– Я уже рассказывала тебе. Меня позвала бабушка. А мне всегда хотелось жить в этом городе. К тому же я ждала тебя и решила, что было бы неплохо, если бы ты родился здесь. – Она перевела дух. – Все, пора обедать. Потом отдохнем, – и за уроки. К компьютеру доступ на сегодня закрыт.

Кирилл немного поныл для приличия, но быстро согласился на все условия, понимая, что спорить в данной ситуации бесполезно. Иногда его добрая и все понимающая мамуля становилась упрямой и непреклонной.

Через три часа, когда сын отправился во Дворец спорта, Ольга, вымыв посуду, оставшуюся после обеда, ушла в свою комнату. Она прилегла на диван, спрятав замерзшие ноги под плед, и попыталась заснуть. Ничего не выходило. Снова и снова она слышала вопрос сына: «А почему ты перевелась учиться в Петербург?» и свой неуверенный ответ, в котором любой взрослый уловил бы недосказанность.

Когда-нибудь ей все равно придется сказать сыну правду. Возможно, что очень скоро. Ольга понимала, десять лет, посвященные попыткам распрощаться с прошлым навсегда, оказались всего лишь безуспешным бегством от самой себя. Она надеялась, что все мосты сожжены – однако прошлое ее настигло. Память оказалась сильнее разума.

Глава 7

Тогда, десять лет назад, он в очередной раз спросил ее:

– Почему ты не хочешь пожениться этим летом?

Курсант третьего курса Валерий Немировский действительно недоумевал, почему его девушка отказывается стать законной женой.

Ольга поуютнее устроилась, натянув высоко одеяло и зарывшись носом в подушку. Разговор повторялся все эти восемь дней, проведенные вместе на майские праздники. Валерка предлагал руку и сердце. Нет, она не была против, как и всякой женщине, ей, конечно, хотелось замуж. Проблема состояла в том, что каникулы у них обоих были в августе, и только в этот месяц могла состояться свадьба. Ольга же, будучи активной комсомолкой, весь год занималась созданием стройотряда. По ее инициативе удалось добиться разрешения на отделку недостроенного санатория для детей-инвалидов. Всю зиму будущие стройотрядовцы по вечерам овладевали профессиями маляров и штукатуров, сантехников и электриков. Только в конце апреля, сдав экзамены настоящим строителям, ребята получили квалификационные книжки. Отряд был коммунистическим, что означало отсутствие платы за труд, однако желающих поехать на два месяца на берег Байкала было более чем предостаточно.

Отбор был очень строгим. Компания в результате подобралась классная. На совете отряда Ольгу единогласно выбрали комсоргом, командиром отряда стал студент-медик Альберт Краснопольский. Оставалось побыстрее расправиться с летней сессией и в конце июня, вооружившись мастерками и кисточками, отправиться на вожделенный Байкал.

Ей удалось купить медицинскую справку у факультетской медсестры, и она приехала в Рязань на майские праздники, воспользовавшись деньгами, которые ей прислала бабушка, хорошо ориентировавшаяся во всех проблемах любимой внучки. Маргарита знала Валерия. Молодые люди приезжали прошлым летом в Ленинград и гостили у нее две недели. Немировский ей понравился, и именно она в первый раз произнесла слово «свадьба». Почему-то после поездки в Ленинград Валерий озадачился созданием семьи всерьез. Ольге разговоры на эту тему не очень нравились, поскольку предполагали, что придется решать многочисленные проблемы: переводиться в рязанский университет, снимать квартиру, жить ожиданием увольнительных мужа-курсанта. Не то чтобы все это слишком пугало, но нынешнее положение вещей устраивало ее больше.

В глубине души она считала, что всему свое время. И сейчас ей хотелось наслаждаться студенческой жизнью. В своих чувствах она была абсолютно уверена, Валерку любила по-настоящему. Кроме него, для нее других мужчин не существовало. С его именем она засыпала, о нем же думала сразу, стоило лишь проснуться.

Ольга писала ему каждый день, часто звонила и старалась приезжать при первой же возможности. Конечно, положение «подруги» было не очень приятно своей двойственностью. Штамп в паспорте значительно упростил бы их свидания. Ольга осознавала, что рано или поздно это нужно будет сделать. Но только не теперь. Стройотряд был ее мечтой, ее детищем. Она не могла предать ребят, которые готовы были работать во имя идеи.

– Неужели ты не сможешь объяснить, что выходишь замуж и твоя поездка отменяется? – Валерка сердился. Опершись на локоть, он требовательно смотрел на Ольгу. Понимая, что от ответа не уйти, она нехотя повернула к нему лицо.

– Объясни мне, почему ты собрался жениться именно в этом отпуске? – Она действительно не понимала. – Будет зимний, потом еще летний и еще целый год учебы. Пойми, я хочу поехать в стройотряд. Я все организовала и не могу отказаться от этой идеи. Меня просто не поймут мои друзья, – она горячилась, видя упрямый блеск в его глазах.

– А сейчас тебя не понимаю я, твой будущий муж. Я сделал тебе предложение, а ты его отвергаешь. – Он выглядел обиженным.

