Ломало. Жутко и качественно. Такого он еще никогда не проходил, и не знал, как определить это состояние. И бесило, что она, похоже, живет себе , припеваючи, в монастырь не уходит, общается с людьми, и только одного, почему-то, ни видеть, ни слышать не хочет.

Первый рабочий день показался счастьем: работа отвлекала, забирала все внимание и позволяла почувствовать себя человеком, нормально соображающим. Это казалось спасением, и он начал оставаться допоздна, хотя раньше действовал по принципу: нафиг такая работа, если жить некогда. А сейчас только вокруг бизнеса его жизнь и вертелась.

Так продолжалось еще несколько дней. Пока Сергей не открыл дверь кабинета, практически с ноги. Дмитрий удивленно поднял глаза от документов:

- Ты чего такой взъерошенный?

- Я взъерошенный? Да ты на себя, мляха муха, посмотри! Ты когда, вообще, в зеркало смотрелся? Бриться забываешь или тебе бритву подарить?

- Серег, ты чего завелся, какая муха укусила?

- Это, Димон, не меня, а тебя какая-то муха покусала. Я даже знаю, как зовут и где живет. Могу с тобой поделиться.

Начиная подозревать, о ком идет речь, Дмитрий напрягся:

- Серег, о чем речь вообще? Угомонись и скажи нормально.

Тот вдруг успокоился, вальяжно развалился в том самом памятном кресле и выдал:

- Я вот думаю, что Анька все-таки работает на конкурентов!

- Да ты чё, офонарел? Каких конкурентов? Она работает у одного из наших крупнейших партнеров. Мы сейчас во всю сеть отгружаемся, обороты уже миллионами считаем. С ума сошел?

- Да не, Дим, спорю на свою почку, что она еще кому-то помогает нас развалить.

- С чего бы вдруг? Думаешь, информацию сливает? Так мы ж при ней ни о каких делах не говорили. - Ощутимо занервничал. Будет крайне неприятно узнать, что она способна на подлость. На все, что угодно - это уже поняли, но подлость и предательство - точно не про нее.

- Да ну, это было бы слишком просто. Она надежнее работает. Тупо выводит из строя голову компании. А если голова не работает, весь остальной механизм рассыпается. - С очень серьезным и уверенным видом сообщил Сергей.

- Что ты мелешь? О чем? Я вообще тебя не понимаю.

- Вот в этом все и дело, что ты в последнее время Вообще. Ни хрена. Не понимаешь. Ты не видишь, что творишь. Всех людей задергал - они боятся к тебе близко подходить. Сейчас в приемной сидят три человека и не знают, кому идти первым. Потому что первого ты сожрешь с потрохами, а остальных просто покусаешь, но они живы останутся. Они меня и попросили зайти, разведать, так сказать, боем. Это и было последней каплей. Ты знаешь, что у нас в последнее время резко повысилась посещаемость сайтов с вакансиями? Почти у всех открытые резюме выложены, и народ постоянно заходит и проверяет подписку. Это мои ребята вычислили, что внешний трафик вдруг резко возрос. Решили проверить, думали, кто-то инфу на сторону льет. А это народ потихоньку сливаться планирует. Проектный отдел целиком лыжи намазал. Тебя спасает то, что сейчас не сезон, и податься особо некуда. Ты сидишь тут до полуночи, а они - вместе с тобой, потому, что уходить раньше босса не привыкли. Сидят и ползают по сайтам в поисках лучшей доли. Ты чего добиваешься?

Дмитрий только растерянно молчал и болезненно морщился, а друга несло:

- у тебя крышка-то давно съезжать начала, но сначала по-тихому. Еще в первый раз, когда она у нас оказалась, на твою физиономию было любо-дорого смотреть. Забавно выглядел. Потом крен стал более заметен, но я не лез: думаю, человек взрослый, каждый развлекается, как может, нравится парню чердак проветривать - да ради Бога. Но у тебя ж ее совсем унесло, когда ты Аньку довел в том кабаке, а потом все мозги выдуло. Я надеялся, что есть запасной комплект, но ты его что-то никак не достанешь. Когда ты был задумчивым идиотом, это еще терпелось. Но идиот агрессивный - увольте.

Дим, что там у вас происходит, что тебя так ломает?

Тот снова только пожал плечами.

- Слушай, я к Аньке хорошо отношусь, и не стоило бы ей с тобой связываться, но видеть, как ты разваливаешь коллектив, который годами собирал и учил - не могу. Сезон начнется, с кем ты работать будешь?

Хочешь совет? Если так уж невтерпеж и ломает, засунь гордость в задницу, купи цветов и алкоголя, желательно крепкого, помирись и трахни ее, наконец. Думаешь, никто не понимает, что тебе только это сейчас и нужно? Другие бабы, как я понял, не помогают? А так, глядишь, и отпустит.

Да, диагноз Серега поставил верный. Только с лекарством не угадал.

Дима только хмыкнул и развел руками. Друг все понял правильно.

- Да ладно? Я правильно понял? Уже? И что, не отпустило?

Снова молчаливая гримаса.

