Большие ворота открылись, и мой грузовик двинулся по подъездной дорожке. Я посмотрел в зеркало, на мне была рубашка и штаны цвета хаки. Я даже побрился. Выглядел, как гребаный выпускник частной школы.

Энни вышла на встречу моему грузовику. Я сразу же узнал ее родителей из просмотренных выпусков новостей. У ее отца была безупречная седая борода и пронзительные голубые глаза. Ее мама выглядела как одна из тех домохозяек в телешоу: длинные блестящие волосы, миндалевидные глаза шоколадного цвета и фарфоровая кожа.

Я снял солнечные очки и вышел из машины. Ее отец спокойно рассмотрел меня и протянул руку, которую я пожал.

- Это честь встретиться с вами, Патрик.

Ее мама быстро обняла меня. Слезы в ее глазах блестели, когда она смотрела на меня.

- Спасибо, что спасли мою малышку.

- Не за что. Я был не один. Мои ребята помогли.

- Но вы вернулись за ней, - ее мама снова обняла меня, и я мог почувствовать сильный запах ее духов. - Вы вернули нашу Энни домой.

- Окей, мам, можем мы по крайней мере зайти внутрь?

- Конечно, милая.

Я последовал за Энни вверх по элегантной лестнице. Вид на пляж MoonlightState из гостиной снес мне крышу. Этот дом должно быть стоил не меньше трех миллионов долларов, это снова подняло тревогу в моей голове. Мои мысли неслись вперед. Почему они не продали этот пляжный дом и не переехали в более скромное жилье? Они могли бы использовать деньги, чтобы спасти Энни, назначить большую награду. Что черт возьми не так с этими людьми?

Ее отец остановился напротив бара.

- Итак, Патрик. Хочешь что-нибудь выпить? Может Мартини?

Они думали, что я гребаный Джеймс Бонд? Как двадцати пяти летний парень может пить мартини? Я хмыкнул.

- Спасибо, сэр. Звучит неплохо.

Черт. Я даже не знаю, как говорить с этими людьми.

Я изучал Энни, пока она сидела, выпрямившись на белом кожаном диване и грызла ногти с французским маникюром. Если бы ее родители видели, где она провела последние пять лет, то заработали бы себе сердечный приступ. Ну, я уверен, что некоторые таблоиды вернулись бы на Кюрасао и попытались повторить путь Энни, выяснить, что с ней произошло. По крайней мере, бордель сгорел, поэтому ее родители никогда не узнают, какой на самом деле ужасной была ее жизнь.

Но я знал. И я никогда не забуду.

Когда я перевел свой взгляд, то встретился с глазами ее отца. Он вернулся несколько минут назад и наверняка видел, что я наблюдал за Энни. Замечательно.

Ее отец передал мне мартини, его холодные глаза оценивали меня.

- Могу я поговорить с тобой снаружи?

- Конечно, сэр, - я последовал за ним на террасу из красного дерева. Лучше быть допрошенным террористом, чем остаться наедине с бывшим морским офицером. Быстро выпив мартини, я вдохнул соленый океанский воздух. У меня никогда не будет дома похожего на этот. Моя маленькая квартира с одной ванной была размером с их гостиную.

Я вдохнул соленый океанский воздух. У меня никогда не будет дома похожего на этот. Моя маленькая квартира с одной ванной была размером с их гостиную.

- Итак, Патрик. Энни рассказала мне обо всем, что произошло. Как вы встретились, как ты спас ее. Я хотел бы поблагодарить тебя за службу.

Мою службу?

- Это то, что я должен был сделать.

Он залез в карман и достал оттуда свернутый клочок бумаги.

- Это должно покрыть все расходы.

Я открыл его. Это был чек на триста тысяч долларов на имя Патрика Уолша. Я смог бы помочь моей маме, купить новый грузовик, внести оплату за квартиру. Погасить долг. Я бы мог вести довольно комфортную жизнь на протяжении многих лет на сумму, которую держал в руках.

Я не колеблясь передал его обратно ему.

- Я не могу принять это.

Мистер Гамильтон рассмеялся и сунул чек обратно в мою руку.

- Да, ты можешь. Я знаю таких как ты в ВМС - кусок дерьма, который изменяет своей жене с проститутками. Я надеюсь, ты оставишь нас в покое.

Его брови взметнулись вверх.

- Энни через многое прошла. Видеть тебя будет для нее напоминанием о прошлом. Как ты использовал ее, заставил обслуживать тебя. Я не хочу, чтобы такие сволочи, как ты, ошивались вокруг моей дочери.

Мои глаза сузились, я открыл рот и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Кем он себя возомнил?

- Я не могу откупиться от этого. Если бы это был не я, Энни до сих пор принимала бы героин и обслуживала незнакомцев. Вы думаете, я сволочь? –я усмехнулся. - Вы бы видели ее сутенера.

Я разорвал чек, вернулся в дом и направился в сторону выхода.

Никто не будет говорить мне как жить, и кого я могу видеть.

Мне нужно было свалить к чертям оттуда.

