Джоан Хол - Неотразимый Райан

— Конечно, нет, — возразила она, — но...

— Тогда, может быть, в машине? — снова перебил он.

— Нет-нет, — затрясла она головой, — но...

— Я надеялся, что вы пригласите меня к себе, — закончил он, не слушая ее, — и угостите чашечкой кофе.

К себе?! У Линдсей перехватило дыхание. Впустить этого огромного мужика в ее уютное гнездышко, слушать, как он бранит своего сына и ее дочь, да еще и кофе угощать — от одной мысли об этом внутри у нее все сжималось. Привести его к себе в дом... да как это возможно, если, стоило ему взять ее под руку, и сердце ее пустилось вскачь?

— Я... я... — Больше она ничего выговорить не могла, как ни старалась.

— Не надо меня бояться, Линдсей, — мягко усмехнулся он. — Обещаю, я не стану бросаться на вас с кулаками. Даже голос повышать не буду.

Линдсей умирала от стыда. Господи помилуй, ведет себя словно глупая девчонка-школьница на первом свидании! А ведь это даже никакое не свидание! Райан всего-навсего хочет поговорить о важном деле — обсудить предстоящую свадьбу.

— Вовсе я вас не боюсь, Райан, — вздернув подбородок, солгала она. — Просто уже поздно, и...

— И с каждой минутой становится все позднее, — заметил он и, снова подхватив ее под руку, повел к автостоянке. — Так каков же ваш ответ — да или нет?

«Нет! Нет! И еще раз нет!» — кричало все существо Линдсей. Но она ни за что не позволит этому ужасному человеку думать — не даст догадаться, — как он ее пугает!

Она вздохнула — в знак поражения.

Он улыбнулся — в знак победы.

На миг Линдсей охватило безумное желание стереть усмешку с его губ пощечиной, но она тут же выругала себя за дурацкие фантазии. Чтобы дотянуться до наглой физиономии Райана, ей пришлось бы подпрыгнуть — не говоря уж о том, что Линдсей вообще терпеть не могла насилия.

Поэтому она улыбнулась через силу и, высвободив руку, ответила:

— Хорошо, если вы настаиваете... я покажу дорогу.

Он мягко рассмеялся в ответ. Этот чувственный смех, от которого по спине бегут мурашки и внутри что-то сладко сжимается, преследовал ее всю дорогу до дома. Стоило взглянуть в зеркальце заднего вида, где, словно коршун в погоне за добычей, маячил его черный «линкольн», и у Линдсей замирало сердце.

Она не знала, как доживет до конца вечера.

Линдсей с усилием отвела взгляд от зеркальца и сосредоточилась на дороге.

Ее помощница Бетти верно заметила: «Дроп-Инн» и вправду недалеко от ее дома. А лучше бы был подальше!

Свернув на подъездную дорожку, Линдсей включила дистанционное управление, и двери гаража бесшумно разошлись.

Она въехала в гараж, закрыла за собой двери и позволила себе роскошь — несколько секунд посидеть неподвижно, расслабившись и наслаждаясь одиночеством. Может быть, спрятаться здесь и не выходить, пока ему не надоест ждать? Остановила лишь одна мысль: если она хоть что-нибудь понимает в людях, Райан Каллахан так легко не сдастся.

Она открыла дверь, вышла и, махнув рукой, пригласила его внутрь.

Райан поблагодарил ее блеском глаз и неотразимой улыбкой, обнажившей безупречные зубы.

«Ну, разумеется, и зубы у него безупречные! — сердито сказала себе Линдсей, раздвигая губы в какой-то пародии на ответную улыбку. — А ты как думала?»

— Присаживайтесь, — предложила она, впустив Райана в квартиру и немедленно устремляясь на кухню, — подальше от его всепоглощающего присутствия.

— Не возражаете, если я здесь осмотрюсь?

Линдсей замерла на полпути и обернулась. Райан снова вздернул бровь — на сей раз не вопросительно, не насмешливо... о нет, на лице его отражалось чисто дьявольское озорство!

«Как он ухитряется выражать столько разных чувств одной-единственной бровью?» — спросила себя Линдсей, поспешно подавляя трепет предвкушения... предвкушения... черт возьми, что еще такое «предвкушает» ее мятежное тело?

Неважно, твердо сказала она себе. И думать об этом нечего.

— Будьте как дома, — вежливо проговорила она, надеясь, что Райан не заметит ее смущения. Как-то неприятно было думать, что этот чужой человек станет бродить по ее дому, разглядывать и оценивать обстановку, которую она подбирала тщательно и с любовью...

— Благодарю, я уже, — усмехнулся он. Ну почему последнее слово все время остается за ним?! Скрывшись на кухне, Линдсей быстрыми автоматическими движениями приготовила две чашки кофе без кофеина, не переставая спрашивать себя, как этому невыносимому типу удалось загнать ее в такое положение?

В дверях кухни возник Райан — явился на звяканье чашек, словно собака на свист хозяина.

— Мм, как вкусно пахнет!

Прислонившись к дубовому косяку, он обвел кухню неторопливым взглядом.