- Так если все уже случилось, в чем проблема? Ты что, облажался? Ей не понравилось? Чё за хрень тогда у вас происходит? Если бы ты разочаровался, то давно бы уже забил на нее. В ней проблема?

- Ага.

- И в чем конкретно?

- Она ушла, не прощаясь, и больше не появлялась.

- Ну, это не конец света. Надо позвонить.

- Звонил. Много раз. Не берет. - Почему-то, рассказав другу, почувствовал себя легче. Все-таки маяться в одиночку слишком тяжело.

- Каждый день звонишь?

- Нет, перестал ее дергать пару недель назад. Все равно не отвечает.

- Встретиться пробовал?

- Да что я, пацан какой, чтобы так за ней бегать?

- Дебил ты многолетний, а не пацан, а это намного хуже. Если женщина тебе нужна - плевать надо на все предрассудки, нужно идти и добиваться, тем более, если это такая, как Анька. Пока ты маешься, кто-нибудь другой уведет.

- То-то, смотрю, тебе это помогает. Когда мы в последний раз обмывали твою неудавшуюся любовь, не помню, какую по счету?

- А давно, между прочим. Но даже тогда я был уверен, что все что мог, сделал. И если не удержал - значит, ей просто другой нужен, а не потому, что я гордый идиот.

- Хочешь сказать, что я безнадежен?

- Безнадежных больных не бывает. Бывают только мертвые.

Утешил, блин. Хотя искру надежды заронил.


Глава 17.

Надежда, она такая. Умирает последней, а пока живет - заставляет и тебя жить и мучиться. Хотя давно бы уже проще сдохнуть вместе с ней. Вот сейчас она снова затеплилась, начала расправлять крылья, хоть весомых поводов пока что и нет. Нет никаких гарантий, что сегодняшний день будет иметь продолжение.

Похоже, Аня думала о том же - в кои-то веки наши мысли совпали:

- Дим, тебе не кажется, что странно у нас день проходит: спим, едим, выясняем отношения, потом снова спим... И так по кругу. Я, кстати, снова проголодалась. Давай что-нибудь приготовлю.

И встрепенулась, поднимаясь с моих колен. Очень не хотелось отпускать, руки на прощание прошлись по всему ее телу, выпустили, а потом снова притянули. Замер, уткнувшись лицом где-то в районе живота, вжимая в себя и сам вжимаясь.

- Дим, ну пусти, я же не ухожу, а просто хочу сделать нам еды.

Судорожно выдохнул. Услышала, хотя старался не показать:

- Дима, ты что? Что-то случилось?

- Блин, Анька, я так соскучился по тебе, что не могу оторваться. Боюсь, что снова проснусь, а тебя рядом нет.

- Я тоже соскучилась. - Бальзам, чудотворное лекарство на исполосованную душу, истерзанную сомнениями.

- Соскучилась - это хорошо. - И притворно самодовольно улыбнулся, разыгрывая. Если признаётся, что скучала - можно уже и повеселиться. - Значит, нуждалась во мне, вредина.

- Будешь выпендриваться - соберу манатки и пойду домой. С чего ты вдруг такой довольный стал? - Ну вот, похоже, пришла в себя после тяжелой исповеди. Снова начала шутить в своей обычной манере. Пусть лучше язвит, чем сидит несчастным, нахохленным воробушком.

- Ань, ты же все равно всегда поступаешь, как хочешь. Соберешься уйти - тебя никто не удержит, если только связать и запереть в подвале.

- Ну, тебе это не впервой, так что не прибедняйся - тебе приспичит, можешь и связать, и запереть. Это я уже проходила, можешь не обманывать.

Ну да, квиты. Один-один.

- А я не хочу тебя связывать, хочу, чтобы ты сама осталась. Что нужно для этого сделать?

Остановилась на полпути к холодильнику, повернулась всем корпусом, и снова - очень серьезный взгляд:

- А не надо меня держать и заставлять. Вот и все. Ты же вспомни - я к тебе всегда возвращалась, куда бы ни пошла и что бы ни делала. Если говорила, что приду - приходила. Ну, иногда немного задерживалась.

- Ага, твое "немного" - это несколько часов ожидания. Я весь изведусь, телефоны оборву, а она "еще немного, чуть позже приеду, полчасика, наверное". Особенно, когда ты на своих гулянках отжигала.

- Ну вот, снова начались претензии. Я снова что-то должна и виновата. А я не хочу быть никому и ничего должна, понимаешь? Поэтому и не обещаю ничего.

И вообще, давай-ка чисти лук и морковку, будем сейчас что-нибудь вкусное готовить.

Вот что за манера - оборвать разговор на самом интересном месте? Перевести все в какую-то банальную плоскость. И ведь невозможно ни отказать, ни поспорить.

- Ань, разве я много от тебя требовал? - Оказывается, вот так, когда руки и глаза заняты делом, задавать сложные вопросы намного проще.

- Сам факт, что требовал, меня напрягает. От меня постоянно кто-то что-то требует, и я всем и каждому что-то должна. Почему и за что - не понимаю. Каждый считает, что ему лучше известно, как мне нужно жить, и как поступать. И ладно бы, просто советами изводили, так еще и настаивают, чтобы я их слушалась. Разве не так, Дим?