Родственная душа? Учитывая большую разницу в жизненном опыте…

Алекса не могла не бросить взгляд украдкой на Эндрю Чатсуорта. Хотя Сюзи до встречи с мужем вела не самую добродетельную жизнь, своему высокородному мужу она явно казалась безупречной. Его глубокое уважение было видно в каждом жесте, в каждом взгляде. Счастливыми сияющими глазами он следил за каждым ее движением, даже если его внимания в этот момент требовал кто-то другой.

Уже в который раз Алекса почувствовала укол ревности. Хотя Сюзи отвечала мужу взаимностью, ее внимание к графу выдавало определенную близость между ними, правда, справедливости ради Алекса признавала, что это была близость скорее хороших друзей, чем любовников.

А Коннор? По его лицу, как обычно, ничего нельзя было прочитать.

К сожалению, она не владела искусством приковывать к себе восхищенные взгляды мужчин. За ней еще никто и никогда не следил с таким восторгом, как муж за Сюзи. Еще раз покосившись на Коннора, Алекса со вздохом отвела глаза. «Не будь идиоткой». Когда притворяешься не тем, кто ты есть на самом деле, это ничем хорошим не закончится. Она уже притворялась юным джентльменом, прожженным карточным игроком, опытной светской леди — и никого не обманула. Никого, кроме себя.

Лучше уж отбросить притворство и просто быть Алексой Хендри, не слишком хорошо воспитанной деревенской мисс, которая лучше чувствует себя в кухне, ремонтируя печь, чем в бальном зале.

Расслабившись, Алекса неожиданно осознала, что ей очень нравится быть полезной. По-настоящему полезной. Засучив рукава и пачкая руки, она ощущала больше удовлетворения, чем малюя безликие пейзажи, играя музыкальные произведения без полета и вдохновения или лениво обмениваясь слухами и сплетнями. Она никогда не станет своей в обществе.

И это не так уж плохо.

Она встретилась глазами с Коннором и от удивления открыла рот. Он улыбался. И пусть это был лишь слабый изгиб губ, в его глазах было тепло.

Алекса чуть передвинулась на стуле. Жемчуга приятно ласкали кожу. Волкодав ошибся, заявив, что сегодня ей ничего не угрожает. Истина заключается в том, что она находится в постоянной опасности потерять…

— Линсли-Клоуз сильно изменился. Твоя жена вдохнула новую жизнь в эти камни, ты заметил?

Алекса заморгала, сообразив, что вопрос Сюзи адресован графу.

Коннор поднял хрустальный бокал, скрыв, таким образом, выражение лица.

Знает ли его подруга об отвращении, которое Волкодав испытывает к поместью? Пальцы Алексы сжали бокал. Мечты растаяли словно туман, и она напряглась в ожидании язвительного ответа.

Молчание затянулось. Сюзи и ее муж обменялись удивленными взглядами, но воздержались от комментариев.

— Она совершила чудо, — наконец согласился Коннор.

Комплимент, пусть даже косвенный, от Ирландского Волкодава? В животе что-то затрепетало, словно она проглотила стайку бабочек, а не крошечный кусочек тушеной моркови.

— И это чудо не ограничивается домом, — пробормотал Чатсуорт, которому слово за слово удалось постепенно выудить из графа все подробности ночного нападения. — Вытащить такую тушу из трущоб Саутуорка было совсем не просто.

— Впоследствии избежать хватки твоих челюстей было еще труднее, — добавила Сюзи. — Уж кому, как не мне, знать, что твой взрывной темперамент способен вывести из себя даже святого.

— Кем я определенно не являюсь, — вступила в беседу Алекса, — спросите Киллингуорта.

— Коннор? — требовательно спросила Сюзи.

— Поскольку я никогда не осмеливался обратить глаза к небу, мой ответ будет чисто умозрительным. — Несмотря на строгое выражение лица, граф явно находился в приподнятом настроении. — Между тем эта леди неоднократно позволяла себе ругательства. Сомневаюсь, что святым позволено чертыхаться.

— Настоящим леди тоже, — вздохнула Алекса. — Так что мне, вероятно, предстоит задержаться в чистилище.

— Черта с два! — возмутилась Сюзи. — Все леди ругаются, если их до этого доведут. — Она сделала небольшую паузу. — А учитывая, что нас в основном окружают мужчины, остается только удивляться тому, что мы не делаем это громко и часто.

— Я полагаюсь на ваши обширные знания в этой области, — сказала Алекса.

— Мудрое решение, леди Киллингуорт. Снимаю шляпу, — Чатсуорт озорно сверкнул глазами и коснулся своих золотисто-каштановых кудрей. — Или вы предпочитаете, чтобы я преклонил колени?

В комнате звучал громкий смех. Алексе искренне хотелось, чтобы этот вечер и неведомое ранее чувство товарищества, которое он с собой принес, продолжались вечно.

Желание, разумеется, было несбыточным, как и все ее фантазии.

— Да, кстати, — пробормотала она. — Вы не должны называть меня леди Киллингуорт. Мы же объяснили вам, что изобрели эту ложь, чтобы избежать скандала.

Чатсуорт поднял свой бокал и улыбнулся:

— Как розу ни зови, а запах так же сладок.

Когда смешки стихли, граф подвинул вино другу. Его бокал остался нетронутым. Он поскреб подбородок и нахмурился.