Линдсей не сомневалась: этот цепкий взгляд ничего не упустит. Белая кухонная стойка, блестящие шкафчики из мореного дуба, такой же стол и стулья, сверкающая чистотой стальная мойка, кружевные занавески, зеленые обои с веселым цветочным рисунком, пол, выложенный белоснежной плиткой, — ничто не ускользнуло от его глаз.

Как и сама хозяйка.

— У вас здесь очень мило, — произнес он, наконец, тихим, странно хрипловатым голосом. — Так уютно, по-домашнему... Сами обставляли?

— Да.

Он кивнул, как будто этого и ожидал.

— Хорошая работа.

— Спасибо.

Не самый цветистый комплимент в ее жизни, но, как ни странно, его скупая похвала польстила ей куда больше, чем восторги иных поклонников.

Улыбнувшись медленной, неотразимо чувственной улыбкой, Райан вошел. Кухня у Линдсей была довольно просторная, однако с появлением Райана комната сразу показалась тесноватой.

Линдсей вдруг ощутила себя так, словно попала в ловушку. Отчаянно билось сердце, спирало дыхание, нервы были натянуты, как струны, а в голове, кажется, не осталось ни единой здравой мысли.

— Вы позволите? — Райан указал на мягкий стул у стола.

Линдсей заставила себя встряхнуться.

— Да, конечно... кофе будет через минуту. А еще у меня есть пирожные, если не боитесь растолстеть... — Она чувствовала, что болтает лишнее, но не могла остановиться. — Не хотите ли сливок? А сахара?

Он молча обошел стол, остановившись возле большого кухонного шкафа с двойными дубовыми дверцами — всего в паре футов от Линдсей.

В горле и во рту у нее вдруг стало сухо, как в пустыне. Машинально Линдсей облизнула губы. Взгляд Райана тут же устремился к ее рту, и зеленовато-карие глаза блеснули изумрудным огоньком.

Сердце у Линдсей отчаянно заколотилось. На миг она замерла, не сводя взгляда с его чувственных губ. Горло сжалось от томительно-сладостного предвкушения...

Он медленно склонил голову. Близко, так близко, что она уже различала морщинки у глаз. Следы улыбки — или знаки возраста? Какая разница! Он склонял голову все ниже, и у нее слабели колени... Она закрыла глаза. Его дыхание обожгло ей губы. Но в этот миг на плечо Райану приземлился какой-то пушистый комок.

— Что за черт! — воскликнул он, оборачиваясь.

Испуганная его резким движением, кошка пронзительно мяукнула и запустила в свою «добычу» когти.

— Шеба! — в ужасе вскричала Линдсей.

Бросившись вперед, она схватила кошку и оторвала ее от пиджака Райана.

— Господи, Райан... простите, ради бога! — Глаза у нее расширились, когда она заметила порванную ткань. — Господи, ваш пиджак!

— Кошка?! — изумленно воскликнул он. — Вы что, боевых котов разводите?

— Шеба — вовсе не боевая кошка, — возразила Линдсей, гладя свою взволнованную любимицу. — Раньше она никогда так себя не вела!

Райан молчал, скептически приподняв бровь.

Линдсей уже открыла рот, чтобы защитить, свою Шебу, но вдруг округлила глаза и испуганно охнула: на шее у Райана она заметила две глубокие царапины, из которых сочились на белоснежный воротник капли крови.

Линдсей уронила кошку и поднесла руку ко рту.

Шеба протестующее мяукнула.

— Что такое? — поинтересовался Райан, испепелив взглядом кошку, которая попыталась потереться о его колено.

— Боже мой... — простонала Линдсей, — вы весь в крови!

Бывают дни, когда лучше просто не вставать с постели.

Тяжело морщась, Райан Каллахан смазывал антисептиком следы кошачьих когтей и перебирал в уме события сегодняшнего дня.

Для начала проспал часов двенадцать — и все равно проснулся совершенно разбитым, да к тому же и на работу опоздал.

Еще не придя в себя после перелета, «на автомате» оделся, побрился, торопливо перекусил в какой-то дрянной забегаловке и отправился в офис.

О домашнем автоответчике, разумеется, и не вспомнил.

Так что новости о «свадьбе века» пришлось выслушивать не от сына, а от Линдсей Доусон, новоиспеченной... гм, кем же она ему теперь приходится?

Кажется, это называется «сватья».

Даже сейчас, стоило вспомнить, как дорогая... гм... сватьюшка щебетала по телефону о «милых детках», которые «так любят друг друга», и о том, что «это радостное событие непременно нужно отпраздновать», — и в груди Райана снова закипал гнев. Тяжело вздохнув, Каллахан старший, потянулся за пластырем.

Выслушав автоответчик, и с грехом пополам подавив раздражение, Райан сел разбирать бумаги, накопившиеся за время его командировки в Японию. Бумажная работа для него всегда была мучительна, а особенно сегодня, когда все его мысли, чувства и желания стремились к одному: броситься на площадь Короля Прусского, разыскать эту восторженную дамочку с медовым голоском и высказать все, что он думает о ее сентиментальных излияниях!

Позже позвонил сам Логан, но его объяснения (он, видите ли, влюбился — как будто это оправдывает вопиющую глупость!) не усмирили злости Райана. Скорее, напротив, подогрели.