— Слезьте с меня!

Глаза его сузились, и Джулиана поняла — мужчина улыбается.

— Оказывается, вы еще умеете и командовать, — заметил он.

— А вы умеете подчиняться? — огрызнулась Джулиана.

Он посерьезнел, призадумался над ее словами. Даже странно, чем это она его так уж проняла.

— Умею, — с горечью ответил он. — Я дрессированная обезьяна.

Его тон озадачил Джулиану. Похититель встал, помахал ушибленной рукой и, судя по всему, остался доволен результатом.

— У вас хороший удар, миледи, — сказал он. Джулиана никак не могла понять, что представляет собой этот человек. Она охватила его взглядом с головы до ног, увидела грубые кожаные сапоги, потрепанный плащ из тонкой материи.

Осторожно поднявшись, Джулиана прислонилась спиной к стене и спросила:

— Что такое обезьяна?

Похититель снова развеселился. Он галантно предложил ей руку и сказал:

— Пожалуйте к огню. Я вам отвечу, но глаз с вас больше не спущу.

— Нет!

Тогда он шагнул к ней, и Джулиана обратила внимание, насколько он возвышался над ней. Отступать ей было некуда. К замерзшим ногам потихоньку возвращалась чувствительность, они ныли все сильней и сильней. Неужели отморозила? Зубы стучали так громко, что это становилось просто неприличным. Однако унять их ей не удавалось.

— Вы ведете себя глупо, — сказал незнакомец. — Садитесь к огню.

Джулиана обошла его стороной и села к огню. Больше всего она боялась, что он снова до нее дотронется. Лучше уж послушаться.

Тут до нее дошло, что именно на это мужчина и рассчитывал. Он управлял ею, как кукольник марионеткой! Хуже всего было то, что ей действительно хотелось сесть к огню. Получалось, что похититель кругом прав.

— Да знаешь ли ты, что я обручена с человеком, который тебе кишки выпустит? — выпалила Джулиана и обрадовалась, увидев, что ее слова произвели впечатление.

— Обручена? С кем это?

— С Жоффруа-Жаном-Луи-Раймондом, графом Авраше!

— А, вот оно что. — Похититель почему-то успокоился, стал разматывать заледеневший шарф. — И давно?

— Да больше года.

— Я смотрю, жених не торопится на вас жениться, а?

— Мы… мы обручились в присутствии самого короля, только не сами, а через представителей.

— Так, значит, вы еще не замужем? До сих пор?

Она заерзала.

— Я болела.

Он прищурился:

— Что-то не похоже.

— Нет, я болела, — упрямо повторила Джулиана. — Потом болели дети. — Мужчина смотрел на нее с явным недоверием. — Потом началась зима, а всякий знает, что в это время года пересекать пролив небезопасно. Потом настало лето, пришла пора собирать урожай…

Мужчина, не сдержавшись, хмыкнул, и Джулиана поняла, что ее слова и в самом деле звучат неубедительно.

— Понятно, невеста не больно-то торопилась. Представляю, как потешался над женихом королевский двор.

— Вовсе нет! — переполошилась Джулиана.

— А король Генрих наверняка вдоволь поглумился над несчастным лордом Авраше.

— Надеюсь, что это не так. Я не хотела его оскорбить, — пылко воскликнула Джулиана. — Ведь он великий воин. Крестоносец.

— Не все крестоносцы великие воины, миледи. Некоторые из них — изрядные трусишки.

Он нагнулся, чтобы снять с нее заиндевевшие башмаки.

Джулиане ужасно не хотелось до него дотрагиваться, и потому она чуть не упала — лишь в самый последний момент все-таки схватилась за его плечо.

Между ее пальцами и его телом было несколько слоев одежды, так что прикосновение было в достаточной степени условным. И все же впервые за три года она по собственной воле дотронулась до мужчины.

Этот человек ее совсем не знал, и все же ему без труда удавалось ею манипулировать. Сейчас он даже не смотрел ей в глаза — разглядывал ее замерзшую ногу. Смиренный, как серф, с горечью подумала Джулиана. Хотя вряд ли похитителю что-нибудь известно о смирении. Каждое его движение, каждый жест свидетельствовали об уверенности и силе. Он понял, что она боится до него дотронуться, но все же заставил ее это сделать.

Может быть, он хотел, чтобы она убедилась — перед ней не исчадие ада, а живой мужчина из плоти и крови. Знал бы он, что мужчин из плоти и крови, она как раз больше всего и боялась. Дотронувшись до шрама на щеке, Джулиана с некоторым опозданием возразила:

— Мой суженый — не трус. Его взяли в плен сарацины, а он похитил у них купеческий корабль и приплыл на нем в Нормандию.

Ноги у нее ужасно замерзли, а руки у мужчины были горячие. Он так ловко и умело растирал ей ступни, что к ним сразу же вернулась чувствительность.

— Не всему верьте, что рассказывают люди, миледи.

— Но это правда!

Ее возмутило, что он так легко отмахивается от ее слов. Упоминание о грозном графе Авраше вызывало у этого человека не испуг, а насмешку.

— Так-таки и правда?

— О да! — Она наклонилась вперед. — Король Генрих прислал мне письмо, где сообщал о предстоящем замужестве. В этом письме он рассказал мне о моем женихе и его подвигах.

