Она смотрела на окружающих, будто на челядь — слуг, которые обязаны ее обслуживать и прихоти удовлетворять. «Сергей, у вас машина? Отвезете меня в субботу к приятелю на дачу! Тамара, кажется, вы — портниха? Я вам принесу юбку, ее нужно подшить».

Выходной день насмарку — на дачу Алису отвезли, с дачи забрали вечером, сильно нетрезвую. С моим мужем она обращалась точно миллионерша с личным водителем. Я — не портниха, а заведующая ателье. Ладно! Юбку Алисе подшили, джинсы укоротили — все бесплатно. Ну скажи ты людям элементарное «спасибо!» Поблагодари хоть взглядом! Нет! Как должное!

И уж совсем я возмутилась, когда однажды услышала разговор двух сестер. Специально не подслушивала, но у нашего телефона такая громкость, что можно к уху не подносить. Вера сестре звонила, отпрашивалась у Юры заночевать.

— Что ты в нем нашла? — презрительно удивлялась Алиса. — Серый, скучный тип. Да и все их семейство! Пошлые обыватели. Дальше Некрасова они в своем развитии не продвинулись.

И Некрасов ей не угодил! Прекрасный поэт, между прочим. А то, что продвинутая Алиса вымучивает, на больной бред похоже, недаром ее творения ни один журнал не берет.


— Что я говорил? — спросил Юра, когда через некоторое время пришел к нам обсуждать свой план. — Как вам сиамские сестрички? Можно ли пуповину резать?

— Оно — не пуповина, — признал Сергей, — оно — раковая опухоль. Удалять решительно!

— Мне иногда кажется, — заметила я, — что Алиса — какой-то уникум, инопланетянка. Никогда не встречала подобного оголтелого эгоизма. Бывает, человек на словах всех любит, а на деле — никого. Но Алиска даже на слова или улыбку не расщедрится! Откровенно никого не любит: ни сына, ни сестру, ни собачку, ни цветочек. Только себя! Безудержно!

— Зато взаимно, — хмыкнул Сергей.

— Это нельзя воспитать, — продолжила я мысль. — Нельзя, немыслимо так разбаловать человека! Вера не виновата, Алиса от природы сдвинутая.

— И вряд ли мы задвинем ее обратно! — кивнул Сергей.

— Пиявка сорок шестого размера, рост метр семьдесят! Вурдалачка! Присосалась к Вере, — кипятилась я. — Вампирша!

Наболело, честное слово! Вообще, я к людям отношусь очень терпимо. Считаю, у всех есть недостатки, что принципиально — неисправимые недостатки. Надо с ними смириться и жить, опираясь на достоинства человека. Но у Алиски недостатки (при абсолютном, на мой взгляд, отсутствии достоинств) были гигантских размеров, мало кто выдержит. Вот только Вера и выдерживала.

— Сестричка! Ты уже готова Веру по всем пунктам защищать! — рассмеялся Юра.

— А что ты против Веры имеешь? Она чу́дная! Подарок Божий! Хотя, если по справедливости доброту и самоотверженность распределять, от старшей сестры надо отнять, а младшей прибавить. Боженька просчитался.

— Ничего подобного! — возразил брат. — Все — мое, и в хозяйстве пригодится.

— У кого-то был план, — напомнила я.

— У меня! — Юра, как на уроке, поднял согнутую в локте руку. — План прост и гениален. Первое. Используя тайное оружие и некоторые домашние заготовки, я подбиваю Веру подать заявление в ЗАГС и отправиться в отпуск на две недели. На теплоходе от Москвы по Волге, путевки уже куплены, билеты до Москвы — тоже.

— Волга протекает через Москву? — спросил Сергей.

— Не перебивай! — оборвала я очередную попытку пикировки. — У разных людей Волга по-разному протекает.

— Далее, — продолжил Юра, — пока мы плывем по Москве-реке, — кивок в сторону Сергея, — каналам и притокам, вы заявляетесь к Алисе и объявляете ей, что сестричка вышла замуж. И более проживать по старому адресу не будет, так как переезжает к мужу в его отдельную квартиру. В ходе отпуска я применяю секретное оружие… Ребята, последнее секретное! И, сойдя по трапу с теплохода, в смысле в родном городе из вагона поезда, мы прямиком движемся в ЗАГС, где вы нас ждете с цветами и поцелуями. Столик в ресторане не забудьте заказать!

— Почему нельзя сначала расписаться, — пожал плечами Сергей, — а потом уплывать?

— Нет! — поддержала я брата. — Алиса не даст просто так Вере выйти замуж. Я достаточно общалась с этой примой-балериной, чтобы понять: за здорово живешь младшенькая Веру не отпустит. Кто будет за Алиской пепельницы выносить и кофе ей в постель подавать?

Юра, пародируя Алису, надсадным голосом запищал:

— Верочка! Твое счастье мне дороже собственного! Этот человек недостоин тебя! — и продолжил нормальным голосом: — Если ты выйдешь замуж за Юрия, я заберу сына, мы уедем. Пусть мы погибнем, только бы не видеть твоих страданий. Что-нибудь в подобном стиле.

— Бред! — развел руками Сергей. — И все-таки… Знаем мы ваше секретное оружие, сами секретчики… Сначала женись, потом отдыхай, а не наоборот.

— Тоже правильно! — согласилась я.

