При всем своем упрямстве Ида не могла не согласиться с этими доводами. Дрого имел благородное происхождение, возможно, даже более благородное, чем у нового короля. Он не мог оставаться наемным воином, предлагающим свою службу всем, кому придет в голову развязать войну. К тому же от его судьбы зависела и судьба воинов его отряда. Почему он должен думать в первую очередь о ней, а не о своих воинах? Ида с досады выругалась, что крайне не понравилось Ведетт.
— Думаю, ты слишком долго путешествовала с армией, — сухо заметила она.
Ничего не ответив, Ида вытащила из-под кровати мешок и начала перекладывать в него из сундука свою одежду.
— Что ты делаешь? — нахмурив брови, спросила Ведетт.
— Собираю вещи.
Ведетт потянула к себе одно из платьев, чтобы остановить Иду, но та решительно вырвала его и запихнула в мешок.
— Ты собираешься уехать? — спросила Ведетт.
— Да. Хочу освободить Дрого от того, что стало для него теперь обузой, — от себя.
— Я всегда ценила тебя за ум, но сейчас он тебя совсем оставил. Куда ты можешь убежать?
— У меня есть земля. Домик Старой Эдит мне вполне подходит.
— Всеми землями саксов сейчас владеет Вильгельм. Он может пожелать, чтобы ты вышла замуж за кого-нибудь из норманнов.
— Ну что же, я выйду.
— За другого человека?
Ида с силой затянула веревку на мешке.
— Ты сама сказала, что Дрого получит другую женщину. Так почему мне не выйти за другого мужчину?
— Но Старая Эдит говорила, что твой суженый — Дрого.
— Суженый — да. Для сердца, для души. Но она не говорила, что он станет моим мужем. — Внезапно Ида опустилась на кровать и печально улыбнулась Ведетт. — Ты была права. Мне, наверное, следовало рассказать ему о земле. Он трезво мыслящий человек, который думает о своем будущем. И не только о своем. Это я привыкла думать только о себе.
Ведетт ласково положила руку на плечо Иды.
— Хорошо, что ты это поняла, но совершенно не обязательно уезжать.
— По-твоему, я должна жить с Дрого на положении шлюхи?
— Нет, — смутилась Ведетт. Опустив голову, она начала нервно теребить завязки на своем платье. — Просто я считаю, что тебе следует подождать возвращения Дрого и, пока ты все не узнаешь, ничего не предпринимать.
Несколько секунд Ида молча глядела на Ведетт, раздумывая над ее словами, затем тихо произнесла:
— Ему обязательно предложат руку какой-нибудь саксонки.
Ведетт пожала плечами:
— И ты полагаешь, что Дрого захочет жениться на другой?
— Я знаю только то, что ему это предложат. А ты сама меня убедила, что для него самое важное — это земля.
— Все равно тебе надо подождать.
— Нет!
— Но как ты вернешься в хижину Старой Эдит? Это очень далеко отсюда.
— Да. Но я проделаю этот путь гораздо быстрее, чем армия, которой нужно все время останавливаться, чтобы опустошать деревни.
— Судя по твоим словам, ты начинаешь ненавидеть норманнов, — с тревогой произнесла Ведетт.
— Нет, мама, я начинаю ненавидеть армии и войны. Они лишь рушат человеческие судьбы. — Она понизила голос. — Я совсем не в восторге от королей и всех, кому принадлежит власть. Это они затевают войны. И им совершенно безразличны судьбы и своих воинов, и своих подданных. Они способны думать только о власти и деньгах. Я часто слышала, что войны — это наказание Бога за наши грехи, но я всегда видела, что войны творятся человеческими руками.
Ведетт крепко обняла Иду, глядя на нее с сочувствием и грустью.
— Тебе пришлось очень много пережить. Ты стала смотреть на мир с горечью.
— Нет. Я стала мудрее. А теперь мне пора. Я должна уехать отсюда до того, как Дрого вернется.
— А вдруг Дрого все же откажется от предложенной ему жены? Когда он вернется сюда, то увидит, что тебя нет, и…
— Если такое случится… во что я абсолютно не верю, поскольку он никогда ничего мне не обещал… если он действительно захочет меня увидеть, то разыщет. Я никуда не прячусь. Тебе нет нужды скрывать, куда я направляюсь. Прошу тебя молчать лишь об одном…
— О земле?
— Да. Ты, возможно, была права, когда говорила, что мне следовало сказать Дрого о моих владениях… И все же мне хочется, чтобы он, если выберет меня, сделал бы это не ради земли. — Она накинула на голову капюшон и слабо улыбнулась. — Тебе это кажется странным?
— Вовсе нет, — ответила Ведетт, провожая Иду к двери. — Но как ты поедешь одна?
— Пока не знаю. Но не могу же я и в этот раз просить сопровождать меня кого-то из людей Дрого. Меня может проводить Бран.
— Он дал клятву верности Дрого. Если он поедет провожать тебя, ему придется порвать с норманнами.
— Тогда остается Годвин.
— У него сейчас много забот с детьми.
— Как все сложно! Но пока Годвин меня отвозит, ты разве не можешь присмотреть за малышами?
— Допустим. Но у тебя нет ни повозки, ни лошадей.
— Годвин может воспользоваться повозкой и лошадью, которые Дрого взял у Старой Эдит. Если Дрого посчитает, что они принадлежат ему, я могу вернуть их немедленно, как только доберусь до Пивинси. А теперь скажи Годвину, что я буду ждать его у восточных ворот.