— Веселье и забавы — это хорошо, но пора вернуться к серьезному разговору. — Повернувшись к Чатсуорту, он спросил: — Тебе удалось что-нибудь узнать о Девинтере?

— Сплошная работа — ни отдыха, ни срока, — вздохнул Эндрю. — Впрочем, ладно. Для начала скажу одно: ты был прав. Он действительно из Антверпена, где его мать — если верить Рябому Дику, уроженка Дувра по имени миссис Сноу, была хозяйкой портовой таверны.

— Пока ничего страшного, — пожала плечами Сюзи.

— Да, но только пока. — Чатсуорт достал из кармана бумаги, разложил их на столе и начал просматривать. — Довольно скоро он стал персоной нон грата почти во всех бельгийских портах из-за обвинений в мошенничестве. Очевидно, он постоянно совершенствовался, потому что, когда снова всплыл несколько лет назад на Средиземноморье, то зажил весьма неплохо. Имея пару монет в кошельке, он с легкостью обыгрывал всех — и бедных, и богатых.

Чатсуорт перевернул страницу и нашел нужное место.

— Пока Бонапарт недолго заигрывал со своей былой славой, Девинтер работал в Марселе, Ницце и Генуе. В прошлом году он вернулся на север и некоторое время красовался в игорных притонах Парижа и Брюсселя, не колеблясь пуская в ход нож, если того требовали обстоятельства. Его закадычные дружки — один голландец и два пруссака — тоже не понаслышке знакомы с ножом. Или подбитыми железом сапогами, — добавил он, недовольно поморщившись. — Они забили насмерть в темной аллее фламандского торговца шерстью. Короче говоря, ублюдки.

Граф хрустнул суставами пальцев и нетерпеливо проговорил:

— Скажи мне что-нибудь такое, чего я не смог вычислить сам.

Не обращая внимания на подначку, Чатсуорт продолжил:

— Однажды в Париже они легли на дно. Теперь будь внимателен, Коннор, дальше будет интереснее. Наводя по твоей просьбе справки, Рябой Дик узнал, что полгода назад в доках Дувра прошел слух, что есть очень хорошая работа. Чтобы ее получить, необходимо отвечать двум качествам: быть высококлассным карточным шулером и головорезом.

Лицо Коннора оставалось непроницаемым.

— Более того, — продолжал Чатсуорт, — говорили, что если взявшийся за это дело разыграет свои карты правильно, наградой ему будут не только деньги, но и новые возможности. Он сможет сыграть в более доходную игру в высших кругах общества.

Он щелкнул пальцами, заставив Сюзи и Алексу вздрогнуть.

— И вот кто неожиданно появляется на английской земле? Мистер Сноу, теперь называющий себя лордом Девинтером. Одноглазый Пит узнал его, когда тот выходил из игорного притона на улице Рю д’Англе. — Дрю ухмыльнулся. — Даже с одним глазом старый пират замечает все, что нужно.

— Не понимаю, почему ты так доволен собой? — прорычал Волкодав. — Я и без старого пьяницы знаю, что Девинтер был нанят, чтобы вывести меня из бизнеса. Ты имеешь представление, кто его нанял и почему?

Чатсуорт чопорно поджал губы.

— Между прочим, имею. Так уж случилось, что Проныра и Кувшин тоже знают этого человека. — Он подмигнул дамам. — Что поделаешь, мир тесен. Короче, услышав, что я навожу справки о Девинтере, они вспомнили, что как-то раз видели его выходящим из дома на Мертон-стрит. Дик узнал об этом сегодня утром и обещал, что последит за домом — вдруг Девинтер снова появится там.

— Черт бы тебя побрал, Дрю, чей это дом? — нетерпеливо воскликнул Коннор.

— Этого я не знаю, — вздохнул Эндрю. — Пока не знаю. Однако Кувшин над этим работает.

— Ну что ж, по крайней мере, отсюда можно начать. Завтра, когда я вернусь в Лондон…

— Ни в коем случае, — перебил его Чатсуорт. — Ты не должен пока возвращаться в Лондон.

Коннор открыл рот, собираясь возразить, но друг его опередил:

— Сейчас твое исчезновение, вероятнее всего, вывело твоего неведомого врага и Девинтера из равновесия. Им придется действовать быстро, чтобы изменить планы и решить, как поступить дальше. А это, как известно любому хорошему солдату, делает их уязвимыми. И они могут допустить ошибку.

Волкодав нахмурился.

— Что ты предлагаешь?

— Ничего не делай. Пока преимущество на нашей стороне. Мы вполне можем подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

— По крайней мере, леди Алекса должна вернуться в Йоркшир.

Чатсуорт бросил взгляд на жену, та покачала головой:

— Это очень опасно. Они будут искать не только тебя, но и ее. Думаю, вам обоим неразумно покидать Линсли-Клоуз.

— Проклятие! — выругался Волкодав. — Я не привык бездействовать.

Чатсуорт нахально усмехнулся:

— Думаю, если напрячь воображение, ты найдешь, чем себя занять.

Сюзи закатила глаза и встала.

— Пойдемте, леди Алекса. Полагаю, с делами покончено. Пусть займутся портвейном и сигарами. Они хотят оказаться в облаке зловонного дыма, чтобы рассказывать непристойные шутки. Это дает им чувство собственного превосходства, И лично я ничего не имею против этого. Пусть предаются иллюзиям. Это ненадолго, — она подмигнула Алексе, — скоро им станет скучно, и они присоединятся к нам.