Кристина Кук - Неодолимое влечение

И тут внезапно Генри все понял. Отец Хелены, герцог Корнинг, недавно спрашивал его о происшествии в опере и тогда же посоветовал избегать компании мисс Аббингтон, если он собирается ухаживать за его дочерью. Вот только неясно, зачем ему было рассказывать дочери об этом обещании да к тому же приукрашивать историю откровенным враньем. Или, может быть, леди Хелена сама все придумала? Но нет, это слишком жестоко, особенно по отношению к девушке, находящейся намного ниже по положению. К тому же леди Хелена могла без труда завоевать любого мужчину. «Любого, но не меня», – поправился Генри. Это было правдой. Он, конечно, мог жениться на ней, но она никогда не завоевала бы его сердца.

– Люси, ты должна верить мне. Я никогда не говорил таких вещей леди Хелене.

– Должна, но не верю. – Люси вскинула подбородок и скрестила руки на груди. В таком положении она очень походила на школьницу.

– На самом деле я рассказал ее отцу, что избегаю встреч с тобой, но ни слова не говорил о причинах. – Маркиз сделал шаг по направлению к Люси. – Ты должна мне верить. Герцог хотел убедиться, что мои намерения в отношении его дочери вполне благородны, что ты и я не... Видишь ли, герцог очень влиятельный человек, поэтому...

Люси резко повернулась к нему спиной, и Генри понял, что оправдываться дальше бесполезно, вместо этого наклонился и начал один за другим срывать цветы. Он действовал быстро, бесшумно, собирая цветы в яркий букет.

Несколько минут прошло в полной тишине, но наконец Люси взглянула через плечо и вздрогнула.

– Что это вы делаете?

Генри выпрямился, держа в руках букет.

– А как ты думаешь? Собираю для тебя цветы.

Люси холодно посмотрела на букет, но не двинулась с места.

– Ты должна мне верить: я никогда не скажу о тебе ничего, что бы могло тебя опорочить. Неужели ты могла так обо мне подумать? Я надеялся, ты знаешь меня немного лучше...

– Да, я кое-что знаю о вас, милорд, например, то, что ваши амбиции намного превосходят мои чувства к вам.

Что он мог на это ответить? Это действительно было так. Сердце Генри сжалось, как от боли. С букетом в руках он сделал еще один шаг по направлению к Люси.

– Пожалуйста, возьми эти цветы. Знаю, у меня нет ни малейшего права просить у тебя прощения, но я должен. Какова бы ни была моя роль во всей этой игре, я не обманщик и не подлец.

В глазах Люси появилась неуверенность, она прикусила губу и некоторое время смотрела вдаль. Затем она оглянулась, и Генри понял, что на этот раз одержал победу. Когда Люси потянулась за букетом, он облегченно вздохнул.

– Лето скоро кончится, а я совсем не хочу, чтобы ты возвращалась домой, презирая меня, – мягко проговорил он, – скажи, что простишь меня.

Люси, прикрыв глаза, кивнула, и тогда Генри крепко прижал ее к себе.

Оказавшись в крепких объятиях маркиза, Люси почувствовала, как их сердца забились в такт. Почему она так быстро сдалась? Почему злость исчезла, не успев разгореться? Ей хотелось кричать, заставить его ощущать себя таким же ничтожным, какой лишь минуту назад чувствовала себя она. И в то же время ей отчаянно хотелось верить ему. В любом случае маркиз прав: меньше чем через месяц она вернется домой и наверняка никогда больше не уви'дит его.

Эта мысль болью пронзила сердце Люси. Она подняла голову и посмотрела маркизу в глаза. Не прошло и секунды, как его жаждущие губы прикоснулись к ее губам. Генри нежно взял ее за подбородок, и его поцелуй стал глубже, настойчивее.

Вдруг он отпрянул, оставив у Люси чувство незаконченности и непреодолимое желание вновь прижаться к его губам. Она открыла глаза и увидела, что лицо Генри расплылось в улыбке.

– Вам, вероятно, очень смешно... – с горечью произнесла она.

– Милая, ты только представь себя скачущей на лошади с развевающимся по ветру платьем. Я никогда не видел ничего подобного, – смеясь, произнес Генри.

– Надеюсь, больше никто этого не заметил? Тетя Агата, если узнает, непременно разозлится.

– Нет, кажется, кругом никого. Леди наверняка отдыхают... а если мужчине и удалось лицезреть подобное, то он скорее будет смаковать каждую секунду, чем ябедничать.

Люси потупилась.

– Я и не подумала, что делаю что-то предосудительное.

– Именно. И скакала превосходно. Не так-то просто справиться с Громом.

– Да, он великолепен.

– Люси, ты даже не представляешь, как я хочу еще раз поцеловать тебя!

На щеках Люси заиграл румянец.

– Мы... мы не должны, милорд. Надеюсь, вы помните...

– Разумеется, помню, но именно сейчас мне бы очень хотелось забыть об этом... – Генри достал из букета Люси красный цветок и украсил ее волосы.

– Вот теперь ты просто богиня! – восхищенно произнес он. _

– А ты бог. Ты так красив!

Люси сама удивилась своей смелости. Она осторожно положила букет на землю, сбросила перчатки и, дрожащими руками потянувшись к лицу Генри, нежно дотронулась до его щеки, а потом провела пальцами по дуге бровей и затем вниз, к полным чувственным губам. Не раздумывая больше, она приподнялась на цыпочки и, будто дразня его, слегка коснулась его губ.

