— Майя, не плачь.

Я дотягиваюсь до внутреннего кармана пиджака, а затем поднимаю документы о разводе.

— Майя, давай поговорим об этом, пожалуйста, — Джеймс паникует и пытается схватить документы, но я отодвигаю их, и они оказываются вне пределов досягаемости.

Я иду в спальню, хлопаю дверью и закрываюсь на замок. Бумаги хорошо подготовлены, у нас есть добрачное соглашение, поэтому мы сами можем решать, что оставить. Я смотрю на нашу кровать и вздрагиваю.

— Майя, пожалуйста, открой эту чертову дверь! — кричит Джеймс и стучит по ней кулаками. — Господи, Майя. Прости. Не оставляй меня, я облажался. Прости.

— Что случилось? — я слышу вопрос Амелии, прежде чем ее папа успокаивает ее. — А где Майя?

— Майя, пожалуйста, — всхлипывает Джеймс и стучит в дверь. Я не обращаю внимания. Я подписываю бумаги и вытаскиваю сумку. Я заполняю ее предметами первой необходимости и перебрасываю через плечо. Черт, мои глупые слезы. — Майя!

Я открываю дверь и прохожу мимо Джеймса. Он хватает меня за руку, останавливая мои движения.

— Убери от меня руки, Джеймс.

— Я облажался, Майя, я был уверен, что ты мне изменяешь. Я думал, я имею в виду... это был тот снимок, который я получил сегодня, и для меня все стало ясно. Я просто хотел, чтобы ты прочувствовала все на своей шкуре, — говорит он, и я замечаю, как по его щекам текут слезы. — Пожалуйста. Не делай этого.

Я выдергиваю свою руку из его захвата и хлопаю бумагами по его груди.

— Знаешь, все это время я беспокоилась о том, что могу разбить твое сердце. Я волновалась из-за того, что недостаточно хороша для тебя. Я волновалась из-за того, что на самом деле я холодная бессердечная сука, — я всхлипываю и сердито вытираю свои слезы. — Но я никогда, никогда не могла бы сделать тебе больно таким образом и не бросила бы тебе доказательства в лицо. Я говорила тебе, что не изменяю.

— Я знаю, детка, я знаю, — говорит он и поворачивается к Лукасу. — Я сожалею, что мы встретились в такое дерьмовое время, — он поворачивается ко мне с надеждой в глазах. — Давай пойдем поужинаем? Вчетвером. Узнаем друг друга.

— Как ни странно, но я не голодна, — рычу я ему в лицо и иду к Амелии. Я вытираю слезы и целую ее в щеки. — Я приеду к тебе завтра, хорошо, принцесса?

— Почему ты такая грустная? Не грусти, — говорит она и обнимает меня за шею своими маленькими ручками.

— Не волнуйся, дорогая, я не буду грустить больше. Потому что у меня есть ты, и ты всегда подбодришь меня, верно?

Она улыбается и целует меня, а я поворачиваюсь к Лукасу:

— Скоро увидимся.

— Майя, — говорит он и подходит ко мне.

Я качаю головой.

— Нет. Мне просто нужно идти.

— Пожалуйста, малышка, не делай этого, — говорит Джеймс, когда я хватаю свою сумку и иду к двери. — Мы сможем пройти через это. Я обещаю.

— Я сказала тебе, когда мы только сошлись, что не хочу любить тебя. Я говорила, что любовь превращает людей в кашу, когда их сердца разбиваются. Господи, это физически больно! У тебя был секс с ней, Джеймс, ты трахнул ее, чтобы досадить мне. Даже не поговорив для начала со мной! Если бы я знала, как ты разрываешься, я бы рассказала о Лукасе! — кричу я, но мне плевать. — Я знаю, что не прощу тебя за это. Никогда.

— Ты говоришь так сейчас, но мы сможем, ты сможешь простить меня!

Я смотрю на его лицо, исказившееся от боли. Я почти останавливаюсь, чтобы утешить его.

— Пожалуйста, детка. Не уходи.

Я нажимаю на кнопку лифта и вытираю глаза еще раз. Он сжимает мои плечи своими крепкими руками.

— Убери руки, Джеймс. Бумаги подписаны. У меня есть копия. Можешь жить в этой квартире.

— Детка, не делай этого, — умоляет он и опускается на колени. — Я не хочу потерять тебя. Я не могу жить без тебя, Майя. Ты для меня — все. Я никогда не хотел развестись с тобой, просто хотел, чтобы ты страдала. Я был глуп! Прости. Пожалуйста. — Он оборачивает свои руки вокруг моей талии. — Пожалуйста, детка. Пожалуйста.

Я качаю головой и отхожу от него в ожидании лифта.

— Я больше не хочу тебя видеть.

Я оставляю его плакать, сломленным и ошеломленным, но не оглядываюсь.

Я не знаю, куда направляюсь. Я просто еду. Мой телефон звонит снова и снова. В конце концов, я останавливаюсь у «Теней», паба, в который мы ходили с Джейкобом и Мари.

Когда я вхожу, замечаю, что внутри почти пусто. Я сажусь за столик в углу, прячась от мира.

— Принеси бутылку, — говорю Харриет, одной из официанток.

Она кивает и делает так, как сказано. Приносит мне полную бутылку «Джек Дэниэлс» и стакан.

— Все хорошо? — спрашивает она, когда я наливаю полный стакан.

— Мужчины — свиньи, — говорю я и оставляю фразу висеть, к счастью, она понимает намек.

Я беру телефон, а там около пятидесяти пропущенных вызовов от Джеймса, несколько от Лукаса и около двенадцати от Мари.

