Думаю, остановлюсь и захвачу ей десерт. Может, это поможет унять боль, которая, я знаю, омрачит ее взгляд, и, вполне вероятно, заставит меня проделать дыру в стене нашей комнаты.

Глава 12

Макс

Это были самые долгие одиннадцать дней в моей жизни. Помните, как тяжело я воспринимала наши ссоры? Это во сто крат хуже. Есть что-то чертовски ужасное в том, что парень, за которым вы бегали всю жизнь и которого наконец-то заполучили, собирается выйти за дверь без оглядки. Турнир начинается завтра, и, когда закончится, Логан уедет в Калифорнию. Край красивых блондинок в стрингах. Или это Флорида? Так или иначе, его не будет здесь. С нами. Со мной. Это плохо бояться того, что если он уедет на слишком долго, то начнет сомневаться в том, что выбрал меня? Боже, именно это и случится, не так ли? Кажется, меня сейчас стошнит.

Сушилка для рук наконец затихает, и я быстро чищу зубы, прежде чем вытереть лицо перед зеркалом. Качая головой, делаю все возможное, чтобы поправить то малое количество макияжа, которое нанесла, и заправить выбившиеся пряди, пока молилась фарфоровому Богу.

В дверь слабо стучат, после чего Логан открывает ее ногой. Он опирается на дверную раму.

— Ты в порядке?

Я прохожусь взглядом по нему в его джинсах и футболке, и выражение на его лице не взывает сомнений. Опустошение.

О чем ему грустить? Это он решает уехать.

— В порядке.

— Максимус, не делай этого, — он качает головой. — Не лги мне. Ты сама не своя последние полторы недели. В один момент ты скачешь на моем члене, а в другой — пытаешься сдержаться и не начать орать на меня.

Ну… может, правда, может, и нет.

— Поговори со мной, малышка. Пожалуйста.

— Что ты хочешь услышать? — Я поворачиваюсь к нему всем телом и оттягиваю вниз черную футболку с Шерлоком Холмсом.

— Скажи мне не ехать, — безжизненно произносит он.

Мое сердце подпрыгивает к горлу.

Может, он и не хочет уезжать…

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я остался, и я останусь.

А. Он хочет поехать, но не хочет, чтобы я грустила. Видите? Вот что меня грызет с момента, когда он сказал мне. Ему нужно ехать. Ему нужно сделать это для самого себя. Я просто… Мне просто стоит быть менее эгоистичной в этом плане.

— Скажи, что мне сделать, Макс, что бы это ни было, я сделаю. Я потратил достаточно своей жизни на дерьмо, которое вредило нашим отношениям. Если мой отъезд разрушит наши отношения, скажи мне прямо сейчас, и я выброшу этот контракт в мусорное ведро. Я хочу, чтобы у нас все получилось. Что бы это ни значило.

Видеть боль в этих красивых голубых глазах — это как заглянуть в глаза щенка, которого вы несете топить. Вы просто… не можете сопротивляться. Посмотрите на него. По-настоящему посмотрите. А теперь скажите мне. Вы смогли бы отнять у него единственную мечту?

Подойдя к Логану, я обвиваю его талию руками и смотрю вверх в его глаза.

— Езжай, Логан. Я буду здесь, когда ты вернешься…

Он наклоняется и оставляет поцелуй у меня на губах.

— Ты уверена?

Нет.

— Конечно. Теперь давай отправимся на ужин, чтобы ты наконец смог рассказать новости всем остальным.

Беря за руку, Логан ведет меня из комнаты и вниз по лестнице, где за кухонным столом сидит Дин с домашкой перед собой.

— Готов, малец?

Он кивает, встает и, шаркая ногами, ровняется с нами. Мне очень нравится, как он немного начинает набирать вес. Приятно видеть, что его синяки сошли. На приеме у врача пару недель назад нам сказали, что у него дефицит массы тела, но теперь у него лишь небольшая нехватка веса.

Без преувеличений, он выглядит в точности, как Логан, когда тот был помоложе. Меня пугает то время, когда я начну выяснять, что девушки незаметно выскальзывают из нашего дома. Я знаю, что это будет. И вы тоже.

В машине Логан с Дином обсуждают спорт, пока я пытаюсь заставить свой разум присоединиться к разговору. Я пожевываю нижнюю губу, пока наблюдаю за проезжающими машинами, бессмысленно теряясь в вопросах о том, настолько ли запутанные жизни их водителей, как моя.

Почему я настолько чертовски драматична?

— Эй, мам… — Голос Дина прорезает мои мысли, и я смотрю через плечо, впитывая слово, которое только что слетело с его языка. Он неуверенно прочищает горло. — Макс.

Я делаю все возможное, чтобы не придавать значения тому, что он только что сказал.

— Да?

— Я хочу заняться баскетболом.

— Баскетболом? — присоединяется Логан. — Да я, бл*дь, ненавижу баскетбол.

— За речью следи. — Напоминание получает слабый смешок в ответ. — Кроме того, при чем здесь то, что не нравится тебе. Это малец хочет играть.