Энни ждала в гостиной, ее мать сидела рядом с ней. Их головы повернулись в мою сторону, когда я пронесся через прекрасно обставленную кухню и потом мимо них. Я проигнорировал ухмылку на лице матери и хмурое лицо Энни.

- Ты уходишь? - ее голос прошел через меня. - Мы еще даже не поели.

- Мне нужно идти, Энни. Ты получила то, что хотела. Я встретился с твоим отцом. На этом все. Это должно было закончиться еще в посольстве. Я сделал ошибку, когда пришел сюда с тобой. Я никто для тебя.

Ее глаза вспыхнули, а руки взметнулись и схватились за мою рубашку.

- Прости меня, Патрик, но после всего, через что мы прошли, я считаю тебя своим другом. Единственным, который у меня остался. Я думала, ужин с моей семьей будет хорошим жестом, потому что у меня нет другой возможности поблагодарить человека, который спас мою жизнь, - ее голос понизился до шёпота. - Поэтому извини, что пыталась быть милой.

Черт.

- Энни...

- Нет, -закричала она, и ее родители встали позади нее. Ее отец положил ей руку на плечо в защищающем жесте. - Нет, Патрик, - она покачала головой и прикусила дрожащую губу. - Извините меня.

Затем она ушла. Снова.

Ее папа понимающе на меня посмотрел, но у меня не было времени на это дерьмо. Я знал, что был козлом. Я мог бы потратить один или два года, сидя на диване у психоаналитика, разбираясь с этим, но такая девушка, как Энни не заслужила такого бездушного обращения. Не тогда, когда она пыталась приспособиться к нормальной жизни, а ее отец был претенциозным мудаком.

Я чувствовал себя чертовым ублюдком.

Я побежал вверх по лестнице и зашел к ней в комнату, где она сидела на кровати, ее плечи были опущены, руки лежали на коленях, мокрые следы от слез виднелись на щеках.

- Это моя комната, - прошептала она.

Я огляделся. На абсолютно белых стенах висели фотографии детей в викторианском стиле, а на туалетном столике были расставлены крошечные фарфоровые куклы.

- Твоя комната? Тебе восемьдесят? Это место жутковато. Ты действительно спишь здесь? Неудивительно, что тебе снятся кошмары.

Она ошеломленно посмотрела на меня. Этот взгляд я видел когда-то на лодке.

- Ну, моя мама отремонтировала ее, после того как я исчезла, использовала ее в качестве гостевой комнаты. Я понимаю, наверно. В смысле, они официально объявили о моей смерти. Для страховых служб и остальных. Я не вижу смысла в ремонте. Когда-нибудь я съеду отсюда. Я не чувствую себя в безопасности здесь.

Даже не думай пригласить ее остаться у тебя, Уолш. Поужинай и покончи с этим, двигайся дальше.

- Почему ты не чувствуешь себя в безопасности в собственном доме? Ты разве не выросла тут?

- Да.

Она погладила покрывало в цветочек.

- Но мои родители полностью переделали его, после моего исчезновения. Они подали в суд на круизную компанию и получили деньги по страховке. Я не могу сказать, что виню их.

Что за чертовщина происходит в этой семье? Я не понимаю богатых людей. Моя мама работала на двух работах, чтобы содержать меня. Она по-прежнему жила в том же паршивом доме в тысячу триста квадратных футов, в котором я вырос, в Сакраменто. Даже когда я привез свою бывшую невесту домой, чтобы познакомить с мамой, она ничего не изменила в моей комнате. Почему родители Энни не хотели иметь ничего, что напоминало бы о ней, когда думали, что потеряли ее навсегда?

Я проглотил комок в горле. Черт, вот почему я хотел разорвать все связи в посольстве.

- Послушай, я не хотел вести себя, как идиот.

Она искоса посмотрела на меня, и я засмеялся.

- Окей, хорошо. Я вел себя, как придурок. Но ты должна понять, что я не вписываюсь в твою жизнь. Посмотри, где ты живешь. Кто твои родители. Это не моя жизнь, Энни. Далеко не моя. Ты начинаешь новую жизнь, и ты не должна возлагать на меня свои надежды. Дай себе шанс на хорошее будущее. Пожалуйста. Для меня.

Энни судорожно вздохнула.

- Ты просто единственный человек, который не видит во мне девочку, которой я должна быть. Ты не смотришь на меня, как будто я только что вылезла из норы. Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности.

Я сделал шаг ближе и коснулся своими коленями ее. Кончиками пальцев я поднял ее голову за подбородок.

- Послушай, дерьмо случается. К счастью, ты уже восстанавливаешься. Это не будет легко, я уверен, но ты вернулась только несколько месяцев назад. Дай себе время.

- Ты, наверное, прав, - она улыбнулась, глядя на меня.

Я прошел за ней вниз по лестнице. Ее родители встали рядом с ней. На лице ее матери были признаки ботокса, поэтому ее улыбка походила больше на ухмылку. Я с трудом подавил желание закатить глаза, и вместо этого обнял Энни. Они переглянулись, я увидел это над головой Энни. К черту их. Мне не нужно одобрение. Все, чего они должны хотеть, чтобы их дочь была счастлива, учитывая то, через что она прошла.