Теперь Джакс светится, и это искренне.

— Она была суперженщиной. Именно такой я ее видел. Имея только банку кукурузы и рис, она могла приготовить их так вкусно, что ты посчитала бы это лучшим блюдом, которое когда-либо пробовала. Зашить одежду так аккуратно, что с легкостью можно пристыдить некоторых портных, к которым я сейчас обращаюсь. Но в то же время и дать чертов отпор. Можешь спросить любого нашего домовладельца.

Я вижу любовь в глазах Джакса, чуткость, которую никогда раньше не видела — и которую, уверена, он никому просто не показывает.

— У тебя есть братья или сестры? — продолжаю я, стараясь удержать его на этом более позитивном ходе мыслей.

— У меня был старший брат, — говорит он монотонным голосом.

Могу сказать, что это отнюдь не счастливые воспоминания, но мое любопытство берет вверх. И дело не только в любопытстве. Просто так получилось, что мне никогда раньше не доводилось видеть Джакса таким уязвимым. И я не хочу идти на попятную.

— Что произошло?

Джакс закрывает глаза и откидывает голову на спинку дивана.

— Умер. Он был наркоманом, сколько я себя помню. Это пристрастие сгубило его, — он поднимает голову и смотрит на меня, пытаясь добавить немного легкости в свой голос, но, с точностью могу сказать, для него это неимоверная схватка с самим собой. — Виной тому даже не сами наркотики. Полицейский застрелил его при попытке украсть чей-то телевизор. Ну, так бывает.

— Боже мой, Джакс, — говорю я, сажусь рядом с ним на диван и кладу руку ему на плечо, — это ужасно.

— Эй, это жизнь, — говорит он, прочистив горло, — но это очень изменило меня… изменило нас всех.

Я пытаюсь придумать хоть что-нибудь, что сможет вытянуть его из этой темной пучины воспоминаний, в которую он, кажется, погрузился.

— Могу себе представить.

— После смерти брата отец завязал с выпивкой… не полностью, но достаточно, чтобы суметь устроиться на работу в Калифорнии. У нас появилось больше денег, поскольку здесь было огромное количество рабочих мест. Неожиданно я смог пойти в школу, стал ездить на каникулы в Европу. Я видел многих людей, совершающих ошибки, и для меня стало почти невозможным повторять те же самые. Папа всегда говорил, что жизнь несправедлива. Что некоторым людям приходится работать в десять раз усерднее, быть в десять раз лучше, чтобы получить то, чего они заслуживают. Он сказал, что мы относимся именно к такому типу людей. Для него это был предлог, чтобы опустить руки, для меня же, наоборот, это стало поводом, чтобы стать в десять раз лучше.

— Так вот какова история? Классическая сказка превращения бедняка в богача?

— Это не так легко, как в сказках. Я мог бы рассказать тебе столько подробностей, сколько твоей душе угодно. Я мог бы утомить тебя историями о трех работах на неполный рабочий день, на которые мне пришлось устроиться, чтобы платить за колледж. Или о том времени, когда отец сорвался, а я только начал свой бизнес. Или даже о том, что мне пришлось спать с библиотекаршей, чтобы ночами она позволяла пользоваться компьютером для подготовки к конкурсу по дизайну — на самом деле я не стал бы посвящать тебя в подробности о последнем. Она была… довольно приставучей.

Опечаленная возникшей между нами напряженностью, я встаю и подхожу к окну, оглядываясь на Джакса лишь на несколько секунд. У меня такое ощущение, что, заставив его обнажить свою душу, я лишь растерзала его сердце и теперь наблюдаю, как оно истекает кровью. Я никак не ожидала, что в его прошлом так много боли, и, хотя мне хочется исправить всю эту ситуацию, знаю, что это не в моих силах.

К счастью, Джакс ощущает мой дискомфорт и помогает мне — как и всегда. Он отодвигает грусть на задний план, будто снимает пиджак, и снова ехидно улыбается. Его глаза сияют, а тело принимает более расслабленную позу, к которой я намного больше привыкла.

— Так, хватит обо мне… как у тебя дела с Джоном?

Вполне достаточно одного поддразнивания, чтобы заставить меня снова улыбаться.

— С Джеймсом.

— Да, Джеймс.

Я прикусываю губу. Джакс замечает это и тихо смеется.

— Эй, никакой странности в этом нет, ладно? Мы друзья. Здесь нет никакого подтекста. Я просто спрашиваю. Вроде как мы просто играем в двадцать вопросов, — он снова улыбается.

Я слегка киваю, расслабляясь.

— Ну, если честно, все складывается замечательно. Мы, кстати, ужинаем сегодня, и он мне на самом деле нравится. Я имею в виду, очень нравится. Просто вау. Такое ощущение, что… это может вылиться, ну, знаешь, во что-то постоянное. Долгосрочное.