— Сестричка! — воскликнул Юра. — Не пойму! Вернее, я тебе поражаюсь все годы твоего кошмарного замужества. Как ты умудряешься, ни с кем не соглашаясь, всех поддерживать? В данном конкретном случае: ты за кого?

— За Веру! — быстро ответила я. — Все очень просто, мальчики! Ты, Юрчик, молодец, что женишься. Ты, Сереженька, прав, что надо расписаться до, а не после. Заведующая ЗАГСом в нашем ателье подгоняет костюмы. У нее фигура! Как если самосвал на попа поставить.

— На кого? — переспросил Юра. — На священнослужителя?

— Очень смешно! Так можно всю жизнь прохихикать! Слушай внимательно. С «самосвалом» я договорюсь, она вас без очереди распишет. И мне страшно интересно: о каком тайном оружии вы толковали?

Сергей и Юра изобразили на лицах многозначительную загадочность.

— Колитесь! — пригрозила я. — Иначе не пойду к Алисе очки втирать!

— Дорогая сестра Тамара! — Юра был сама серьезность. — Я всегда был против инцеста. Но если твоему мужу требуются курсы повышения квалификации…

И в тот же момент получил от Сережи не больно, но ощутимо в ухо. С удовольствием ответил прямым в челюсть. Они сцепились и упали на пол. Боролись и валтузили друг друга, как…

— Мальчишки! — сказала я. — По вам средняя школа плачет!

И пошла готовить ужин.


С заведующей ЗАГСом я легко договорилась, предложив сшить в короткие сроки платье, аналогичное тому, в котором последний раз появлялась на людях Людмила Зыкина.

И к Алисе пришла не с пустыми руками:

— Вот твоя блузка. Можешь найти дырочку от сигареты? Нет! У нас девочка художественной штопальщицей работает — высший класс! Блузка словно новенькая.

— Отлично! — сказала Алиса, похвалив, естественно, блузку, а не штопальщицу.

Посчитав разминку законченной, я перешла к делу:

— Брат купил путевки на теплоход для себя и Веры. Оказывается, твоя сестра ни разу не была в отпуске?

— Почему не была? — возразила Алиса. — Верочка каждый год с Вадиком в деревне отдыхает.

— Это — не отдых. А чтобы одной на курорте или с любимым человеком? Да и любимого человека у нее не было.

— Вы так говорите! — укоризненно сморщилась Алиса, — будто я своей сестре добра не желаю!

— Значит, договорились! — Я поднялась, будто разговор согласием окончился.

— Погодите! — Алиса тоже вскочила. — А как же Вадик?

— Ты что же? За своим сыном две недели не присмотришь?

— Да! Но! Но у меня сейчас ответственный период, готовлю сборник стихов.

«Не протухнут твои стихи, — подумала я, — потому что и свежими никогда не были!» А вслух пообещала:

— Я тебе помогу.


Веру уговорили на тайный брак, в три глотки беззастенчиво обманывая, что с разными фамилиями, не мужа и жену, их поселят в разных каютах.

— Повод для замужества очень весомый! — отшучивалась Вера.

На самом деле все понимали, что она боится совершить поступок, который ранит сестру, хотя темы Алисы не касались. Если бы мне кто-нибудь сказал, что в служение сестре можно уйти как в монастырский постриг, я бы никогда не поверила. Но наша Вера! Таких поискать!

— Верочка, — тоном доброго доктора спросил Сергей, — а Юрка перед тобой на коленях стоял? Нет? Роковая ошибка! Он неопытный, первый раз женится. Да и проблемами памяти страдает, особенно когда бреется. Сердце тебе, наверное, предложил, а руку забыл. На колени! — гаркнул Сергей и ткнул пальцем в Юру.

Юра бухнулся на колени перед Верой:

— Предлагаю свою мужественную руку и трепетное сердце. От тебя прошу… Чего, собственно, просят? Серега, а? Тамара?

— Согласия, — подсказала я.

— Согласия обменяться частями тела, — хмыкнул Сергей.

— Юра, перестань! — смутилась Вера. — Встань сейчас же!

— Ты моих родственников, — тихо спросил ее Юра, — хорошо изучила? Сейчас они тоже станут перед тобой на колени!

Он выразительно посмотрел на нас, и мы с готовностью кивнули. Отчасти это была игра, представление. У нас первое апреля двадцать раз в году.

Но Вере было не до шуток, она испугалась и дала согласие. Потом испугалась еще больше и взяла слово с Юры, что в их жизни ничего не изменится. Юра на чистом глазу соврал: все будет по-старому.

Но не такой он дурак, чтобы брать в жены чью-то поденщицу!

— Алисоньке не стоит говорить о свадьбе, — предложила я, — пусть будет для нее сюрпризом!

Муж хмыкнул, сдерживая смех. Его развеселили мое притворство, хлопанье глазами и умилительное «Алисонька». Они с Юрой, конечно, — артисты! Народные! А я — драмкружок!

…Процедура бракосочетания не была праздничной или торжественной. Сергей поглядывал на часы: скоро поезд, надо успеть хотя бы в вокзальном буфете шампанского выпить. Пока молодые расписывались, заведующая ЗАГСом жаловалась мне, что зеленое платье жмет под мышками.

— Укоротим! — пообещал ей Сергей, забирая свидетельство о браке.

Юра крякнул и с обворожительной улыбкой отпустил комплимент заведующей: