Ребекка Ли - Неподходящий муж

Сегодня, 7 января 1793 года от Рождества Христова, мы, сыновья и наследники старейших и почитаемых фамилий Англии и Шотландии, заявляем об основании Лиги свободных братьев.

Лига свободных братьев создается для того, чтобы сыновья и наследники высоких титулов и больших состояний, обязанные жениться ради продолжения рода, могли как можно дольше избегать неминуемых брачных уз, отдавать свои силы борьбе с французами и стать великими героями Англии.

Как основатели Лиги свободных братьев, мы заявляем, что:

1. Мы согласны жениться только в том случае, когда у нас не будет другого выбора или когда мы состаримся (то есть не раньше тридцатилетия).

2. Если кто-то из нас женится до того, как достигнет тридцати лет, он обязуется выплатить каждому члену лиги по пятьсот фунтов стерлингов.

3. Мы не переступим порога дома тех наших родственников и друзей, где нам будут пытаться сосватать невест, разве что нас заставят сделать это силой.

4. Если нас все же вынудят жениться, мы выберем себе невест из подходящих семейств, богатство которых равно нашему или превосходит наше.

5. Мы никогда не позволим себе испытать сентиментальное чувство, именуемое любовью, и не поддадимся на слезы и уговоры женщин.

6. Мы принесем себя в жертву на алтарь супружеского долга, чтобы продолжить свой род, но мы не станем наслаждаться этим занятием. Мы будем смотреть на него как на лекарство, которое надо побыстрее проглотить.

7. Мы поселим наших жен в загородных домах, а сами станем жить отдельно от них, в Лондоне.

8. Мы станем пить вино, ездить верхом, охотиться и встречаться с нашими приятелями когда нам вздумается.

9. Мы не позволим женщинам, которые станут носить наши имена, указывать нам. Мы будем класть ноги на столы, диваны и сиденья кресел, если нам вздумается, разрешим нашим собакам заходить в комнаты и лежать на кроватях.

10. Свою преданность и любовь мы отдадим только Англии и братьям по лиге.

Подписано (кровью) и скреплено печатями.

Достопочтенный Гриффин Абернати, семнадцатый виконт Абернати, девяти лет и двух месяцев от роду, старший сын и законный наследник шестнадцатого герцога Уэймота.

Достопочтенный Колин Макелрит, двадцать седьмой виконт Грантем, девяти лет и пяти месяцев от роду, старший сын и наследник девятого герцога Макелрита.

Достопочтенный Джарред Шеппердстон, двадцать второй герцог Уэстмор, десяти лет и трех месяцев от роду, старший сын и наследник четвертого маркиза Шеппердстона.

Дэниел, девятый герцог Суссекс, вступил в члены лиги 7 января 1812 года, в возрасте двадцати шести лет и восьми месяцев.

Джонатан Маннерз, одиннадцатый герцог Баркли, вступил в члены лиги 7 января 1813 года, в возрасте двадцати лет и шести месяцев.

Александр Кортленд, второй маркиз Кортленд, вступил в члены лиги 7 января 1813 года, в возрасте двадцати пяти лет и одного месяца.

«Двоим лучше, нежели одному, потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их. Ибо если упадет один, другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Также если лежат двое, то тепло им, а одному как согреться? И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него, и нитка, втрое скрученная, не скоро порвется».

Библия, Екклесиаст, 4, 9 – 12

Найтсгилд-Скул, школа для мальчиков

Январь, 1794 год

– Небесный Отец мой, благодарю Тебя за эту мерзкую, отвратительную школу и за старика Норуорти, который ею руководит. Благодарю за розги и за пудинг, которого меня лишают с тех пор, как я поступил сюда. Благодарю за маркиза и маркизу Шеппердстон, моих отца и мать, которые согласны друг с другом только в одном: что я, как наследник моего отца, являюсь неизбежным злом и необходимо принять меры, чтобы я не слишком мозолил им глаза. И огромное Тебе спасибо за то, что Ты внушил отцу Эсме Келвертон расстроить помолвку между ней и Колином. Я знаю, что этим он разбил Колину сердце, но если бы лорд Келвертон не принял таких решительных мер, я не увидел бы Колина плачущим и он не дал бы мне по носу и не обозвал «чертовым англичанишкой, который суется не в свое дело». И если бы Колин не дал мне по носу, я не заехал бы ему в глаз, а Гриффин не полез бы разнимать нас и не поплатился бы за это разбитой губой. И нас троих не отправили бы к старику Норуорти и не высекли бы розгами перед всей школой. Если бы всего этого не было, не было бы и Лиги свободных братьев, а Колин и Гриффин не стали бы моими друзьями. Лига свободных братьев празднует свой первый юбилей, и я благодарю Тебя, мой Небесный Отец, за то, что Ты дал мне друзей – наконец-то.