Ведетт молча посмотрела на Иду, поцеловала ее в лоб и ушла.
Ида смотрела ей вслед, размышляя, правильно ли поступает. Она не только покидает человека, которого любит, но и собирается в путешествие по разоренной земле, где сейчас нет и подобия закона и по которой бродит множество людей, чьи дома сожжены и запасы разграблены…
Добравшись до восточных ворот, Ида отметила, что дорога на Пивинси выглядит мирной и безопасной, совсем не так, как мрачные и кривые улочки Лондона. В Лондоне она боялась даже выйти за порог, чтобы не оказаться в руках насильников. На одиноких саксонских женщин норманны смотрели как на легкую и законную добычу. Ида не стала подходить близко к воротам, увидев, с каким интересом поглядывает на нее охрана. Оставалось только надеяться, что необходимость стоять на посту не позволит солдатам броситься за ней в погоню.
Когда появилась знакомая повозка, которой правил Годвин, Ида быстро на нее взобралась. К своему удивлению и радости, она обнаружила там обоих детей — родственников Годвина. Увидела она в повозке и своих собак.
Только когда повозка миновала ворота, Ида вздохнула с облегчением и без сил упала на мешки.
— Ты сошла с ума, — сказал наконец Годвин.
— Может быть. Ты решил взять с собой и детей?
— Они сами захотели. Не желают со мной расставаться.
— Думаю, для них это даже лучше. Они вернутся к себе домой.
Годвин недоверчиво хмыкнул.
— Ищешь разумные основания своему глупому по ступку?
— Разве моя мать не рассказала тебе, почему я возвращаюсь в Пивинси?
— Рассказала; но я так и не понял, почему ты решила покинуть Дрого, ничего толком не узнав. И не понимаю, почему ты бежишь от него так далеко. Ты могла бы остаться со своей матерью.
— У меня нет воли, — ответила Ида. — Я слишком слаба, чтобы самой сказать Дрого, что я его оставляю. А если он будет где-то рядом, я обязательно к нему приду, даже если он станет мужем другой. Да, расстояние не может погасить чувства, но я по крайней мере не совершу поступков, о которых мне потом придется жалеть. Я не хочу быть чьей-то любовницей. Да, я делила с ним постель, но тогда мы были оба свободны. Я надеялась на брак, теперь же я твердо знаю, что этого никогда не будет.
Годвин кивнул.
— А если Вильгельм отдаст кому-нибудь твою землю?
— Придется с этим смириться.
— Но на что мы будем жить? Норманны забрали все.
— Далеко не все. У Старой Эдит было много запасов, которые она прятала от разбойников. Часть ее кур и свиней норманнам не удалось поймать, и они до сих пор, должно быть, бродят где-то в лесу. — Ида оглядела повозку, и в ее глазах заискрилась улыбка. — Я вижу, и ты сделал кое-какие запасы.
— С любезной помощью твоей матери. Ее очень беспокоило, как мы будем жить, Она надеется, что Дрого тебя скоро отыщет.
— Я тоже на это надеюсь, но только… только если он останется свободным. Для меня он может быть либо мужем, либо никем. — Ида тут же усомнилась в собственных словах. Она слишком любит Дрого, чтобы сдержать эту клятву.
Дрого в удивлении замер на пороге. Еще когда он подходил к дому, его мучили недобрые предчувствия. Неужели Ида куда-то ушла, не дождавшись его? Может быть, она захотела навестить мать или просто вышла по какому-нибудь делу? Дрого строил различные предположения, пытаясь успокоить себя, но тревога не проходила и он решил проверить сундук с одеждой. Откинув крышку, Дрого едва не застонал — вещей Иды в сундуке не было.
Она покинула его. Но почему? Глупец! Разве не ясно почему? Ида подумала, что Вильгельм дарует ему землю вместе с рукой какой-нибудь саксонской девушки. А он за весь долгий поход и за все время пребывания в Лондоне так и не удосужился сказать Иде, что любит ее, что не мыслит без нее жизни. Ждать, когда он прибудет от Вильгельма и объявит ей ее судьбу, а затем покорно покориться этой судьбе она не могла и потому оставила его, не дожидаясь, когда он сообщит ей волю монарха.
Только сейчас Дрого понял, как он был черств к женщине, которая, без сомнения, его любила.
Проклиная свою слепоту, Дрого в отчаянии метался из угла в угол, не зная, что предпринять. Решение пришло ему в голову внезапно. Если Ида покинула Лондон, то она не могла напоследок не повидаться с матерью. И Ведетт, конечно же, знает, куда могла отправиться Ида.
Заперев дверь, Дрого бросился за город, в лагерь. Когда он вошел в палатку Серла и Ведетт, его лицо помрачнело — Иды там не было.
— Рада вас видеть, мессир Дрого, — поднялась ему навстречу Ведетт. — Как прошла ваша встреча с Вильгельмом?
Мгновение Дрого с удивлением вглядывался в ее лицо. Хотя Ведетт и не была Иде родной матерью, но она вес же ухитрилась передать ей свою улыбку. И в том волнении, с которым Ведетт теребила завязки платья, Дрого тоже узнал Иду. Это волнение не могло быть случайным. Ведетт знала, где сейчас Ида!
"Непобежденная" отзывы
Отзывы читателей о книге "Непобежденная". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Непобежденная" друзьям в соцсетях.