливо встаю с дивана.

Опять думаю. Взвешиваю «за» и «против». Но выхожу из комнаты, прижимая к себе книгу под кофтой. Не спасёт, так время потяну. Пока кричать буду и Артура дожидаться.

Стою напротив двери и пытаюсь постучаться.

В доме тишина. Но к добру ли она?

Делаю всё же удар костяшек о дерево. Но она тут же приоткрывается.

Открыта. Алиев точно никого не боится даже из своих.

Толкаю её и захожу внутрь. Первым делом взгляд цепляется за мужчину, что отжимается на полу. С громкими выдохами, ударами грудью о пол.

Воздух вокруг тяжёлый. Особенно рядом с ним. Как будто пар идёт. Но его нет. Только резкие движения вверх-вниз. И выдохи на прикосновении с ламинатом.

– Артур, – зову еле слышно, боясь произнести его имя. Не знаю, почему. Оно для меня, как страшилка для детей, которыми пугают перед сном.

Мужчина молниеносно останавливается и вскидывает голову вверх.

Стопорится и встаёт, поднимая с пола полотенце. Обтирается им и смотрит на меня. Испепеляя, но в то же время с вопросом.

– Неожиданно, – кидает.

– Я есть хочу, – не затягиваю с разговором. Поскорее от него уйти, и всё. – Я не знаю, где кухня.

Мужчина ухмыляется. Наступает на меня, а мои глаза уже лезут на лоб от страха. Понимаю, что сейчас он не тронет меня, но… Не могу ничего поделать.

Сознание запрограммировалось так, что теперь для меня Артур… Сплошной ходячий ужас.

А он продолжает идти. Но когда тело сковывает ледяным испугом, мужчина проходит мимо. А я шевельнуться не могу.

– Чего стоишь? Двигай своими тощими булками.

Игнорирую его высказывание в сторону своей попы или ног. Неважно. Он сам её однажды расхваливал.

Машу головой, стараясь забыть об этом.

Первый совет психолога – отгородиться. Представить, что это лишь кошмар. А сейчас я проснусь, и всё это окажется обычным сном.

Вот и пытаюсь.

Разворачиваюсь, иду за Алиевым.

Осматриваюсь по сторонам.

Мы спускаемся вниз по той самой лестнице и оказываемся в гостиной, где вчера было собрание. Сидела та толпа.

А сейчас в ней ни души.

Да и ощущение такое, что все залегли на дно. После вчерашнего. Все так боятся Райского, Артура или что?

– А почему так тихо?

Спрашиваю, потому что веет опасностью. Я всегда боюсь знойной и звенящей тишины, как сейчас.

– Потому что в доме мы одни.

Сердце останавливается. Перестаёт биться. А я задыхаюсь. От малого количества кислорода.

– А остальные?..

Никогда не думала, что буду рада видеть хоть одного бандита в этом доме.

Успокаивает только одно – заключение врача. Алиеву пока нельзя трогать меня. Вставлять в меня свою дубинку. Но… Рот не защищён. Плевать ему на мои нервы. Сделает всё в своё удовольствие.

Он распахивает двери кухни и кивает, чтобы я проходила. И прищуриваясь, спрашивает:

– Боишься?

Совершенно глупый вопрос.

Как можно не бояться того, кто сломал тебя на мелкие кусочки? Оставил одну хлипкую полоску, на которой и висела. Как на спасительном якоре.

Почему в прошедшем времени? Не знаю. Ситуация не меняется.

Делаю шаги вперёд. Чувствую на спине пронзительный взгляд. Пытаюсь абстрагироваться от его присутствия рядом.

Надеюсь, что он уйдёт.

Но нет.

Он проходит следом.

– Еда в холодильнике, бери что хочешь. Там лежит что-то в духовке.

Сдержанно киваю и неловко открываю дверь холодильника.

Неприятно и непривычно делать это так. Рядом с ним. Когда он не дёргает меня грубо в сторону и, тем более, не насилует.

Делаю глубокий вдох, достаю какую-то кастрюльку. Суп. С некоторых пор я его не ем. Когда Артур решил накормить меня им в своём доме.

Захлопываю крышку и ставлю на место.

– Привередливая? – усмешка, что раздаётся рядом, заставляет сжаться.

– Нет, просто… – не понимаю, почему оправдываюсь перед ним. Замолкаю, взмахиваю головой и достаю первое попавшееся блюдо. Не знаю, что это. Картошка с мясом. Сойдёт.

Ставлю на столешницу, тянусь к тарелке.

Ящик высоко. Встаю на носочки, открываю дверцу, тянусь пальцами к посуде. С трудом, но достаю.

А Алиев смотрит на это равнодушно, не собираясь мне помогать.

Безжалостное животное.

Только бы позабавиться.

И опять обида пропитывает всё тело. Становится так плохо, до слёз в глазах. Но вместо того, чтобы расплакаться, ставлю тарелку на стол. Делаю шаг назад, ощущая это чудовище рядом.

Слишком близко. Невыносимо.

Ищу глазами ложку.