— И кто из нас будет практиковаться с ним дома? — спрашивает он.

— Не ты, — от моего ответа его плечи поникают, и мои тоже.

— Дядя Тони любит баскетбол, ведь так?

Логан издает слабое рычание, но я отвечаю:

— Любит. Он, скорее всего, мог бы показать тебе пару трюков, если ты хочешь заняться этим спортом.

— Почему баскетбол? — требует Логан, пока мы заезжаем на парковку.

— У меня получается. Кроме того, так намного легче заглядывать под юбку чирлидершам, выступающих сбоку поля, в отличие любого другого вида спорта.

От этого комментария у меня отвисает челюсть. Логан смеется, протягивая кулак мальцу, чтобы стукнуться с его кулаком.

— Это мой парень.

Я открываю дверь, бурча от отвращения:

— Я притворюсь, что этой части разговора никогда не было.

И вы тоже. И они никогда не стукались кулаками.

* * *

Внутри семейного итальянского ресторана мы все сидим за одним длинным столом у дальней стены. Все, кого мы называли семьей последние несколько месяцев, впервые вместе за пределами бара. Логан сидит по одну сторону от меня, а Дин — по другую. Тони расположился напротив меня, Эрин — слева от него, а Стюарт — справа. Люк как всегда в одном конце стола, а Си Джей — в другом, поближе к Эрин. Наша странная семья. Наша прекрасная семья.

И мы вот-вот потеряем ее члена.

Все передают друг другу закуски и подкалывают, пока я просто склоняю голову на плечо Логану. В желудке до сих пор неспокойно, но близость Логана немного успокаивает мои нервы. Он предлагает мне попробовать разные блюда, делая все возможное, чтобы скрыть свое беспокойство, когда я отказываюсь от всего, включая и чесночный хлеб.

Боже, я обожаю чесночный хлеб. Когда он свеженький, только испеченный, горячий, с запахом масла тает у вас во рту, потому что он идеальный. Почему мой желудок снова скручивает узлами?

— Значит, баскетбол? — Люк звучит не впечатленным. — Лично я был футбольным хулиганом.

— И я, — произносит Стюарт рядом с ним.

Люк краснеет.

Ну, по крайней мере, они снова разговаривают. Не уверена точно, что происходит, но на мгновение я даже не была уверена, вернемся ли мы обратно к нормальному ходу дел.

— А ты, дядя Си Джей? — спрашивает Дин.

— Я был пловцом.

— Это не настоящий спорт, — колко замечает Эрин, поднимая свой бокал с вином.

— Он входит в Олимпийские игры, — оспаривает тот.

— Так же, как и неуместные танцы с ленточками.

Ее замечание заставляет всех за столом взорваться колкостями. Тони вступает прежде, чем они могут продолжить:

— Я бросал мяч. Могу помочь вам с парой трюков, если вы, ребята Келлар, хотите.

Я улыбаюсь, а Логан прижимает меня ближе.

— Вообще-то, ты будешь показывать свои трюки только ему. — Сбитый с толку, Тони склоняет голову набок, а остальные сосредотачивают свое внимание на Логане. — Я уезжаю в Калифорнию в воскресенье. — Когда никто не отвечает, он заканчивает: — У меня контракт в профессионалах.

Разнообразие эмоций в виде странной смеси из поздравлений и вопросов доносятся из-за стола. После его объявления нам приносят основное блюдо, и от смешивания запахов у меня начинает кружиться голова.

Я сажусь прямо и слушаю, как все болтают и задают вопросы, дабы выудить больше информации.

Вам тоже кажется, что здесь жарко? Или только мне?

Я прокручиваю вилку между пальцами, зная, что должна попробовать хотя бы равиоли. Как только кусочек наконец-то касается моего языка, мои вкусовые рецепторы взрываются волной ярости и восстания.

— Боже, это отвратительно, — я проглатываю кусочек и бросаю вилку.

Все отрываются от своей еды, и я понимаю, что одна, кому она не нравится. Дин и Логан одновременно атакуют мою тарелку, чтобы попробовать. Когда они оба стонут от удовольствия, я понимаю, что дело только во мне.

— Мне кажется вкусным, — произносит Логан, беря еще кусочек.

— И мне тоже, — Дин ворует еще один.

Запахи набрасываются на мой нос, отчего желудок скручивает узлами и странный привкус поднимается к горлу. Я отодвигаю стул.

— Если позволите, я отлучусь в уборную.

Я быстро исчезаю за углом в женской уборной, где падаю на колени возле унитаза и возвращаю назад на этот свет всю еду, съеденную за два дня. Удерживая волосы подальше от лица, продолжаю выплевывать все, пока желудок полностью не оказывается пуст.

Почему мне не становится легче?

Спускаю воду, мою руки и вытираю сильно вспотевшее лицо, после чего возвращаюсь к столу, где Логан выглядит взволнованным.

— Ты в порядке? — с тревогой спрашивает он.

— У меня просто расстройство желудка.