Ее глаза грозно сверкнули.

— Если бы ты мог почувствовать хоть толику моих мучений. Если бы ты знал, как это трудно вдруг осознать, что ты — человек ниоткуда.

— А Луиза? А семья Гудманов?

Китти нервно рассмеялась.

— И что мне теперь делать? Открыть дверь и сказать: «Привет, мама, я вернулась! Ты никогда не догадаешься, что со мной произошло!»

Пол сознательно отказывался понимать ее.

— Тебя с радостью примут в этом доме. Все без исключения. Ведь у тебя есть брат и сестра. Они могут стать тебе действительно близкими.

Неужели он действительно полагает, что его слова смогут успокоить ее?

— Это другие люди. Они не знают того мира, в котором жила я все эти годы. Уедем отсюда! — резко сказала Китти.

Пол покорно кивнул.

— Ты права, здесь не время и не место для подобных разговоров. Сходи, попрощайся с мисс Каннингем, я отвезу тебя домой.

Старая леди — Китти не могла больше думать о ней как о тете — встретила гостей на крыльце дома.

— Так вы нашли что-нибудь для себя?

Девушка слабо улыбнулась. Старушка когда-либо узнает правду, ужасающую и отвратительную, но только не сейчас.

— Там были детские пеленки и дневник, который необходимо внимательно прочитать. Вы не будете возражать, если мы возьмем вещи с собой? — вежливо спросила Китти.

Дебора Каннингем небрежно махнула рукой.

— Зачем они мне? Глория оставила их, значит, они ваши по праву.

Ужасно чувствовать себя мошенницей! Китти покраснела от смущения и прикусила губу. После неловкой паузы ей все-таки удалось выдавить из себя слова благодарности. Дебора рассеянно кивала и улыбалась в ответ.

— Я обязательно навещу вас, — любезно пообещала Китти.

— У тебя своя жизнь, девочка. Не беспокойся обо мне. — У мисс Каннингем была особая манера говорить, серьезная и деловая. И Китти согласилась, кивнула на прощание и села в машину.

Некоторое время они ехали в полной тишине. Но Китти, как никогда нуждающаяся в помощи и сочувствии, спустя несколько минут нерешительно обратилась к Полу.

— Мне, наверное, следовало сказать ей всю правду.

— Не беспокойся, она скоро сама узнает об этом. Журналистам очень понравится твоя история.

Ее сердце заныло от неприятных предчувствий. Пресса, газеты, публикации, интервью…

— Разве это необходимо?

— Кто же им помешает, — рассмеялся Пол. — Их трудно остановить. Будет официальное расследование. Полиция начнет поиски Дэвида Харрисона. Пропавшие наследницы появляются не каждый день, и тебе придется пройти через многие, порой неприятные вещи, как бы ты к этому ни относилась.

Китти вздрогнула, внезапно вспомнив о Глории Харрисон.

— Они ведь назовут ее преступницей! Но она-то как раз ни в чем не виновата!

— У законников могут быть другие представления, — нахмурился Пол. — Приготовься к этому!

— Никогда! Я никогда не поверю! Если бы ты знал ее, ты бы тоже… — сбивчиво затараторила Китти.

— Милая, тебе предстоит пережить и клевету, и злобу, и ненависть… Но ты сильная, я уверен, ты выдержишь.

В отчаянии Китти уставилась в окно. Тишина, спокойствие, умиротворенный вид строгого северного пейзажа не раз помогали ей. В этом она больше всего нуждалась сейчас, и красота полюбившегося края успокаивала ее.

Подъехав к дому, они вышли из машины, и Пол занес чемодан в гостиную. Поставив его на пол, он подошел к бару и налил себе стакан виски.

— Только не ругай меня, — сказал он, обернувшись к Китти. — Сегодня был чертовски тяжелый день, и, Бог свидетель, мне нужно немного расслабиться. А ты выпьешь что-нибудь?

— Нет, спасибо.

Китти про себя удивилась: стоит ей только посмотреть на смеющегося Пола, как все тревоги вмиг улетучиваются. Боже! Как он красив и как ее фатально тянет к нему! Почему именно ему с такой легкостью удается отвлечь ее внимание? Да потому, призналась себе Китти, что с некоторых пор Пол Рэнделл стал для нее самым значительным человеком на свете.

— Если ты будешь так на меня смотреть, боюсь, я не буду способен поддерживать беседу, — соблазнительный голос Пола вернул ее к реальности.

— Что ты имеешь в виду? — Китти покраснела от смущения.

— Не играй с огнем! У тебя очень выразительные глаза. Любой мужчина утонул бы в них и потерял себя.

Волна любовного желания затопила Китти, но разум все еще слабо сопротивлялся.

— Не говори глупостей.

Пол быстро взглянул на часы.

— А теперь мне нужно сделать несколько деловых звонков. В ближайшие дни мне удастся вернуться в Лондон, но пока придется попросить Роберта поработать за двоих. — Он заметил настороженный взгляд Китти и быстро все пояснил: — Я ничего не скажу ему. По крайней мере, до тех пор, пока не переговорю с Луизой.

Она не вынесет этого сегодня. Что она скажет Луизе, всем Гудманам? Нет, только не этим вечером.

— Ты очень спешишь с разговором?