Мужчина равнодушно пожал плечами:

— И что же он написал?

Джулиана кислым голосом повторила фразу из письма:

— «Он прекрасен, как ночь, и силен, как северный ветер».

— А вы не поверили?

Джулиане на лоб упала холодная капелька с потолка. Рассеянно вытерев лицо рукавом, она сказала:

— Что я, дура? Даже если бы он был хромой и безумный, Генрих все равно написал бы про него что-нибудь поэтическое. Королю нужно было меня успокоить, чтобы я не боялась этого брака.

— Ну вот, видите. Значит, и рассказы о героизме вашего жениха — тоже преувеличение.

Джулиана невольно прикусила губу, да так сильно, что язык ощутил привкус крови. В логике мужчина оказался сильнее, но уступать она все же не желала — жених казался ей единственной надеждой на спасение.

— Не думаю. Мои земли граничат с Уэльсом, и я должна защищать границу королевства от набегов. Вряд ли Генрих послал сюда человека слабого и трусливого. Лорд Авраше — грозный воин.

Он слегка сжал ей ногу:

— Не страшитесь его, миледи. Он всего лишь мужчина.

Только теперь Джулиана сообразила, что ее похититель говорит не по-английски, а по-французски, как и положено дворянину. Правда, акцент у него был какой-то странный. Очевидно, похититель знаком с королевским двором. Но откуда он здесь взялся?

— Вы знаете графа?

Мужчина хлопнул себя рукой в перчатке по груди.

— Я? Что вы! Граф — птица высокого полета. Но о его родне, нраве и репутации болтают многое. Да не всему можно верить.

— Так-то оно так, — задумчиво сказала Джулиана — да не всякий вельможа вхож к самому королю.

— Что верно, то верно. Я не знаю, каков ваш граф на самом деле. — Мужчина хмыкнул и покачал головой. — Понятия не имею.

— А знаете ли вы?..

— Что?

— Правда ли, что он родственник короля?

— Так говорят. — Мужчина пожал плечами. — Но у Генриха столько родственников — половина европейской аристократии. А кто не родственник ему, тот родственник Элинор. Я хочу сказать, королеве Элинор.

— Вам следует говорить о ее величестве с большим почтением, — нахмурилась Джулиана. — Говорят, что граф Авраше — королевский кузен. Он очень богат?

— Кто, король?

Глаза наглеца смотрели на нее. с невинным выражением, но Джулиана догадалась, что он над ней насмехается, хотя лицо незнакомца по-прежнему было закрыто шарфом.

— Нет, Авраше. Должно быть, он проглотит мои земли и даже не заметит.

Мужчина скептически разглядывал ее посиневшие ноги.

— Вот что. У меня есть теплые чулки. Он встал, порылся в сумке, и Джулиана подумала, что не услышит ответа на свой вопрос. Но незнакомец все-таки ответил:

— Авраше — единственный наследник богатого семейства.

— Тогда мои замки, Лофтс и Бартонхейл, ему ни к чему! — запальчиво воскликнула Джулиана.

— Как сказать, миледи. — Он натянул ей на ноги грубые, но зато сухие и толстые чулки. — Родители у него такие скряги. Они не дают своему сынку ни гроша, чтобы он полностью от них зависел.

— Но ведь у него же собственное графство!

— Да нет, просто при рождении ему достался один из многочисленных титулов отца, однако доходов от этих земель он не получает.

— А сколько ему лет?

— Тридцать пять.

Джулиана разочарованно протянула:

— Да он уже немолод.

Мужчина весело расхохотался.

— Мне рассказывали, что он… неплохо сохранился. Зато, сами видите, вы можете не бояться, что он отнесется к вашим землям с пренебрежением. Будет беречь их как свои собственные.

Джулиана возмутилась еще больше:

— Но это не его земли, а мои! Я единственная наследница моего отца, упокой Господь его душу. Когда я была еще ребенком, отец настоял, чтобы я обошла каждый локоть наших земель, знала всех и каждого, кто живет в наших владениях. Иначе, говорил отец, меня будут обкрадывать все кому не лень. А когда скончался мой муж, упокой Господь и его душу, я унаследовала еще один замок. С тех пор я не раз имела возможность убедиться, что мужчинам доверять нельзя — все они воры и предатели.

— Так вы унаследовали не только владения отца, но и владения мужа?

Джулиана замерла от ужаса. Какая же она дура! Сама обо всем ему рассказала, призналась в своем богатстве! Конечно, похититель знал заранее, что она женщина не бедная, но зачем же было самой ему все рассказывать? Кто он вообще такой?

Она потянулась, чтобы отодвинуть с его лица шарф, но мужчина отшатнулся.

— Я хочу видеть ваше лицо, — мрачно заявила она, и он позволил ей оттянуть шарф вниз.

Джулиана отдернула руку, словно обожглась.

Ее глаза широко открылись — мужчина был красив. Даже слишком красив: зеленые глаза с длинными черными ресницами, черные же волосы до плеч, чисто выбритый подбородок с ямочкой, щеки гладкие и впалые. Сердце у нее предательски защемило. Джулиана сняла с мужчины шапку, и вьющиеся волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам. Пожалуй, они были слишком длинными. И еще Джулиана заметила, что в ухе у незнакомца сверкает массивная золотая серьга самого что ни на есть варварского вида.