– Я не отвергаю, просто прошу немного подождать, потому что…

– Потому что стройотряд для тебя важнее свадьбы, – закончил он ее мысль, резко встал и начал быстро собираться.

– Валера, куда ты? Еще же больше часа до конца увольнения, – беспомощно спросила она.

– В казарму. Мне нужно на завтра переписать конспект. Если сумею, приду к поезду.

Он сухо поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты, не оглядываясь.

Ольга заплакала. В первый раз они не смогли понять друг друга, в первый раз поссорились.

Приехав на полчаса раньше, она до самого отправления поезда ждала любимого, вглядываясь в толпу. Он не пришел.

Зайдя в купе, Ольга сразу забилась на верхнюю полку и отвернулась к стене. Ей не хотелось, чтобы попутчики заметили предательские слезы, набегавшие на глаза. Весь путь домой она не могла заснуть, постоянно прокручивая в памяти их разговор. Ольга понимала, что обидела любимого человека, но выхода из сложившейся ситуации не видела.

К Ростову подъезжала измученной и морально, и физически. Каково же было ее удивление, когда на перроне она увидела через мутное оконное стекло своих стройотрядовцев с охапками сирени.

Все пассажиры удивленно смотрели, как группа студентов под бравурный походный марш, исполняемый под гитару, с шутками и хохотом, встречали худенькую девушку с длинной косой. Ольга растерялась. Чьи-то сильные руки подхватили дорожную сумку, кто-то помог спрыгнуть с высокой ступеньки. Илья Апрелев, высокий длинноволосый парень из института народного хозяйства, галантно вручил ей огромный букет с одурманивающим неповторимо весенним запахом, а Альберт Краснопольский, командир отряда, студент-медик, заботливо набросил ей на плечи куртку. Все шумели, смеялись и теребили, увлекая ее к парку Горького и не принимая никаких возражений.

Очередное организационное заседание стройотрядовцев стихийно переросло во встречу комсорга и грозило превратиться в прогулку по вечернему городу. Лариска, ее подруга и соседка по комнате в общежитии, успела украдкой шепнуть на ухо:

– Как всегда, завидую твоей популярности у мужского населения нашей необъятной страны. В общаге ждет телеграмма с извинениями от влюбленного десантника, а здесь смотри, как эти хороводятся.

– Что в телеграмме? – заволновалась Ольга, забыв об окружающих.

– Кажется так, – сморщила нос Лариска. – «Прости меня. Я все понял. Люблю. Целую». Конечно, без особой фантазии, но похоже, что искренне.

Ольга тихонько взвизгнула, расцеловала Ларису, которая отбивалась изо всех сил и наконец почувствовала себя счастливой.

Это ощущение счастья не покидало ее ни на минуту. Она была счастливой, катаясь в парке на каруселях, горланя вместе со всеми песни. Улыбалась, разбирая сумку и рассказывая о поездке Лариске. И когда вприпрыжку, напевая что-то себе под нос, бежала с досрочно сданных экзаменов. После того как услышала о телеграмме, она чувствовала себя самой счастливой.

«Как же сильно я люблю его, если завершившаяся примирением ссора так изменила мир вокруг меня», – думала Ольга с каким-то благоговейным страхом. Все вокруг нее заиграло яркими красками: светило по-особенному солнце, воздух был необыкновенно сладким, цветы поражали невиданной красотой.

В таком состоянии она оказалась в Забайкалье и с самых первых шагов поняла, насколько была права, не отказавшись от этой поездки.

Их отряд поселили в студенческом спортивном лагере. Работать предстояло в месте, находившемся в пяти километрах от щитовых домиков. Ребята, побросав пожитки, отправились осматривать фронт работ. Некоторые девчонки захотели составить им компанию, но Краснопольский на правах командира призвал женскую половину к совести:

– Девчата, такой долгий перелет, есть ведь хочется. Кто же нас кормить будет? Решайте, кто встанет к плите.

– Это какая-то дискриминация по половому признаку. Вы, значит, интересным будете заниматься, а мы вас обслуживать? Это несправедливо, – возмутилась рыжая Ленка, студентка строительного института.

– Но, девочки, помилуйте, ведь мы абсолютно не готовы к такому повороту вещей. Обещаю, что на кухне будут работать все, но сейчас накормите нас, пожалуйста. И благодарность наша будет безграничной. – Глаза Краснопольского были полны лукавства.

– Ладно, мы с Ольгой останемся, – огорошила подругу Лариска. – Будет вам горячая пища.

Все облегченно вздохнули и шумной толпой двинулись в сторону девственного леса.

– Ты что, с ума сошла? – возмутилась Ольга. – Что-то в общежитии я за тобой не замечала такой любви к кухне.

– Ничего ты не понимаешь. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Видела, как на меня смотрел Алик? В его глазах светилась благодарность, очень похожая на любовь, – разглагольствовала возбужденная Лариса, разбирая пакеты с едой.

– Там светилось облегчение от того, что все-таки нашлись две дуры, готовые пожертвовать первыми впечатлениями ради сытости их животов, – буркнула Ольга, начиная ей помогать.