– Кто-нибудь… помогите мне… пожалуйста!

Надрывный женский голос неожиданно раздался с порога, и, подняв глаза, оба мужчины застыли, пораженные открывшимся зрелищем.

Молодая женщина в изнеможении прижималась к дверному косяку. Заплаканное бледное лицо, длинные черные спутанные волосы, грубое шерстяное одеяло, прикрывающее порванное и грязное платье, являли собой ужасающее зрелище.

– Пожалуйста, вы мне не поможете? – повторила девушка еле слышно. – Мне… мне нужна комната на одну ночь.

Мужчины бросились к ней, опрокидывая стулья.

– Мисс Хилл? – спросил судья Гамильтон недоверчиво, поддерживая ее рукой за талию.

– Да, о да, – кивнула она со слезами в голосе и прижалась к нему, не в силах бороться со слабостью.

Судья обменялся изумленными взглядами с Ричардсом, который выглядел так, будто увидел привидение. Однако в следующее мгновение Мэттью Ричардс пришел в себя и, подхватив девушку под руку, вместе с судьей помог ей добраться до ближайшего столика.

– Теперь с вами все будет хорошо, – ободряюще, насколько это было возможно в данном случае, говорил судья. – Я судья Гамильтон, мисс Хилл, а это Мэттью Ричардс, близкий друг вашего отца. Так что видите, вы теперь в хороших руках и бояться вам больше нечего.

– Спасибо, – прошептала Брайони, устало закрывая глаза.

Мгновение спустя ей снова пришлось их открыть, чтобы с благодарностью принять стакан воды, принесенный Ричардсом. Вкусная холодная жидкость приятно смягчила ее пересохшее горло. Поставив опустевший стакан на стол, Брайони постаралась улыбнуться обоим мужчинам, тревожно склонившимся над ней.

– Со мной все будет в порядке, – сказала она. – Мне только нужно отдохнуть немного.

– Можете ли вы рассказать нам, что с вами произошло, дитя мое? – спросил судья Гамильтон, сев к ней поближе и взяв ее исцарапанные руки в свои ладони. – Остальные пассажиры рассказали нам, что на ваш дилижанс напали грабители и увезли вас с собой. Один из ваших спутников, док Брэди, предложил солидное вознаграждение тому, кто вас отыщет. Мы дотемна рыскали по пустыне, но все оказалось безрезультатно. Куда они скрылись? Как вам удалось бежать?

Брайони невольно поежилась, вспоминая пережитое.

– Меня увезли в… в гнусный притон, называемый «Джилли», – пробормотала она, глядя на судью из-под полуприкрытых век. – Вы слыхали о таком?

– Слыхал ли? Девочка моя, у этого местечка громкая репутация. Там собираются все воры и бандиты здешних мест вплоть до Тусона!

Она кивнула:

– Совершенно верно, я видела их своими глазами.

– Как же вам удалось выбраться оттуда живой? – впервые обратился к ней Мэтт Ричардс.

Брайони откинула назад волосы и взглянула на его дюжую фигуру.

– Меня спасли. Один человек помог мне бежать и привез меня в город. Он оставил меня около салуна.

Глаза Брайони потемнели от гнева, когда она вспомнила, как этот несносный незнакомец отказался везти ее дальше, утверждая, что из-за нее он и так уже опоздал на свидание и не собирается задерживаться дольше только ради того, чтобы сопровождать ее по совершенно безопасной улице до совершенно безопасной гостиницы. Девушка возмущенно сжала кулаки, вспомнив его самодовольную улыбку, когда он наблюдал, как она, спотыкаясь, бредет одна по улице. Однако Мэтт Ричардс отвлек ее от воспоминаний, задав еще один вопрос:

– Кто был тот человек, что спас вас, мисс Хилл?

– Я… я не знаю. Он не назвал своего имени. Судья Гамильтон положил руку на плечо Ричардса.

– Я думаю, с нее достаточно вопросов на сегодня, Мэтт. Давай-ка разбудим Фрэнка с его хозяйкой, и они приготовят для мисс Хилл комнату. Завтра мы сможем поговорить обо всем подробнее.

Ричардс коротко кивнул и отправился будить владельца гостиницы и его жену, которые к тому времени уже удалились в свою скромную комнатку позади кухни. Очень скоро он возвратился в сопровождении недовольной пары, поспешно на ходу натягивавшей халаты поверх ночного белья.

– Что за переполох, судья? – раздраженно осведомился Фрэнк Биллингс.

Однако, заметив черноволосую девушку, сидевшую за столом, он переменился в лице и тихонько присвистнул.

– Так это она? Похищенная женщина? – воскликнул он удивленно.

– Точно, так и есть. Это мисс Брайони Хилл собственной персоной. – Судья Гамильтон выглядел таким довольным, будто это он сам спас девушку от неминуемой гибели. – Ей нужна комната, Фрэнк. Как видишь, она порядком измучилась и хочет отдохнуть.

– Господи Боже мой, еще бы! – Эдна Биллингс оттолкнула в сторону своего удивленного мужа и сердобольно склонилась над Брайони. – Пойдемте со мной, милочка. Мы положим вас в мягкую пуховую постель. Вы только приляжете и тотчас заснете. – Затем, строго окинув взглядом внешность своей новой постоялицы, она добавила: – Хм-м, пожалуй, для начала не помешает хорошая горячая ванна. Сейчас попарим ваши ушибленные косточки, и вы почувствуете себя другим человеком, это я вам обещаю. Пойдемте же, милочка, я помогу вам подняться. Фрэнк, ради Бога, не стой как истукан, отнеси наверх багаж мисс Хилл, наполни ванну водой. Поторапливайся, а не то я устрою тебе такой разнос, от которого ты не скоро оправишься!

