- И в чем же была причина? Почему он ушел в армию?

Джеку почему-то показалось, что в ответе скрыта тайна, объясняющая грусть Виктории Хадсон. Еще несколько дней назад ему было бы все равно, что чувствуют другие, но не теперь. Не после того, как он встретил удивительную Кэтрин Хадсон.

- Никто так до сих пор и не понял, зачем он это сделал. Его отец был разгневан, но все же отпустил его. Видимо у Себастьяна были веские причины так поступать. - Райан замолчал и взглянул на подъезжающий к ним открытый экипаж. - А вот и Ромней и Эдвард с женой. Я сам расскажу ему о завтрашних скачках, идет?

Они двинулись к новоприбывшим, но Джек никак не мог избавиться от ощущения того, что его все больше затягивает это общество и эти необычные люди, у каждого их которых были свои секреты.

***

Кейт так сильно нервничала, что до неприличия скомкала юбку платья.

- Что с тобой, дорогая? - обеспокоенно спросила тетя, встревожено глядя на племянницу.

- Я… я…

Господи, она даже не могла связать двух слов! Она так же не смогла придумать себе приличного оправдания, чтобы остаться дома и не ехать на пикник. Чтобы не увидеть его. Снова! Поразительно, но ей предстоит лицезреть его за этот день уже во второй раз!

С самого утра Кейт решила избегать его, но что-то постоянно толкало ее к нему. Это было ужасно. Это сводило с ума. И как она теперь посмотрит ему в глаза? Он ведь понял, что она даже не знала о пикнике, потому что… потому что была поглощена его шокирующим шепотом!

Она не сможет видеть его смеющиеся, мерцающие серо-карие глаза, и не провалиться сквозь землю, или не совершить что-нибудь глупое. Ей следовало остаться дома!

- У тебя болит голова? - неожиданно ей на помощь пришла Алекс, поправив на переносице свои тонкие круглые очки. - Еще утром я заметила, что ты какая-то странная, необычно тихая и постоянно хмурая. А ты ведь никогда не хмуришься.

- От этого появляются морщинки, - услужливо подсказала Тори.

- Да, - подтвердила Алекс. - Если бы ты сказала, что у тебя болит голова, я бы сделала настойку из ивовой коры или из ромашек.

- И это бы обязательно помогло, - добавила Тори.

Джулия подалась вперед и сжала руку Кейт.

- Тебе нехорошо, дорогая? - уже серьезно спросила она. - Если так, ты могла бы остаться дома.

Почему она сама не подумала об этом? Почему раньше не пришла к такому же заключению? Она могла бы остаться дома и избежать… Кейт вдруг нахмурилась, потому что неприятная догадка больно ужалила ее. Если бы она осталась дома, он бы подумал, что она побоялась прийти.

Утром в беседке, когда он на долю секунды сбросил свою маску беспечного весельчака, она увидела человека, который мог сострадать, сопереживать и страдать. Человека, которому оказалась небезразлична ее боль. Человек, у которого была собственная боль. Боже, она увидела человека, который мог бы ей понравится!

Это были ужасные, опасные и неправильные мысли. Ни о чем подобном не могло быть и речи! Она не могла позволить ему так легко играть ее чувствами. Ее сердцем. С нее было достаточно игры еще в прошлом. И Кейт решила, что как бы ей ни было тяжело с ним справляться, лучше выдержать новый раунд, чем показаться трусихой в его глазах.

К тому же она ведь почти убежала из беседки, - кисло подумала Кейт. И это не делало ей чести. Нельзя допустить подобного впредь. Он не должен знать, как сильно действует на нее, когда находится рядом с ней. Кейт умела держать себя в руках. Долгие годы одиночества и усилий над собой не могли быть впустую. Она покажется перед ним и докажет ему, что ей нет никакого дела до него.

Придя к некоему согласию со своей совестью, девушка подняла голову и решительно посмотрела на тетю.

- Я в полном порядке, тетя, - заверила она. - Моя головная боль не настолько сильна, чтобы я не смогла присутствовать на пикнике.

- Вот и отлично, - с облегчением вздохнула Джулия, улыбнувшись племяннице, и отпустила ее руку. - Но если тебе станет хуже, только скажи, и мы вернемся домой, хорошо?

- Не думаю, что дело дойдет до этого.

Экипаж, наконец, остановился. Лакей открыл дверь и спустил подножку.

Итак, они приехали. Кейт напряглась, призывая на помощь все свои силы, чтобы выстоять перед очередным испытанием. Потому что новая встреча с ним действительно была испытанием.

Первой вышла тетя, которой помог спуститься лорд Кэвизел. Кейт подождала, пока выйдут сестры и дядя, потому что сидела в дальнем углу. Оставшись одна, Кейт сделала глубокий вздох, уговаривая себе быть сильной, сжала свой маленький ридикюль и, привстав, вложила ладонь в руку, которая показалась перед ней. И ощутила странную дрожь во всем теле. Вновь нахмурившись, вероятно в сотый раз за день, Кейт вскинула голову, чтобы посмотреть на того, чью руку сжимает. И застыла на месте, упершись взглядом в серо-карие, такие уже знакомые глаза.

Ей помогал спуститься сам Стоунхоп!

