В глазах девушки блестели непролитые слезы.

— Твой брат был очень храбрым, — обронил герцог, потрясенный ее рассказом, и обнял невесту за плечи.

Но Аллегра стряхнула его руку.

— Мой брат был глупцом! — рассерженно выпалила она, уже не стыдясь своих слез. — Ради чего он отдал жизнь? Ради любви?! Вы сами твердите, милорд, что никогда не полюбите меня, потому что не желаете повторять ошибки своих предков. Что же, я тоже не полюблю вас, ибо любовь не приносит ничего, кроме боли. Зато наш брак будет прочным, потому что он основан на разумных принципах: уважении друг к другу и богатстве, чтобы прожить в роскоши. И всю любовь, что таится в наших сердцах, мы отдадим детям.

Ничего не ответив, Куинтон вытер щеки девушки белоснежным платком. Да и чем ее утешить? Очевидно, она горячо любила брата, и даже сейчас, три года спустя после его смерти, ее рана так и не зажила.

— Эта утрата и стала причиной того, что ты научилась распоряжаться своими средствами? — спросил он наконец.

— О нет. Я интересовалась отцовскими делами едва ли не с детства. Мы с Джеймсом Люсианом даже соревновались, кто получит больше прибыли. Обычно результаты получались одинаковыми, хотя нужно признать, что я более расчетлива. К сожалению, мой брат всегда больше слушался своего сердца, нежели головы, и позволял эмоциям брать над собой верх, что и привело его к гибели.

— Когда ты приедешь в Хантерз-Лейр? — поспешил сменить тему герцог, чтобы еще больше не расстроить Аллегру.

— Когда архитектор и подрядчик меня заверят, что в доме вполне можно жить. Судя по отчетам, мы встретимся уже через несколько недель. Твои друзья живут неподалеку?

— Да, поместье Астона всего в часе езды, а очаровательный домик Дри совсем рядом. Буду рад сопровождать тебя на обе свадьбы.

— Боюсь, мы дадим пищу злословию, если я приеду в Хантерз-Лейр до венчания. Тебе это будет очень неприятно? — озабоченно спросила Аллегра.

— Нисколько, — засмеялся герцог. — А тебе?

— Ни в малейшей степени.

— Мы и в самом деле прекрасно подходим друг другу, — заключил Куинтон.

— Похоже, что это так, — согласилась Аллегра, смело целуя его в щеку. — Похоже, что так.

Глава 6

Утро после свадьбы Сирены выдалось таким же солнечным, что и накануне. Венчание леди Эббот и лорда Моргана было назначено на девять утра, в большой гостиной. Затем, после завтрака в узком кругу, семейство отправлялось в путь, хотя раньше предполагалось провести в Лондоне еще один день. Герцог должен был проехать с ними значительную часть пути, прежде чем свернуть с большой дороги на проселочную, ведущую в Хантерз-Лейр. Аллегра была рада, что отец решил немедленно покинуть столицу. Ей не терпелось поскорее оказаться дома, хотя без Сирены там будет совсем одиноко.

Ей показалось, что Сирена как-то изменилась. Она и Оки прибыли без четверти девять. Лицо новобрачной светилось счастьем. Молодые люди не отходили друг от друга и обменивались нежными взглядами. Сирена никого, кроме Оки, не замечала, что казалось Аллегре крайне неприличным и немало ее смущало. Кроме того, ее очень обидело явное невнимание подруги.

Вскоре приехал священник. Огастес Эббот проводил мать в гостиную. Олимпия была в платье из небесно-голубой парчи, Русые волосы были забраны наверх, и только единственный локон свешивался над левым плечом. Прическа была украшена крошечным кружевным воланом. В руке невеста несла бутоньерку из пунцовых роз, перевязанных голубой и серебряной лентами. Лицо Олимпии сияло тихой радостью. Сын подвел мать к лорду Моргану, сегодня особенно элегантному в темно-синем фраке и панталонах. Церемония началась.

Аллегра огляделась. Гостей было мало: только лорд и леди Беллингем, выступавшие в роли свидетелей, и герцог. Кроме того, в гостиной собрались члены семьи: Сирена и Оки, леди Шарлотта и Гасси и, разумеется, Аллегра. Она рассеянно слушала слова священника, думая о том, каким счастливыми выглядят кузина с мужем и отец с мачехой. Они любят друг друга…

Даже на губах Шарлотты играла нежная улыбка. Ее затянутая в перчатку рука покоилась на руке мужа. Сегодня она смотрела на свекровь без обычной неприязни. Аллегра могла бы поклясться, что в глазах у леди Беллингем стоят слезы: недаром она постоянно прикладывала к ним батистовый платочек. Что это с ними? Неужели все вокруг влюблены?

Любовь — такое неопределенное чувство и к тому же совершенно ненадежное. Сколько терзаний оно причиняет людям!

Кому как не ее отцу знать об этом?

Церемония завершилась. К удивлению Аллегры, ее отец обнял жену и крепко поцеловал. Новая леди Морган мило покраснела, когда присутствующие дружно захлопали в ладоши. Аллегра быстро подошла к новобрачным и расцеловала тетку и отца.

— Желаю вам большого счастья! — искренне воскликнула она.

— О, дорогая, — всхлипнула Олимпия, тоже целуя ее, — я всегда считала тебя дочерью, и наконец ты ею стала на самом деле.