Что-то мелькает в глазах Джакса, а затем он отводит взгляд, и его улыбка становится еще шире. Его, вероятно, забавляет моя инфантильная взбалмошность, или он просто считает, что я веду себя абсурдно, относясь так серьезно к парню, с которым только недавно познакомилась. Но он так не думал бы, если бы знал, какой Джеймс потрясающий. Он точно понял бы, почему я так себя веду.

— Это невероятно. Итак, ты уже готова начать семейную жизнь с этим парнем?

Я смеюсь.

— Не знаю насчет семейной жизни. Пока мы просто встречаемся.

Джакс пожимает плечами.

— Напитки прошлой ночью, ужин сегодня. Выглядит так, будто парень знает, чего он хочет.

— Так и есть, — соглашаюсь я. Еще одна черта, которая мне безумно нравится в Джеймсе.

— Такие парни обычно также знают, чего они не хотят. Так что будь осторожна.

Я слегка хмурюсь. Джакс заставляет меня немного нервничать.

— Что ты имеешь в виду?

— Забудь.

— Нет, скажи мне.

Джакс пожимает плечами и недолго осматривает комнату, после чего снова встречается со мной взглядом.

— Мы же друзья? Это просто дружеский совет. Я знаю парней. Я хорошо разбираюсь в женщинах, но мужчин понимаю еще лучше. Те парни, что активно действуют, как правило также быстро теряют интерес. Джеймс кажется хорошим парнем, а у хороших парней существуют свои ожидания.

Джакс сжимает мое плечо, словно только что сообщил мне самые худшие новости, и не существует никакой надежды что-то исправить. Но это не должно быть так. Он может помочь мне понять, разобраться в намерениях Джеймса. Прежде, чем я совершу ошибку. Прежде, чем все испорчу.

— Какие ожидания?

— Я лишь говорю, что, когда дело доходит до секса, все довольно просто. Ты даешь, получаешь взамен, и вы прекрасно проводите время. Это может быть хорошо или плохо, но в какой-то момент все заканчивается. Когда дело доходит до серьезных отношений… ну, существует множество способов все испортить. Если этот парень так хорош, как ты говоришь, то убедись, что не облажаешься.

Я упорно смотрю в лицо Джаксу и понимаю, что, хоть мне и хотелось бы опровергнуть его слова, он говорит правду. Но по какой-то причине я не могу спросить его совета. Кажется, будет несправедливо с моей стороны просить о еще большей помощи, когда он и так уже много сделал.

— В любом случае, — продолжает он, — оставь мне детали по благотворительному вечеру. Я отправлю информацию об объекте, как только смогу.

— Спасибо, — говорю я, а затем разворачиваюсь и направляюсь к выходу, хотя каждая частичка меня жаждет остаться. И дело не в том, что я нуждаюсь в его помощи, или что мне нравится быть рядом с ним. Мне ненавистна сама мысль оставить его здесь в одиночестве, когда он открыл свою душу, и, возможно, прямо здесь и сейчас тоже нуждается во мне. И пока я борюсь с сомнениями, он пристально смотрит на меня.

— Тебе лучше вернуться на работу, — напоминает он мне.

Черт, он прав. Его рука находится на ручке входной двери, он открывает ее и бережно выводит меня на улицу, положив ладонь на мою поясницу.

— Ладно, еще раз спасибо.

— Было приятно снова увидеться.

— Мне тоже.

Усевшись в машину, я бросаю фотографии на сиденье и устремляю свой взор на холмы Лос-Анджелеса, погрузившись в раздумья. Я привыкла к Джаксу. К его жестокой, прямолинейной честности. К тому, что не могу испортить отношения с ним. С Джаксом легко.

Я предполагала, что с Джеймсом будет так же просто, но теперь начинаю задумываться над всем происходящим. Мы только вчера познакомились и болтали лишь о глупостях. Единственное, что я знаю о нем, так это то, насколько он потрясающий. У него же я ассоциируюсь лишь с девушкой, несущей всякую чушь. Что произойдет, когда все станет более серьезным? Неужели я облажаюсь?

В конце концов, видимо, все не так просто, как кажется.



Говорят, время летит, когда тебе весело, но оно имеет свойство замедляться, когда все наоборот. Этот день начался с того, что Лиззи явилась ко мне домой с просьбой помочь ей с местом для проведения благотворительного вечера, и с тех пор я больше так ничего и не сделал. Я едва заметил, как пролетело время. Трудно что-либо заметить, когда занят тем, что смотришь в окно, как французский актер, и ходишь по пустому дому, словно потерялся в незнакомом городе.