- Сестры так сильно отличались друг от друга. Кейт была сдержанной, рациональной и невероятно критичной. А вот Тори просто веселилась, получая удовольствие от балов и прочих мероприятий. Она как-то снисходительно относилась к своим поклонникам и умела флиртовать, но и только. У каждой сестры были свои воздыхатели. И вот однажды Кейт снова влюбилась.

Джек никогда не думал, что это слово способно вызвать такое сильное раздражение, а то и гнев. Он сжал губы и холодно поинтересовался:

- И что же произошло на этот раз? - Когда тетя удивленно посмотрела на него из-за особых ноток, прозвучавших в его голосе, он уже более спокойно добавил: - Она ведь так и не вышла замуж.

- Да, ты прав. Она так и не вышла замуж. Никто не знает, что произошло во второй раз. Мы все думали, что помолвка не за горами, и что он вот-вот попросит ее руки, но однажды утром она спустилась в гостиную и убитым голосом сообщила, что никакой помолвки не будет, и что она желает немедленно вернуться домой. Мы все были ошеломлены и так переживали за нее. Но Кейт так ничего и не рассказала. Сначала первый сезон, потом этот ужасный второй, и в довершение убийство родителей. Она была в таком горе, что я всерьез боялась за нее. Они нуждались в очень сильной поддержке. И благослови Бог Уинстедов, они появились вовремя. Я навещала их каждый день и пыталась подбодрить, как могла, но похороны полностью опустошили их. Кейт старалась перенести все с пугающим мужеством, являя пример сестрам и брату, но делала хуже только себе. Вся забота о семье легла на ее плечи. После похорон Алекс пропала, Тори была просто раздавлена горем, а Габриел заснул почти на два дня и не мог проснуться, чем перепугал нас до смерти. Мы вызвали врача, но тот заверил, что с ним все хорошо, что таким образом мальчик переносил потерю родителей.

“Господи!” - вздрогнул Джек, представив, какое горе свалилось на бедняжку Кейт. Он вдруг испытал желание оказаться с ней рядом и обнять ее так крепко, чтобы согреть ее сердце и потрепанную душу. Его боль вдруг показалась ему такой незначительной по сравнению со страданиями и лишениями Кейт. Что-то неожиданно застряло в горле и помешало ему попросить тетю продолжить, но она сделала это и без его слов.

- Да, это были трудные времена для Хадсонов. Трагедия выбила почву у них из-под ног на очень долгий срок, но Уинстеды помогли им, храни их Бог. Они души в своих племянницах и племяннике не чают. Джулия самая добрая и бескорыстная женщина на свете, а ее муж самый чуткий и великодушный человек, которого я знаю. - Тут она взглянула на мужа и мягко добавила: - Конечно, после моего дорогого Джереми.

Дядя тепло улыбнулся ей, и в его глазах показалась та бесконечная любовь к жене, которая отразилась и в ее глазах.

- Я и не сомневался в тебе, дорогая.

Джек не переставал удивляться теплым отношениям между тетей и дядей, и особенно их очевидной и такой крепкой любви, которую они пронесли сквозь года. Он не мог до конца понять суть их чувств, но всё же, в глубине души мечтал когда-нибудь проникнуть за запретный рубеж и увидеть, что же такое любовь.

Любовь, которой не было места в его собственной семье. Чувство, которое убивал их отец еще тогда, когда она не успевала зародиться. Удивительно, что под его началом Уилл все же смог влюбиться.

Выросший в семье холодного, деспотичного сурового аристократа, Джек не привык копаться глубоко в себе и анализировать свои чувства. Их отец, граф Бьюмонт, воспитывал детей в строгости и сдержанности, и даже воюя на континенте, он не преставал контролировать сыновей резкими, осуждающими письмами, демонстрируя свою несгибаемую волю и доказывая всем, что он несокрушим. Его власть подавляла, а резкость отпугивала, но Джек не боялся его. Он привык, что отец вечно недоволен им, недоволен всем. Когда же Джек уехал на учебу, он жалел, что и Уилл не получил такой же свободы. Но наследникам аристократов пристало получать образование лучших профессоров Оксфорда и Кембриджа, только сидя дома.

Экипаж въехал в ворота поместья, и Джек решил задать последний вопрос.

- И у девочек Хадсон так и не было больше поклонников? Никто не просил их руки?

Тетя снова посмотрела на него.

- Нет, поклонники были, пару раз вполне приличные джентльмены просили руки Кейт, а однажды и Тори, но обе отказали. Кейт объявила, что стала старой девой и предпочитает заботиться о сестрах, брате и их поместье. Она больше не желала иметь супруга. А Викторию вообще не волновало это, ведь она…

Потрясенный Джек не обратил внимания на остальные слова тети.

“Старая дева?”

Она считает себя старой девой?

Джек даже не знал, смеяться ему или плакать. Впрочем, плакать ему точно не хотелось. Старой… Да при ее внешности она могла считаться кем угодно, но только не старой девой! Боже, ведь старым девам положено носить чепец. Какое счастье, что он не видел ее в чепце, и дай бог никогда и не увидит этого.

