– Да, и вы сами это прекрасно знаете! – резко ответила Брайони.

Она решила собрать все свое мужество и не сдаваться, пока не узнает, что же все-таки происходит. Скрывая внутренний трепет, она приняла уверенный и решительный вид и гордо подняла подбородок.

– Вы должны понять, что я высоко ценю все, что вы для меня сделали, – сказала Брайони с достоинством, – но я очень любопытна. Мне бы хотелось знать, кто вы такой, как вы узнали, кто я такая, а также… почему вы решили мне помочь.

– Почему я помог вам? Ну, мэм, это случилось по той простой причине, что я не имею склонности насиловать всяких глупых школьниц, которые попадаются на моем пути. Видите ли, мне нравится, когда женщины отдаются мне сами, охотно и страстно, а наивные девственницы, которые понятия не имеют о том, как ублажить мужчину, меня не интересуют. Достаточно ли полно я ответил на ваш вопрос?

– Да как вы смеете? – начала она возмущенно, моментально забыв, что боится своего собеседника.

– Прекратите, мисс Хилл, – сказал он повелительно, и в глазах у него снова появилось суровое, стальное выражение. – Меня меньше всего интересует ваше мнение о моих манерах и морали, о которых вы, как я подозреваю, собираетесь прочесть мне лекцию. Если вам не по вкусу мои ответы, то лучше не задавайте вопросов. Подымайтесь, нам пора ехать, – уже несколько смягчившимся голосом закончил он.

– Подождите! – воскликнула она, увидев, что незнакомец начал собирать остатки трапезы. – Пожалуйста… скажите мне только, как вы узнали мое имя! Я должна это знать!

Его голос сделался резким и отрывистым:

– Я уже говорил, что слышал в Винчестере о вашем ожидаемом прибытии. Когда я увидел вас у Джилли и узнал, что вас похитили с дилижанса, направлявшегося на запад, я просто сопоставил два эти факта. Ну а что до того затруднительного положения, в которое вы попали… что ж, скажем, я не был особенно удивлен.

Это последнее заявление особенно смутило Брайони.

– Как это не удивлен? Я не понимаю.

– Неужели? – Он мрачно посмотрел на нее. – Ладно, не важно. За сегодняшний вечер я уже ответил на достаточное количество вопросов. Пора отправляться в дорогу, если вы, конечно, не хотите расположиться на ночлег на этом самом месте. Знаете, это вполне возможно. Мы могли бы отправиться в город завтра утром.

– Остаться здесь? С вами? Одной? – воскликнула она тревожно. – Да вы, должно быть, шутите!

Он пожал плечами:

– Я думал, что вы устали.

– Нет, я не устала! По крайней мере не до такой степени! – отрезала Брайони, тряхнув головой.

Она не собиралась ночевать под открытым небом рядом с этим холодным, загадочным человеком, это уж точно! Удивительно, как у него вообще хватило наглости сделать ей такое сомнительное предложение!

– Думаю, нам следует ехать прямо сейчас, – заявила она подчеркнуто безразличным тоном, стараясь всем своим видом показать, что она леди с чувством собственного достоинства и глубоко уязвлена его предложением. Но, к разочарованию Брайони, незнакомец только рассмеялся над ее раздражением и принялся со знанием дела упаковывать фляги и одеяло обратно в седельную сумку.

– Тем лучше для меня. В городе одна хорошенькая женщина надеется неплохо провести со мной время этой ночью. Мне было бы очень жаль ее разочаровывать.

Он надменно усмехнулся.

– Ах, ну если так, то мы, конечно же, должны отправляться немедленно, – согласилась Брайони с преувеличенной готовностью.

Однако, когда Техасец обернулся к ней, чтобы подсадить в седло, она остановила его, положив руку ему на грудь и умоляюще заглядывая в лицо своими большими зелеными глазами.

– Пожалуйста, скажите мне только еще одну вещь, – попросила она тихо.

– Ну что еще? – спросил незнакомец, вздрогнув от прикосновения ее маленькой нежной руки. Интересно, сознает ли она свою совершенную красоту? Несмотря на сказанные им за минуту до этого презрительные слова, рассчитанные на то, чтобы уязвить Брайони, он хорошо понимал, что перед ним отнюдь не глупая дрожащая школьница, которую можно с легкостью позабыть. Эта девушка была прелестным, соблазнительным существом, свежим и невинным, как ангел, и в то же время наделенным искусительной красотой, способной свести с ума любого мужчину в здешних краях. И к тому же, думал он восхищенно, в ней, несомненно, сидит маленький бесенок. Стоило только вспомнить, с какой яростью она совсем недавно грозилась драться с каждым, кто к ней прикоснется, и какой ненавистью пылали ее огромные изумрудные глаза. Темперамент его спутницы не уступал ее красоте, а маленький подбородок и патрицианские линии профиля говорили о том, что она еще и упряма. Невольная улыбка тронула губы Техасца. Эта девушка очаровательна, вне всяких сомнений.

– Кто вы такой?

Эти слова, сказанные шепотом, странным эхом отозвались в тишине ночной пустыни. Одни лишь звезды видели в этот момент мужчину и женщину, стоявших так близко друг к другу под темным, бархатным небом.