С этими словами вспыльчивая маленькая седовласая женщина взяла бразды правления в свои руки. Ее муж безропотно поспешил выполнять распоряжения супруги, провожаемый молчаливыми взглядами судьи Гамильтона и Мэтта Ричардса. Когда Брайони поднялась на второй этаж, опираясь на твердую руку миссис Биллингс, судья взял со стола свою старую черную шляпу с видом явного облегчения. Мэтт Ричардс еще несколько секунд глядел на опустевшую лестницу и обернулся только тогда, когда судья Гамильтон его окликнул:

– Ну что, пойдем, Мэтт?

– О да, конечно. – Красивое и обычно суровое лицо Ричардса осветилось улыбкой. – Ну, судья, похоже, мы понапрасну волновались. Брайони Хилл оказалась весьма везучей молодой женщиной.

Судья с готовностью согласился, и мужчины покинули гостиницу, направившись каждый в свою сторону.

Оказавшись наверху, Брайони первым делом разделась и залезла в ванну, спешно для нее приготовленную. Мистера Биллингса больше не было видно, однако его жена еще суетилась в маленькой опрятной комнате. Рваное платье Брайони и шерстяное одеяло из седельной сумки незнакомца были небрежно свалены в кучу на пол. Раздеваясь, Брайони стонала от боли, каждый ее мускул восставал против малейшего движения, но горячая вода оказала свое благотворное действие на измученное тело.

Пока Брайони старательно вымывала песок и грязь из волос, миссис Биллингс пожелала ей спокойной ночи и удалилась, оставив ее одну в маленькой, безукоризненно чистой гостиничной спальне с милым узором на обоях и задернутыми муслиновыми шторами.

К тому времени, когда Брайони закончила мыться и обтиралась полотенцем, она почувствовала себя слишком усталой, чтобы рыться в сундуке в поисках ночной сорочки, и залезла в постель совершенно нагая. Простыни были освежающе прохладными, а матрас удивительно мягким. Веки девушки смежились, когда она погрузилась в его гостеприимные объятия, однако сон не сразу овладел ею, несмотря на усталость. В ее голове кружился целый вихрь беспокойных мыслей. Воспоминания об ужасных событиях прошедшего дня преследовали Брайони, вселяя сомнения и страхи относительно будущего.

Быть может, она действительно не создана для жизни на западе, с отчаянием думала Брайони. Может, Роджер и мистер Паркер, и мисс Марш были правы, утверждая, что западная граница не место для одинокой девушки, вынужденной рассчитывать только на собственные силы? Может быть, ей следовало прислушаться к их советам и продать ранчо Мэттью Ричардсу? А затем выйти замуж за Роджера. Ведь в конце концов, несмотря на все его недостатки, он хотел, чтобы Брайони была с ним, и заботился бы о ней, каковы бы ни были его мотивы.

Она беспокойно перевернулась на другой бок. В сущности, еще не все потеряно, думала девушка с отчаянием. Она все еще может вернуться. Все, что нужно, – это сесть в обратный дилижанс на Сент-Луис и возвратиться к нормальной жизни, которую она знала. Мысль о возвращении угнетала ее, потому что в этом случае она признавалась в своем поражении, но после всего пережитого за последний день Брайони не в силах была так просто от нее отмахнуться. Наконец, осаждаемая сомнениями, девушка погрузилась в тяжелый сон, давший короткую передышку ее утомленному сознанию.

Глава 8

Солнечный свет заливал комнату, беспрепятственно проникая сквозь легкие бело-голубые занавески, тихонько шуршавшие на апрельском утреннем ветерке. Светлое и теплое пятно, постепенно перемещавшееся по деревянному полу, доползло до кровати и заиграло яркими бликами на лице крепко спящей девушки. Приближался полдень. Именно это сверкающее солнечное пятно проникло в тяжелое сонное забытье Брайони и наконец разбудило ее.

Девушка потянулась, зевая, приоткрыла глаза и, щурясь от солнца, огляделась в незнакомой обстановке. Окончательно привел ее в чувство осторожный стук. Брайони вскочила, завернувшись в простыню, и подбежала к двери.

– Кто там? – спросила она осторожно.

– Эдна Биллингс. Я принесла вам завтрак, – немедленно ответила хозяйка гостиницы. – Скорее открывайте дверь, милочка, этот поднос, кажется, тяжелеет с каждой секундой. Ну вот, милочка, – сказала она, входя и ставя поднос на тумбочку рядом с кроватью. – Я принесла немного кофе и хлеба домашней выпечки. Это первый легкий завтрак. А потом я приготовлю для вас яйца всмятку и сдобный пирог, вы, вероятно, голодны до полусмерти. – Это верно!

Брайони жадно набросилась на принесенную еду, а миссис Биллингс, удовлетворенно улыбаясь, вышла, чтобы заняться приготовлением остальной части завтрака. Брайони не оставила на подносе ни одной крошки домашнего хлеба, искренне полагая, что в жизни не пробовала ничего вкуснее хлеба с маслом и медом. В это утро она впервые со дня отъезда из Сент-Луиса выпила настоящий сладкий крепкий кофе со сливками. Завтрак доставил девушке огромное удовольствие, быстро подняв настроение.