Джек не мог поверить, что она добровольно отказалась от всех радостей и удовольствий жизни. В ней было столько огня, столько очарования. Он вдруг посчитал своим долгом растормошить ее, заставить понять, чего она на самом деле лишает себя, на что обрекает: на серое и унылое существование. Почти такое же, как было у него. Подумать только, но до сегодняшнего дня он даже на свою жизнь обращал мало внимания, не говоря уже о беспокойстве за судьбу другого человека. Поразительно, что это его трогало, но судьба Кейт действительно его тронула.

Потому что, когда он думал о ней, он чувствовал себя живым. Он просто мог чувствовать. Чувствовать тепло, ее тепло. Чувствовать ее присутствие. Ее взгляд. Ее дыхание, когда она стояла совсем близко.

И потому, что она не заслуживала такой участи. Она тоже должна была почувствовать тепло жизни. И если раньше она только притягивала его, то теперь Джек был абсолютно уверен - ни о ком другом он больше не сможет думать.

Если раньше он жаждал поцеловать ее, то теперь понял, что этого будет мало, этого не хватит. Он основательно возьмется за нее и разбудит ее от глубокого сна. Может тогда он сам немного проснется? Ведь не просто так он повстречал ее на своем пути. Она была послана ему самой судьбой.

Боже, ему уже не терпелось начать!

Когда экипаж остановился, Джек выпрямился и, глядя на тетю, радостно проговорил:

- Тетя, ты настоящее чудо. Я люблю тебя!

Он чмокнул ее в щеку и выпрыгнул из экипажа, а в голове уже зрел план по “спасения мисс Кэтрин Хадсон от самой же себя”.

Дядя и тетя обменялись удивленными взглядами и в недоумении пожали плечами.

***

Взяв плетеную корзину со скромным завтраком, Кейт вышла во двор через задние двери и двинулась в сторону леса по узкой тропинке. Ей нужно было побыть одной и как следует всё обдумать, а уединенное место, куда она направлялась, могло предоставить именно такую возможность.

Было раннее утро. Яркое солнышко успело встать из-за горизонта и касалось своими несмелыми лучами просыпающейся земли. На небе не было ни облачка. Птицы звонко щебетали вокруг. Свежий запах травы и цветов щекотал ноздри. Трава все еще была усыпана мелкими бриллиантами утренней росы. Кейт любила это время суток, и часто вставала рано, чтобы только насладиться пробуждением природы.

Взглянув на их дивный Клифтонский сад, за которым возвышался знаменитый Клифтонский лабиринт из ровно подстриженных тисовых деревьев, девушка двинулась на запад, не переставая удивляться, как Алекс удается с такой любовью заботиться о красоте сада и ухаживать за таким немыслимым множеством цветов. Ей, конечно же, помогала дюжина садовников, но основную работу всегда выполняла она сама.

И потребуется целый день, чтобы обойти этот великолепный оазис цветов и растений, множество троп, клумб, аккуратно подстриженных в виде лесных зверей кустов и десятки цветущих деревьев. Причем все это состояло в такой гармонии, искусно дополняя друг друга, что невозможно было отвести от них своего зачарованного взгляда. Больше всего Кейт нравился небольшой искусственно созданный пруд в центре сада, аккуратно обложенный белыми круглыми камнями.

Вот только в данный момент она хотела оказаться совсем в другом месте.

Тропинка закончилась и Кейт свернула на юг, все больше углубляясь в лес. Она любила гулять по лесу и чувствовать непередаваемое единение с природой. Отец часто водил их гулять по лесу, любил показывать и рассказывать о землях поместья, и научил удить рыбу в небольшом озере расположенного немного севернее их дома.

Именно он построил небольшую мраморную беседку в отдаленном уголке леса, куда любил приходить, чтобы подумать и отрешиться от всего. Кейт, наконец, добралась до заветного строения, хрустя ветками под ногами. Дорогие сердцу воспоминания отозвались глухой болью в груди. Господи, как давно это было! И как сильно она хотела бы вернуть те мгновения. Прошла почти целая вечность с тех пор, как она приходила сюда с отцом.

Круглая беседка из белого мрамора с двумя скамейками и столом по центру смотрелась как драгоценная жемчужина в суровом диком лесу. Кейт медленно поднялась по трем ступеням, погладив дрожащими пальцами прохладный камень колонны. Боже, как она любила это место! И сколько всего было связано с этим местом! Поборов горькую тоску, она сделала глубокий вздох и поставила свою корзину на круглую столешницу.

Кейт пришла сюда, чтобы разобраться, наконец, в своих запутанных чувствах и мыслях. Присев, девушка развязала ленты шляпки, сняла ее и положила рядом с корзиной. Затем, откинувшись на спинку скамьи, закрыла глаза и сделала глубокий вдох, погружаясь в очарование этого места.

Монотонные звуки утреннего леса успокаивали и расслабляли. Недалеко чирикали птицы, где-то журчала вода, легкий ветер шелестел листьями. Удивительная музыка природы очаровывала, но только не сегодня. Сегодня Кейт наслаждалась этим не в полную силу.