Что же касается Кристы, то она должна присоединиться к нему в Литл-Роке. При этом Джесс всячески убеждал Джереми, что ему удастся продлить свой отпуск и составить компанию своей сестре, препроводив ее до самого Литл-Рока. Конечно, Криста заметно расстроилась по этому поводу и попыталась убедить брата, что ему не следует оставлять одних жену и детей, но из этого ничего не вышло.

Внизу под окном послышались постепенно удаляющиеся голоса Джесса и Кристы. Вскоре он увидел, что они оба медленно идут рука об руку по направлению к семейному кладбищу, которое располагалось на полпути между домом и рекой. Голоса постепенно затихли, но он продолжал наблюдать за двумя фигурами. Все-таки Камероны очень красивые люди. Джесс был высоким, статным, с темными волосами, которые на висках уже изредка пробивала седина. Впрочем, во время войны вообще очень быстро седеют…

Снизу донесся звонкий как колокольчик, мелодичный смех. Криста уже была далеко от дома, но ее смех донесся до него и разбудил в его мятущейся душе острое чувство ностальгии по прошлому. Для него не было секретом, что они счастливы здесь, на этой земле, и совершенно не понимают, зачем нужно ехать в какие-то далекие и незнакомые края.

Джереми закрыл глаза и живо представил себе, как сюда съезжаются почти все знатные семьи из всех уголков Виргинии, как этот двор наполняется звонким хором голосов, веселым женским смехом и мерным постукиванием колес экипажей. Не исключено, что сюда приезжали аристократы даже из Вашингтона, что было вполне естественно и объяснимо. Женщины порхали здесь, как редкой красоты цветы, в своих шелковых и парчовых нарядных платьях, а мужчины торжественно шествовали в черных фраках и с огромными сигарами в зубах.

О чем же они сейчас, интересно, говорят, эти два представителя древнего рода Камеронов, уединившись неподалеку от дома? У него было превосходное зрение, и он мог без труда видеть ее повернутое к брату лицо. Вот они остановились перед входом на семейное кладбище, о чем-то беззаботно болтая. Криста мило улыбалась брату, а ее пышные волосы развевались на ветру. Они были чем-то похожи на темно-синие крылья таинственной и прекрасной в своей загадочности птицы, отражающие лучезарные блики яркого солнечного света. Их темные волны спадали на спину и рассыпались на свету мелким бисером, создавая неописуемую простыми словами паутину сверкающих нитей. Вдруг она весело рассмеялась каким-то словам брата и, обхватив его плечи обеими руками, крепко прижалась к нему. В этот момент из дальнего угла двора послышался чей-то голос.

Это был Дэниел. Судя по всему, он уже вернулся домой и сейчас вышел во двор, чтобы составить компанию сестре и брату. Он быстро подошел к ним, нежно обнял Кристу, и они застыли втроем, как неразрушимый символ. Эти трое высоких, красивых и необыкновенно грациозных молодых людей были скреплены нерасторжимыми узами братства, любви и слегка раздражающей посторонних чисто камероновской родовой честью?

Джереми тяжело вздохнул, поймав себя на том, что в душе нарастает легкое чувство досады и даже зависти. Конечно, по большому счету он не ревновал ее к братьям и тем более не осуждал за то, что между ними установились столь близкие родственные отношения. В конце концов, она имеет право на любовь близких ей людей, как, впрочем, и он сам. Нечто подобное произошло и в его семье, то есть между теми ее членами, которым посчастливилось пережить эти смутные времена. Его отец погиб в самом начале войны, оставив о себе добрую память, а старший брат Джоз безвестно сгинул на полях сражений в шестьдесят четвертом году. И только много позже они разузнали, что он сложил голову во время битвы на территории штата Теннеси. Что же касается его второго брата, Джошуа, то он благополучно отвоевал свой срок и вернулся домой с явным намерением заняться фермерским хозяйством. Не долго думая он женился на своей подружке, в которой души не чаял еще с детских времен и которая ждала его все эти годы, не расставаясь с надеждой когда-нибудь увидеть своего возлюбленного живым и здоровым. Сейчас они вполне счастливы и не нуждаются в чьей-либо опеке. Конечно, их старший брат погиб, но они с Джошуа безумно любят свою сестру Келли и могли бы предъявить свой счет Камеронам, если бы относились к участи своей сестры так же болезненно, как это делают Джесс и Дэниел.

Его глаза неожиданно сузились, когда он снова вперился в Кристу. Она была такой подвижной, такой восхитительной, грациозной и величественной! И это касалось не только ее изумительной внешности. Духовный мир этой замечательной женщины был столь же богат и разнообразен, как и ее внешняя красота.

Но, к сожалению, все это не для него.

Джереми прислонился к стене и на мгновение закрыл глаза. Может быть, он слишком строго судит ее и пытается добиться невозможного? Может быть, он все еще скорбит по той единственной нежной и хрупкой женщине с пышной копной светлых волос, которой претила сама мысль спорить с ним?

