— Так в чем же дело? — спросил лорд Мельбурн, подойдя к столику с винами и наполняя себе бокал.

— Известковые пещеры, находящиеся в поместье Вернонов? — неожиданно спросил майор Фостер. — Они простираются до самых Чилтернских холмов. Насколько мне известно, их знали еще римляне. И хотя за несколько веков их пытались неоднократно использовать, и вы мальчишкой наверняка лазили по ним, теперь о пещерах практически совершенно забыли.

— Да, разумеется, я помню их, — сказал лорд Мельбурн. — Мы с Николасом исследовали их со свечами, пугая друг друга в темноте. Помнится, я все время боялся, что никогда не найду дорогу назад. И какая сейчас может быть от них польза?

— Как я понял, — тихо произнес майор Фостер, — мистер Вернон открыл в них «Клуб Адского Огня».

— Боже всемилостивейший! — воскликнул милорд. — Должно быть, вы шутите! Ведь сэр Френсис Дэшвуд, который основал «Клуб Адского Огня» в Западном Уайкомбе, умер одиннадцать лет назад, и я всегда полагал, что еще до его смерти подобные клубы были запрещены законом.

— Это действительно так, — сказал управляющий, и именно поэтому Николас Вернон хранит свою затею в тайне. До меня дошли какие-то слухи с год назад, но я не мог поверить в подобную ерунду и решил, что это всего лишь провинциальные сплетни.

Местные жители говорили о том, что вокруг пещер возникло сильное оживление, и я узнал, что некоторых добровольцев, уволенных из армии и сильно нуждающихся в работе, наняли туда. Сначала я решил, что для строительства дорог в поместье потребовался мел, но были и другие разговоры.

— Какие же? — настойчиво спросил лорд Мельбурн.

— Были разговоры о женщинах, которых привозили в закрытых повозках, об экипажах с гербами на дверцах, проносящихся ночью по деревне и сворачивающих на полузабытую дорогу к пещерам. Ходили слухи о мужчинах в масках, об оргиях — большинству из них я не поверил. Вам известно, как подобные россказни разрастаются среди поселян.

Майор Фостер замолчал.

— Продолжайте, — настаивал лорд Мельбурн.

— Затем разразился местный скандал, — вновь заговорил майор Фостер. — Есть одна девушка, ее зовут Простушка Сара, которую подбросили когда-то старой миссис Хиггинс. Может быть, ваша светлость помнит, она чуть ли не полвека воспитывала брошенных детей.

— Я припоминаю, моя мать говорила о ней, — сказал лорд Мельбурн. — Она недолюбливала эту женщину и смутно подозревала, что за детьми плохо присматривали, некоторые из них умирали, и старуха тайно закапывала их в саду за своим домом.

— Возможно, и так, — согласился майор Фостер, — но Сара, очевидно, пользовалась ее расположением и выросла. Простушкой ее прозвали потому, что у нее не все в порядке с головой, хотя никто и не говорит, что она — лунатик или что-либо в этом духе. — А она хорошенькая, — отметил Фостер, — что делает понятным, почему мистер Николас Вернон заинтересовался ею.

— И что случилось? — продолжал допытываться лорд Мельбурн.

— Насколько я слышал — помните, что я все рассказываю вашей светлости с чужих слов, — ответил майор Фостер, — Сару забрали в пещеры. Она вернулась оттуда с ужасными рассказами о том, что происходит внутри — о джентльменах, одетых монахами, о женщинах, одетых монашками, о странных ритуалах, которые подозрительно напоминают наихудшие оргии, которые устраивал сэр Френсис Дэшвуд. И я навел справки.

— И что вы выяснили? — спросил лорд Мельбурн.

— Как мне рассказал некто, — продолжал майор Фостер, — некто, хорошо знакомый с Николасом Верноном, тот всегда был увлечен «Пещерами Адского Огня» в Западном Уайкомбе. Конечно, когда сэр Френсис умер и все прикрыли, он был еще школьником, но после окончания Оксфорда у него развился сильный и нездоровый интерес к таким вещам, и он десятки раз посещал мавзолей, который сэр Френсис построил на вершине холма.

Он приставал к местным жителям, чтобы те рассказали ему о том, что происходило в пещерах. Он надоел там всем, и от него пытались избавиться, но, очевидно, он оказался чрезвычайно настойчивым.

— Значит, вы полагаете, что он последовал примеру сэра Френсиса? — задумчиво произнес лорд Мельбурн.

— Боюсь, что это так, милорд, — ответил майор Фостер.

— И поселяне обеспокоены тем, что Простушка Сара оказалась вовлеченной в подобные непристойности, — заметил лорд Мельбурн.

— Даже не столько тем, что она была вовлечена, — сказал майор Фостер, — но когда не так давно пропал ее ребенок, действительно разразился скандал.

— Ее ребенок? — быстро спросил лорд Мельбурн.

— Она клялась, что отцом ребенка был Николас Вернон, — пояснил майор Фостер. — Но спустя месяц после того, как он родился, ребенок исчез. Сара была в отчаянии. Она очень полюбила свое дитя, по-своему, учитывая ее не слишком ясный рассудок, и, насколько мне известно, она была хорошей матерью. Когда она его потеряла, она превратилась во взбесившегося зверя, обвиняя Николаса Вернона в том, что тот принес ребенка в жертву Дьяволу.