В глазах незнакомца появился загадочный блеск. Не говоря ни слова, он пристально смотрел на нее непроницаемым взглядом, однако по тому, как презрительно скривились его тонкие губы, Брайони догадалась, что он рассержен.

– Кто вы такой? – снова мягко повторила она.

– Народ в этих местах зовет меня Техасцем.

– Я хочу знать ваше настоящее имя, – настаивала девушка. – Вы же не станете отрицать, что Техасец – это ваше прозвище.

Неожиданно резким движением он схватил ее за руки.

– Хватит вопросов, мисс Хилл. Если вы приехали сюда надолго, вам следует уяснить, что здесь знать слишком много опасно. Очень опасно. Вы меня поняли?

– Нет, не поняла. – Брайони отчаянно пыталась освободиться, но при всем своем желании она не могла тягаться силой с могучим незнакомцем.

Одеяло упало у нее с плеч, открывая взгляду Техасца обнаженную грудь. Зеленые глаза девушки пылали гневом.

– Отпустите меня! – крикнула она. – Я спросила вас о настоящем имени только потому, что хотела наградить вас за мое спасение, но теперь можете забыть об этом! Я ни пенни не дам такому неотесанному грубияну, как вы! – Она зажмурилась от боли, когда он сильнее сдавил ее нежные руки. – От-пус-ти-те… меня!

– А, так вы собирались предложить мне вознаграждение? – пробормотал он, глядя ей в лицо.

В одно мгновение его переполнили гнев и желание. Прежде чем Техасец успел сообразить, что делает, он привлек девушку к себе и, запустив руку в ее густые черные волосы, сжал трепещущее тело в своих объятиях. Мрачная усмешка искривила его губы.

– Я возьму свою награду здесь и сейчас! Брайони задохнулась от ужаса. В следующее мгновение незнакомец прильнул к ее губам, и девушка бессильна была этому помешать. Она слабо дергалась в его стальных объятиях. Запрокинув назад ее голову, он целовал ее требовательно и безжалостно, со страстью и умением человека, искушенного в любви, и вдруг Брайони ощутила в себе невероятную перемену. Она перестала сопротивляться, и все тело ее словно растаяло под неистовым натиском. Губы ненасытно искали его рот, подчиняясь всепобеждающей воле незнакомца. Колени Брайони подогнулись, и, если бы он не держал ее так крепко, девушка, без сомнения, рухнула бы на землю. Тогда, непроизвольно обвив руками шею Техасца, она повисла на нем, с замиранием сердца чувствуя, что ее губы разжимаются в ответном порыве, впуская его язык. Возбужденный трепет охватил Брайони, огонь разлился по венам, наполняя каждую частицу ее тела лихорадочным желанием. В этот момент она хотела только одного – оставаться в его объятиях, слившись воедино в восхитительном экстазе. Казалось, прошла вечность, прежде чем он с усилием оторвался от сладких губ и посмотрел на ее пылающие щеки, закрытые от наслаждения глаза и жадный, приоткрытый рот. В то же мгновение она раскрыла глаза, неизбежно встретившись с ним взглядом.

Его холодные голубые глаза сияли торжеством.

– Спасибо за награду, мэм, – процедил он сквозь зубы. – Мне было очень приятно, смею вас заверить.

К Брайони вернулось чувство реальности, а вместе с ним ужас от случившегося. Что-то внутри как будто оборвалось, когда она взглянула в насмешливое лицо Техасца и поняла, что он пытается смутить ее, поставить в неловкое положение, наслаждается ее податливостью. Восхитительное удовольствие, переполнявшее Брайони секунду назад, исчезло бесследно, остались только жгучий стыд и ярость от сознания собственной слабости. Как могла она повести себя так глупо? Как позволила ему посмеяться над собой? Из груди Брайони вырвался яростный стон.

– Я убью тебя! – выкрикнула она, кидаясь на него с кулаками.

Техасец презрительно оттолкнул ее. Брайони упала к его ногам.

– Весьма в этом сомневаюсь, маленькая неженка. Многие мужчины и женщины получше вас пытались это сделать и, как видите, не достигли успеха!

– Уходите! Уходите прочь и оставьте меня! Я больше никогда не хочу вас видеть!

Он засмеялся, глядя, как она, пылая гневом, вскочила на ноги, лихорадочно кутаясь в одеяло. Как хороша она была в этот момент с ярким румянцем на прелестном лице! Техасец указал на Пекоса, беспокойно ожидавшего своих седоков.

– Боюсь, мэм, вам придется терпеть мою компанию еще некоторое время. Нам нужно в город, если вы не запамятовали.

– Никогда! Я никуда с вами не поеду!

Он безразлично пожал плечами и вскочил в седло. Прежде чем тронуться с места, Техасец насмешливо глянул вниз, и веселый огонек сверкнул у него в глазах.

– Что ж, чувствуйте себя как дома, маленькая неженка. У меня нет времени вас уговаривать. Как я уже говорил, в Винчестере меня ждет женщина, а я терпеть не могу заставлять даму ждать.

С этими словами он пришпорил коня и поскакал вперед крупной рысью.

Брайони следила за ним в оцепенении, но вдруг до нее дошло, что он уезжает! Она остается одна ночью в этой дикой пустыне!

– Стойте! – закричала она, кинувшись за ним вдогонку. – Подождите! Пожалуйста!