Он не смеялся, не веселился от того, что имел возможность вновь поизмываться над ней. А лишь серьезно и пристально смотрел ей прямо в глаза так, что у Кейт замерло сердце. Почти как в беседке, горько подумала Кейт.

Она не была готова так скоро увидеть его. Она не успела подготовиться, выстроить защиту…

В ответ он мягко сжал ей руку. Глаза его светились поразительной нежностью, от которой что-то сжалось в груди. Ей было невероятно трудно сделать вдох. Она продолжала смотреть на этого непостижимого человека, который начинал бередить ей душу одним своим серьезным, пристальным взглядом.

Неожиданно он вдруг моргнул. Рассудок, который был потерян по дороге между Клифтон-холлом и Чейн-кросс, вернулся к ней. Кейт тоже моргнула и с ужасом поняла, что стоит полусогнувшись в экипаже. Встряхнув с себя оцепенение, она попыталась взять себя в руки и сделала резкое движение ногой, но споткнулась о подол платья, и готова была рухнуть на землю. И, будь проклят этот невозможный человек, но он крепко держал ее. В отличие от нее он прекрасно владел ситуацией и сумел вовремя среагировать.

Он подхватил ее и, обняв за талию, уверенно прижал к своей груди.

Кейт перестала дышать, краешком сознания радуясь, что выбралась, наконец, из экипажа. Выбралась так, что свалилась прямо в его объятия!

Где ее осмотрительность? Почему снова нелепое обстоятельство толкает ее к нему?

Однако Кейт перестала не только дышать, оторванная от земли. Она видела только его слегка потемневшие серо-карие, обрамленные длинными ресницами глаза, в которых начинал преобладать шоколадный оттенок. Она перестала замечать все вокруг, чувствуя его близость, его твердое тело, к которому была так внезапно прижата. Чувствовала исходившее от него тепло, которое неумолимо проникало в нее. И вдруг ощутила такой необычный сладкий трепет, что вздрогнула всем телом.

Она уловила запах его одеколона, мускусный запах его кожи. И ощутила его дыхание, в котором смешался запах яблок. Удивительно, но его дыхание пахло яблоками.

Почему у нее стала кружиться голова? Кейт не помнила, как оказалась в его объятиях, не понимала, что с ней твориться, но с изумлением признала себе, что не хочет, чтобы он отпускал ее.

Какое невероятное ощущение: чувствовать в своих руках ее мягкое, стройное тело, чувствовать на своей груди вжатую в тебя округлую девичью грудь. Джек позабыл, где он находится, что собирался сделать, если ли люди вокруг. Единственное, что он осознавал, так это растущее, непереносимое, опьяняюще острое желание, от которого перехватило дыхание. Которого он не ожидал испытать к ней. Которого не должно было быть.

Это ведь была игра. Ничего более. План по спасению Кэтрин Хадсон. Но он вдруг напрягся, сердце безумно стучало о ребра, от нехватки воздуха стало резать в легких, а дурманящий запах ее духов с фиалковой ноткой кружил ему голову. Она смотрела на него с таким потрясением, что невольно раскрыла свои губы. Губы, к которым он хотел прижаться. До безумия. До боли.

Ее глаза чуть расширились от неожиданности, но она не предприняла никакой попытки освободиться. У Джека что-то ёкнуло в груди. Неосознанно, но она прижалась к нему со всей своей доверчивостью, положив руки ему на плечи, и он вдруг понял, что не сможет отпустить ее.

Они бы вечно стояли вот так неподвижно и смотрели бы друг на друга, если бы не громкий смех Райана.

Очарование мгновенно развеялось. Кейт пришла в себя и с нарастающей паникой поняла, что делает.

- Поставьте меня на землю! - едва дыша, процедила она, мечтая в этот момент оказаться за тысячу миль отсюда. Или провалиться сквозь землю.

Поразительно, но она еще не успела ступить на землю Чейн-Кросс, как уже ситуация вышла из-под контроля.

Джек вдруг испытал сильнейшее желание оттащить ее в кусты и сделать с ней что-нибудь дикое, необузданное, что сорвет с ее лица маску холодности, которую она так быстро надела. Однако к его великому сожалению он пока не мог позволить себе ничего подобного. Скрипя сердцем, Джек медленно отпустил ее на землю и разжал объятия.

- Добрый день, Кэтрин, - хрипло молвил он, продолжая следить за раскрасневшейся девушкой.

Оказавшись на свободе, она отошла от него на безопасное расстояние, достала из ридикюля дрожащими пальцами веер из слоновой кости и раскрыла его. Но застыла, пристально глядя на веер, потом быстро закрыла и почти запихнула его обратно. Джек вдруг улыбнулся, ощутив, как грудь заполняет необычная нежность от этой картины.

- Кейт, дорогая, - подошла к ней леди Кэвизел с улыбкой. - Рада тебя видеть. День сегодня обещает быть очень жарким, но надеюсь, это не испортит наш настроение и пикник. Идемте.

Они двинулись к озеру, обогнув левое крыло дома.

Джек шел позади всех, рядом с Райаном, Майклом и виконтом Харлоу, которые оживленно обсуждали завтрашние скачки. Но он не слышал ничего, видел перед собой только грациозные покачивания бедер и гордо выпрямленную спину.