— Боже мой! — воскликнул лорд Мельбурн.

— Было так много шума, что несколько наиболее уважаемых жителей деревни во главе с викарием отправились к сэру Родерику. Очевидно, как рассказали они потом, сэр Родерик не был удивлен сообщением о пещерах. Но, что к этому имеет отношение убийство ребенка, его потрясло.

Судя по всему, он написал своему сыну Николасу, извещая его о том, что лишает наследства и запрещает ему когда-либо снова приезжать в Пайори.

— Так вот что произошло! — воскликнул лорд Мельбурн. — Черт меня побери, Фостер, я с трудом могу поверить, что подобные вещи возможны в наши дни, в наш век!

— На мой взгляд, мистер Николас Вернон всегда был недостойным молодым человеком, — ответил майор. — Я вынужден признаться, милорд, что я всегда недолюбливал его. Однако я не мог подумать, что он способен опуститься до такой безнравственности.

— А теперь пещеры закрыты? — спросил лорд Мельбурн.

— Это нам неизвестно, — сказал Фостер. — Никто не хочет отправиться во владения сэра Родерика, чтобы лично убедиться в том, что пещер больше не существует. Однако, как я понял, мистер Николас Вернон не появлялся здесь весь последний месяц или около того. По крайней мере, если и появлялся, то мне об этом ничего не известно.

Наступила пауза, наконец майор Фостер сказал:

— Но ведь вы виделись с сэром Родериком, милорд. Он не говорил с вами об этом?

— Он не вдавался в подробности, — ответил лорд Мельбурн. — Но я еще увижусь с ним сегодня.

Не желая посвящать управляющего в содержание своей беседы с сэром Родериком, милорд перевел разговор на темы, касающиеся его собственного имения. Поскольку вопросов, требовавших обсуждения, оказалось множество, обед был перенесен, и лорд Мельбурн поехал назад, в Пайори, позже, чем он рассчитывал.

Бейтс, дворецкий, открыл перед ним дверь и, принимая цилиндр и перчатки, сказал:

— Мисс Кларинда находится в кабинете, милорд. В настоящий момент она занята.

Лорд Мельбурн направился к лестнице, собираясь подняться в комнату к сэру Родерику, и тут он услышал, как из кабинета, расположенного с противоположной стороны зала, донесся громкий грубый голос. Заметив растерянный взгляд дворецкого, брошенный на закрытую дверь, милорд спросил:

— Кто у мисс Кларинды?

— Один из арендаторов, милорд, грубиян и весьма невоспитанный человек.

Лорд Мельбурн пересек зал и открыл дверь кабинета. Он услышал мужской голос, говоривший:

— Вы дадите мне деньги, или я поднимусь наверх и потребую их у сэра Родерика. Я знаю свои права, и либо вы мне заплатите, либо вам будет хуже!

Лорд Мельбурн прошел в кабинет. Кларинда сидела за большим письменным столом, стоявшим в середине комнаты. Стол был мужским, и девушка выглядела за ним очень маленькой и беззащитной.

Напротив нее стоял высокий широкоплечий мужчина, темноволосый и загорелый, который, по мнению лорда Мельбурна, разговаривал так, как принято в Биллингсгейтской тюрьме, а не в деревне.

— Может быть, я смогу быть полезным? — спросил милорд.

Мужчина, стоявший спиной к двери, стремительно развернулся. Выражение его лица было агрессивным и даже злобным, но, как только он увидел лорда Мельбурна, оно сразу же изменилось и мгновенно стало раболепным.

— Я просто спрашивал то, что мне справедливо причитается, сэр, — угрюмо произнес он.

— Вовсе не справедливо, и вам это хорошо известно, — возразила Кларинда. — Три недели назад вы получили из кассы тридцать фунтов на ремонтные работы, а когда я была у вас на прошлой неделе, то не заметила никаких следов того, что они ведутся.

— Но мне сначала нужно было достать материалы, так? — грубо спросил мужчина.

— Я не заметила и следов материалов, — ответила Кларинда.

— Пойду поговорю о деньгах с сэром Родериком, — сказал мужчина.

Для лорда Мельбурна было очевидно, что эта фраза была лишь угрозой, а не желанием встретиться с владельцем поместья.

— Поскольку сэр Родерик нездоров, — заявил лорд Мельбурн, — завтра я пришлю на вашу ферму своего управляющего, майора Фостера. И он решит, стоит ли мисс Вернон выдавать вам дополнительные средства.

— Стоит, еще как стоит, — сказал мужчина. — Мистер Николас знает, как стоит.

— В таком случае я посоветую вам обратиться к мистеру Николасу Вернону с вашими требованиями, — сказал лорд Мельбурн, и его голос прозвучал резко, словно удар хлыста, — ибо у меня есть подозрения, что вы не только недобросовестный человек, но вообще не фермер. Более того, я не удивлюсь, если ваше присутствие в этих краях заинтересует полицию.

Он еще не кончил говорить, как лицо мужчины полностью изменилось. Сначала казалось, что он хочет бросить вызов лорду Мельбурну; затем эта решимость рассыпалась на части, и, торопливо оглядываясь на дверь, мужчина забормотал: