— Так кем же вы были? Если не уткой.
— Дженгой. Мы были дженгой. — Теперь она разговаривает подчеркнуто спокойно, как будто уже все предельно ясно и только такая идиотка, как я, может чего-то не понимать. — Мы были башней с неустойчивой опорой.
Я понимаю, что такое неустойчивость. Мы ведь сидим на том самом месте, где со мной произошел психический срыв. Мелькает мысль, что, возможно, именно мой диван делает сидящих на нем людей ненормальными и что неплохо бы сходить в «Икеа». Но потом я вспоминаю, что я безработная и новую мебель мне покупать не на что.
— О’кей, значит, вы с Дэниелом были как дженга, а не как утки. Я вроде поняла. Но что же случилось в действительности? Что происходит, Кейт? — спрашиваю я, потому что пора уже прекратить молоть ерунду. Нам нужно всерьез обсудить ситуацию.
— Я просто поняла, что выходила за него замуж по совершенно неправильным причинам. Я думала, если мы будем выглядеть и вести себя как настоящие, мы и вправду станем настоящими. Но этого не произошло. Мы не стали такими, как вы с Эндрю. Мы не были предназначены друг для друга.
— Но мы с Эндрю расстались.
— Я знаю, но это получилось не потому, что вы не были предназначены друг для друга. — Она громко сморкается в салфетку. Это звучит как колокольный набат.
— Мы не были не предназначены? — Я снова запуталась, но теперь это уже проблема грамматическая. Это двойное отрицание достает меня каждый раз[45]. Она утверждает, что мы с Эндрю предназначены друг для друга? Или что мы не предназначены? А Берлинская стена была символом падения коммунизма, так?
— Вы расстались с Эндрю, потому что ты ничего не понимаешь и, вероятно, немного ненормальная, а не потому что вы не предназначены друг для друга, — бесстрастно говорит она, а потом хлопает меня по руке. Как будто это я ввалилась к ней в полтретьего утра и разглагольствую о детских игрушках. — Наверное, это самый лучший вариант.
— Да ладно тебе.
— Я хочу сказать, что чисто внешне у нас с ним так много общего, и Дэниел обладает всеми качествами, которые я ценю. Я знаю, что он забавный и умный, к тому же хороший любовник. Но я ведь даже не уверена, что он мне очень нравится. Понимаешь, он выщипывает брови. Как я могу выйти замуж за мужчину, который выщипывает брови?
— Хорошо, подумай об альтернативе. Ты ведь не хотела бы выйти замуж за мужчину со сросшимися бровями.
— Это правда, — говорит она, как будто это полностью меняет ее взгляды на происходящее. Она трясет головой, чтобы отбросить эту мысль.
— Но дело-то не в бровях, Эмили. Мне кажется, я считала, что должна выйти за Дэниела, только потому, что он появился в правильное время. Мне тридцать четыре, и от меня ждут, что я должна стремиться к замужеству, особенно если я хочу иметь детей: самое время их завести. Но я поняла: это не означает, что я должна выходить за того, кто мне не по душе.
— Но вам обоим нравятся лофты, — ни с того ни с сего заявляю я. Понятно, что я цепляюсь за соломинку в надежде сохранить их отношения, но я всегда была уверена, что Кейт любит Дэниела. Мне и в голову не приходило, что их роман может быть лишь тщательно выстроенным фасадом, за которым ничего нет.
— Послушай меня. Сегодня он вернулся домой уже за полночь. Не позвонил и не предупредил иначе, что собирается задерживаться. Оказалось, что он выпивал с какими-то клиентами, а в баре его сотовый не работал. В принципе не такое уж большое дело, верно? Но есть нюанс. Пока я сидела дома и ждала его, я была убеждена, что он меня обманывает, и знаешь, какой была моя первая реакция?
Я покачала головой.
— Облегчение. Нет, ты можешь в это поверить? Я испытала облегчение, ведь если бы он меня обманывал, в самом ужасном смысле этого слова, все бы сразу встало на свои места. У меня не было бы другого выхода, как бросить его. Собственно, я и хотела, чтобы у меня не было выбора. Именно поэтому я в итоге и положила всему конец. Сегодня я поняла, что трусом быть утомительно.
— Кейт, я хочу тебе кое-что сказать. Ты — моя героиня, блин.
— Но ты меня совсем не слушаешь. Все кончено. Я собираюсь состариться в одиночестве и завести себе немыслимое количество кошек. Никакая я не героиня. Я — неудачница. — Тут Кейт начинает плакать, глухо всхлипывая в салфетки.
— Нет, ты настоящая, блин, героиня. Потому что ты смелая. У тебя хватило мужества сделать то, чего тебе на самом деле хочется. Ты не выскакиваешь замуж только потому, что окружающие от тебя этого ждут. Знаешь, как мало людей, которые действительно живут по своим собственным законам? Остальные только и делают, что всего боятся и совершают различные поступки лишь потому, что, по общему мнению, другого выбора у них нет.
Она смотрит на меня и пытается робко улыбнуться.
— Правда?
— Правда. Дай-ка я задам тебе один вопрос. Ты любишь Дэниела? — Я хочу убедиться, что это не просто предсвадебные страхи.
— И да, и нет. С одной стороны, я часто переживаю за него. Он является значительной частью моей жизни. Но люблю ли я его, люблю ли я его? Не знаю. Я так не думаю. — Кейт кладет голову на подлокотник дивана. — Может быть, я просто ненормальная. Наверное, я сошла с ума.
— Потому что он не идеальный? Таких ведь вообще не бывает.
— Нет. Потому что мне как раз все в нем нравится, кроме этих его дурацких бровей. Он именно идеальный, — говорит она, пожимая плечами.
— Когда ты приходишь домой, а он уже там, ты рада его видеть?
— Иногда — да, но чаще мне словно хочется, чтобы он ушел.
— Если бы ему понадобилась одна из твоих почек, ты бы ее отдала?
— Безусловно, нет. — Она произнесла это без малейших колебаний.
— А мне бы ты пожертвовала свою почку? — спрашиваю я, пользуясь тем, что сейчас она просто не в состоянии врать.
— Безусловно, — говорит она, а затем снова начинает рыдать. — Неужели это означает, что мы с тобой должны пожениться? Я что, лесбиянка? Никогда не думала о такой возможности. Может, и так. К черту. Так, значит, все дело в этом? — Я пытаюсь сохранить серьезное выражение лица.
— Кейт, ты не лесбиянка, с тобой все в порядке.
— Как ты думаешь, если бы я была лесбиянкой, мне было бы легче или труднее найти партнера?
Тут я уже не могу сдерживать смех, потому что первый раз за весь вечер вижу Кейт такой, как всегда.
— Поскольку ты не лесбиянка, то не думаю, что это как-то повлияет на твои шансы в ту или в другую сторону. Кстати, за почку — спасибо. Серьезно, я тронута. Это правда. Я понимаю, что, хоть я и единственный ребенок в семье, можно сказать, что у меня на этом свете есть сестра. Я бы тоже отдала тебе свою почку, Кейт. Ты правильно сделала, что отложила свадьбу. Ты не обязана провести остаток жизни с человеком, к которому тебе даже не хочется возвращаться домой каждый день. — Я высказываю это авторитетно, как будто твердо знаю, о чем говорю. Я не считаю, что ей следует выходить замуж за Дэниела. Уже — нет.
— Он не прошел тест на совместимость почки, — говорит она, словно вопрос уже решен. — Я не готова на такую жертву для него, даже теоретически. Наши отношения определенно хуже, чем коммунизм.
— А как реагировал Дэниел на твои слова? — спрашиваю я пару часов спустя. Мы по-прежнему сидим на диване, только вместо виски с колой Кейт пьет чай. У нее и без похмелья будет сегодня много забот.
— Он всерьез забеспокоился по поводу наших расходов. Ну, знаешь, залог за аренду зала, аванс музыкантам, цветы. Он вообще-то вытащил свой блокнот и стал подсчитывать убытки.
— И как ты при этом себя чувствовала? — Этот прием я переняла у доктора Лернер, и теперь мне интересно, будет ли он работать и за пределами мрачной пещеры психолога.
— Лучше, честно говоря. У меня появилось ощущение, что его желание жениться на мне тоже было вызвано не теми причинами. Ведь если, узнав, что наша свадьба не состоится, больше всего он переживал из-за того, сколько денег он при этом потеряет, значит, на самом деле он вряд ли действительно желал провести со мной всю оставшуюся жизнь, верно? — Хотела бы я знать ответ на этот вопрос. Не могу сказать. Я в этом не разбираюсь.
— Я бы рада тебе помочь, но я сама почти ничего не смыслю в отношениях. Я-то думала, что вы, ребята, счастливы.
— Но мы и несчастливы не были. Просто не счастливы, не счастливы, понимаешь?
— Понимаю. — Я на минутку закрываю глаза и думаю, как много мы в жизни теряем из-за притворства.
— Я напугана до смерти.
— Да, но, возможно, иногда необходимо испытать страх, чтобы попасть туда, куда тебе нужно.
— Я знаю, что ты права. — Кейт начинает засыпать. Она просит меня разбудить ее через пару часов, чтобы она могла зайти домой и переодеться, перед тем как идти в офис. Ее упорное продвижение к должности партнера не прервется ни на день, и я надеюсь, что работа позволит ей отвлечься от печальных мыслей; по крайней мере, на время.
— Эй, Эмили, — говорит Кейт, когда я на прощанье целую ее в лоб.
— Что?
— Спасибо, что ты оказалась дома.
— Обращайся в любое время. Это мизерная плата за почку.
Когда я наконец снова оказываюсь в постели, мне уже не снятся дедушка Джек и Эндрю, играющие в покер на раздевание. В новом сновидении я лежу на больничной койке, руки у меня покрыты синяками от внутривенных инъекций. Вокруг меня собралась толпа людей, я вижу кольцо склонившихся надо мною голов, а в его центре — свисающую с потолка лампу. Я не могу различить их лица из-за слишком яркого света, но слышу, как они разговаривают обо мне.
— Похоже, пользы от нее никакой не будет, — говорит врач. — Я еще никогда не видел пациента, у которого было бы так мало внутренних органов. Даже запасных нет.
— Что вы имеете в виду? — спрашивает Эндрю. Он одет в свою униформу хирурга, на шее висит стетоскоп. Сейчас он выглядит как доктор, а не как бойфренд.
"Ненависть" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ненависть". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ненависть" друзьям в соцсетях.