И еще спасибо за то, что Ты сделал меня старшим из нас и дал мне высший титул, и поэтому Колин и Гриффин считают меня главным, хотя я старше всего на девять месяцев, никогда не верховодил в компании друзей и предпочел бы вместо титула иметь родителей, которые меня любят, как лорд и леди Уэймот любят Гриффина, а леди Макелрит и лорд Макелрит, когда он трезвый, – Колина. Направь меня, Небесный Отец, и даруй мне силы всегда поступать правильно, чтобы я оправдал ожидания моих названых братьев и чтобы деяния нашей лиги сделали нас величайшими героями Англии и Шотландии, и еще сделай так, чтобы Добро всегда торжествовало над Злом. А главное – чтобы Колин и Гриффин никогда во мне не разочаровались и не пожалели, что стали мне друзьями. Аминь.

Да, и еще, Небесный Отец, если Ты до сих пор меня слушаешь, спасибо Тебе за Джонатана Маннерза, который спит на соседней кровати и каждую дочь плачет и зовет свою няню. Я сердился на него, но на самом деле я его понимаю. Ему только семь, и в порядке вещей, что он хнычет и жалуется. Как и то, что он донимает меня бесконечными вопросами и повсюду за мной таскается. Колин и Гриффин спят в другом дортуаре, и хоть я и стараюсь его утешить, все равно втайне рад его ночным причитаниям. Его плач не дает мне почувствовать себя одиноким в темноте. Так что, Небесный Отец, я не прошу Тебя заставить Маннерза перестать плакать, если это облегчает ему жизнь здесь, в Найтсгилд-Скул. С меня будет довольно, если Ты внушишь ему, что пусть я и не позволяю ему постоянно цепляться за свою куртку, но все равно защищу от чудищ, которые мерещатся ему под нашими кроватями. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, это Джарред Шеппердстон разговаривал с Тобой.

Спасибо. Спокойной ночи. Аминь.

Деревушка Хелфорд-Грин Бедфордшир, Англия

Май, 1813 год

– До свидания, мисс Экерсли, до свидания, леди Данбридж.

Сара Экерсли, дергая шнурки ридикюля, стояла рядом со своей тетей на крыльце, куда преподобный Тинсли, его жена и дети вышли их проводить.

– Подождите, пожалуйста!

Но преподобный сделал вид, что не слышит. Он еще раз помахал рукой, торопливо завел жену и детей в дом и закрыл входную дверь, решительно отгородившись от Сары.

– Я забыла отдать вам ключ… – Сара наконец-то извлекла из ридикюля ключ от входной двери.

– Не волнуйся ты так, – посоветовала ей леди Данбридж, беря на поводок своего карликового спаниеля Душку и направляясь к воротам. – Может, он и священник, но, видимо, не знает, что милосердие начинается с малого.

– Мы не нуждаемся в его милосердии, – сказала Сара. – Но нам ни к чему, чтобы нас обвинили в краже дверного ключа. – Она шагнула назад. – Лучше мне все-таки отдать его им.

– После того, как они с тобой обошлись? – возмутилась ее тетка. – После того, как выбросили наши вещи на газон? И попытались забрать нашего Душку. И Баджи! Прицепи ключ к калитке, – предложила она. – Пускай они его сами найдут.

– А если первым его найдет кто-то посторонний? – усомнилась Сара.

– И что с того? – фыркнула леди Данбридж. – В Хелфорд-Грин никто не запирает дверей. Если только на деревню не совершит налет шайка головорезов, можешь не сомневаться, что преподобный и его семейство будут целы и невредимы. Хотя и обделены милосердием.

– Никогда не видела, чтобы кто-то так быстро впадал в ярость, – заметила Сара. – И уж тем более – человек в сутане. И как это вам только удалось его успокоить? Когда я вернулась вместе со сквайром Перкинсом, он держался вполне любезно.

– Мне удалось его успокоить, только сообщив ему, что ты вернешься с близким другом твоего отца, мировым судьей, который ни минуты не потерпит неподобающего обращения с тобой, – объяснила леди Данбридж, терпеливо дожидаясь Душку, который присел возле чугунных ворот.

– Значит, он старался только ради сквайра Перкинса? – уточнила Сара.

– Именно так.

– Ну, тогда я, в самом деле, оставлю ключ на воротах! И, махнув рукой на многократные напоминания отца о том, что «кроткие наследуют землю» и что подобает подставлять вторую щеку, девушка, глубоко вздохнув, прицепила бронзовый ключ на самой середине чугунных ворот.

– И, кроме того, какой уважающий себя грабитель польстится на священника, когда в двух шагах отсюда Шеппердстон-Холл?

– Вот и я так думаю, – согласилась с ней леди Данбридж.

Маленькая сонная деревушка Хелфорд-Грин стояла в трех милях от большой дороги. Сара ни разу не слышала о каком бы то ни было преступлении, совершенном в здешних местах, и очень сомневалась, что приходский священник может представлять интерес для возможных грабителей. Тем более что между деревней и дорогой раскинулся великолепный Шеппердстон-Холл.

И Сара улыбнулась, в первый раз с тех пор, как преподобный Тинсли и его семейство без предупреждения налетели на дом священника, словно библейская саранча, и незамедлительно начали заявлять права на вещи, пришедшиеся им по вкусу, отбрасывая прочие за ненадобностью, нисколько не считаясь с прежними обитателями дома.