И вздрагиваю, когда вижу боковым зрением что-то странное.

Ящик с посудой, дверки которого раскрываются на лету.

Не успеваю ничего понять.

Только опасность, клокочущую глубоко в груди.

Делаю шаг назад и вскрикиваю, закрывая лицо руками. Ничего не успеваю сделать. Только зацепить падающий ящик взглядом, что стремительно несётся в сторону. А у меня ноги к полу прирастают. И хоть делаю ещё один шаг назад, не успеваю ничего сделать. Только книгу чувствую, что о ноги бьётся.

Зажмуриваюсь, молясь, лишь бы с малышом ничего не случилось.

Алиев вряд ли успеет что-то сделать.

Поэтому закрываюсь руками.

Но боли не чувствую. Резкий толчок. Головокружение. На ногах стоять не могу, но продолжаю.

И тёплое обволакивающее чувство. Согревающее. Но в то же время давящее. Жёсткое и грубое.

Как в клетку заталкивают.

И грохот тем временем оглушает. Осколки по ногам бьют, и я шиплю, распахивая глаза. А ничего не вижу. Казалось, только темноту.

Но нет.

Мокрую стальную грудь, что прижимает к себе. От неё пахнет мужчиной, немного потом вперемешку с дезодорантом.

Но мне всё равно.

Потому что я цепенею. От страха и от осознания происходящего.

Но пока не могу понять, отчего больше.

От того, что мерзкие прикосновения, которые не могу терпеть на своей коже, дотрагиваются моего тела, или…

Из-за того, что Артур успел и закрыл меня собой…

Или… Из-за багровой крови на плече, пробуждающей не лучшие воспоминания.

Глава 41. Майя 

Жмурюсь от вида крови.

Её запах проникает в нос, и меня мутит. Тошнота подступает к горлу, но я плотно сжимаю губы.

Хочу отстраниться, что и делаю, когда хватка на моём теле моментом пропадает.

Огромный ящик, что приземляется на спину Артура, летит в сторону, когда этот зверь в человеческом обличье со злостью скидывает его со своего тела.

Шаг назад и пристально наблюдаю за кровью, что скатывается по его плечам.

Как торчат из плоти несколько ножей, падающих на пол. Они вошли в тело. Неглубоко. Из-за чего и падают.

Не выдерживаю. Вспоминаю моменты, связанные с кровью, и не могу ничего поделать. Наклоняюсь, чувствуя спазмы, и опустошаю желудок на пол.

Этот металлический запах только усугубляет. Красные пятна стоят перед глазами. Тошнота подступает сильнее, и весь мой вчерашний ужин оказывается на белой плитке.

Боковым зрением замечаю, как босые ноги топчутся по фарфору. Отдаляются в сторону. Артур ругается, шипит и снова наезжает на меня:

– Ты, блять, как это делаешь?! И тут проблемы создаёшь!

Поджимаю губы и распрямляюсь. Наблюдаю за тем, как Алиев хватает озлобленно кухонное белоснежное полотенце. Разворачивается, прислоняет его к спине.

Округляю от увиденного глаза.

Вскрикиваю и прижимаю ладонь ко рту, когда вижу несколько ран, из которых так и хлещет багровая жидкость.

Её везде. Много.

Красные царапины на фоне нескольких дыр выглядят детским лепетом. На теле, полностью покрытом шрамами, их скоро появятся ещё больше.

Артур не пытается ударить меня. Только проходит по осколкам, не издавая и крика злости.

– Иди сюда, – он требовательно зовёт меня к себе, поворачиваясь. Впадаю в ступор, прирастаю к полу.

Алиев прижимает ткань к лопатке, и я понимаю, что он хочет, чтобы я сделала.

Дотронулась до него.

Остаюсь стоять на месте и смотреть округлёнными глазищами на его длинные, но в то же время широкие пальцы. На эту лапищу, которой он подминал моё тело по себя. Входил в меня, доставляя боли не меньше, чем свои членом.

Сглатываю, но не в состоянии сделать и шага.

Качаю головой. Скрещиваю руки на груди, обхватывая себя. Защищаясь.

Ему плохо, а я не могу и не желаю никак ему помогать.

Да, я буду эгоисткой, но…

Не могу притронуться до него. И, тем более, сделать первый шаг вперёд.

Он окидывает меня яростным взглядом.

Ток проходит по спине. А неизвестный голос так и кричит в голове: «Беги!».

Пячусь назад. Не знаю, отчего. Он даже не двигается.

Произносит раздражённым тоном, но уже не мне.

– От тебя никакого толку, – чеканит, признаёт, как факт, и разворачивается. Уходит из кухни, пока продолжаю смотреть ему вслед.

Не шевелюсь. Опускаю взгляд, смотрю на битую посуду. Она не задела меня. И ноги целы. Не поранилась ни капли. Отделалась только испугом.

Сверлю её внимательным и испуганным взглядом, всё ещё не понимая и не веря в произошедшее.

Зачем он закрыл меня собой? Я не понимаю, КАК он успел так быстро среагировать. И другой вопрос – ЗАЧЕМ?