— Нет. — Пол покачал головой. — Отложим на завтра. И кстати, тебе ведь тоже придется кому-нибудь объяснять свое отсутствие в понедельник в Лондоне?

О Господи! Работа напрочь вылетела у нее из головы.

— Да. Я должна немедленно поговорить с моим боссом. И еще… еще Чарли, — вдруг вспомнила Китти, внезапно осознав, что совершенно забыла о нем за эти дни.

— Пора тебе положить конец его страданиям, — сказал Пол.

— Не указывай мне, — фыркнула Китти. Интонация собственника, прозвучавшая в его голосе, и разозлила, и испугала ее. — Я сама решу, что мне делать!

Возле крепко сжатых губ Пола залегли жестокие складки. Глаза, устремленные на нее, были полны холодного презрения.

— Ты не выйдешь за него замуж. Черт возьми, да ты и сама это прекрасно знаешь.

— Какое тебе дело? — Китти гордо подняла голову. — Ты же собираешься жениться на женщине, на которую тебе, по большому счету, наплевать. Так в чем же разница? Тебе нужен наследник, мне — защита на всю жизнь. А уж на Чарли можно положиться.

— И все-таки ты не выйдешь за него! Я не дам тебе это сделать!

— Интересно знать почему? — Его тон оскорбил ее.

— Да потому что не хочу, чтобы ты совершила самую большую ошибку в своей жизни. Теперь ты член нашей семьи, и я не дам тебе сделать то, о чем ты потом будешь сильно жалеть. Рей и Кристи стали мне как брат и сестра, и я вел бы себя точно так же по отношению к ним.

У Китти подогнулись колени, а сердце бешено забилось.

— Ты хочешь сказать мне, что мы фактически родственники? Я тебе сестра?

Пол молча взглянул на нее и не спеша подошел к двери.

— Я уже говорил тебе, что Луиза приняла меня, как сына. Я не могу соблазнить Кэролайн, как бы я ни хотел Китти.

— Я не верю! Нет!

Пол изучал кончики своих ботинок.

— Об этом можно было догадаться.

У Китти закружилась голова.

— А мы?

Он тяжело вздохнул.

— «Нас» теперь нет. Есть ты и я.

Она резко отпрянула назад.

— Как ты смеешь? Ты же сам заставил меня поверить в это очарование. Ведь ты же сам говорил, что никогда и ни с кем раньше не испытывал такого наслаждения.

Пол неловко провел рукой по шее.

— Я не знал, кто ты на самом деле. Теперь я вижу, что наши отношения невозможны. Обстоятельства меняются, и нам придется подчиниться им. — Он выглядел озабоченно и сконфуженно. — Послушай, Китти, я вовсе не хотел причинять тебе боль…

— Но ты чертовски разозлил меня, — воскликнула она.

— Успокойся, Китти, — сдержанно сказал Пол. — Я пойду. Мне нужно позвонить.

Он повернулся и быстро вышел из гостиной. Китти молча проводила его взглядом, хотя вся кипела от возмущения. Как легко он управляет собой! Ну ничего, он еще пожалеет о том, что так жестоко обошелся с ней!


Позже, когда она уже вернулась в свою комнату и собиралась лечь спать, ее взгляд случайно упал на чемодан Глории Харрисон. Китти аккуратно достала тетрадку и включила лампочку, висевшую над кроватью. Откинувшись на мягкие подушки, она осторожно стала листать пожелтевшие страницы.

Жизнь для Глории состояла из бесконечных падений и взлетов. Она прекрасно понимала, за какого человека вышла замуж, но любила Дэвида так беззаветно, что прощала и оправдывала его во всем. Рождение Сьюзен очень много значило для нее. И Глория, и Дэвид обожали маленькую Сьюзен. У Китти создалось впечатление, что их союз всегда был очень шатким, и девочка в большой степени укрепляла его.

Смерть малютки была страшным ударом для обоих. Глория во всем винила себя, считая, что авария была наказанием свыше за какие-то грехи. Она была в полном отчаянии оттого, что больше не сможет родить ребенка. Ничто, казалось, уже не могло ее утешить.

А потом в семью пришли радость и счастье. Дэвид сказал, что они возьмут приемную девочку. Он точно знал, куда идти и что делать. Горе покинуло семью в тот момент, когда муж принес в дом орущий сверток, украшенный монограммой «К». Правда, пришлось срочно собраться и переехать в Ньюкасл, а потом в Лондон, что, впрочем, нисколько не расстроило Глорию.

Китти прочла последнюю страницу и захлопнула дневник. Глория никогда не рассказывала ей об этом. Казалось, все это происходило в другой жизни, с другим человеком, и ее мама тут совершенно ни при чем. Судя по записям, она совершенно не подозревала, что произошло на самом деле. Китти припомнила вторую часть дневника, где мама писала, что, когда Дэвид, забрав деньги, исчез, она не очень скучала по нему. Последние двадцать четыре года Глория прожила в мире и спокойствии.

Китти вспомнила свое детство и улыбнулась. Счастливое время! Она не нуждалась ни в чем. Мама безумно любила ее и делала все возможное, чтобы ее девочка была счастлива. Нет! Она не может ненавидеть эту женщину. И все-таки странно сейчас думать, что вся ее жизнь была основана на лжи.