Они отправились в столовую, где уже был накрыт стол.

Сегодня повар предложил гостям кусочки цыпленка в винно-сливочном соусе, завернутые в тонкие блинчики, яйца-пашот, деревенскую ветчину, жареный бекон, форель, посыпанную укропом и сбрызнутую лимонным соком, молодой салат-латук, очень понравившийся Аллегре, и теплый хлеб. На десерт были поданы клубника со взбитыми сливками и небольшой свадебный торт с глазированными фруктами. Из вина разливали только шампанское.

Первыми уехали Сирена и Оки, отправлявшиеся в свадебное путешествие. Лорд и леди Беллингем ретировались в свой сельский дом в Оксфорде. Маркиз и маркиза Роули решили вернуться в свое поместье. Настал черед семейства Морган.

Аллегра предпочла ехать верхом.

— Не хочу сидеть в карете с новобрачными, — пробормотала она герцогу. — Просто стыдно на них смотреть. Они еще хуже Сирены и Оки! Я чувствую себя пятым колесом в телеге.

— Так оно и есть, — кивнул он. — Они влюблены, только и всего.

— Любовь! — фыркнула Аллегра. — Трудно поверить, что отец на такое способен! Казалось бы, мама излечила его от этих глупых эмоций раз и навсегда.

— По-видимому, нет, — развел руками Куинтон.

— К счастью, я скоро приеду в Хантерз-Лейр, — вздохнула Аллегра. — Вряд ли я смогу все лето наблюдать, как они милуются. В конце концов, оба они уже не первой молодости.

— Мне говорили, что любви покорны все возрасты. Твой отец и его жена сначала были давними друзьями, поэтому их любовь самая крепкая. Кроме того, твоя мачеха — женщина высоконравственная. Вряд ли она пойдет по пути твоей матушки. Впрочем, и ты тоже, — заверил герцог.

— Почему ты так уверен? — удивилась Аллегра, втайне опасаясь, что и с ней может случиться нечто подобное тому, что выкинула ее мать.

— Потому что ты тоже девушка порядочная. Думай я иначе, вряд ли сделал бы тебе предложение, несмотря на все твое состояние. За всю историю нашей семьи никто из моих родственников не запятнал себя скандалом. Я тоже не буду исключением. Пусть твое богатство и стало основной причиной для заключения нашего брака, но для меня очень важна и репутация невесты. Несмотря на твою дружбу с молодым Таннером, я знаю, что ты целомудренна и чиста.

Город остался позади. Конь Аллегры шарахнулся в сторону, испугавшись проезжавшей телеги, но она не выпустила из рук поводья и сумела успокоить животное. Ее щеки заалели.

Жених говорил о ней как о выставленном на продажу товаре.

Да, в сущности, так оно и было.

Крошечный огонек неприязни к герцогу загорелся у нее в груди, но девушка усилием воли загасила его. Она сделала прекрасную партию и уезжает из Лондона с триумфом. Ее брак — самый блестящий за весь сезон. Да что там за сезон — за последние десять лет, если верить леди Беллингем.

— Тебя задели мои откровенные речи? — спросил герцог, заметив выражение ее лица.

— Немного, — призналась она. — Но не твоя прямота меня беспокоит. Просто я никогда не была предметом подобных бесед.

Куинтон сдержал усмешку. Аллегра поистине чистосердечна и в то же время излишне стыдлива и благонравна. Он понял, что столь молодая и невинная девушка скорее всего посчитает плотские удовольствия не только отвратительными, но и отталкивающими, если ее как следует не подготовить к первой брачной ночи. Пусть их дети не будут плодами бурной страсти, но он хочет, чтобы Аллегра по крайней мере наслаждалась нежными супружескими играми. Их брак никогда не будет счастливым, если кто-то останется равнодушным или холодным в постели. Но как ей это объяснить?

Он неожиданно понял, как мудро они поступили, решив подождать несколько месяцев до свадьбы. Ну и хитер его будущий тесть, пославший Аллегру в Хантерз-Лейр якобы присмотреть за ремонтом! Лорд Морган, очевидно, надеялся, что они за это время станут ближе, а может, и воспылают друг к другу более теплыми чувствами, что, несомненно, укрепит их супружеские отношения. Наверное, это самое большее, на что мог надеяться любящий отец.

В полдень они остановились у ручья, бегущего вдоль дороги.

Повар уложил в корзинку плотный завтрак, и слуги, ехавшие в отдельной карете, расстелили на траве скатерть и расставили блюда с жареным цыпленком, ветчиной, хлебом, сыром и большой кистью винограда. Не было забыто и вино. После завтрака леди Морган пригласила Аллегру к себе в карету, но девушка отказалась.

— Спасибо, тетя-мама, но я терпеть не могу тряску и по возможности предпочитаю ехать верхом. День сегодня чудесный, и я нахожу общество Куинтона достаточно интересным.

Они снова отправились в путь.

— Раньше ты не говорила, что мое общество тебе интересно, — шутливо пожаловался герцог. — Для меня это приятный сюрприз.

— Ни за что не поеду вместе с ними! — капризно буркнула Аллегра. — Неужели ты не видел, как они за обедом смотрели друг на друга? Просто стыд! Они вели себя куда хуже, чем утром.

— Но почему это так тебя волнует? Что плохого в том, что твой отец и мачеха любят друг друга? — удивился герцог.