— Почему?

Я поднимаю футболку над головой.

— Потому что я собираюсь дать так необходимое тебе отвлечение от боли.

Его темные глаза блестят в предвкушении.

— Твоя семья может нас услышать.

— Тогда тебе лучше вести себя очень тихо, — говорю я, снимая шорты. Оставшись в лифчике, я подползаю к нему и начинаю расстегивать его шорты.

— Ты пытаешься совратить меня? — спрашивает он, когда я стягиваю его шорты и боксеры по ногам, чтобы освободить его очень твердый ствол.

Ласкаю его рукой, пока он снимает футболку. Он вздрагивает, когда поворачивается в неправильном направлении, вызывая тем самым боль. Я наклоняюсь и убираю ее поцелуями. Кажется, это срабатывает, потому что он целует меня в ответ. Одной рукой притягивает мою голову ближе, а другой сжимают мою грудь.

Внезапно я решаю, что его шорты должны исчезнуть, поэтому тяну их вниз по его ногам и расстегиваю лифчик. Стоя на коленях рядом с ним, я смотрю на его невероятное тело. Твердые мышцы груди, четко выраженный пресс и пульсирующая эрекция между ног, да, я очень хорошо знаю, как сильно мне повезло. Он красив не только физически, а так же эмоционально, нравственно, и совершенен в духовном плане.

Я поднимаюсь на него, мои ноги по бокам от его бедер. Обнимаю его за шею и медленно опускаюсь на него. У меня перехватывает дыхание от того, как он заполняет меня, и я вращаю бедрами, чувствуя его обнаженную кожу.

Адам ругается - сладкий звук из его уст.

Я закрываю ему рот рукой, шикая на него.

Он щипает мой сосок, и я кричу от удовольствия.

Он закрывает мне рот, чтобы я молчала.

Скачу на нем сильнее, касаясь его головкой сладкого местечка внутри себя. Я становлюсь еще более влажной, когда он продолжает щипать мои соски, заставляя жар устремиться прямо к моему ядру.

Откидываюсь назад и даю ему все, что у меня есть. Домик на дереве может упасть от сильных вибраций, и мне все равно. Адам поднимает бедра, и это, должно быть, болезненно для него, но он все равно делает это. То, как его толчки совпадают с моими, заставляет меня подняться так высоко, что я сильно прикусываю его ладонь, заглушающую звуки, когда оргазм проноситься сквозь меня, и я сильно кончаю.

Он поднимает мои бедра и тянет меня вниз. Его голова падает назад, когда он изливается в меня.

Я убираю руку и целую его. Мы потные, липкие и такие чертовски влюбленные, что это безумие.

Я опираюсь лбом на его лоб, пытаясь восстановить дыхание. Он тяжело дышит, его грудь поднимается и опускается.

— Это было восхитительно, — говорю я. И снова целую его.

Он проводит руками вверх-вниз по моим рукам.

— Я хочу быть в тебе без всего всю оставшуюся жизнь.

— Черт. Это было довольно глупо. Я не на таблетках. Мне жаль, я...

Он кладёт палец мне на губы.

— Лия, в больнице ты сказала кое-что, что очень сильно расстроило меня.

Я морщусь и пытаюсь вспомнить, что такого я могла сказать.

— Никто не рассказал тебе обо мне, потому что ты не семья. Мне это не нравится, потому что ты - мой мир. Я собираюсь жениться на тебе. Собираюсь построить для тебя дом мечты с самым большим шкафом и медиа-комнатой для просмотра фильмов с Мэтью Макконахи. Я собираюсь каждую ночь забирать тебя с работы, чтобы убедиться, что ты дома в безопасности, со мной. И я буду любить тебя. Вечно.

Я не могу не заплакать. Слезы. Красивые, счастливые, радостные слезы текут по лицу.

Удерживаю его голову в руках.

— Я отвезу тебя на Капри, мы найдем пляж, где поставим палатку и займемся любовью под звездами. Я приведу тебя домой и позабочусь о тебе. Я хочу быть той, кто следит за тобой, потому что, в конце концов, ты для меня единственное, что имеет значение. Я люблю тебя, и посчитаю за честь стать твоей женой.

— Ну, вообще-то, технически я никогда не спрашивал тебя... — говорит он.

Я жду продолжения.

Но его все нет.

— Ты что, серьёзно? Сидишь такой здесь и говоришь, что хочешь жениться на мне, но на самом деле не спрашиваешь меня?

— Я не планировал делать тебе предложение в домике на дереве, и когда у меня нет кольца. Но так как ты все поворачиваешь таким образом, полагаю, не важно как, где, или когда я его сделаю. Так что, выходи за меня.

— Нет, — отвечаю я.

В его глазах шок.

Я откидываюсь назад и скрещиваю руки на груди.

— Если ты думаешь, что я собираюсь за тебя замуж, тебе нужно сделать самое лучшее предложение в мире. Это должен быть большой жест. Огромный.

Он прищуривается, глядя на меня.

— Насколько огромный?

— Чудовищно.