Мои эмоции цепенеют с каждым осушенным стаканом, и я чувствую, будто плыву. Харриет подходит и протягивает руку.

— Да не собираюсь я садиться за руль, — бормочу я бессвязно. — Клянусь. Я не глупая.

— Надо кому-нибудь позвонить, чтобы забрали тебя? — говорит она, но я качаю головой. Нет, мне нужно полностью оцепенеть. Я наливаю еще один стакан, опустошая бутылку. — Может быть, тебе уже хватит.

— Я все еще могу чувствовать, — хихикаю я. — Никогда не достаточно, если ты все еще можешь чувствовать.

Она хмурится и садится рядом со мной.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Я отрицательно качаю головой.

— Не обсоббо.

— Хорошо, тебе определенно достаточно. Я звоню Мари.

— Нет, — говорю я и качаю головой. — Я сама сейчас позвоню кому-нибудь.

Я вытаскиваю свой телефон и замечаю, что звонит Лукас.

Я отвечаю.

— Привет.

— Майя, ты в порядке? — говорит он тихо.

— Чертовски охрененно, — говорю я заплетающимся языком и делаю глоток виски.

— Ты пьяна.

— Что есть, то есть.

Я слышу, как Джеймс говорит на заднем фоне:

— Дай мне поговорить с ней.

— Нет, я просто повешу трубку, — говорю я. — Так, мне надо идти.

Потому что я должна где-нибудь переночевать.

— Я могу приехать за тобой?

— Нет, — говорю я решительно. — Я позвоню Мари. Я должна идти.

— Майя, — кричит Джеймс. — Прости меня!

— Хотю ленавидетьего. И я есе даже блзико не напиласьдобесчуствия.

— Не понял ни слова из этого, — смеется Лукас, этим почему-то вызывая у меня смех. — Хорошо. Звони Мари. Напиши мне, когда ты будешь у нее.

Я кладу трубку и набираю сообщение Мари.

Майя: Забебриб мня из «Теней». К черту, Джема. Он ублюдок. Ненавижучувака. Так пьяна. Любжу тебя.

Мари: Что ты несешь?

Я рычу и отдаю свой телефон Харриет, она быстро печатает и отдает мне его обратно.

Пока я жду, обдумываю, как он может быть таким бессердечным? Как он мог ранить меня так сильно? Я ненавижу его! Я ненавижу его за то, что он заставил меня почувствовать все это! Я ненавижу его за то, что заставил полюбить его! Зачем он сделал это? Разве я не показывала ему, что люблю его?

Давай потрахаемся и почувствуем себя лучше.

Согласна, да будет так!

Мари приезжает через пятнадцать минут. Она смотрит на меня и обнимает.

— Вставай, поехали ко мне.

Спотыкаясь, я иду к ее машине. Я едва держусь на ногах. Мы уже на полпути к ее машине, когда Джеймс с заплаканными, красными глазами попадает в поле моего зрения.

— Пшел вон, — я думаю, что произношу это и машу рукой, но это движение вынуждает меня пошатнуться.

Мари зло смотрит на Джеймса и помогает мне встать прямее.

— Ты сделал это, — шипит она.

А Джеймс кивает.

— Я облажался. Позволь мне забрать ее домой.

— Домой. У меня нет дома, — ворчу я, а боль снова пронзает меня. — Был дом, но теперь разрушен. Я блы уверена, что сама разрушу его, н не, тысделал это. Теперь я енавижу тебя. И никогда не хотю видеть тбя.

— Майя, детка, позволь мне помочь тебе.

— Я забираю ее домой к себе, — кричит Мари и тянет меня мимо него.

— Уйди с нашего пути, Джеймс.

— Она моя жена! — он шипит и вновь преграждает нам путь. — Пожалуйста, Мари...

— Ох, я твоя жена теперь. А была ли я твоей женой, когда ты трахал костлявую блонди на столе, за который заплатила я? В кабинете, который я сделала для тебя? Была я твоей женой, Джеймс? — визжу я и немного спотыкаюсь. В этот раз мой голос звучит хорошо. — Господи. Просто уходи.

— Ты гребаный мудак, — ахает Мари.

Я киваю с мрачной улыбкой.

— И он приложил фотографии к документам на развод. Вместо того чтобы для начала поговорить со мной обо всем этом, он выбрал сладкую месть.

— Я не могу понять, что ты бормочешь, милая, — говорит Мари и тащит меня к своей машине.

Мне это нравится. Она помогает мне сесть на пассажирское сиденье. Я прижимаюсь лбом к стеклу и наблюдаю за тем, как Мари и Джеймс ругаются, стоя возле машины. А потом все становится черным.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Ой, ой, ой.

— Ты знаешь, что тебе нужно? — спрашивает Мари, когда я потягиваю свой кофе.

Я качаю головой.

— Тебе нужно напиться и потрахаться.

— Да, — соглашаюсь я. — Это всегда улучшает мое самочувствие. Сходим сегодня куда-нибудь?

— Конечно, я позвоню девочкам.

Я качаю больной головой.

— Нет. Они начнут осуждать. Ты же знаешь, какие они.

— Да, верно. Правда ли ужасно с моей стороны сказать, что сама ситуация отстойна, но среди туч проклевывается лучик надежды? Я вернула своего товарища по гулянкам.

Я съеживаюсь, когда ее голос становится громче и выше к концу предложения.

— Давай, напейся со своей кровавой Мэри.

— Я только закончу кое-какую работу, — говорю я, смотря в ноутбук. — Проверь мой телефон за меня.