Генри со стоном притянул ее к себе и, отвечая на вызов, поцеловал ее со всей страстью, нежностью и нетерпением, которые накопились в нем за этот месяц. Прежде чем Люси смогла понять, что происходит, он скинул камзол и, бросив его на землю, склонился к ней, а она изогнула спину, откинула голову и прижалась к нему так крепко, как только могла.

– Люси, моя Люси! – прошептал Генри. Почувствовав его дыхание на своей коже, она, уже не стесняясь, стала ласкать его тело, руки, шею. Хотя Люси понимала, что это дурно и даже опасно, она уже не могла остановиться.

Внезапно Генри отпрянул и, задыхаясь, произнес:

– Нет, Люси, только не здесь.

Внезапное прозрение обдало Люси жаром, и она, оттолкнув маркиза, попыталась сесть.

– Ты прав, мы не должны: скоро обед, и мне нужно поскорее вернуться.

Генри схватился руками за голову.

– Все верно – нам нужно вернуться, пока кто-нибудь не отправился тебя искать. Господи, Люси, прости меня – я просто не могу себя контролировать, когда ты рядом. Давай я тебе помогу.

Генри предложил Люси руку, и она, с трудом поднявшись, слегка качнулась и прильнула к нему.

– Наверное, будет лучше, если мы приедем порознь. Почему бы вам не отправиться прямо сейчас, а я чуть задержусь и приведу себя в порядок? Мы увидимся за обедом.

– Хорошо, пусть будет по-вашему. – Генри загадочно улыбнулся. – Уверен, моя сестра уже позаботилась, чтобы мы сидели рядом за столом. – Он наклонился и поцеловал Люси в щеку. – До встречи, дорогая.

Глядя на то, как маркиз садится на коня, Люси не могла не восхищаться его идеально сложенным телом и ловкими движениями. Она провожала Генри взглядом до тех пор, пока всадник вместе с конем не превратились в едва заметную точку на горизонте. Затем, взяв букет, она села на Грома и поскакала следом.

Подъехав к конюшне, Люси спешилась и отвела коня в стойло.

– Ну как он вам, мисс? – спросил слуга, принимая у нее поводья.

– Просто чудесно, спасибо.

– Мисс Аббингтон...

– Да.

– Мне, конечно, неловко спрашивать, но говорят, что вы... э-э... лечите животных. Не могли бы вы помочь мне и посмотреть Олредера – конь повздорил со своим соседом по конюшне и, кажется, сильно ударился головой.

– Ну конечно, я вам помогу. – положила на землю букет, стянула перчатки и отправилась следом за конюхом.

– Понимаете, миледи, главный конюх уже несколько дней болеет, и я просто не знаю, что делать: Олредер не ест уже два дня. Что-то с ним не так, но на колики не похоже. – Помощник конюха огорченно покачал головой.

– Давайте я взгляну. – Люси подошла к коню и потрогала его нос.

Несколько минут она гладила коня по гриве, а затем, раздвинув большие мягкие губы, заглянула ему в рот.

– Это не колики, вы совершенно правы. Это зуб. Эмаль треснула, и бедняге больно жевать. Мне придется вытащить зуб.

– Вытащить? Неужели вы будете это делать сами, мисс?

Люси засмеялась:

– Конечно, сама. Только сперва мне придется сходить в дом и взять кое-какие принадлежности. Я скоро вернусь.

Люси поспешно направилась к дому, даже не заметив, что букет и перчатки так и остались лежать на земле.

Поднимаясь по лестнице, Генри не мог скрыть улыбку, он надеялся, что еще успеет до обеда пропустить стаканчик шерри с Фредериком. Миновав комнату отдыха и уже почти дойдя до кабинета, он услышал, как кто-то упомянул имя мисс Аббингтон.

– Да что вы, леди Шарлотта, этого просто не может быть, – возбужденно проговорил женский голос. – Как вы сказали – звериный лекарь?

– Да-да, именно так. Понятия не имею, зачем леди Уортингтон пригласила столь подозрительную особу в нашу компанию.

Кажется, леди Шарлотта и в самом деле изо всех сил пытается унизить мисс Аббингтон, с раздражением подумал Генри. Невольно сжав кулаки, он подошел ближе к кабинету, чтобы лучше расслышать, что там происходит.

– И она действительно вырвала зуб у лошади?

– Я про это и говорю, – продолжала возмущаться Шарлотта. – Я сама видела, как она, эта замарашка, шла по двору в грязном платье и без перчаток. Это просто позор. Мистер Эйвондейл говорит, что видел ее сегодня днем верхом в платье, которое ветер задирал до самых ушей! Бедные Роузморы. Представляю, как это унизительно – принимать подобных гостей. Видимо, у лорда Роузмора чересчур уж щедрая душа...

– Определенно она совсем не леди.

– Я сразу поняла это – еще когда в первый раз увидела ее, – сказала леди Шарлотта. – Она абсолютно не вписывается в нормальное общество.

Дальше слушать этот вздор Генри был просто не в силах – он решительно вошел в комнату, при этом лицо его пылало гневом.

– Это ты, Шарлотта, не вписываешься в общество. И если ты не будешь придерживать свой язычок в доме моей сестры, мне придется за ухо вывести тебя отсюда.