В эту минуту ему в голову пришла очень забавная мысль. Каждый раз, когда он встречался с Кристой, ему так или иначе приходилось делать то, чего он делать не собирался. Так, например, у него и в мыслях не было жениться на ней, но она все же вынудила его к этому. А потом он вдруг решил заставить ее поехать с ним на Запад, хотя до последнего момента подобных намерений у него не было и в помине. Он просто приехал сюда, чтобы попрощаться и заодно обсудить вероятность и возможность ее поездки. Но как только он увидел ее, тут же из его уст последовал по-военному строгий, не подлежащий обсуждению приказ.

В конце концов, он теперь женатый человек и не намерен коротать жизнь в одиночестве и корчиться от холода в пустой армейской палатке. Конечно, она вряд ли окажется щедрой на ласки любовницей, но ее необыкновенная красота и дразнящее воображение изящество компенсируют недостаток любви.

Его раздумья были неожиданно прерваны каким-то движением снаружи. Выглянув в окно, Джереми увидел, что Джесс и Дэниел оставили Кристу на семейном кладбище и направились к дому, а она глядела им вслед и грустно улыбалась. Она следила за братьями до тех пор, пока они не скрылись за деревьями, а потом повернулась к могилам и опустила голову. Джереми видел, что ее плечи стали заметно подрагивать, и в ту же секунду понял, что она плачет. Он сцепил зубы и ощутил прилив непереносимой жалости и сострадания к этой женщине.

– Вообще говоря, я не думаю, что все это исключительно из-за тебя! – услышал он позади себя чей-то голос.

Резко повернувшись, он увидел на пороге свою сестру.

– Премного благодарен за столь высокое доверие, – напыщенно и с легким упреком произнес он, мягко улыбаясь. – Да еще со стороны родной сестры! – Конечно, они с Кристой могли легко одурачить кого угодно, но только не Келли, которая всегда отличалась редкой проницательностью и неплохо разбиралась в людях. Джереми скрестил на груди руки и прислонился спиной к стене. – Что же привело тебя к такому заключению?

– Нет, она ни словом не обмолвилась о ваших взаимоотношениях. Даже когда я спросила ее напрямик. Она просто посмотрела мне в глаза и ответила, что ты – мой брат и, стало быть, я сама должна знать все твои достоинства и недостатки. – Келли немного подумала, а потом добавила: – Кроме того, она очень мягко и глубокомысленно заметила, что, вообще говоря, вода и масло никогда не смешиваются и не растворяются друг в друге, но бывают совершенно уникальные случаи, когда эти две субстанции могут сосуществовать, не нарушая внутренней структуры каждой из них.

– Она это понимает? – удрученно пробормотал он, хотя и не был удивлен реакцией жены. Он-то хорошо знал, что Криста никогда и ни при каких обстоятельствах не выдаст своих сокровенных мыслей. И не только Келли, но и любому другому человеку.

– Не забывай, что я неплохо знаю и Кристу, и ее братьев, – продолжала убеждать его Келли. – Когда я впервые оказалась в этом доме, они отнеслись ко мне очень великодушно, а Криста даже одарила меня одеждой со своего плеча…

– Разумеется, я не спорю, что в некотором отношении она может быть очень щедрой натурой, – неохотно согласился с ней Джереми.

– То есть не во всех, ты хочешь сказать?

– Келли, есть вещи, которые тебя не касаются непосредственным образом.

Она не обратила внимания на столь грубое замечание, понимающе улыбнулась, подошла к брату и, обняв его за плечи, выглянула из окна.

– Я знаю, о чем она думает.

– Правда?

Ему показалось, что она едва заметно кивнула.

– Ее мысли занимают все те близкие люди, которых они потеряли за последнее время. И это не только ее родители. Она постоянно думает об Энтони Миллере, например, первом муже Кирнан. Часто вспоминает Лейма, а также Джеффа Дэвиса, Джеба Стюарта и всех остальных друзей и знакомых. Они все были молодыми, гордыми и прекрасно воспитанными людьми, настоящими аристократами и утонченными кавалерами. Знаешь, Джереми, смерть всегда выбирает самых лучших.

– Келли, Боже мой! – раздраженно воскликнул он, – Мы тоже потеряли отца и брата!

– Да, я знаю, но мы выиграли войну, а они проиграли!

Пока они спорили, Криста пришла в себя, поднялась с земли, обошла вокруг небольшого семейного кладбища и исчезла за деревьями.

– Куда же она пошла? – недовольно спросил он.

Келли глубоко вздохнула:

– Судя по всему, в летний домик. Его отсюда почти не видно, но если присмотреться, то можно заметить между деревьями его угол. Видишь вон то строение, выкрашенное в белый цвет? Думаю, что до войны это было роскошное и прекрасно меблированное место, где можно было укрыться от изнуряющей летней жары. Его огромные окна выходят на реку, и если открыть их настежь, то все помещение быстро наполняется приятной речной прохладой. Она рассказывала мне, что много лет назад, когда она была еще маленькой, они часто забирались в этот домик, чтобы успокоиться и обдумать все свои проблемы. Думаю, что эта привычка сохранилась у них до сего дня, и если кто-нибудь из них заходит туда, то это означает, что у человека есть серьезные проблемы. Не волнуйся, Джереми, она скоро вернется домой.