Его губы изгибаются в дьявольскую усмешку, когда он принимает мой вызов.

— По рукам.

— Да неужели.

— Ты только что выиграли себе одно большое, огромное предложение. Теперь тебе просто нужно подождать. И это будет пытка, потому что, если и есть нечто такое, что есть у меня, но нет у тебя, так это терпение.

В его глазах виден злой блеск.

Этот мужчина будет моей погибелью. Он дал мне новую жизнь. Этот человек разрушил меня. И я не хотела бы, чтобы все сложилось по-другому.


Эпилог


Адам

— Так, так, так! Кто готов сегодня повеселиться?

Видите женщину вон там? Блондинку с длинными волосами и небесно-голубыми глазами. На ней очень узкие джинсы и фланелевая рубашка, завязанная вокруг пупка - восхитительное местечко, которое только сегодня утром я ласкал языком. Это моя Лия.

Она стоит на барной стойке, заставляя комнату петь вместе с ней. Место забито, и так почти каждую ночь после открытия, состоявшегося после того, как она на неделю закрывалась на ремонт, и место превратилось в «У Макконахи». Длинная стойка все такая же, но теперь комната окрашена в темно-бордовый. На стене напротив бара висят черно-белые фотографии Мэтью Макконахи.

В настоящее время я стою рядом с фотографией, на которой он одет в форму космонавта. И то, как его глаза словно смотрят сквозь картину и прямо мне в душу, довольно жутковато... теперь я понимаю, что слишком много времени провожу с Лией. Она превращает меня в фаната Макконахи.

Но это нормально. Эта женщина – смысл моей жизни. Возможно, меня не будет здесь, чтобы защитить ее от каждой мелочи, которая приходит ей на ум, но она доказала, что сильнее, чем я вообще думал. Я счастливый ублюдок.

Пробираюсь к задней части бара. В зоне отдыха она поставила темно-коричневые кожаные диваны и большие сундуки, играющие роль столов. Сзади находиться диджейский пульт, а вокруг танцпола расставлены столики, что делает его отличным уютным местом для танцев.

Сзади висит плакат с темой ночи. Она решила менять их каждую субботу. В эти выходные – «Полицейские и грабители». Я понятия не имел, что у нее припрятана такая идея.

Здесь ее мама и папа, как и Эмма с Люком, которые оба приехали домой на выходные. Они сказали что примчались, чтобы посмотреть бар, но, правда в том, что это я пригласил их.

Прошло всего лишь два месяца с моего полу-предложения в домике на дереве. Я сказал ей, что терпелив, но, честно говоря, ожидание идеального времени меня убивает. Она работала как безумная, и, учитывая мои длинные смены, было довольно сложно организовать все правильно.

Однако это не значит, что я не прикалывался над ней пару раз.

На прошлой неделе я опустился на одно колено, посмотрел ей в глаза, затем наклонился, чтобы завязать шнурки на ботинках, а потом встал и ушёл. Она запустила в меня подушкой.

Вчера мы были на новой площадке «Домов для всех душ», и на пыльном окне я написал слова: Лия, ты подвинешься?

Она назвала меня придурком и ушла из комнаты.

Сегодня вечером звезды сошлись окончательно. Здесь, в месте, которое она любит больше всего, сидит ее семья. Я подхожу к диджейскому пульту и беру сумку, которую оставил там. Снимаю рубашку и надеваю черный кожаный жилет, найти который у меня заняло до смешного много времени, потому что, по всей вероятности, сейчас никто не носит кожаные жилеты. Совсем не удивительно.

Надеваю Стетсон и кладу руки на выступ передо мной. Наклоняю голову и делаю несколько глубоких вдохов.

— Одолевают сомнения? — спрашивает Люк, стоя в дверях.

Смотрю на парнишку.

— Ради твоей сестры я сделаю что угодно.

Он ободряюще кивает.

— Давай, покажи им всем, ковбой.

Встаю и выхожу из комнаты. Я, безусловно, человек влюбленный, потому что нет не единого шанса, что я сделал бы такое для кого-то другого, кроме Лии.

Она все еще в баре, наливает шоты и веселиться. Я прохожу через толпу к центру танцпола, и Рон просит танцующих подвинуться назад. Бармены начинают убирать вещи со стойки. Джус сопровождает помощников бармена вниз, оставляя весьма сбитую с толку Лию.

Песня, которую она танцевала, прерывается, и начинает играть хэви-метал - песня «Calling Dr. Love» от Kiss. Это песня, под которую Мэтью Макконахи раздевается в «Супер Майке». Слыша ее, Лия смущенно оглядывается, пока не замечает меня посреди танцпола, в черных кожаных штанах, подходящем жилете и Стетсоне.

Да, ради неё я изображаю Макконахи.

Я уже упоминал, что сегодня здесь и моя мама?

Качаю головой и делаю все так, как мы репетировали со Сьюзен.

Обернувшись, показываю свою задницу толпе. Эмма сидит на диване передо мной. И поднимает большие пальцы вверх, что я нахожу странно ободряющими. Но у меня не хватает смелости взглянуть на мистера Пейджа.